Даттон, понедельник, 29 января, 17 часов 35 минут
— А здесь, и правда, неплохо! — Мередит с довольной улыбкой прошлась по бунгало.
Хоуп сидела за столом. Красный пластилин под ее ногтями Алекс рассматривала, как хороший знак.
— Да, я тоже так считаю, — согласилась Алекс. — А до парка с каруселью всего один квартал.
Мередит удивленно посмотрела на нее:
— Настоящая карусель? С лошадками?
— С лошадками. Когда я была маленькой, эта карусель уже стояла в парке. — Алекс присела на подлокотник дивана. — И тот домик стоял. Я проходила мимо него по дороге в школу.
Мередит сидела рядом с Хоуп, но смотрела на Алекс.
— У тебя в голосе такая тоска.
— В те времена, тот домик смотрелся, как игрушка, и я считала, что в нем живут очень счастливые люди. Они могли в любое время ходить на карусели.
— А ты не могла?
— Нет. После смерти отца карусель была для нас роскошью. Маме с трудом удавалось наскрести денег даже на еду.
— Пока она не переехала к Крейгу.
Алекс мысленно содрогнулась. Немедленно закрывай дверь, пока не раздались первые крики.
— Я переоденусь и схожу в магазин. А потом мне снова придется уйти.
Мередит очень удивилась:
— Зачем?
— Хочу отправиться на поиски. Я должна попытаться, Мер, по-видимому, никто другой этого делать не собирается.
Хотя это не совсем так. Свою помощь предложил Дэниел Вартанян. Посмотрим, насколько он окажется полезным.
— Завтра вечером я должна вернуться в Цинциннати, Алекс.
— Я знаю. Поэтому и попробую сделать сегодня максимум возможного. Когда вернусь, введешь меня в курс дела, чтобы я знала, как вести себя с Хоуп.
Алекс направилась в спальню, закрыла за собой дверь и вытащила из сумочки пистолет. Он все еще лежал в упаковке. Алекс, слегка трясущимися руками, вытащила его из коробки и внимательно осмотрела.
Потом извлекла обойму, как ее научил продавец, теперь оружие безопасно. Если она хочет таскать пистолет с собой, то ей понадобится большая сумка, в которую может поместиться пуленепробиваемый ящик.
В данный момент придется довольствоваться тем, что есть.
— Бог мой, Алекс. — Алекс обернулась, и ее взгляд наткнулся на, стоявшую в дверях, разгневанную Мередит. — Что, черт возьми, это такое? — шипела кузина.
Алекс прижала руку к груди, чтобы унять сердцебиение.
— Не делай так больше.
— Не делай так больше? — воскликнула Мередит пронзительным шепотом. — Ты мне говоришь, не делай этого, а сама возишься в спальне с пистолетом? Скажи мне, с тобой все в порядке?
— Со мной, да, но Бейли пропала, а та другая женщина убита. — Алекс присела на край кровати. — Я не хочу так закончить свою жизнь.
— Но ты же не имеешь ни малейшего представления об оружии.
— Я не имею ни малейшего представления, как разыскивать пропавших без вести. Или как вести себя с детьми, получившими психологическую травму. Так или иначе, но я должна выполнить эти задачи, Мер. И, пожалуйста, не кричи на меня.
— Я не кричу. — Мередит перевела дыхание. — Я громко шепчу. — Она, наконец-то, отцепилась от дверного косяка. — Извини, мне не стоило так бурно реагировать, но зрелище, ты и с оружием, повергло меня в шок. Зачем ты вообще купила эту штуковину?
— Я была сегодня в морге, чтобы увидеть труп.
— Ты мне это уже говорила. Там еще был агент Вартанян.
И он не сказал ей все правды, в этом Алекс даже не сомневалась. Но приветливый взгляд и прикосновения дарили утешение, и его слова она не смогла проигнорировать.
— Он считает, что Бейли пропала не случайно. Потому что тот, кто убил ту женщину, обставил все, как смерть Алисии. А я могу оказаться следующей жертвой.
Мередит стояла бледная, как смерть.
— Алекс, куда ты собралась сегодня вечером?
— Шериф Даттона полагает, что мне следует поискать Бейли в приютах для бездомных в Атланте. Агент Вартанян утверждает, что в одиночку туда соваться опасно, поэтому он поедет со мной.
Мередит нахмурила брови:
— Даже так? Зачем ему ехать?
— Это я и хочу выяснить.
— Ты ему расскажешь, что Уэйд сказал своему армейскому капеллану?
Увидимся в аду, Саймон.
— Еще не знаю. Думаю, приму спонтанное решение.
— С дороги ты мне будешь звонить, — угрожающе произнесла Мередит. — Каждые полчаса.
Алекс сунула пистолет в сумочку:
— Я видела у Хоуп под ногтями пластилин.
Мередит пожала плечами:
— Я прикладывала ее пальцы к брусочкам пластилина в надежде, что она заинтересуется. Но все впустую. Если пойдешь в магазин, купи парочку красных карандашей.
Алекс вздохнула:
— Что все-таки произошло с малышкой, Мередит?
— Я не знаю. Но кто-то должен осмотреть дом Бейли. Если здешние полицейские не захотят этим заниматься, попробуй уговорить Вартаняна.
— Я не думаю, что он согласится. Он сказал, что может заняться этим делом только в том случае, если получит запрос из соответствующих служб. А до сего момента шериф Лумис не горел желанием сотрудничать.
— Возможно, смерть этой женщины что-нибудь изменит.
Алекс одернула жакет:
— Возможно. Но, на самом деле, я так не думаю.
Атланта, понедельник, 29 января, 18 часов 15 минут
Когда Дэниел вышел из лифта и направился в конференц зал, его лицо все еще оставалось мрачным. Из-за нехватки времени шериф Лумис не смог с ним встретиться, и Дэниелю пришлось уйти. Так ничего и не выяснив.
Он уселся за стол, за которым уже расположились Чейз и Эд.
— Извините за опоздание.
— Где вы были? — поинтересовался Чейз.
— Я пытался дозвониться до вас из машины, но Ли сказала, что вы на совещании. — Он вытащил блокнот.
— Но сначала новости. — Эд с триумфом поднял пластиковый пакет. — Ключ.
Дэниел наклонился вперед и, прищурившись, посмотрел на находку. Ключ оказался около двух с половиной сантиметров в длину, серебряным и с грязной ленточкой, завязанной на колечке.
— Где вы его нашли?
— В грязи, которую собрали в дренажной канаве. Он абсолютно новый, даже товарный знак можно разглядеть. Я считаю, что им ни разу не пользовались.
— Отпечатки пальцев? — спросил Чейз.
Чейз фыркнул:
— Ну, да, это было бы замечательно.
— Кто-то мог его потерять еще до того, как труп оказался в канаве.
Эд, не колеблясь, кивнул:
— Или его потерял убийца.
— А что с одеялом? — поинтересовался Дэниел. — Мы уже выяснили его происхождение?
— Еще нет. Это походное одеяло, такое можно купить в магазине спорттоваров. Шерсть с пропиткой. Поэтому труп, несмотря на дождь, который прошел в субботу, остался практически сухим.
— А убийство, которое произошло в Даттоне тринадцать лет назад? — не отставал Чейз. — Тогда тоже использовалось походное одеяло?
Дэниел хлопнул себя по лбу:
— Я не знаю. Мне до сих пор не удалось получить полицейский отчет. Все время утыкаюсь лбом в стену, почему, сам не знаю. — Действительно, странно. Это даже пугало. — Мы, возможно, напали на след жертвы, если повезет, раздобудем фотографию. — Он рассказал Чейзу о Fun-N-Sun и о готовности службы охраны парка помочь полиции. — Ответственный за камеры прислал мне снимок по почте. Фотография зернистая, но лицо вполне узнаваемо. У женщины подходящий рост и фигура.
— Не плохо, — пробормотал Чейз. — Что с контрольной лентой парка?
— Ищут. Мое внимание привлекла та женщина со слоганом на футболке. Охранники позвонили мне, когда я ехал обратно. Чек с кредитной карты они найти не смогли, поэтому за еду она, вероятно, платила наличными. Сейчас они хотят просмотреть контрольную ленту с входных ворот и переслать нам копию. Вдруг эта женщина за вход платила картой. Если до завтрашнего утра мы не найдем никаких следов, то я отправлю ее фотографию в новостные службы.
— Хорошо, — одобрил Чейз. — Твоя поездка в Даттон оказалась успешной?
— Не совсем. — Дэниел положил на стол карту памяти из камеры Вульфа. — Репортер якобы получил анонимный звонок с наводкой, куда и когда ему следует прибыть.
— Но вы ему не верите?
— До конца, нет. Кое-что он соврал, и утаил парочку фактов. Вульф утверждает, что звонок был в двенадцать, в час он уже сидел на дереве, а в два проехали велосипедисты.
— От Даттона до Аркадии полчаса езды на машине. У него достаточно было времени.
— Да, обычно хватает получаса, — согласился Дэниел. — Но в тот день из-за предстоящей гонки еще в девять часов утра в радиусе пяти миль перекрыли все дороги. У тех, кому требовалось проехать через этот район, переписывали номер водительского удостоверения и номерной знак машины. Вульф сказал, что его привезла жена, но я позвонил шерифу Коркрейну, и он проверил списки, которые составляли в оцеплении. Машина жены Вульфа в них отсутствует.
Чейз кивнул:
— Значит, он либо был на месте преступления еще до девяти утра, либо жена высадила его до оцепления, и он остаток пути прошел пешком. В два ему надо было уже сидеть на дереве, если только он весь путь не пробежал бегом.
— Нет, Джим не представляется мне таким уж спортивным. Я даже удивился, что он смог забраться на дерево. Особенно, если учесть, что через две-три минуты поступил звонок в службу спасения, — продолжил Дэниел. — Велосипедист, который туда звонил, пришел к финишу шестьдесят третьим, значит, он находился от края поля сравнительно далеко. Я разговаривал с организаторами гонки. Первый гонщик проехал мимо этого места в четырнадцать пятнадцать.
Эд наморщил лоб.
— Но зачем репортеру обманывать в том, что ты можешь проверить?
— Я думаю, он просто не хочет сознаваться, что задержался в паре минут ходьбы от канавы. При этом у него было время, загрязнить место преступления. И, возможно, он рассчитывает на то, что я отстану, если он скажет, что я хочу услышать. Я звонил в прокуратуру Хлойе Хетауэй. Она попробует получить для меня судебное постановление на просмотр списка звонков Вульфа. Мне требуется постановление на редакционный телефон, домашний и мобильный. Держу пари, звонок был в воскресенье рано утром. — Дэниел вздохнул. — Когда я закончил с Вульфом, то направился в полицейский участок, который находится напротив редакции. Алекс Фаллон собиралась идти туда же.
У Чейза глаза на лоб полезли.
— Интересно.
— Она сказала, что хочет, чтобы у нее, в конце концов, приняли заявление о пропаже Бейли Крайтон. В выходные она неоднократно звонила, но слышала в ответ, что ее сводная сестра, вероятно, решила просто взять и исчезнуть. Фаллон убеждена, что между пропажей ее сестры и убийством в Аркадии есть какая-то связь. Я склонен с ней согласиться.
— А я не склонен делать поспешных выводов, — заметил Чейз. — Что было дальше?
— Я ей сказал, что когда буду у шерифа, то спрошу про нее. — Брови Чейза опять полезли на лоб, и Дэниел поспешно продолжил, — мне так или иначе требовалось поговорить с Лумисом, Чейз. Я подумал, что есть что-то, что они не хотели бы говорить Алекс, какая-то причина, из-за которой они уверены, что ее сводная сестра скрылась.
— Но? — допытывался Чейз.
— Но к Лумису я не попал. Дама в приемной все время говорила, подождите пару минут — подождите пару минут, совещание продлится не долго. В конце концов, у меня лопнуло терпение. Или Фрэнка вообще нет в кабинете, или он решил уклониться от встречи со мной, и бедной секретарше велено меня не пускать. Так или иначе, в Даттоне что-то не то, и мне это не нравится.
— Ты сделал официальный запрос на дело Трейман? — спросил Эд.
— В конце концов, да. Ванда, ассистентка Лумиса, сказала, что дело в архиве, и ей потребуется много времени, чтобы его найти. Через пару дней она со мной свяжется.
— Ну, да, дело же тринадцатилетней давности, — согласился Чейз, но Дэниел покачал головой.
— Мы говорим о Даттоне. И не надо рассказывать мне, что у них гигантский архив. Ванде нужно только спуститься в подвал и принести коробку. Она просто послала меня к черту.
— И что вы намерены сейчас делать?
— Когда я разговаривал с Хлойей по поводу запроса на Джима Вульфа, то спросил ее, что я должен предпринять для получения акта. Она считает, что если до утра среды ничего не изменится, то я должен снова с ней связаться. Я знаю, что Фрэнк Лумис не жалует вмешательства из вне. Но довольно странно, что он меня отфутболивает. Меня это начинает напрягать. Возможно, он сам куда-то пропал.
— А что не так с этой сводной сестрой Фаллон? — заинтересовался Эд. — Заявление взяли?
— Да, но Ванда сказала, что расследованием никто заниматься не будет. Бейли Крайтон находится в регистре неблагонадежных. Она наркоманка.
— Но тогда она действительно могла просто взять и исчезнуть, — тихо заметил Чейз. — В данный момент нам надо сосредоточиться на нашей жертве.
— Да, согласен. — Дэниел и не думал даже упоминать о своем предстоящем визите в Пичтри-Пайн. — Фелисити считает, что кровоподтеки вокруг рта жертвы появились после смерти, так что мы должны на это обратить внимание. Исследования показали, что она была изнасилована, но никаких чужеродных жидкостей обнаружено не было. Время смерти приблизительно между десятью часами вечера четверга и двумя часами ночи пятницы. В крови обнаружено такое количество рогипнола, что показал даже тест. В старых статьях о смерти Алисии Трейман написано, что на ее теле обнаружены серьезные повреждения. Убийства обеих жертв похожи, как две капли воды.
Чейз испустил тяжелый вздох:
— Проклятье. Наш убийца копирует все.
— Да, я знаю. — Дэниел посмотрел на часы. Алекс сейчас приедет. Он никак не мог избавиться от мысли, что его просто заманили. Вот только зачем? Естественно, в такой дыре, как Пичтри-Пайн, ей лучше находиться с сопровождающим. — Ладно, на сегодня все. Встречаемся завтра в это же время, всем ясно?
Атланта, понедельник, 29 января, 19 часов 25 минут
Алекс только успела запарковаться между двумя двухэтажными домишками, как возле машины возник Дэниел Вартанян. Она разблокировала дверцу, он склонился к окну, и… последовала просьба, дойти с ним до его дома.
— Это не займет много времени, — пообещал он. — Вы можете оставить машину здесь, а потом ее заберете.
Его голубые глаза не отрывались от ее лица, и Алекс поймала себя на мысли, что и она его рассматривает. Резко очерченный нос, твердые губы.
Очень привлекательный мужчина. А как он взял тогда ее за руку… Вот только знает он гораздо больше, чем говорит.
— Я очень благодарна, что вы согласились пойти со мной.
По губам Вартаняна скользнула легкая улыбка, напряженное выражение лица исчезло.
— Мне нужно быстренько переодеться и погулять с собакой. Мы можем пойти вместе, но если не хотите, оставайтесь здесь, в машине. Правда, сейчас уже довольно холодно. — И в самом деле, температура понизилась. Как только село солнце, в воздухе появился легкий морозец.
Тем не менее, не следует забывать об осторожности.
— Все нормально. Я подожду здесь.
— Алекс, вы доверяете мне настолько, что попросили сходить с вами в Пичтри-Пайн. Я вас уверяю, в моей квартире вы будете в безопасности. Можете сами в этом убедиться.
— Ну, посмотрим… — Алекс подняла стекло, схватила сумочку и закрыла машину. Когда она обернулась к Вартаняну, он рассматривал ее сумочку.
— Не знаю и знать не хочу, есть ли у вас в сумке что-то противозаконное, но если у вас отсутствует разрешение на ношение оружия, то вы вступаете в противоречия с законом.
— С моей стороны это было бы очень неосмотрительно, — ответила Алекс, и ее веки затрепетали.
Дэниел улыбнулся:
— Но раз вы берете свою сумочку в мои частные владения, тогда все в порядке.
— В доме детей нет?
Он взял ее под локоть и повел к подъездной дорожке.
— Только Райли. А у него шаловливых ручонок нет, так что он вне опасности. — Дэниел открыл входную дверь и отключил охранную сигнализацию. — Вот и он.
Алекс рассмеялась, когда увидела, широко зевающего, неуклюжего бассета.
— Ой, какая милашка!
— Ну, да, иногда он бывает очень миленьким. Только не вздумайте совать ему в пасть какую-нибудь вкусняшку. — С таким загадочным замечанием Дэниел взбежал по лестнице, и Алекс осталась одна. Она с интересом огляделась. Со вкусом обставленная гостиная, в ней намного уютнее, чем в ее собственной в Цинциннати. Удивляли только пустые стены. По центру стены висел огромный плазменный телевизор. Большую часть столовой занимал бильярдный стол, в углу расположился полированный бар махагонового дерева с высокими табуретами. Единственное украшение комнаты — картина «Собаки играют в покер». Типичное жилище холостяка. От такой мысли Алекс тихонько рассмеялась, но тут же вздрогнула от легкого толчка в ногу. Она и не слышала, как подошел бассет. Но он уже сидел рядом с ней и смотрел на нее взглядом меланхолика.
Алекс присела на корточки, чтобы его погладить, и в этот момент вернулся Вартанян с поводком в руках. В застиранных джинсах и толстовке он выглядел совершенно по-другому.
— Вы ему нравитесь, — озвучил Дэниел. — В противном случае, он не стал бы прикладывать усилия, чтобы встать и пробежаться по комнате.
Алекс выпрямилась, а Вартанян нагнулся и пристегнул поводок.
— Мне тоже нужна собака, — сообщила она. — Этот пункт стоит в моем списке дел на завтрашнее утро.
— Честно говоря, это радует меня больше, чем мысль, что вы разгуливаете по улицам с заряженным пистолетом.
Алекс вскинула подбородок:
— Я же не дура, агент Вартанян. Я прекрасно знаю, что лающая собака напугает злоумышленника быстрее, чем пистолет в руках человека, который не умеет им пользоваться. Но я хочу защитить себя, и делаю это, как умею.
Он усмехнулся, выпрямился и сделал попытку подпихнуть Райли в сторону двери.
— Толково. Не хотите взять его с собой? Кажется, Райли такая идея по вкусу. — Райли разлегся на полу, разбросав в стороны висячие уши, и уткнулся носом в ногу Алекс.
Он смотрел на нее такими сонными глазами, что она рассмеялась.
— Неплохой актер. Но я думаю, мне нужно более активное животное. Лучше служебная собака.
— Хотите верьте, хотите нет, но когда этому парню что-то нужно, он очень проворный.
Райли уныло тащился между ними, Вартаняну все-таки удалось вывести его на дорожку.
— Вижу, что передвигаться он умеет, — заметила Алекс. — Но Райли же не служебная собака?
— Нет, он охотничий пес. В данном качестве он даже выигрывал призы. — Какое-то время они шли молча, потом Вартанян спросил, — а ваша племянница любит собак?
— Без понятия. Я с ней познакомилась всего два дня назад, и она очень… неразговорчивая. — Алекс наморщила лоб. — Я не знаю, боится она собак или нет, возможно, у нее аллергия на собачью шерсть. Черт, это тоже надо внести в мой список: найти ее врача и узнать ее историю болезни.
— Прежде, чем покупать собаку, посмотрите, как она отреагирует на Райли. Если она его испугается, то может испугаться и другого.
— Очень надеюсь, что она любит собак. И я была бы ужасно рада, если бы она хоть как-то отреагировала. — Алекс вздохнула. — Все лучше, чем сидеть целый день и рисовать.
— Она рисует картинки?
— Как одержимая. — Алекс не выдержала и рассказала Вартаняну всю историю, потом они снова вернулись к нему на квартиру. — Я очень хочу знать, что она видела. Ее поведение меня страшно пугает.
Райли с драматическим вздохом растянулся на полу, и они одновременно склонились над ним, чтобы почесать его за ушком.
— Есть еще один вопрос, — произнес Дэниел. — Что вы собираетесь делать, когда ваша кузина завтра улетит?
— Не знаю. — Алекс посмотрела ему в глаза и почувствовала незримую связь, хотя они находились друг от друга на расстоянии. — Не имею ни малейшего понятия.
— Это тоже вас пугает, — тихо констатировал он.
Она кивнула и сжала губы.
— В последнее время меня все пугает.
— Я уверен, наш психолог может посоветовать вам хорошего детского специалиста.
— Спасибо, — пробормотала она и снова бросила взгляд на его лицо, между ними что-то изменилось. Встало на свои места.
И Алекс первый раз за день вздохнула спокойно.
Вартанян выглядел озабоченным и собранным. Чары рассеялись.
— Ваша куртка слишком нарядная и модная для нашего мероприятия. — Он подошел к шкафу, залез в него чуть ли не по пояс и, в конце концов, извлек старый школьный пиджак. — Я в те годы был довольно худым. Поэтому вряд ли вы в нем утонете.
Дэниел протянул Алекс пиджак, она сняла куртку и переоделась. От пиджака исходил слабый запах одеколона, и Алекс пришлось собрать волю в кулак, чтобы не уткнуться носом в рукав. Присутствие Райли оказывало на нее плохое влияние.
— Спасибо.
Дэниел кивнул, включил сигнализацию и закрыл за ними дверь. Когда они уже сидели в машине, Алекс украдкой бросила взгляд на его лицо. Взгляд остался таким же проникновенным, но в нем появилось что-то еще похожее на страсть, которая могла бы ее напугать. Но она странным образом ее успокоила.
— Вы очень добры ко мне, агент Вартанян. Даже добрее, чем нужно. Почему?
— Я не знаю, — произнес он таким спокойным голосом, что у Алекс по спине побежали мурашки. — Понятия не имею.
— И… это вас пугает? — повторила она вопрос Дэниеля через короткий промежуток времени.
Уголок рта дернулся вверх, на губах появилась ироничная ухмылка, которая делала его очень симпатичным.
— Скажем просто… это неизвестная для меня местность. — Он открыл для нее пассажирскую дверцу. — Едем в Пичтри-Пайн. Сейчас по ночам довольно холодно, поэтому большинство бездомных будет искать, где укрыться. Почти все приюты к шести уже заполнены, так что, когда мы приедем, ужин уже закончится. Будет проще, искать Бейли.
Алекс подождала, пока он сядет за руль.
— Я бы хотела иметь ее новую фотографию. Одна есть в парикмахерской, где она работает, на ее дипломе. Но я забыла им позвонить, а теперь они уже закрыты.
Он вытащил из кармана сложенный листок:
— Я сделал скан с ее водительского удостоверения. Фотография не слишком узнаваемая, но достаточно новая.
У Алекс сдавило горло. С фотографии ей улыбалась Бейли с очень ясным взглядом.
— Ох, Бейли.
Вартанян бросил на нее озадаченный взгляд:
— Я бы не сказал, что она плохо выглядит.
— Нет, напротив. Она очень хорошо выглядит. Это меня одновременно меня успокаивает и… огорчает. Когда я видела ее в последний раз, она была развалиной. И я все время думала, что она так будет выглядеть и на фотографии. — Алекс закусила губу. — А теперь она, возможно, мертва.
Вартанян сжал ей плечо:
— Не думайте об этом. Думайте, лучше, в позитивном ключе.
Алекс сделала глубокий вдох. В том месте, где его пальцы касались ее плеча, покалывало. Вот это нечто позитивное, о чем можно и подумать.
— Ладно. Я попробую.
Атланта, понедельник, 29 января, 19 часов 30 минут
Между прочим, она замужем за каким-то биржевым маклером, с которым познакомилась в колледже. Значит, пока я гнил в тюрьме, она… ходила в колледж. Пребывание за решеткой значительно удлинило список мести. Она шла к лифту, спускавшемуся в подземный гараж, и ее каблуки стучали по бетонному полу. Шикарная одежда, норковая шуба, шлейф духов, которые стоили больше сотни долларов за унцию. Когда она села за руль, жемчужинки на ее шее переливались неземным светом. Он терпеливо ждал, пока она закроет дверцу и заведет мотор. Затем он мгновенно приставил нож к ее горлу и заткнул носовым платком рот.
— Поезжай, — пробормотал он и тихонько рассмеялся, когда она распахнула глаза, но послушалась. Он четко изложил, куда ехать, и где сворачивать, и наслаждался ужасом в ее глазах, которые отражались в зеркало заднего вида. Она его не узнала. Обычно это преимущество, но ему хотелось, чтобы она точно знала, кто держит в руках ее жизнь. Совсем короткую жизнь.
— Только не говори, что ты меня не узнаешь, Клаудиа. Вспомни выпускной бал. Он был не так давно. — Ее глаза стали еще больше, и он понял, она догадалась и почуяла, что ее ожидает. Он засмеялся. — Ты знаешь, что теперь я не оставлю тебя в живых. Но если тебя это утешит, то я не оставил бы тебя в живых в любом случае.
Понедельник, 29 января, 19 часов 45 минут
Бейли медленно пришла в себя и заморгала. Пол холодил ее щеку. Она слышала шаги в коридоре. Он снова пришел. Пожалуйста, нет.
Она приготовилась к свету. К боли. Но дверь не открывалась. Вместо этого она услышала, как открылась другая дверь, и что-то тяжелое упало на пол.
От звука удара ее затошнило, она догадалась, так падают только люди. Затем она услышала приглушенный стон. Человеческий. Из коридора донесся его голос, и ее затрясло от ярости.
— Я через несколько часов вернусь. Подумай о том, что я тебе сказал. Сделай. Сейчас тебе больно. Возможно, в следующий раз ты правильно ответишь на мои вопросы.
Она стиснула зубы, чтобы не закричать и не привлечь к себе внимание. Но дверь в коридоре хлопнула, и наступила тишина.
Ей нечего больше бояться. По крайней мере, сейчас. Ее не побьют и не накажут за то, что она трижды отказывалась произносить то, что он желал услышать. Из коридора снова донесся жалобный стон. Кому-то там не лучше, чем ей самой. Никто ее не найдет. Никто и не станет ее искать. Я никогда больше не увижу свою малышку. Ее душили слезы, и она окончательно проснулась. Кричать, смысла нет. Тот, кто мог ее услышать, также сидел взаперти.
Атланта, понедельник, 29 января, 21 час 15 минут
— Бейли Крайтон? — женщина с кухни, которая представилась сестрой Анной, поставила поднос с грязной посудой на рабочую поверхность. — Что с ней?
Алекс встала рядом с Дэниелом и показала женщине фотографию с водительского удостоверения Бейли. В списке их посещений это оказался уже пятый приют.
— Я ее разыскиваю. Может, вы ее видели?
— Может, и видела. Вы из полиции?
— Нет, — покачала головой Алекс, умолчав о служебной принадлежности Дэниеля.
Довольно интересно наблюдать, как действует Алекс Фаллон. Впрямую она никому не лгала, но весьма ловко излагала только самую суть, а люди верили, чему хотели верить. Но она уже устала и потеряла надежду, и голос ее начинал дрожать, поэтому у Дэниела появилась желание чем-нибудь ей помочь. Все равно, чем.
— Я работаю медсестрой. Бейли — моя сводная сестра, и она исчезла. Вы ее видели?
Сестра Анна бросила на Дэниеля недоверчивый взгляд.
— Пожалуйста, — беззвучно, одними губами произнес он, и выражение ее лица смягчилось.
— Она приходит сюда каждое воскресенье. А вчера, впервые за много лет, не пришла. Я начала волноваться.
Эта женщина первая, кто признался, что видел Бейли, хотя Дэниел точно знал, что она не единственная. Но в этом районе к любопытным незнакомцам относятся с недоверием, и некоторые персоны, которых они опрашивали, просто отказались отвечать.
— Она приходит каждое воскресенье? — спросила Алекс. — Зачем?
Сестра Анна расплылась в улыбке.
— Никто, кроме нее, не жарит такие вкусные оладьи.
— Для детишек она делает оладьи в виде мордашек, — добавила другая женщина, которая принесла еще один поднос. — Что случилось с Бейли?
— Она пропала, — ответила сестра Анна.
— Значит, она работает здесь на добровольных началах? — заинтересовался Дэниел.
Сестра Анна кивнула:
— Она уже пять лет, как завязала. Как долго она числится пропавшей?
— С вечера четверга. — Алекс вся напряглась. — Вы знаете Хоуп?
— Конечно. Малышка такая болтушка, мы очень ее любим. — Она прервалась на полуслове, и ее лоб прорезали морщины. — Хоуп тоже пропала?
— Нет. Она у меня дома с кузиной, — быстро ответила Алекс. — Но с ней не все в порядке. Она не произнесла ни слова с того самого момента, как я в субботу ее забрала.
Сестра Анна бросила на нее ошарашенный взгляд.
— Это совсем не в порядке. Расскажите мне, что произошло.
Алекс закончила рассказ, и сестра Анна покачала головой.
— Бейли никогда бы в жизни не оставила Хоуп. Дочь для нее все. — Она вздохнула. — Хоуп спасла ей жизнь.
— До того, как завязать, Бейли была здесь постоянной гостьей? — спросил Дэниел.
— О, да. Здесь и в клинике, где лечат от метадоновой зависимости, это чуть подальше по нашей улице. Уже тридцать лет я смотрю, как наркоманы приходят и уходят. Я знаю, у кого получится, а у кого нет. У Бейли получилось. Она смогла. Приходить сюда каждую неделю и работать, было ее методом и держать в голове, что она не хочет звать на помощь. Она зарабатывала на жизнь себе и дочери. И я уверена, девочку она никогда бы не бросила. — Она закусила губу и задумалась. — Вы с ее отцом разговаривали?
— С отцом Хоуп? — с дрожью в голосе спросила Алекс.
— Нет. — Сестра Анна испытующе посмотрела на Алекс. — С отцом Бейли.
Дэниел почувствовал, что в поведении Алекс что-то изменилось, и дело не только в том, что она оцепенела.
— Алекс? — прошептал он ей в затылок. — Все в порядке.
Короткий кивок.
— Нет. С ним я не разговаривала. — Тон ледяной, каждое слово выверенное, но Дэниел точно знал, такой тон появляется, когда ей страшно. — Вам известно, где он пребывает?
Сестра Анна испустила тяжелый вздох:
— Везде и нигде. Бейли уже надежду потеряла, что он когда-нибудь вернется домой. Я знаю, что она долго разыскивала его по всем закоулкам города. — Она косо посмотрела на Алекс. — Бейли только поэтому и живет в этом доме в Даттоне, что надеется на его возвращение.
Алекс застыла, что Дэниел расценил это, как разрешение прикоснуться к ней. Он боролся с этим желанием с того самого момента, когда они в гостиной смотрели друг другу в глаза. Ему хотелось лишь сказать, что он здесь, и ей нечего бояться. Он положил руки на плечи Алекс и легонько притянул ее к себе.
— Я ненавижу этот дом, — прошептала она.
— Знаю, — также тихо ответил Дэниел. Это самая настоящая правда. Он знал, что произошло в «этом доме». В газетной статье, которую ему принес Люк, он прочел, что в тот день, когда в канаве нашли труп Алисии, мама Алекс приставила к своей голове пистолет 38-го калибра и нажала на курок. Алекс нашла свою мать в этом доме.
Сестра Анна бросила на Алекс понимающий взгляд:
— Бейли тоже ненавидела этот дом, моя дорогая. Но она осталась, так как надеялась, что отец вернется.
Алекс задрожала, и Дэниел посильнее надавил ладонями на ее плечи.
— Так он вернулся?
— Нет. По крайней мере, она мне об этом не рассказывала
Алекс слегка отодвинулась от Вартаняна.
— Спасибо, сестра Анна. Вы не могли бы мне позвонить, если что-то узнаете? — Она отодрала уголок от копии водительского удостоверения Бейли и написала свое имя и номер телефона. — И подумайте, вдруг у вас получится разговорить Хоуп? Нам до сих пор не удалось сломить ее молчание.
Улыбка сестры Анны оказалась сочувствующей и грустной.
— С удовольствием. Но я больше не вожу машину, поэтому мне сложно добраться до Даттона.
— Мы за вами приедем, — тут же влез в разговор Дэниел, Алекс обернулась и в удивлении посмотрела на него. — В этом районе небезопасно, — пробормотал он, оправдываясь, — особенно для ребенка.
— Только не для Бейли и Хоуп, — запротестовала Алекс. — Бейли здесь прекрасно ориентируется. Когда вам удобно, сестра?
— Когда захотите, тогда и поедем. Я всегда здесь.
— Тогда так, мы приедем завтра вечером. — Дэниел еще раз сжал плечо Алекс. — Пошли.
Они уже почти дошли до двери, но в этот момент в помещении появилась женщина. Совсем молоденькая, не старше двадцати, и по здешней моде с сильно накрашенными глазами.
— Простите, — сказала вошедшая. — Кто-то с кухни слышал ваш разговор. Это правда, что вы медсестра?
Дэниел почувствовал, что Алекс изменилась. Забыв про свой страх, она моментально оказалась возле этой женщины и кивнула.
— Вы заболели?
— Не я, моя дочка. — Женщина указала на комнату, заставленную лежаками и койками. На одной лежала очень маленькая девочка с какой-то сыпью на ногах. — Я целый день проторчала в больнице, но если до шести не вернуться, все места будут заняты.
Алекс положила руку на плечо женщины:
— Давайте, посмотрим. — Дэниел с любопытством последовал за ними. Алекс поинтересовалась, — как вас зовут?
— Сара. Сара Дженкинс. А это Тамара.
Девчушка оказалась не старше четырех-пяти лет. Алекс улыбнулась:
— Привет, Тамара. Можно я посмотрю твою ножку? — Аккуратно, но тщательно она осмотрела ребенка. — Ничего серьезного, — в конце концов, сообщила она. Мать расслабилась. — Пузырьковый лишай. Вероятно, он начался с маленького пореза или царапины. Ей давно делали прививку от столбняка?
Тамара широко распахнула глаза:
— Мне надо делать инъекцию?
Алекс заулыбалась:
— Ты умничка, Тамара. Итак, Сара? Ей делали?
Сара кивнула:
— Еще до Рождества.
— Тогда укол тебе не нужен, — сказала Алекс, повернувшись к Тамаре. Та выглядела очень обрадованной.
Алекс снизу вверх посмотрела на сестру Анну.
— У вас есть мазь для обработки ран?
— Только неоспорин.
— Здесь небольшое воспаление. Неоспорин тут слабый помощник. Когда я завтра сюда приеду, то привезу что-нибудь посильнее. А вы пока должны промыть воспаленное место и забинтовать. Марля у вас есть?
Монашка кивнула:
— Немного есть.
— Тогда наложите ей повязку. Перевязочный материал я тоже завтра привезу. И не чеши это место, Тамара.
У Тамары дрогнула верхняя губа:
— Но оно зудит.
— Я знаю, — мягко ответила Алекс. — Ты должна себе просто говорить, что чесать нельзя.
— Ты имеешь в виду, я должна обманывать? — спросила Тамара, и Алекс состроила гримасу.
— Нет, это небольшая хитрость. Ты когда-нибудь видела фокусника, который прячет человека в шкаф и заставляет его исчезнуть?
Тамара кивнула:
— В мультике.
— И ты тоже должна так сделать. Представь себе, что зуд идет в шкаф, и ты крепко запираешь дверь. — Она продемонстрировала, как это сделать. — И зуд оказывается запертым в шкафу, и он больше не щекочет твою кожу. Девочка, которая знает слово инъекция, освоит трюк со шкафом на раз-два.
— Ну, я попробую.
— Хорошо. Только сразу не сдавайся. Зуд не захочет сразу прятаться в шкаф. Тебе придется сосредоточиться. — Эти слова звучали, как рассказ о собственном опыте. — И, пожалуйста, не чеши глаза. Это тоже очень важно.
— Спасибо, — поблагодарила мать девочки. Алекс поднялась.
— Не за что. У вас очень умная дочка. — Потом она повернулась к монашке. — Мы вернемся завтра, сестра Анна.
Монашка кивнула:
— Я буду здесь. Я всегда здесь.
Даттон, понедельник, 29 января, 22 часа
В лунном свете карусель с лошадками выглядела красивее, чем днем. Ребенком он любил этот парк. Но он больше не ребенок, и простота этой конструкции, как насмешка. Он уселся на лошадку. Его жизнь больше не бежит по кругу, как карусель. Она вышла из-под контроля и покинула привычную колею. Лошадка, на которой он сидел, покачивалась, и слегка поднялась, когда он опустился на другую.
— Ты идиот, — прошептал он, не отрывая взгляда от деревянных лошадок. — Очень глупо было звонить мне сегодня утром, чтобы захотеть встретиться со мной в парке … Что, если кто-то нас увидит?
Раздалось испуганное шипение.
— Я раздобыл ключ.
Он выпрямился:
— Настоящий?
— Нет, только чертеж. Но он совпадает.
Это сделано. Он положил свой ключ на изображение. Полное совпадение.
— Итак, кто-то знает ответ.
— Мы в самом конце. — Пронзительный шепот. Истеричный. — Мы все попадем за решетку. Я не хочу в тюрьму.
Будто кто-то из них хочет. Я лучше умру. Но он предал уверенности своему голосу:
— Никто не попадет за решетку. Все будет хорошо. Тот парень, вероятно, хочет денег.
— Нам надо поговорить с остальными. И что-нибудь придумать.
— Нет. Не говори ничего остальным. Рот держи на замке и заляг на дно, переживем. — Нездоровые разговоры. Это сделал явно один из них, и надо помешать сделать это повторно. Навсегда. — Успокойся. Делай вид, будто ничего не произошло, и держись от меня подальше. Если потеряешь над собой контроль, мы все умрем.