После смерти родителей прошла целая неделя, но для меня она приравнивалась вечности. Тоска во мне разрасталась с каждой минутой сильнее и сильнее. Я бы сейчас все отдала, чтобы снова увидеть маму и папу. Смириться с потерей близких мне никогда не удастся. До сих пор не могу поверить, что их больше нет. Кошмары теперь навечно будут преследовать мои сны, заставляя раны вновь и вновь кровоточить. Время не лечит, оно лишь учит скрывать страдания под лживой маской.
В тот роковой день в морге я навсегда потеряла себя. Моя душа умерла вместе с родными, оставляя от прежней Миланы пустую оболочку с ненавистью и безграничной печалью внутри.
Последние семь дней нахождения в доме врага я занималась только тем, что постоянно думала над планом расплаты. Кирилл не появлялся всю неделю, что не могло ни радовать. Этот человек вызывал во мне самые сильные отрицательные эмоции. Пусть не он убил моих родителей, но весь этот ад начался именно с него. Яблоко от яблони недалеко падает. Парень такой же бессердечный монстр, как и его папаша.
Мне постоянно приходилось находиться в спальне Соколовского. Каждую ночь я вскакивала от любого шороха, переживая, что в комнату сейчас вломится Кирилл или та жуткая девушка с черными волосами.
Я так и не смогла понять была ли она настоящей или это больное воображение моего воспаленного сознания. Откуда тогда на подушке взялся длинный женский волос? Вопросов было больше, чем ответов, но я пообещала себе в скором времени разобраться во всей этой истории.
Сегодня мне впервые разрешили покинуть спальню и посетить библиотеку.
С чего интересно такая щедрость?
Горничная проводила меня до нужной комнаты и открыла дверь ключом. Когда я оказалась внутри, то не смогла сдержать искреннего восторга. Тут было так много книг, что просто дух захватывало! Огромные стеллажи возвышались прямо до самого потолка. Сам потолок был великолепно расписан талантливыми художниками, которые изобразили на нем жестокую войну между ангелами и демонами. Пройдя вглубь зала, я начала не спеша изучать содержимое полок, дотрагиваясь кончиками пальцев до корешков и переплетов. Это место колоссально отличалось от остальных комнат в особняке. Здесь как будто был другой мир, окутанный тишиной и умиротворением. Вокруг пахло книгами, деревом и благородной стариной. Тут были собраны произведения любых жанров, особенно порадовал меня отдельный стеллаж с медицинскими справочниками. Взяв понравившийся томик по анатомии, усаживаюсь на удобный диванчик около окна и погружаюсь в изучение материала, который наверняка уже был пройден моими одногруппниками в университете. Я скучала по учебе и медицине. Когда выберусь из этого плена, то непременно продолжу свое обучение так, как и хотели мои родители. Чтение захватило мои мысли очень быстро и подсознательно я была рада, что хоть как-то смогла отвлечься от собственного саморазрушения. Время будто остановилось, и я даже не заметила, как на улице стемнело.
Бесшумно вошедшая прислуга заставила оторваться от книги. Женщина торопливо поставила на маленький столик поднос с едой, и пожелав приятного аппетита, удалилась.
За последние дни аппетита не было вообще. Меня воротило от каждого куска хлеба в этой клетке. Но сейчас решила, что с голодовкой пора завязывать. Силы мне еще пригодятся. Отложив учебник в сторону, я принялась за еду без особого удовольствия.
Закончив с трапезой, решила закончить изучение анатомии до завтра и пойти спать. Выйдя в коридор, меня тут же подловила горничная и проводила до ненавистной спальни.
— Извините, а можно переночевать в другой комнате? — вежливо поинтересовалась я, в надежде, что ответ окажется положительным.
— Прошу прощения, но мне запрещено переселять вас отсюда, — с сожалением произнесла женщина.
Что ж, попытаться стоило.
Приняв душ и переодевшись в теплую пижаму, оставленную прислугой, забираюсь под одеяло с головой. Мне было неприятно спать на кровати насильника, чувствовать его запах, но выбора не было. По крайней мере, сегодня я провела целый день за любимым занятием и надеюсь завтра мне опять разрешат посетить библиотеку.
Уже на грани сна и реальности, услышала какой-то грохот в коридоре. Сонливость как рукой сняли, и я замерла, настороженно прислушиваясь.
Примерно через минуту в комнату ввалился Кирилл. Его лицо было через чур бледным, а губы плотно сжаты. Опустив взгляд на белую рубашку мужчины, сразу замечаю огромное расплывшееся пятно крови на правом плече, которое он всеми силами пытался зажать левой рукой.
Он ведь ранен, нужно радоваться и воспользовавшись ситуацией бежать!
Но почему тогда я сейчас сижу, как вкопанная, пытаясь унять внутреннюю дрожь в теле?
Заметив меня, брюнет, опираясь о стену подошел к кровати и сморщившись от боли сел.
Он молчал, уставившись на мою персону, словно ожидая каких-то действий.
В моей голове сейчас творился полнейший кавардак.
Дать ему умереть или все же остаться и помочь? Почему он так спокойно сидит и ничего не говорит, хотя сам истекает кровью? А может быть это лишь постановка? Неужели никто из охраны или прислуги не увидел хозяина в таком состоянии и не вызвал врача?
— Ч-что случилось? — все же решила спросить.
Парень через силу ухмыльнулся, но не ответил, пытаясь принять удобное положение.
— Я позову на помощь, — сообщаю ему, попутно выбираясь из одеяла.
— Здесь никого нет, горничная отпросилась домой, а вся охрана сейчас на экстренном задании, — он говорил сбивчиво, делая глубокие вдохи.
— Почему ты не позвонил Артему или любому другому твоему врачу? — подхожу ближе к Соколовскому, получше рассматривая его ранение.
— В данный момент у них не получится прибыть сюда, это опасно. — Парень приоткрыл глаза, осматривая меня с ног до головы. — Можешь бежать, Архипова. Тебя никто не остановит. Ты свободна, девочка. Твой враг умирает. Ведь этого твоя душа желает, не так ли?
Он закашлялся.
— Ну уж нет, я не дам тебе умереть. Ты будешь жить и смотреть, как вся твоя жизнь рушится, превращаясь в руины. Смерть для тебя покажется спасением.
Возможно, я сейчас делаю самую большую ошибку в своей жизни, лишая себя свободы, но желание мести было намного сильнее, чем личные прихоти. Придется вытерпеть все, ради задуманного. Зато в конце я обязательно станцую вальс на могилах своих мучителей.
— Сильное заявление, малышка. С удовольствием поучаствую в этой игре, — Он подмигнул, откидываясь на подушку.
Закатив глаза, иду в ванную комнату и возвращаюсь к брюнету с аптечкой в руках.
— Нужно снять рубашку, — сухо говорю ему, садясь рядом.
— Мне нравится такая настойчивость с твоей стороны, — произнес он, растягивая каждую букву.
Я готова была ударить его по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы он наконец заткнулся.
Стянув с мужчины окровавленную вещь, бросила ее на пол.
— Я так понимаю тебя подстрелили, но пуля не прошла навылет. Придется доставать, — сообщила ему, приготавливая все необходимое. К счастью, в аптечке были не только базовые лекарственные средства, но и некоторые инструменты, такие как скальпель и хирургический пинцет. Этого вполне достаточно, чтобы извлечь инородное тело.
— Ты так спокойно об этом говоришь, словно каждый день занималась этим по несколько раз. Не испугаешься?
— Я действительно делаю это не в первый раз. С семнадцати лет посещала медицинские курсы, где нас обучали оказанию первой помощи различного рода. А теперь просто замолчи, — ледяным тоном отрезала я.
— Стой, — неожиданно мужчина крепко схватил мое запястье. — У тебя есть последний шанс уйти, Милана. Если ты сейчас останешься, то я больше не смогу отпустить.
— Твоя жизнь в моих руках, а ты продолжаешь угрожать, Соколовский?
Он засмеялся, отпуская мою руку.
— Это не угрозы, маленькая девочка, — парень кивнул, чтобы я продолжала и умолкнул.
Пулю удалось вытащить довольно быстро, а вот с обработкой раны и остановкой кровотечения пришлось попотеть. Все это время Кирилл не издал ни звука, лишь молча наблюдал за моей работой, иногда морщась и стискивая зубы от боли.
Закончив с перевязкой, я нашла обезболивающее и заставила брюнета выпить сразу две таблетки.
— Тебе понадобятся антибиотики, поэтому в твоих же интересах завтра пригласить доктора, — объяснила я, параллельно складывая и убирая все на место. Только он меня уже не слышал. Сон сморил мужчину, расслабляя каждую черту его лица.
Соблазн встать и убежать был невыносимый, но я понимала, что если сбегу, то в очередной раз докажу этим свою слабость и страх.