Вэл склонила голову и сощурилась:
— Не говори, что ты поверила, будто тебя для журналов сниматься приглашают, когда ехала с ними. Ты выглядишь поумнее этого тупого стада шалашовок. И попробуй скажи, что не одна из них, готовая за доллары подставлять дырки и разум.
— Меня не приглашали. И сама я не ехала. Меня похитили.
Вэл, меняющая насадку на фене, недоверчиво уставилась на меня. Было заметно, что не верит. По какой-то непонятной причине происходящее нарушало картину привычного мира.
— Ты не эта… не вольнонаёмная?
Видимо, подобное понятие на местном жаргоне звучало очень грубо, и валькирия в коже подобрала самый литературный эпитет.
— Говорю же, нет. Вырубили и увезли. У меня была вполне престижная работа и своя жизнь, только меня, вашу мать, не спросили!
Мои слова наконец то пробили панцирь железной стервы. Лицо Вэл приобрело потрясенное выражение. Надо же, чем я так удивила служительницу местного Сатаны? Тем, что не тряслась от ужаса и не целовала носки ее ботфорты?
— То есть правильно я поняла, ты из этих… схваченных…
Я хотела съязвить по поводу скорости соображения, но она меня опередила. Сощурилась, глядя на конусную насадку фена.
— Тогда я вообще не понимаю, какого ты здесь, а не на дрессировке! Заказчик слился? Тебя ему показали? Надеюсь, хватило ума не накинуться спилкой для ногтей?
Сбивчивая речь Вэл подтвердила догадки Лизы, и ещё сильнее все запутала. У меня был заказчик? Кто-то настолько богатый и лишенный моральных принципов, что перечеркнул мою жизнь одним лишь своим желанием? Может, меня как раз готовят к встрече с ним и уже продали?
Вэл, впрочем, быстро развеяла мои сомнения.
— Даже не знаю, что за шняга. Схваченных берегут для аукциона за редким исключением. Еба… ну, с воли которые, по согласию, только эти работают с приходящими. Странно, что тебя вот так сразу, без дессуры и в койку. Если ты с сыном Крышуева вычудишь шоу с расческой, тут всех на винегрет покрошат.
— Кого? — повторила я, чувствуя, как деревенеют мышцы.
— Пиздюку авторитета стукнуло 18. Прилетел из Штатов погостить, папа решил подарить своему сынуле встречу с профи. И знаешь, у меня для тебя два варика расклада.
Только жажда собрать как можно больше информации, чтобы использовать ее в качестве материала для анализа и ключа к выходу, не дала мне впасть в панку раньше времени. Пока Вэл говорила, я не имела права на слабость либо растерянность.
— Либо шкет устал от прожженных шалав, захотелось кого-то почище да поумнее… либо ему разрешили делать с тобой то, что с вольными не принято. Ты накосячить не успела? Хотя на «красный код» — никто не стал бы тратить на тебя штукатурку. Так что не дрейфь раньше времени. Билл тебе все пояснит, когда поведет в номер клиента. Между нами, мразь конченая, но советы дает дельные. Не все слушаются. А ты, я смотрю, не из тупых. Делай выводы, Вика: схватишь его ща яйца — ни под кого другого ложиться не придется.
— Как? — я не стала уточнять, есть ли смысл свести с ума того, кто скоро уедет. Мне просто показалось, что Вэл чего-то не договаривает, и использовала любую возможность не дать беседе закончиться.
Пока еще неразличимые флюиды какой-то обоюдной симпатии, женской солидарности, сопереживания и уважения — Вэл сменила отношение, узнав, что я не шлюха, всупившая в ряды представительниц древней профессии добровольно, — повисли в воздухе. Я еще не знала, что вскоре мы станем подругами, более того, Лера окажется единственной из всех, кому я смогу доверить свою жизнь. Но момент, когда она, подобно флагману, дала мне курс на выживание в новой ужасной реальности, не забуду.
— Ты это… — она понизила голос до шепота. — За тобой наблюдают. Не знаю, откуда пошла инфа, что у тебя мозги, как у Эйнштейна. Поверь, тела здесь давно обесценились, как и внешность с возрастом. Даже выкрутасы в постели мало кого волнуют, этому можно обучить любую. Вот и думай, как использовать свой мозг, чтобы не превратиться в мясо.
Сказанное вовсе не вселило надежду и не воодушевило. Вэл привыкла говорить на мерзком сленге, показав истинное отношение хозяев к девушкам.
— Да я даже… тест на IQ не проходила… откуда? — нервная дрожь, адреналиновый отток и ожидание безрадостных перспектив предстоящей ночи наконец-то обрушились на мое сознание.
— Откуда мне знать? Справки навели. Если говорят, значит, так и есть, ошибаются редко. Эй, ты в норме?
Я повернулась, и кисть прострелила глухая боль. Потерла запястье, бросив на Вэл злой взгляд.
— Слушай, перестань агриться. Я ж не знала, что ты от отчаяния, а не от шизы на меня с расческой кинулась. Главное, не повторяй этого геройства с Биллом, иначе вмиг под извращенца положит. Там обычно все плохо заканчивается.
Я смотрела в отражение. Прическа растрепалась от кратковременной борьбы с Вэл, в глазах застыл натуральный ужас и отвращение. Да каким бы хорошим ни был мой первый клиент — все мое естество противилось необходимости ложиться под него! Как Вэл может так спокойно рассуждать? Есть те, кому ничего не стоит отдаться на первом свидании… и есть я.
— Так. Вижу, совсем все хреново. Ладно, пойдем по накатанной схеме, — долетел до меня шепот Вэл. — Сейчас ничего не говори, просто кивай. Ты хочешь трястись от страха на своем испытании, или расслабиться и получить удовольствие?
Я рассеянно кивнула. Брюнетка, достав из кармана жилета матовый флакон с желтоватой жидкостью, приблизилась и, взяв ща подбородок, поднесла к моему носу.
— Вдыхай, быстро! Да не дергайся, это не кокс, просто попперс. Вот так. Теперь, по крайней мере, измерить в процессе не будешь.
Нас прервал стук в дверь. Вэл, отпустив мое лицо, пошла открывать. Я сморгнула. Непонятная субстанция пахла нероли с иланг-илангом, резкие ноты рассеялись, и я прислушалась к своим ощущениям. Ничего, хотя, похоже, панику вытеснило изумление.
— О, прибыл твой прикид на сегодняшний вечер. И это. Посмотрим… — Вэл вернулась к трюмо с тканевым футляром для одежды и черно бархатной коробкой. Дернула молнию, освобождая содержимое, и удивленно свела брови.
— Вечернее платье. Круть, давно такого не было. Все время то сетки, то костюм кошки или школьницы. А это… Слушай, что за хрень вообще?
В футляре оказалась нить жемчуга. Изумление Вэл было вызвано тем, что это не подделка.
— Я худею. П**дюк Крышуева, по ходу, сегодня решил отодрать леди. Вик, мотай на ус, короче.
Я могла только понадеяться на то, что меня не задушат этой нитью жемчуга, и не повесят на лоскутах разорванного платья. Вэл же выглядела довольной. Как будто выбор одежды был гарантией того, что я хорошо проведу время.
— Так, что опять с лицом, Вика? Наверное, надо накатить для храбрости? Это экзамен. Сдай его хорошо, второго шанса произвести впечатление не будет! — хозяйка гримерной открыла бар и наполнила бокал темной жидкостью. — Не бойся, с попперсами совместимо. И еще, с клиентом много не пей. Билл по морде съездит за такое. Дай личинке Крышуева то, что он хочет, а заодно учись расслабляться и о себе не забывать.
Пока я пила обжигающий виски, Вэл занялась моей прической, поправила макияж. Я надела черное платье. За такую красоту в своей прежней жизни продала бы душу дьяволу, сейчас же длинное великолепие не вызвало нечего, кроме горечи. Товар в супер обёртке. Всего лишь тело. Даже то, что кого-то заинтересовал мой могзг, не радовало. Никто не спросил моего согласия и не оставил выбора.
А затем за мой ярился тот самый мерзкий сутенёр, которого тут называли Биллом, в сопровождении вертухаев, и повел по длинному коридору куда-то наверх. Несколько лестниц, приглушенный полумрак. За это время нам не встретилась ни одного человека.
— Стой, мартышка, — Билл пригладил сальные волосы и извлек из своего кармана нечто, напоминающее колье: черное, плотное, с непонятно как завитой проволокой. — Наклони голову.
Я непроизвольно попятилась. Кто-то из горилл больно ударил меня в копчик и заломил руки назад.
— Тише, не повреди мне куклу, — осклабился Билл. — Вэл тебя налысо обреет, если испортишь ей прическу. Я сказал, подними голову, сука!
Черная петля защелкнулась на шее, слегка сдавив. Билл издевательски погладил нить жемчуга поверх странного украшения.
— А теперь мотай на ус. Если клиент окажется недоволен или выставит тебя за дверь раньше полуночи, пойдёшь обслуживать братву в сауне. Одна на семерых мужиков. Уяснила?
Я не ответила. В тот же момент шею пронзило острой болью. Дышать стало трудно, и я захрипела, пятясь к стене и закрывая горло ладонями… В руках у Билла было нечто похожее на брелок с выпуклой кнопкой.
— На мои вопросы отвечают немедленно, животное. Мне повторить?
Я поспешно закивала, соглашаясь с его наставлениями. Выслушала ряд правил: не грузить клиента своими траблами, выполнять все что он захочет, в случае недопустимого воздействия закричать «белый код». Что недопустимо? Увечья, связывание, попытка убить. Все остальное можно.
— Давай, кобылка, не подведи, — хохотнул Билл, открывая двери одной из комнат, при этом больно хлопнув меня пониже спины. — Оставишь мальчика довольным, я тебя не обижу.
Дверь закрылась за моей спиной. Багровый полумрак, окутавший, словно туман, был всего лишь следствием игры черного и бордового цветов. Вместе они создавали довольно загадочный интерьер, но я видела дешевизну борделя, а не изысканную работу дизайнера.
Мой взгляд тотчас же выхватил из полумрака огромную кровать с резвыми столбиками и решеткой. Бра в скрытых нишах производили впечатление пламени преисподней. Такой же эффект достигался из-за тёмно-красного стекла небольшой дверцы, за которой слышался шум воды.
На небольшом журнальном столике стояли бутылки алкоголя, вазочка с конфетами и корзина с фруктами. Мое внимание привлек сотовый телефон и брелок, похожий на тот, который посылал в мой ошейник токовые разряды. Я задохнулась от возможной удачи.
Позвонить. Кому? Мать не переживет того, что со мной случилось. Милиция? Ивлеев? Больше я не помню никаких телефонных номеров. Шагнула к столику, прислушиваясь к шуму воды в ванной, и схватила стильный слайдер. И тут же едва не взвыла от разочарования: он управлялся отпечатком пальца владельца.
Мысли одна безумнее другой заметались в моем сознании, постепенно расслабляющемся от ароматерапии Вэл. Я опустилась в кресло у столика, осознав, что перспектива скорой встречи со своим первым клиентом больше не ужасает. Наоборот, вызывает любопытство и легкую дрожь предвкушения, даже азарта. Восемнадцать лет. Молод. Неопытен. Возможно, я уговорю его сообщить моим родным и помочь выбраться отсюда…
Камера в потолке подмигнула, рассеивая иллюзию. Конечно же. Скорее всего, здесь были не только камеры, а и микрофоны. Ничего, я придумаю, как это сделать.
Минуты тянулись медленно. Наконец шум воды прекратился, и я вцепилась руками в подлокотники кресла, сдерживая волнение. Закрыла глаза и досчитала до пяти.
«Сделай все, что он захочет. За тобой наблюдают»…