Гэри был мертв.
Худшее должно уже быть вроде бы позади.
Но Элли не почувствовала облегчения. Ей стало еще хуже. Теперь появились новые вопросы. Самый важный из них: Если Гэри мертв уже как минимум две недели, то кто убил Джонни?
Если бы у Элли хватило сил, она бы почувствовала злость. Злость от того, что не знает, что, черт возьми, происходит. Злость, что до сих пор чувствует синдром отмены, хотя она удвоила дозу антидепрессанта, чего, как знала, не следует делать без разрешения врача. Злость на то, что она так чертовски устала. Злость, что она недостаточно сильна психически, чтобы бороться с депрессией.
Пришло время быть честной с самой собой.
Как бы ей не хотелось признавать это, она впадала в депрессию.
Мрачные образы метались в ее голове, и от нее воняло, потому что сама мысль о походе в душ казалась Элли совершенно невыносимой.
Когда Битти сообщила девочкам новость о Гэри, Зои зажмурила глаза в знак облегчения. Кэрри, напротив, разрыдалась.
Должно быть, она почувствовала нешуточное потрясение.
Или ужаснулась.
Возможно, и то, и другое.
Кроме того, Элли обнаружила, что городской телефон отключен. Это один из счетов, которые обычно оплачивала Битти. У Элли не нашлось денег на его оплату, но у нее имелась кредитная карта на случай непредвиденных обстоятельств. Она должна позвонить в телефонную компанию и как можно скорее подключить телефон. Но сначала она пошла на кухню, чтобы приготовить пищевые добавки. Ей нужно улучшить свое питание. Сделать все возможное, чтобы победить эту депрессию... чтобы она снова могла ясно мыслить и правильно заботиться о своем маленьком сыне. Она не могла позволить ситуации выйти из-под контроля, как это случилось с ее матерью и братом.
Но когда она пришла на кухню, то вспомнила, что забыла зайти в магазин здорового питания, и у нее закончились три необходимые ей добавки. Самые важные. А сегодня пятница. Она посмотрела на часы на стене. Их местный магазин работал только до трех часов по пятницам.
Ей нужно срочно бежать, если она хочет успеть до закрытия.
***
Волна тошноты прокатилась по телу Кэрри, когда она узнала, что Гэри умер.
В ванной она открыла кран, затем встала на колени и обняла унитаз. Ее рвало до тех пор, пока в желудке ничего не осталось. Когда она закончила, то уперлась лбом в сиденье унитаза и зажмурила глаза, пытаясь отдышаться.
Когда она снова открыла глаза, то заметила кое-что: крошечную белую бусинку на кафеле перед ее коленом. Кэрри потянулась к ней и покатала ее между пальцами.
Ее дыхание сбилось.
Она видела такие бусинки и раньше, еще когда они жили в трейлере. Они с Зои за годы наблюдения за матерью неплохо изучили тему снотворных. Она уверена, что они могли правильно определить большинство снотворных лекарств — рецептурных и других, — которые продаются по всему штату Техас. Они также знали, как действуют большинство из них, просто наблюдая за тем, как разные таблетки влияют на их мать.
Кэрри опустилась на колени и нашла под тумбой еще две бусины. Подобрала их, такие крошечные, что сто штук — а может, и больше — могли бы уместиться в чайной ложке.
По позвоночнику пробежал холодок, когда воспоминания нахлынули на нее. Она точно знала, что это за бусинки.
«О, нет».
Она поспешила в свою спальню и закрыла дверь. Затем надела туфли и куртку и сняла сетку с окна. Через минуту она уже оказалась на улице и побежала в сторону главной дороги.
Время пришло.
Она собиралась сделать кое-что ужасное, то, что прежняя Кэрри ни за что бы не смогла сделать.
Что-то совершенно непростительное.
То, что ей следовало сделать несколько недель назад.
***
Элли зашла в комнату Битти, сказать ей, что собирается поехать в магазин здоровой пищи, но обнаружила старушку свернувшейся калачиком под одеялом, крепко спящей. Битти попросила час на отдых, но, конечно, Элли позволила ей спать весь день. Все, что нужно, лишь бы Битти поскорее поправилась. Элли придется пока справляться самой.
Она вернулась в гостиную и натянула туфли.
— Мамочка, куда ты собралась? — спросил Сэмми.
— Я быстро съезжу в аптеку за лекарствами.
— Я хочу с тобой.
— Нет, не в этот раз. Оставайся дома и помоги Зои позаботиться о бабушке. Я скоро вернусь.
— Но мне не нравится Зои. Зои злая.
— Сэмми ты знаешь, что это неправда. Почему ты так говоришь?
Он положил свои руки на грудь.
— Она убила моего муравья!
— Твоего муравья?
Он кивнул.
— Ох. — Элли знала, как Сэмми относился к муравьям.
— Да. Она злая, мамочка!
Зои, в пижаме, вошла в комнату.
— Мне так жаль. Я не думала, что это его расстроит. Я увидела муравья в гостиной и просто не хотела, чтобы он ужалил Сэмми.
— Я понимаю, — сказала Элли. Она снова повернулась к Сэмми. — Мне жаль, что Зои его убила, но некоторые люди не любят муравьев так, как мы. Она просто защищала тебя. Она не пыталась быть злой.
— Да, она хотела! — настаивал он.
Пытаясь подавить очередной зевок, Элли закончила завязывать шнурки.
— Ты не слушаешь меня, мамочка!