Эпилог
Амина
Я кладу руки на свой уже округлившийся живот, и это помогает мне успокоиться.
Молодая пара, которая сегодня пришла посмотреть мою квартиру, кажется мне приятной, но я всё равно нервничаю. Потому что если соглашусь сейчас на сделку, значит, точно уеду к маме. А на самом деле я всё-таки надеюсь на то, что ещё очень долго не смогу сдать квартиру. И значит, поживу пока здесь.
— Амина Юрьевна, а можно посмотреть квитанции по квартплате? Хотелось бы понимать, сколько Вы оплачиваете в месяц.
Мужчина, который представился Александром, ведёт себя очень деловито. А вот его жена, уже очень глубоко беременная — думаю, ей рожать не больше, чем через месяц — его постоянно одёргивает. И сейчас добродушно говорит:
— Да какие квитанции, Саша? Ты посмотри, как идеально сюда встанет кроватка.
Она измеряет расстояние от моей двуспальной кровати до шкафа, расставив руки в стороны. Александр прикусывает язык и не спорит с женой, но я всё равно протягиваю ему квитанции по оплате коммуналки. Так как меня не будет в городе, они должны будут платить сами и лишь присылать мне чек. Ну и за саму квартиру будут переводить деньги на карточку. Их хватит, чтобы прокормить ребёнка, пока я буду в декрете.
Так как я не собираюсь сидеть у мамы на шее, буду подрабатывать дистанционно. В одной редакции (непопулярной и малоизвестной) за мной закрепили место, и теперь у меня есть собственная колонка с детскими рассказами.
Из редакции Преображенского меня уволил новый владелец, не желая связываться с той грязной историей. Сам Преображенский получил серьёзный административный штраф и, конечно, потерял редакцию. Ведь с ним больше никто не хотел связываться. Но я потеряла намного больше.
Правда, и приобрела немало…
Вновь провожу рукой по животу. Моя футболка натягивается, и я смотрю на себя сверху вниз. Да, живот стало заметно около двух недель назад, и теперь мне проще верить, что это действительно произошло. А мама поняла причину моего недомогания, даже находясь далеко от меня.
Мы с ней вместе поплакали, когда я рассказала ей свою историю. Её дочь недалеко от неё ушла, понаделав точно такие же ошибки, связавшись с тем, с кем не должна была связываться.
Но ведь мама ни на минуту не пожалела о той своей связи. Так же, как и я ни о чём не жалею.
Немного позже я провожаю эту парочку. На прощанье они обещают мне, что завтра непременно дадут ответ. Однако я уже чувствую, что они всё же намерены снять мою квартиру как минимум на один год. А значит, очень скоро мне придётся уехать.
Смотрю на дверь соседки, размышляя, не заглянуть ли к ней на чай. Но потом вспоминаю, как она говорила мне что-то о том, что её не будет до обеда. А сейчас только одиннадцать. Возвращаюсь в свою квартиру, закрываю дверь и устало на неё наваливаюсь. Оглядываюсь по сторонам…
Несмотря на то, что Тимур был здесь всего один раз, я всё равно до сих пор чувствую его присутствие. Такой мужчина, как он, способен оставить свой след надолго — это бесспорно. В моём сердце он тоже оставил след. Испытывая неподъёмное чувство вины, я всё ещё влюблена в него безумно.
Иду на кухню и, сев за компьютер, ухожу с головой в работу над очередной статьёй. Мне уже разрешили работать дистанционно, но иногда я всё равно езжу в редакцию. А сегодня должна показать квартиру ещё одному человеку. Он написал мне на почту, но не обозначил время визита. Поэтому я и осталась дома.
Спустя час в мою дверь стучит соседка. По крайней мере, это должна быть она, потому что никто больше не может попасть в наш совместный тамбур.
Я тороплюсь в прихожую, заранее расплываясь в улыбке, потому что всегда рада Юле. Распахиваю дверь и… застываю на месте. Улыбка сползает, а губы непроизвольно начинают дрожать.
Это Тимур. И Юля… Которая сразу ныряет за дверь своей квартиры. Но я успеваю заметить её хитрую улыбочку.
Что происходит?..
Тимур шагает через порог, оттеснив меня в сторону. Сразу закрывает дверь, отрезая нас от внешнего мира. Смотрит мне в глаза. Потом его взгляд устремляется к моему животу. Словно он точно знает, куда нужно смотреть, ведь широкая футболка на мне не выдаёт мою беременность, а наоборот, скрывает её.
Я молчу и кусаю губы, чтобы унять их дрожь.
— Это правда? — его хриплый голос пробирает меня до мурашек.
— Что правда? — а мой голос звучит глухо, как из-под толщи воды.
Тимур вдруг протягивает руку, и его ладонь легонько ложится на мой живот. Теперь я начинаю дрожать всем телом.
— Значит… правда, — словно самому себе кивает мужчина.
Его взгляд вновь поднимается к моим глазам, а вторая рука тоже ложится на живот.
— Амина… Я… Я так скучал по тебе… Так виноват… Я должен был всё хорошенько обдумать, прежде чем рубить с плеча…
Моё сердце совершает кульбит. Положив ладони поверх его рук, я начинаю говорить одновременно с ним:
— Тимур… прости меня, пожалуйста! Прости, что обманула! Прости, что не сказала «прости», когда ты узнал правду. Я готова всю жизнь просить у тебя прощения за то, что сделала!
— Я прочитал твою статью, — обрывает он меня. — Два дня назад. И совсем не обязательно было…
— Обязательно! — перебиваю его с пылом. — Статья была длиннее на несколько тысяч знаков, — смущённо улыбаюсь. — Но в редакции её жёстко урезали.
В оригинале я написала о том, как сильно сожалею. И о том, как люблю Тимура. Того, кого так жестоко предала. Но это всё отрезали, назвав «ванильными соплями».
Тимур вздыхает с каким-то отчаянием, смотря мне в глаза. А потом внезапно опускается на колени и медленно поднимает мою футболку.
Я забываю, как дышать…
— Твоя соседка рассказала мне о беременности, когда я приходил вчера сюда. Тебя не было дома, и я позвонил в её квартиру.
— Юлька… — с улыбкой шепчу я, наблюдая за действиями Тимура. — Не умеет держать язык за зубами.
Боже! Спасибо ей за это!! Спасибо за то, что не захлопнула дверь перед носом Тимура, несмотря на то, что заочно его презирает. Спасибо и за то, что ей по-дружески плевать на то, что я сделала!
Тимур улыбается в ответ и переводит взгляд на мой обнажённый живот. Проводит по нему ладонями, а потом робко касается губами местечка под пупком.
Я вздрагиваю.
— Даже сейчас я не верю, что это действительно произошло… — хрипло шепчет он, осыпая живот поцелуями. Потом поднимает взгляд к моему лицу и тихо произносит: — А ещё мне очень хочется поверить в то, что ты вновь рискнёшь быть со мной.
В горле встаёт ком, глаза начинает щипать от слёз.
Я тоже не могу поверить в происходящее. И я очень хочу снова быть с Тимуром. Теперь уже без всякой лжи.
Не могу произнести ни слова, поэтому просто часто киваю в знак согласия. Тимур поднимается с колен и, крепко обняв меня за плечи, припадает к моим губам. Но я отрываюсь от губ мужчины и с волнением спрашиваю:
— Где Лизочка? Как она?
Он улыбается и целует меня в кончик носа.
— Дома. С моей мамой. И они обе ждут тебя.
Чувствую, как к моим щекам подбирается румянец. Но Тимур не даёт мне времени засмущаться и вновь целует в губы, вкладывая всю страсть и тоску по мне. Я с таким же рвением и страстью отвечаю на поцелуй, обвив руками его шею.
По щекам бегут слёзы счастья, и наш поцелуй становится солёным. Тимур отстраняется, вытирает мои слёзы подушечками пальцев и шепчет:
— Сейчас самое время вновь опуститься на колени, Амина.
— Зачем? — не понимаю я.
Он запускает руку в карман брюк и достаёт бархатную коробочку. Мои глаза в неверии расширяются. Кажется, готов хлынуть новый поток слёз.
— Я купил его ещё в Испании, — говорит Тимур, открывая коробочку и вновь опускаясь, только теперь уже на одно колено. — Думал, сделаю тебе предложение, как только оформлю свой развод официально. Но пришлось ждать намного дольше.
В коробочке лежит изящное кольцо с увесистым камнем.
Я не могу поверить своим глазам… Не верю тому счастью, которое вдруг на меня свалилось. И вновь не могу говорить от застрявшего кома в горле, поэтому снова часто киваю. А когда Тимур надевает кольцо, с моих губ срывается:
— Я тебя люблю… И очень люблю Лизу. И я больше никогда тебя не предам!!
— Шшш… — поднявшись, он вновь крепко меня обнимает. — Мы с Лизой любим тебя больше всего на этом свете. А скоро нас таких будет уже трое.
— Трое?
— Да, трое… Трое влюблённых в тебя. Поехали, Амина. Поехали домой!
Больше книг на сайте - Knigoed.net