В гостиной нас уже поджидали четыре грозных амбала в черных костюмах и с винтовками на плечах. От их вида я съежилась, сильнее вцепившись в руку Артема.
— Артем Александрович, мы выйдем из дома через черный вход. Вы и девушка должны держаться позади нас, в случае нападения— немедленно ложитесь на землю, — проинструктировал нас один из людей в черном.
Снова опасность, снова меня везут куда-то без моего согласия…
От страха тряслись коленки, но я молча шагала за странными типами с ружьями, гадая о том, что могло случиться. Выйдя на улицу, мы сели в бронированные черные джипы. Я неловко придвинулась к Артему и когда тот обвил мою талию одной рукой, прижимая к своей груди, я немного расслабилась, кладя голову ему на плечо.
— Ничего не бойся, я рядом, — прошептал блондин, склоняясь к моему уху.
— Куда мы едем? — так же тихо спросила я.
— В бункер. Кирилл сказал там сейчас нам будет безопаснее.
Сердце от такой новости сжалось в груди. С одной стороны, я была рада, что у меня будет возможность начать осуществлять свой план, но с другой стороны одни только воспоминания об этом месте вызывали паническую атакую. Эта жуткая лаборатория, эти смирившиеся со своей судьбой подопытные девушки, эти комнаты с камерами, где за тобой могут наблюдать похотливые извращенцы.
Но теперь моя задача— втереться в доверие Кириллу, стать помощницей Артема и узнать больше о его больной сестре, чтобы затем нанести неожиданный удар.
Доехали мы без происшествий, мне показалось, что я даже услышала облегченный выдох блондина, когда мы оказались внутри убежища.
И снова перед моим взором эти бесконечные коридоры и двери, которые хранят в себе страшные тайны.
Блондин молча взял мою руку, и я благодарно улыбнулась, сжав его ладонь сильнее. Проходя мимо лаборатории, я невольно бросила взгляд в сторону застекленных камер, в прошлый раз они пустовали, но сейчас в одной из них находилась девушка. Она сидела, прижавшись к стеклу, выводя пальцами какие-то непонятные узоры. Ее взгляд был абсолютно пустой, под глазами залегли глубокие тени, густые каштановые волосы спутались, и эта жуткая картина напоминала мне страшные истории про психбольницы. А ведь я могла сейчас находится на ее месте.
Словно прочитав мои мысли, незнакомка уставилась на меня и ее тонкие губы изогнулись в какой-то дикой ухмылке. А потом… Она начала со всей силы биться о стекло, разбивая голову до крови. Я стояла в ступоре, не обращая внимания даже на Артема, который старался поскорее увести меня от этого зрелища. Мне даже казалось, что я слышу пронзительный крик по ту сторону стекла. Последнее, что увидела перед тем, как мой спутник встал передо мной, загораживая развернувшееся событие— это вбежавшие санитары, которые грубо скрутили подопытную, вводя ей какой-то препарат.
— Милана! Ты в порядке? — донесся взволнованный голос мужчины. Он обхватил мое лицо ладонями, всматриваясь в глаза, словно пытаясь найти там ответ на свой вопрос.
— Нет, не в порядке. Почему она начала калечить себя? Что вы с ними делаете? — из меня полилась целая куча вопросов. Молодой человек лишь сильно сжал челюсти и вновь молча потянул за собой.
Оказавшись в его кабинете, он устало облокотился о край стола, запустив пальцы в свои светлые волосы, взъерошивая их.
— Этих девушек намеренно сводят с ума, а потом испытывают на них лекарства, созданные в этой лаборатории, — выдал Артем, смотря куда угодно, только не в мою сторону.
У меня внутри будто что-то оборвалось, услышав эти слова. Как можно делать такое с живыми людьми?
— И все это только ради одного человека? Это безумие! Кириллу и его отцу пора самим лечиться! Вы что тут в богов играете?! По вашему мнению, если все ученые мира не смогли найти лекарство от шизофрении, то значит вы сможете?
От злости тряслись руки. Я должна помочь этим девушкам. Это место должно быть уничтожено!
— Я говорил тоже самое. Шанс найти лекарство приравнивается к нулю, все, кто здесь работает понимают это. Но разве люди, у которых случилось какое-то горе будут прислушиваться к мнению других? Кир цепляется за любую возможность, чтобы спасти сестру, он просто не хочет видеть правду, которую все так открыто ему подносят. Он в отчаянии, Милана, пусть и не показывает этого. Единственный человек, которого он любит— умирает у него на глазах. Жизнь сделала его таким, — закончил мужчина, опуская голову.
— Знаешь, это не оправдание. Тот факт, что он делает все это ради сестры не оправдывает его ужасные поступки, из-за которых загублено столько невинных людей. Потому что на чужих страданиях никогда не станешь счастливым. Не думаю, что его сестра пришла бы в восторг, когда узнала бы что вытворяет ее братец ради нее одной.
— Ты права. Ангелина бы никогда не причинила зло людям, она всегда в их семье оставалась самым открытым и добрым человеком, — согласился доктор. Его телефон завибрировал, и он уставился в экран смартфона.
— Зачем нас сюда привезли посреди ночи? — спросила я, усаживаясь на кушетку и закутываясь посильнее в плед.
— Не знаю, сейчас выясним. Посидишь здесь пока я не вернусь, хорошо? Только обещай, что не станешь выходить за пределы этого кабинета, — он внимательно посмотрел на меня и дождавшись моего положительного ответа, быстро ретировался, плотно закрывая за собой дверь.
***
Не знаю, сколько я так сидела в полном одиночестве, но могу сказать точно, что время длилось нарочно медленно. От скуки я наматывала круги туда-сюда, нервно заламывая руки.
Наконец, дверь распахнулась и обернувшись, я увидела Артема, лицо которого было сильно встревоженно. Позади блондина показался Кирилл. Он выглядел очень уставшим и взъерошенным, в глазах полопались сосуды от явной нехватки сна и темные круги под ними подтверждали это.
— И снова здравствуй, малышка Милана, — в своей обычной манере поздоровался брюнет. Он спокойно подошел к кушетке на которой сидела я и плюхнулся рядом. Я даже не шелохнулась, когда он придвинулся ближе. Но стоило только вспомнить вечер и то, как жадно он целовал мои губы, а я отвечала на этот поцелуй, щеки предательски залила краска. Видимо, Соколовский заметил это, потому что уголки его губ поползли вверх.
— Кир, тебе нужно поспать. Сейчас я поменяю твою повязку, а завтра мы подумаем, что делать дальше, — прервал неловкое молчание Артем.
— Пусть Милана этим займется. Ты ведь хотел, чтобы она стала твоей помощницей, так? Сейчас глянем на что она способна, — весело сказал брюнет, поглядывая на меня.
Он специально издевается надо мной!
— Она тебе жизнь спасла, а ты все еще сомневаешься в ее способностях? — нахмурился доктор.
— Большую часть времени я находился без сознания, поэтому не смог с точностью оценить навыки. Да и что ей стоит всего лишь поменять какую-то повязку, да, сладкая?
Вот гаденыш!
Я заметила, как Артем со всей силы сжал кулаки, пытаясь не наброситься на друга.
— Все хорошо. Мне действительно не трудно, — подала голос я, удивляя обоих мужчин.
Блондин быстро показал, где находятся все нужные антисептические средства и бинты, а затем с недовольством вышел, опять же по просьбе Кирилла.
Оставшись с Соколовским наедине, я начала подготавливать все необходимое для перевязки, абсолютно не обращая на мужчину никакого внимания. Я чувствовала, как он наблюдает за каждым моим движением, прожигает своим взглядом.
— Может уже снимешь свой плед или у тебя под ним ничего нет? — усмехнулся он.
От такой наглости, я развернулась и показательно скинула его на ближайший стул. Мне сразу стало некомфортно без теплой вещицы, я чувствовала себя перед ним обнаженной.
Вот идиотка! Нужно было переодеться, а не ехать в логово зверя в таком виде. Больше никогда в жизни не буду пить!
— Миленькая пижамка. Только я помню ты ложилась спать совсем в другом, кто тебя переодевал? — его глаза загорелись недобрым огнем, и он встал, приближаясь ко мне.
— Какая тебе разница?! — не выдержала я, отвлекаясь от распаковки бинтов. Повернувшись, врезаюсь в его сильную твердую грудь носом.
— Кто. Тебя. Переодевал? — хрипло повторил он, выделяя каждое слово. Его пальцы грубо схватили мой подбородок, заставляя смотреть в потемневшие от злости глаза.
— Я сама. Артём принес это после того, как ты ушел, чтобы я не спала в уличной одежде. А теперь отпусти, мне больно, — откинув его руку и расправив плечи, постаралась как можно дальше отойти от этого придурка.
Соколовский заметно расслабился и уселся на прежнее место.
— Эм… тебе нужно снять рубашку, — попросила я, когда все было готово для проведения процедуры.
— Так не пойдет. Я ведь болен, ты сама снимешь ее, — он поманил меня пальцем, откидываясь назад.