Ты рассказываешь, где болит.
А болит в Благовещенске и Орле,
Болит на Алтае и на Памире,
На всей на бескрайней моей земле,
На всей на ее необъятной шири.
Судорогою бессилья сводит рот,
Метелями безумья застилает просторы,
Снова рушится воля во тьму свобод,
В пустотах их не найдя опоры.
Пусть не знает Дели о скором конце,
Пусть Женева и Токио еще прибыткам рады,
Но уже проступила смерть на лице
Иерусалима и Краснодара.
Азиатская Америка, Африканский Китай,
Небес парча и океана мускус, –
Для могилы мира готова плита,
И последняя надпись на ней по-русски!
2001
***
Кому-то нравится одно,
Кому-то нравится другое.
В мое открытое окно
Струится небо голубое.
Втекают синь и бирюза,
Блеск золота и перламутра.
Но закрываю я глаза,
Чтобы не видеть это утро.
Чтоб погрузиться вновь во тьму,
В сырую чащу сна земного,
Где столько сердцу и уму
Невыразимого родного.
2001
***
На тему вечную предательства
Я ничего не написал
Не оттого, что это качество
В самом себе не замечал;
Нет, с первых дней существования,
С полузабытых детских дней,
Я предавал до содрогания
Себя, и близких, и друзей;
Я предавал траву с деревьями,
Ночную тьму, сиянье дня, –
Все, что однажды мне доверилось
Иль положилось на меня;
С какой-то спешкой оголтелою,
Как бы боялся не успеть! –
Вот так я делал, так я делаю,
И так я делать буду впредь,