Приближался юбилей компании. По этому случаю был зарезервирован один из самых лучших ресторанов столицы, сотрудники, в том числе и я, получили щедрые премиальные. Казалось бы, жизнь налаживается? Возможно. Но моя стремительно летела в бездну. Это чувство не оставляло ни днем, ни ночью. Проникало в сны и мысли, не давая шанса другим эмоциям. Успокоительное стало моим постоянным спутником. Если ранее тревогу можно был сравнить с грозовыми тучами, то сейчас она напоминала каменные глыбы за несколько часов до обвала.
Нет, мне не звонили с угрозами, не подставляли на работе. Я просто это чувствовала. Наверное, стоило прислушаться к интуиции, уволиться прямо сейчас, исчезнуть, залечь на дно, пока Кати обо мне не забудет. Но я этого не сделала. Повышение оклада и перспективы вскружили мне голову.
И вот настал тот самый день. Для большинства — двадцатилетний юбилей со дня основания компании. А для меня — окончательное падение в пропасть.
Настроения не было с самого утра. Вчера мы с приятельницей пробежались по магазинам, и я приобрела это платье — черное, обегающее, с кружевными вставками на коротких рукавах. Я выглядела на миллион, особенно с нитью крупных бус на шее, с завитыми волосами. Но отражение кричало оставаться дома и никуда не идти.
Ощущение беды. Она уже постучала в двери. Я позвонила матери, пообещав приехать на выходные. Мне стало совсем плохо. Но раскисать я не имела права. Прикинуться простуженной не выйдет — даже на корпоративах я всегда формально на работе. Вызвать выпившему боссу такси, не дать ему подписать на брудершафт важный документ не в пользу компании, не позволить упасть лицом в грязь перед коллегами. Надо было просто пережить этот день.
День. Я помнила его в деталях. Такси, легкий дождь, красная ковровая дорожка, ведущая к ресторану. Нарядные коллеги, обычный женский разговор о шмотках. Столы, ломившиеся от яств — на праздники руководство компании денег не жалело.
Ивлеев был вместе с женой. И по одному ее взгляду я поняла: все, что говорили о ней за спиной — истинная правда Кати, как прозвали ее в бабсовете, не была истеричкой и не колотила понты. «Отвечать за базар» для дочери криминального авторитета было чем-то вроде кредо. Я инстинктивно закрыла руками шею, когда высокая фигура Кати, облачённая в вечернее платье кораллового оттенка с расшитым лифом, прошла мимо. Но жена Ивлеева не произнесла ни слова и даже не сделала попытки испепелить взглядом. Замедлила шаг, тонкие губы тронула снисходительная улыбка. Но то, что было в ее глазах… я назвала бы это жаждой крови. Она была похожа на римскую патрицианку, жаждущую гибели гладиатора, опрокинутого на окровавленный песок Колизея.
Когда она удалилась, что меня бросило в холодный пот. Все вокруг кричало об опасности. «Бежать, бежать, бежать!» — вопил внутренний голос, но ноги стали ватными, а сердце глухо колотилось. Улыбка Кати застыла на сетчатке угрожающим оскалом хищницы. Я повернулась к двери. Надо найти Валерия и сослаться на недомогание, уйти. Я не хочу вздрагивать от малейшего шороха на корпоративе.
Увы, я не ушла. Валерий не отходил от жены, а меня сейчас никакая сила не могла заставить вновь попасть в поле зрения Кати. Чтобы унять нервозность, позволила себе расслабиться за столом. Пара бокалов мартини приглушили тревогу, мир новь обрел прежние краски. Стараясь держаться подальше от босса, я влилась в компанию женсовета, слушая восторги Лены, которая собиралась лететь на Мальдивы в конце месяца. При этом она недвусмысленно смотрела на меня: мол, учись, Вика. А меня бы сейчас Мальдивы, и те б не обрадовали. Я начинала жалеть, что поддалась соблазну и стала любовницей своего шефа.
После непродолжительного застолья начались танцы. Вот сейчас бы самое время исчезнуть незамеченной. Стараясь не смотреть на Валерия, кружившего Катю в танце под чувственную мелодию, начала пробираться к выходу, но дорогу преградил широкоплечий, высокий мужчина с длинными волосами, собранными в хвост.
— Вы позволите пригласить вас на танец?
Я бросила тоскливый взгляд в сторону выхода, обдумывая формулировку отказа, но, по-видимому, думала очень долго. Опомнилась уже на танцполе, прижатая к незнакомому мужчине.
— Вы Виктория? — спросил он, плавно двигаясь и увлекая за собой. — Самая красивая секретарь во всей компании.
— А вы? — я не помнила, чтобы когда-либо его видела. Хотя, если задуматься, не так уж часто покидаю пределы приемной.
— Я Руслан. Я занимаюсь, можно так сказать, логистикой… поставкой уникальных драгоценностей под заказ. — Он как-то иронично хохотнул, и, чтобы замять неловкость, поднял мою руку, позволяя выполнить пируэт.
— Впервые вас вижу, если честно.
— Это неудивительно. Вы редко смотрите по сторонам. А ведь я несколько раз приходил к вам.
— У меня хорошая память на лица. Я бы вас запомнила.
От такого топорного флирта мне стадо скучно. А Руслан как будто этого не замечал, продолжал расспрашивать, есть ли у меня парень, не встречает ли он меня после корпоратива, и не заедет ли за мной кто-то из друзей, поскольку он сам хочет меня проводить. Вроде бы вполне себе приятный мужчина, к тому же без обручального кольца, не пытается облапать во время танца и не говорит пошлости — но мне все равно хотелось сбежать, оказаться наедине с собой, подальше от грохота музыки и шума толпы. Только Руслан оказался настойчивым кавалером. Лишь спустя час мне удалось сбежать — прокрасться на пустующую лоджию ресторана. Я вдохнула загазованный воздух мегаполиса, сырой от недавнего дождя, и закрыла глаза. Хватит. Сейчас я просто уйду, и все. Решительно скажу Руслану, что провожать меня не надо, я хочу побыть в одиночестве! Даже такси вызывать не буду, пройдусь несколько кварталов.
Шорох заставил меня сдавленно застонать. Если это Руслан, я сейчас просто сорвусь и пошлю его натри веселых буквы! Я хочу побыть одной, разве непонятно?
Но в тот же миг темная тень со знакомым запахом парфюма перекрыла обзор, сжала в страстных объятиях, обдала кожу горячим дыханием с запахом виски.
— Вика… Чем ты меня опоила, что я только о тебе и думаю?..
Я увернулась от жаждущих губ. Паника погасила кратковременную отдачу в виде сексуального желания.
— Валерий Тарас… Валера, черт… перестань, что ты делаешь? Твоя жена здесь, нас в любой момент…
Его губы накрыли мои, язык жадно вырвался вперед, сминая, подавляя поцелуем. Он не собирался разводить долгих прелюдий — прервал поцелуй, развернул меня лицом к стене, припечатав ладони над головой своей рукой. Вторая по-хозяйски задрала подол платья до талии, спустила трусики к коленям, стреножив таким образом.
— Много говоришь. Я едва не поехал крышей за все эти дни! — он пресек мою попытку сопротивления. Я закрыла глаза, понимая, что сопротивление только посильнее его раззадорит, а кроме того, привлечет людей. Звук расстегиваемой ширинки вызвал странное, мерзкое ощущение, что меня просто используют. Да так, по сути, и было. Захотели отыметь в углу по-быстрому, чтобы потом уйти к жене и не вспоминать.
— Валера, я не хочу! Понимаешь? Не хочу!
— Вика, врешь. Ты просто устала. Хочешь, отправлю тебя в отпуск на Мальдивы с Ленкой? Только помолчи и оттопырь попку…
— О! А чего это вы тут… — раздался голос в темноте, и, повернувшись, я встретилась с похабным взглядом Сарвилова. Похоже, директор департамента сбыта перебрал элитного алкоголя. Я едва не упала, забыв, со Валерий стянул мои трусики к икрам, поспешно натянула обратно, одернув платье. Ивлеев ринулся было за мной, но потом передумал. То ли решил провести с подчиненным беседу о вреде излишней болтливости, то ли не хотел, чтобы нас увидела Катя.
Яркий свет зала ударил в глаза, и я не заметила, как налетела на Ирэн. Шампанские чудом не пролилось на лиф ее атласного одеяния.
— Вызови такси… — запинаясь и поправляя волосы, прохрипела я. — У меня давление упало. Надо срочно домой…
Краем глаза я заметила коралловый всполох платья Кати. Ивлеева была похожа на пантеру, крадущуюся по следу ничего не подозревающей дичи.
Ирэн закивала и, достав из клатча последнюю модель телефона-слайдера, принялась набирать номер. Я задыхалась. Шла, не разбирая дороги, движимая одним лишь желанием — вдохнуть чистого воздуха, уйти прочь от яркого света ламп и толпы людей. Лоджия после неудачной попытки босса уединиться мало подходила для этой цели, оставалась улица.
Не запомнила, как оказалась под кронами лип за рестораном. Здесь было безлюдно, и даже свет не резал глаза. Очень хорошо просматривались дорога и фасад. Я не пропущу такси, если останусь здесь.
Ждать долго не пришлось. Правда, машина подъехала не с центральной улицы, а с переулка. Фары выхватили из темноты мой силуэт, ослепив на миг и отбросив тень.
— Такси кому? — раздался мужской голос. Я подняла руку и, подхватив клатч, пошла навстречу ярким ксеноновым фарам. До машины оставалось всего несколько метров, когда чьи-то руки грубо схватили мое запястье и потащили вперед.
От неожиданности я остолбенела. Открыла рот, чтобы закричать, но вышел какой-то неуверенный, испуганный всхлип.
— Тащи ее! — раздался нетерпеливый голос с восточным акцентом, и хватка на моей руке стала тверже.
И тогда я закричала. Даже не ради того, чтобы позвать на помощь — просто начала понимать, что происходит. Меня хотят затащить в машину, и… это был страх в чистом виде. Еще не канули в Лету отголоски 90-х, когда браткам на иномарках все сходило с рук, и не проходило ни дня, чтобы прямо средь бела дня не запихали симпатичную девушку в машину. В лучшем случае они возвращались, в худшем их находили мертвыми в ближайших лесопосадках.
Мой крик должен был всполошить весь район. Из-за яркого света я не видела, есть ли рядом кто-то. Но даже если нас видели, шансов на то, что решатся вмешаться, нет: в подобных ситуациях люди спешат уйти от источника неприятностей.
— Виктория!
Мужской голос заставил моего похитителя разжать хватку. Не помня себя, я вырвалась и побежала на его источник. В глазах плясали черные кляксы от яркого света фар, и я закричала еще сильнее, когда с разбегу уткнулась в чью-то грудь.
— Виктория, это Руслан! Все хорошо!
Облегчение было таким сильным, что я прижалась к его груди и рассмеялась.
До того самого момента, как ноздри условии резкий запах. Ладонь Руслана почти нежно опустилась на мое лицо, накрывая его куском резко пахнущей ткани.
Земля качнулась навстречу. Чьи-то руки подхватили за плечи с обеих сторон и поволокли. Туфля слетела, но я не могла сказать ни слова.
— Пакуйте ее, — раздался насмешливый голос Руслана. — Час зелёного коридора.
Сознание сделало кульбит, перед тем, как погрузиться в глубокий сон. Как меня затащили в машину и повезли, я уже не помнила…