Приложившись затылком к бетонной стене гаража, я стоял и слушал, как она звала меня, крича на весь двор мое имя.
— Иди домой, дурочка. Заболеешь, — прошептал я, закрыв глаза.
— Дима! Дим, вернись. Пожалуйста! Слышишь? Вернись!
— Иди домой, идиотка! Милицию сейчас вызову! — Заорал какой-то мужик из окна.
— Да пошел ты на…, - крикнула она ему в ответ. Постояла немножко и наконец ушла домой.
Сделав несколько глубоких вдохов, я отлип от стены и побрел на выход со двора.
Октагон встретил меня ненавистными прожекторами и веселыми криками собравшихся зевак. Им весело, у них праздник жизни. А моя бедная Лета сейчас явно не находит себе места.
Противник мой был очень тщательно отобран Рустемом. Это я понял сразу, стоило только ему появиться на ринге. Он не выставлял себя напоказ, не красовался перед публикой, как это делали предыдущие. Просто молча стоял и сосредоточенно смотрел на меня.
Когда рефери дал начало бою, я не стал ждать нападения, сам начал бой с серии точных ударов. Парень не отставал. Широко раставив ноги, он надвигался на меня. В его поведении я узрел школу бокса, но с выводами не спешил. Возможно, он был обучен большему.
Резко кинувшись на него, прошел в ноги и завалил его на спину. Он лишь ухмыльнулся, довольно быстро сумев подняться, только теперь уже с рассеченной бровей.
Он бил, не жалея на меня своих сил. Ударив коленом в корпус, он решил добить меня "двойкой" правой. Апперкотом в челюсть я повалил его на пол и стал яростно избивать, зажав ноги своими.
Он оказался силен. Саданув ребром ладони в основание челюсти, он на мгновение вывел меня из строя. Воспользовавшись моей заминкой, перевел наш бой в партер. Однако, зря. В положении лёжа мои удары всегда были сильнее и точнее. За минуту я превратил его лицо в кровавое мессиво.
Раунд закончился ничьей.
Переведя дух в углу, я вспомнил тот отчаянный крик Леты и решил для самого себя, что этот поединок останется за мной.
Едва получив отмашку на второй раунд, я кинулся на своего соперника, сбив его с ног. Точным ударом головы на мгновение дезориентировал его и провел болевой прием, который и принес мне победу.
В коридоре Рустем уже ликовал, радуясь своему триумфу.
— Ну что сказать, Архипов? Ты не подвел своего тренера.
Я бросил на него хмурый взгляд.
— Вот тебе денюжка, — произнес он глумливо, пихая в руки конверт. — Порадуй себя чем-нибудь напоследок.
— Не пойти бы тебе?..
— Пойду, пойду, — кивнул он, подняв ладони вверх. — И ты иди, — разрешил он.
Оказавшись на улице, не раздумывая ни секунды, закурил. Такого напряженного и нервного боя у меня ещё не было. Но благодаря ему я выяснил, что Лета была для меня не только слабостью, но и давала небывалый заряд силы.
Потратив практически все кровью заработанные деньги на огромный букет кроваво-красных роз в круглосуточном ларьке у метро, я направился домой.
Когда на стук открылась дверь и в проеме появилось заплаканное лицо Леты, я мысленно проклял тот день, когда провел с ней ночь в отеле. Сейчас было бы легче нам обоим.
— Ты вернулся! — охрипшим голосом произнесла она и кинулась мне в объятия. Выронив цветы, обнял ее в разы сильнее.
— Мне просто повезло, — прошептал я. Она расплакалась, сжав в кулаке мою ветровку. — Успокойся, — проговорил я. — Все хорошо. Я пока еще жив.
На утро Лета отказалась идти в институт, решив провести целый день со мной. Вместе со мной вышла на пробежку, потом долго наблюдала за тем, как ожесточенно я колотил грушу. Вместе готовили обед. Вместе съездили за Машей. Весь вечер втроём смотрели телевизор.
Так незаметно пролетела неделя. На следующий бой она вновь отпускала меня со слезами на глазах, и когда после технической победы я вернулся домой, она встретила меня в истерическом припадке.
Рустем дал мне три дня и я знал, что эти три дня были последними. Лете я ничего не говорил, оставляя её в счастливом неведении. Когда настало время уходить, я тепло попрощался с ней. Она сказала, что не ляжет спать, пока я не приду. Я попросил ее не ждать. Сказал, что будет поздно. Нежно поцеловал на прощание и вышел в подъезд, закрыв навсегда за собою дверь.
Мой последний в жизни бой представлял собой побоище. Кровь капала прямо на пол. Как моя, так и моего соперника. Благодаря этому мне удалось победить. Противник поскольнулзя в центре ринга на моей крови, натекшей в партере из носа и брови. Я взял его на удушающий и был эпично утащен псами Рустема в подсобку. Соображалось плохо. Тошнило и сильно кружилась голова. Кровь продолжала струится на торс.
— Молодец, Архипов, — произнес за спиной Рустем. — Ты ушел победителем.
— Что ты со мной сделаешь? — Прямо спросил я, пытаясь сделать глубокий вдох.
— А чего ты боишься больше всего? — Спросил он. Перед глазами встал образ Леты.
— Твоих похотливых рук на себе, — ответил я. Алиев хохотнул.
— Юморишь? Это хорошо, — похвалил он, хлопнув меня по шее. Я почувствовал, как что-то кольнуло под его рукой. Сознание начало медленно уплывать. — Xo'sh, o'g'li. Oq yo'l*, - произнес Рустем со вздохом. Его голос показался мне вялым и тягучим. — Я надеюсь, у твоей прекрасной подружки хватит ума не идти против меня. Жаль, что я так и не погуляю на свадьбе своего лучшего ученика и его Леты…
— Сука, — протянул я. — Только попробуй…
— Не переживай, я её не трону.
В глазах потемнело. Каждый вдох давался с трудом. В мозгу вертелось только одно имя "Лета", с которым я медленно погрузился в зыбкую тьму.
* Что ж, сынок. Счастливого пути.(узб.)