По Тюрингии сожженной,
По Саксонии спаленной,
Чтобы выйти на разбитый
Александерплац.
Но назад бегут вагоны –
Ждут или не ждут? –
На твоих блестит погонах
Праздничный салют.
Вождь глядит из-под фуражки –
От знамен огонь!
Выезжает маршал с шашкой,
Горячится конь.
Как страна тебя встречает!
Горе позади!
Инвалид храпит у чайной –
Орден на груди.
С барахолки тащат шубы,
Плач стоит и смех.
И поют, ликуют трубы,
Заглушая всех.
Это зрелость наша. Это
Ночь глухая без рассвета,
Карточки, пайки.
Вся страна – сплошная рана!
На полотнище экрана
Пляшут казаки.
Голоса их сыты, звонки.
Дни летят дымком махорки
Вереницей лет.
Ах, зашей их, мама, слышишь?!
Погоди. Не надо. Тише.
Где найдешь сейчас иголки?
Ниток тоже нет!
Нет и матери... Сурово
Ты глядишь. Но надо снова
Браться нам за труд.
Пусть и голодно народу,
Но – смотри! – опять заводы
Из руин встают.
Это общие заботы.
Хватит каждому работы –
Дел невпроворот!
Ну, солдат, берись, удачи! –
Это он в плену был? Значит,
Нам не подойдет.
Заходите... Позже, может... –
– Ах, ты!.. – и на крик.
Эй, солдат, неосторожно,
Прикуси язык.