Атланта, понедельник, 29 января, 22 часа 15 минут
Вартанян припарковал машину у своего дома и повернулся к Алекс.
— У вас все в порядке? — Голос низкий и спокойный. — Вы на обратном пути были очень молчаливы.
Она и в самом деле всю дорогу молчала, устав от страха и переживаний.
— Со мной все в порядке. Мне надо было подумать. — Затем Алекс вспомнила о своем хорошем воспитании. — Большое спасибо, что вы согласились сходить со мной. Это очень мило с вашей стороны.
С очень серьезным выражением лица Дэниел вышел из машины и открыл пассажирскую дверь. Алекс последовала за ним в дом и подождала, пока он не отключит сигнализацию.
— Заходите. Я принесу ваш жакет.
— И сумочку.
Он мрачно улыбнулся.
— Не сомневался, что вы о ней не забудете.
Зевая во весь рот, Райли поднялся, прошлепал через комнату и рухнул у ног Алекс. У Вартаняна дрогнули губы.
— А вы ведь даже не котлета, — пробормотал он.
Алекс нагнулась, чтобы почесать собаку за ухом:
— Что вы там сказали про котлету?
— Ох, это наша с Райли шутка. Сейчас принесу ваш жакет. — Он вздохнул. — И сумочку.
Алекс посмотрела на него и покачала головой. Мужчин она видела насквозь, хотя не имела большого опыта в общении с ними. Их было-то всего двое. Ричард и еще один… подопытный кролик, Уэйда она считать не хотела. Может, с Ричардом она вела себя не слишком умело?
Мысли о бывшем муже всегда вгоняли Алекс в депрессию. Она оказалась несостоятельной в браке. А если смотреть правде в глаза, он мечтал о другой женщине. Она же все время его разочаровывала. Но Хоуп в ней не разочаруется. Девочка должна прожить счастливую жизнь, с Бейли или без нее. Такие мысли угнетали и пугали Алекс, чтобы отвлечься, она оглядела гостиную Вартаняна. Взгляд Алекс остановился на картине над баром. И она улыбнулась.
— Что? — поинтересовался вернувшийся Дэниел. Он нес ее жакет, как официант полотенце, перекинув через руку.
— Картина.
Он ухмыльнулся, в этот момент его лицо выглядело совсем юным.
— Да это же классика.
— Ну, да, а то я не знала. Правда, я не причисляла вас к людям, обладающим тонким вкусом.
Его рот чуть искривился.
— Я не большой любитель искусства.
— Из-за Саймона, — спокойно констатировала Алекс. Брат Вартаняна имел несомненный художественный талант, а убивал из любви к искусству.
Улыбка погасла окончательно.
— Да. Ответ вам известен.
— Я прочла об этом в интернете. — Там же она нашла список погибших от руки Саймона. Среди них — его собственные родители. Дэниела родители. И роль Дэниела в поимке и смерти Саймона.
Увидимся в аду, Саймон. Надо ему сказать.
— Агент Вартанян, я кое-что узнала, о чем, несомненно, надо знать и вам. Когда я сегодня утром вышла из морга, то поехала к дому Бейли. Там я наткнулась на одного человека, преподобного. Солдата.
Дэниел уселся на высокий табурет, жакет и сумочку положил на барную стойку и посмотрел на нее своими ярко-голубыми глазами.
— Солдат и преподобный пришли к дому Бейли?
— Нет, преподобный и есть солдат. Армейский капеллан. У Бейли был старший брат. Его звали Уэйд. Месяц назад он погиб в Ираке.
— Мне очень жаль.
Алекс поморщилась:
— Не думаю, что меня это огорчает. Вероятно, вы находите меня слишком холодной.
Что-то вспыхнуло в его глазах.
— Нет, совершенно не нахожу. Что сказал капеллан?
— Преподобный Бердслей находился с Уэйдом в момент его смерти. Он исповедал его и написал под его диктовку три письма. Одно мне, второе — отцу, третье — Бейли. Письма Бейли и отцу Бредслей отправил в адрес их бывшего дома, в котором Бейли живет до сих пор. Моего адреса у него не было, и письмо он мне отдал только сегодня.
— Значит, Бейли получила письмо неделю-две назад. Интересный выбор времени.
— Я сказала Бердслею, что Бейли пропала, но он не захотел мне открыть, что Уэйд рассказал ему на исповеди. Я попросила его сообщить хоть что-нибудь, что поможет мне в поисках Бейли, но не нарушает тайны исповеди. И он сказал, прежде чем умереть, Уэйд произнес: «Увидимся в аду, Саймон». -Алекс перевела дыхание и увидела, что Вартанян побледнел.
— Уэйд был знаком с Саймоном?
— Выходит, что был. И еще, мне кажется, вы знаете больше, чем говорите, агент Вартанян. Это видно по вашему лицу. Я хочу знать, о чем идет речь.
— Неделю назад я убил собственного брата. Если бы я этого не сделал, то не мог бы больше чувствовать себя человеком.
Алекс нахмурилась:
— В статье было написано, что его застрелил какой-то детектив Чиккотелли.
Взгляд Дэниела вспыхнул.
— Мы оба стреляли, просто Чиккотелли повезло больше.
— Вы не хотели мне об этом рассказывать.
— Тут нечего рассказывать. Почему вы уверены, что я что-то знаю?
Алекс, прищурившись, посмотрела на него:
— Потому что вы очень милы ко мне.
— Естественно, у мужчин всегда низменные мотивы. — Он бросил на Алекс мрачный взгляд.
Она схватила его за рукав:
— Из моего опыта следует, что да.
Вартанян слез с табурета и подошел к ней вплотную.
— Я был мил с вами, потому что думаю, что вам нужен друг.
Алекс закатила глаза:
— О, ну, понятно. Вероятно, мне на лбу надо было сделать татуировку: «Внимание, дурочка. Пожалуйста, помогите мне!».
Его голубые глаза сверкнули.
— Восхитительно. Я был мил с вами, потому что думаю, вы правы. Исчезновение Бейли как-то связано со смертью той женщины, что нашли вчера. И мне стыдно, что шериф Даттона, которого я считал своим другом, палец о палец не ударил, чтобы вам помочь. Это правда, Алекс, нравится она вам или нет.
Ты сможешь вынести правду? Эта фраза утром уже всплывала в сознании Алекс, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы подавить панику.
Когда она вновь их открыла, Вартанян все еще стоял перед ней.
— Ладно, — пробормотала она. — Я вам верю.
Он склонился к ней. К самому лицу.
— Хорошо. Есть и другая причина.
— Что вы говорите. — Ирония в голосе Алекс сильно контрастировала с учащенным сердцебиением Дэниеля.
— Вы мне очень нравитесь. Я хочу проводить с вами время, если вы не боитесь, или вас это не травмирует. И мне очень импонирует, как вы держитесь. Сейчас и… тогда.
Алекс вскинула подбородок:
— Тогда?
— Вы читали статью про меня, Алекс, а я читал про вас.
Кровь отхлынула от ее лица. Он читал о ее нервном срыве, и знал о попытке самоубийства.
Алекс очень хотелось отвести взгляд, но не первой же это делать.
— Понятно.
Какое-то мгновение Вартанян молчал, потом покачал головой.
— Нет, нет, я не считаю, что вы собрались что-то делать. Сейчас ведь все хорошо. — Он откашлялся и сделал шаг назад. Алекс, наконец-то, вздохнула свободно. — Итак, Уэйд знал Саймона. Они были одного возраста?
— Они учились в одном классе в школе Джефферсона. — Алекс наморщила лоб. — А ваша сестра моих лет, она ходила в частную школу Брайсона.
— Как поначалу Саймон и я. Мой отец тоже в ней учился, как и его отец.
— В те времена школа Брайсона была очень дорогой. Сегодня, вероятно, еще дороже.
Дэниел пожал плечами:
— У нас с финансами было все в порядке.
В улыбке Алекс появилась горечь.
— Да, вы были богачами. Эта школа стоит, как некоторые колледжи. Мама пыталась устроить нас туда на стипендию, но наши предки не боролись на стороне Ли и Джексона.
Улыбка Дэниела стала такой же горькой.
— Вы правы. Деньги нас ослепили. Но у Брайсона Саймон до выпускного не доучился. Его выперли из школы, и он перешел к Джефферсону. — В государственную школу.
— Наше счастье, — сказала Алекс. — Таким образом, Саймон и Уэйд познакомились.
— Полагаю, что да. Я тогда уже учился в колледже. Что написано в письме Уэйда к вам?
Алекс повела плечами.
— Он просит у меня прощения и желает счастья.
— За что он просит прощения?
Она покачала головой.
— Он этого не сказал. Может быть все, что угодно.
— Но вы знаете точно, что он имел в виду.
Брови Алекс полезли вверх.
— Думаю, мне не стоит играть с вами в покер. Собаки-компаньоны типа Райли, вот мой калибр.
— Алекс.
Она раздраженно вздохнула:
— Ладно. Алисия и я были близнецами. Однояйцевыми.
— Спасибо за подсказку, — сухо произнес Дэниел. — Сегодня утром мне это тоже бросилось в глаза.
Лицо Алекс страдальчески скривилось.
— Мне, и правда, никогда не приходило в голову, что я могу кого-то напугать. — Вартанян до сих пор что-то скрывает от нее, она в этом уверена, но в данный момент надо включаться в его игру. — Вы ведь знаете типичные истории близнецов? Игры, когда один подменяет другого, и тому подобное. Алисия и я проделывали такое очень часто. Я думаю, мама об этом всегда знала, но суть в другом. Алисия обожала всякие вечеринки, я же была больше домашней девочкой.
— Вот оно что, — не двигаясь, произнес Дэниел.
Алекс усмехнулась:
— Ну, значит, отправилась я на эту, не особо крутую вечеринку, на которую Алисия не хотела идти, но не могла пропустить, так как иначе в следующий раз ее могли и не пригласить. Уэйд тоже был там. Ему всегда хотелось оказаться в числе приглашенных на какую-нибудь классную вечеринку, но его туда никогда не приглашали. Во всяком случае, в тот раз он… стал приставать к Алисии. То есть, ко мне.
Лицо Дэниеля помрачнело.
— Это отвратительно.
Так оно и было. До того момента ее никто никогда не трогал, а Уэйд обошелся с ней не слишком нежно. Даже воспоминания о том вечере вызывали у нее тошноту.
— Да, но теоретически мы не были родственниками. Моя мать не выходила замуж за его отца, но… тем не менее, это вызывает у меня отвращение. — А еще он ее сильно напугал.
— И как вы отреагировали?
— Я его ударила, инстинктивно. Со всей силы. Сначала разбила ему нос, а потом коленкой… ну, сами знаете.
Вартанян втянул голову в плечи:
— Знаю.
Перед внутренним взором Алекс появился, лежащий на полу, Уэйд, весь в крови, изрыгающий проклятья и стоны.
— Мы оба были в шоке. На самом деле, он чувствовал себя униженным, а я была шокирована.
— А потом? Что было потом? Он разозлился?
— Нет. Алисия и я на месяц оказались под домашним арестом, а Уэйду все сошло с рук.
— Как нечестно.
— Но так было только дома. — Алекс оглядела его лицо. Странное выражение, совсем не подходящее лучшему игроку в покер. — У меня и в мыслях не было, чтобы он да просил у меня прощения на смертном одре. Но никто не знает, что будет делать, когда смерть постучится в двери.
— Вероятно, не знает. Послушайте, у вас есть контакты этого капеллана?
— Да. — Алекс начала рыться в сумочке. — Зачем они вам?
— Потому что я хочу с ним поговорить. Данный повод кажется мне подходящим. А еще мы с вами завтра встречаемся…
— Завтра?
— Да. Ваша кузина уезжает или нет? Как вы смотрите на то, что я приеду завтра вместе с Райли и познакомлю его с вашей племянницей? Я возьму с собой пиццу или что-то другое, и посмотрим, нравятся ли Хоуп собаки или нет, потом поедем к сестре Анне.
Алекс выглядела очень ошарашенной. Она и не думала, что предложение высказано всерьез. Но потом она вспомнила о руках, которые легли ей на плечи, когда у нее подгибались колени. Эти руки удержали ее в вертикальном положении. Возможно, этот Дэниел Вартанян действительно классный парень.
— Ладно, почему бы и нет. Спасибо, Дэниел. Значит, у нас будет свидание?
Его лицо изменилось, но он покачал головой.
— Свидание подразумевает отсутствие детей и собак. — Его серьезный взгляд вызвал у Алекс мурашки на спине. Приятные мурашки, как ни странно. — И однозначно монашек.
Она сглотнула и почувствовала, что кровь начала приливать к щекам.
— Понятно.
Дэниел поднял руку к ее лицу и, мгновение поколебавшись, провел большим пальцем по верхней губе. Алекс снова вздрогнула.
— Да, я думаю, на сей раз ты это действительно понимаешь, — пробормотал он, но вдруг вздрогнул. Сунув руку в задний карман брюк, он вытащил вибрировавший мобильник. И, кажется, у него поднялось настроение.
— Вартанян. — Его лицо оставалось бесстрастным, и Алекс решила, что этот звонок касается его дела. Она непроизвольно вспомнила женщину, которая лежала на секционном столе. Кто она? Кто-нибудь уже заявил об ее исчезновении? — Сколько входных билетов она купила? — поинтересовался Вартанян. — Вам не надо говорить по буквам. Да, я знаю семью. Спасибо, вы мне очень помогли.
Дэниел оборвал разговор. Алекс вновь впала в ступор, когда увидела, что он стянул джемпер и направился к лестнице на второй этаж. По дороге он скомкал джемпер и бросил в сторону корзины для грязного белья, стоявшей возле одной из стенок. Бросок получился неудачным, но на вторую попытку он не решился.
— Оставайся здесь, — крикнул он через плечо. — Я сейчас вернусь.
Большими глазами и с открытым ртом Алекс смотрела, как Дэниел скрылся на втором этаже. У этого мужчины великолепная осанка, широкие, мускулистые плечи, легкий загар. И грудь, как она мельком смогла заметить, тоже впечатляла. Господи. Такими красавцами не бросаются. Вдруг Алекс осознала, что невольно протягивает руку, будто хочет до него дотронуться. Смешно. Но тут она вспомнила выражение его глаз за секунду до того, как зазвонил телефон. А вот это уже совсем не смешно.
Она подавила судорожный вздох и подняла джемпер. Ей очень хотелось поднести его к лицу, чтобы почувствовать аромат Дэниела, но она лишь усмехнулась. Прекрати, Алекс. Как он назвал? Неизведанная территория. Она бросила тоскливый взгляд на площадку второго этажа. Наверное, он сейчас натягивает джинсы. Неизведанная территория, да, но очень интригующая.
Меньше, чем через две минуты, Дэниел вновь сбежал вниз по лестнице. Он надел темный костюм и даже галстук. Не снижая темпа, схватил ее сумочку:
— Надевай жакет и пошли. Я отвезу тебя в Даттон.
— В этом нет необходимости, — начала было Алекс, но Вартанян уже стоял в дверях.
— Мне все равно туда надо. Я приеду завтра в половине седьмого вместе с Райли. — Он открыл ей дверцу и подождал, пока она сядет.
Алекс опустила стекло:
— Дэниел.
Он на ходу обернулся:
— Что?
— Спасибо.
Его шаг чуть замедлился.
— Не за что. Увидимся завтра вечером.
Даттон, понедельник, 29 января, 23 часа 35 минут
Дэниел вылез из машины и с неприятным чувством уставился на дом, возвышавшийся на холме. Ничего хорошего. Он ненавидел сообщать такие новости. Джанет Боуи заплатила кредитной картой за входные билеты в Fun-N-Sun. За себя и за семерых детей. Теперь же ему нужно сообщить конгрессмену Роберту Боуи, что его дочь, предположительно, мертва.
Он тяжелыми шагами прошел по подъездной дорожке и нажал кнопку звонка.
Дверь открыл удивленный молодой мужчина в костюме для бега.
— Да?
Дэниел показал свой жетон:
— Специальный агент Дэниел Вартанян, Бюро расследований, Джорджия. Мне необходимо увидеться с конгрессменом и миссис Боуи.
Глаза мужчины сузились.
— Родители уже легли спать.
Дэниел заморгал:
— Михаэль? — Прошло уже, наверное, лет шестнадцать, как он в последний раз видел Михаэля Боуи. Когда Дэниел уехал поступать в колледж, тощему подростку Микаэлю только-только сровнялось четырнадцать. Вот только теперь его тощим назвать сложно. — Извини. Я сразу тебя не узнал.
— А ты наоборот совсем не изменился. — Эту фразу можно расценить не только, как комплимент, но и как оскорбление. Тон Михаэля демонстрировал и то, и другое. — Приходи утром. — Он сделал попытку закрыть дверь, но Дэниел придержал ее рукой.
— Я должен сейчас увидеться с твоими родителями, — твердо произнес он. — Без необходимости я не пришел бы в такое время.
— Михаэль? Кто там заявился среди ночи? — раздался угрожающий голос.
— Государственное бюро расследований. — Михаэль отступил на шаг, и Дэниел вошел в огромный холл. Размеры помещения навевали мысли о дворцах в южных штатах, разрушенных во времена Гражданской войны.
Член конгресса Боуи завязывал пояс халата.
Его лицо ничего не выражало, но в глазах, как заметил Дэниел, плескался страх.
— Дэниел Вартанян. Я слышал, что вы в городе. Чем могу вам помочь?
— Прошу меня простить за беспокойство, — начал Дэниел, — но я расследую убийство. Вчера в Аркадии обнаружили труп.
— Во время гонки. — Боуи кивнул. — Я сегодня прочитал об этом в газете.
Дэниел набрал воздух:
— Я думаю, что жертвой может быть ваша дочь, сэр.
Боуи отшатнулся. Потом медленно покачал головой.
— Нет. Такого не может быть. Джанет в Атланте.
— Когда вы видели свою дочь в последний раз?
Боуи стиснул зубы.
— На прошлой неделе. Но ее сестра вчера утром с ней разговаривала.
— Я могу с ней поговорить, мистер Боуи? — спросил Дэниел.
— Патрисия спит. Уже очень поздно.
— Я знаю, сэр. Это может оказаться ошибкой, но нам необходимо точно знать, продолжать идентифицировать жертву или нет. Ведь кто-то напрасно ждет эту молодую женщину.
— Разумеется, вы правы. Патрисия! Спускайся. И надень на себя что-нибудь. — Наверху открылись одновременно две двери, и на лестнице появились миссис Боуи и молоденькая девушка. Она неуверенно посмотрела на Дэниеля.
— Боб, что происходит? — раздраженно поинтересовалась миссис Боуи. Потом ее взгляд наткнулся на Дэниеля. — Что вам здесь надо? Боб?
— Успокойся, Роуз. Речь идет о недоразумении, которое мы сейчас проясним. — Боуи повернулся к дочери. — Патрисия, ты сказала, что вчера разговаривала с Джанет. Она не очень хорошо себя чувствовала и не смогла прийти к нам на ужин. Это так?
Патрисия заморгала, и Дэниел про себя вздохнул. Нет ничего хуже, чем сестры, создающие друг дружке алиби, дабы скрыть свои делишки от бдительного ока семьи.
— Джанет сказала, что простудилась, — невинным голосом заявила Патрисия. — А что случилось? Она опять неправильно запарковала машину? В этом вся Джанет.
Боуи между тем побледнел, как и его жена.
— Патрисия, — хрипло выдавил он, — агент Вартанян расследует убийство. Он полагает, что жертвой может оказаться Джанет. Пожалуйста, не пытайся ее покрывать.
Патрисия стояла с открытым ртом.
— Что?
— Ты действительно вчера разговаривала с сестрой? — тихо спросил Дэниел.
От страха глаза девушки мгновенно наполнились слезами.
— Нет, она меня попросила, чтобы я всем говорила, что она заболела. Ей вчера надо было куда-то в другое место. Но она не умерла. Такого не может быть.
Мисси Боуи в панике выкрикнула:
— Боб!
Боуи положил руку ей на плечо:
— Михаэль, принеси матери стул.
Михаэль мгновенно повиновался, аккуратно усадил мать, и вновь сконцентрировался на Патрисии и Дэниеле.
— Когда она тебя попросила так говорить?
— В среду. Вечером. Она сказала, что в выходные… хотела бы провести время с друзьями.
— Это важно, Патрисия. Что за друзья? — не отставал Дэниел. Краем глаза он увидел, что миссис Боуи задрожала всем телом.
Патрисия перевела взгляд от отца к матери. По ее щекам лились слезы.
— У нее есть друг. Но она была уверена, что он вам не понравится. Извините.
С посеревшим лицом Боуи повернулся к Дэниелу.
— Что требуется от нас?
— Волосы с ее расчески. Если она жила в этом доме, то отпечатки пальцев из ее спальни. — Он заколебался. — И адрес ее стоматолога.
Боуи побледнел еще сильнее, но кивнул.
— Вы все это получите.
— О, Боже, — рыдала миссис Боуи, раскачиваясь на стуле. — Мы не должны были ей разрешать жить в Атланте.
— У нее была квартира в Атланте? — спросил Дэниел.
Боуи едва различимо кивнул:
— Она играла в тамошнем оркестре.
— На виолончели, — спокойно заметил Дэниел. — Но на выходные она приезжала домой?
— Обычно в субботу вечером. На ужин. — Боуи стиснул зубы, чтобы не потерять самообладание. — В последнее время это случалось не часто. Она уже взрослая. Ей почти двадцать два. — Его голос прервался, и он склонил голову. Дэниел быстро отвел взгляд, чтобы не вторгаться на его частную территорию.
— Ее комната наверху, — пробормотал Михаэль.
— Спасибо. Я позвоню криминалистам. Патрисия, мне необходимо знать, что тебе известно о Джанет и ее друге. Все. — Дэниел положил руку на плечо Боба Боуи. — Мне очень жаль, сэр.
Боуи порывисто кивнул, но ничего не сказал.
Даттон, вторник, 30 января, 00 часов 55 минут
— Что здесь происходит?
Дэниел остановился и обернулся. В нем закипал гнев, но внешне он выглядел спокойным.
— Кого я вижу. Кажется, это неуловимый шериф Лумис. Позвольте представиться? Специальный агент Дэниел Вартанян, а в воскресенье я отправил тебе целых шесть сообщений!
— Оставь свой сарказм, Дэниел. — Фрэнк мрачно наблюдал, как небольшая армия специалистов высаживается из подъехавших машин. — Это ваше чертово ГБР хуже, чем нашествие саранчи. — На самом деле, бюро принадлежали только две машины — личный автомобиль и минивэн. Остальные прибыли из полиции Даттона и даже из Аркадии. Шериф Коркрейн явился лично, чтобы выразить семье Боуи соболезнование и предложить помощь Дэниелю. Заместитель Лумиса Менсфилд приехал вслед за группой криминалистов Эда и впал в неистовство, когда узнал, что руководить осмотром спальни Джанет поручено не ему. Готовность Коркрейна помочь особо сильно выделялась на фоне недовольства Менсфилда и Лумиса. Остальные машины, припаркованные на улице, принадлежали мэру Даттона, две — сотрудникам Боуи и доктору Гренвиллю, который в данный момент заботился об истерично рыдавшей миссис Боуи.
Затем приехал Джим Вульф. Семья Боуи не желала давать комментарии, и Дэниел пообещал ему после процедуры опознания предоставить объяснения.
Через пару минут опознание началось. Один из техников Эда привез дактилоскопическую карту жертвы, и почти сразу же они обнаружили соответствующие отпечатки на вазе, стоявшей возле кровати Джанет. Дэниел собственноручно принес плохую новость Бобу Боуи, а этот человек из спальни — его супруге.
Крик, донесшийся со второго этажа, подсказал Дэниелю, что миссис Боуи только что узнала. Они с Фрэнком переглянулись, затем вновь посмотрели на лестницу, ведущую наверх.
— У тебя есть, что мне сказать, Фрэнк? — холодным тоном поинтересовался Дэниел.
— В данный момент я немного занят, — лицо Фрэнка помрачнело еще больше. — Это мой город, Дэниел Вартанян. Не твой. Ты только приехал.
И снова Дэниел почувствовал, как в нем закипает гнев.
— Наверное, это не мой город, но дело-то мое. И если бы ты действительно хотел оказать мне помощь, то ответил бы на бесчисленное количество сообщений, которые я оставил на твоем автоответчике.
Фрэнк выдержал его взгляд.
— Вчера и сегодня меня не было в городе. А твои сообщения я услышал только вечером.
— Я сегодня просидел почти сорок пять минут под дверью твоего офиса, — продолжил Дэниел спокойным голосом. — Ванда утверждала, что ей запрещено тебя тревожить. И все равно, где ты был в тот момент, но ты потратил впустую мое время. Время, которое я мог бы провести с пользой, разыскивая убийцу Джанет Боуи. — В конце концов, Фрэнк отвел взгляд.
— Извини, Дэниел. — Только извинение прозвучало немного неискренне. — Последние дни выдались нелегкими. Твои родители были моими друзьями. Похороны прошли достаточно тяжело, а тут еще и пресса… После того, как мне целый день пришлось общаться с этими стервятниками, я решил немного передохнуть, и попросил Ванду, чтобы она всем говорила, что меня нет. Но мне следовало тебе позвонить.
Гнев Дэниеля чуть стих.
— Ладно. Но мне, Фрэнк, срочно требуются полицейские отчеты по делу Трейман. Пожалуйста, позаботься, чтобы я их получил, как можно быстрее.
— Рано утром получишь, — пообещал Фрэнк. — Когда придет Ванда. Она точно знает, где и какие дела лежат. А ты уверен, что убитая — это Джанет?
— Отпечатки пальцев совпали.
— Проклятье. И кто же это сделал?
— Раз мы идентифицировали жертву, то можем, наконец-то, начинать расследование. Фрэнк, если тебе нужна помощь, то почему ты мне не позвонил?
Фрэнк стиснул зубы.
— Я не говорил, что мне нужна твоя помощь. Я сказал, что мне требовалось передохнуть. Я был наверху в своей хижине. — Он развернулся на каблуках и направился к двери.
Стараясь не показывать обиду, Дэниел поинтересовался:
— А что ты думаешь по другому поводу?
Фрэнк обернулся.
— Что еще? — Голос звучал грубо.
— Бейли Крайтон. Думаю, что ее пора объявить пропавшей без вести.
Фрэнк насмешливо поджал губы:
— Спасибо за ценный совет, специальный агент Вартанян. Спокойной ночи.
Проклятье, ведь ему больно. Но и Дэниел болезненно уколол Фрэнка, так что не стоит за него переживать. Фрэнк — взрослый мужчина, но если ему потребуется помощь, то он, Дэниел, ее окажет.
Появился Эд.
— В ее столе я нашел парочку старых ежедневников. Несколько спичечных коробков. К сожалению, больше ничего. Ты что-нибудь выяснил про ее друга?
— Его зовут Ламар Вашингтон. Афроамериканец. Играет в каком-то джаз-клубе, но Патрисия не знает в каком.
Эд протянул ему пакетик со спичечными коробками:
— К счастью, на одном из них записано название.
Дэниел взял пакет:
— Перепишу себе и верну. Патрисия сказала, что слышала от Джанет, что будто этот парень для нее просто, чтобы развлечься. Она даже не собиралась знакомить его с родителями.
— Этого вполне достаточно, чтобы кого-то разозлить. И этот кто-то запросто мог бы пристрелить свою подружку. Но это совершенно не объясняет точное копирование случая Трейман.
— Я знаю, — ответил Дэниел. — Но ничего другого в данный момент у нас нет. Как здесь закончим, займусь джаз-клубом.
— Мы едем в квартиру Джанет. — Эд продемонстрировал ключ. — Михаэль дал.
Когда Эд ушел, Дэниел вернулся в гостиную, где собрались все присутствующие в доме. Семью Боуи представлял Михаэль. Как сын политика, он облачился в костюм. Но от горя его лицо посерело и заострилось.
— Вы не могли бы сказать этим людям все, что они хотят знать, и пусть они проваливают, — пробормотал он. — Мне надо побыть одному.
— Постараюсь побыстрее, — заверил его Дэниел, затем откашлялся. — Господа. — Он перевел взгляд на толпу. — У нас имеется жертва, которую в субботу во второй половине дня обнаружили в Аркадии. Ее опознали, как Джанет Боуи. — Это ни кого не удивило. — Для подтверждения будет проведен анализ ДНК. Когда будет готов результат, состоится пресс-конференция.
Джим Вульф поднялся:
— Какова официальная причина смерти?
— Это станет известно завтра утром. — Дэниел посмотрел на часы. — Или, что более вероятно, во второй половине дня. Полагаю, после обеда.
Мэр пригладил свой галстук:
— Агент Вартанян, на данный момент уже есть подозреваемый?
— У нас есть несколько зацепок, над которыми мы сейчас работаем, мэр Дэвис, — ответил Дэниел. Должность он выговорил с трудом. С Гартом Дэвисом они играли в футбол в старших классах. Школьником Гарт сильно увлекался спортом. Если бы в те годы Дэниелу кто-то сказал, что Гарт выдвинет свою кандидатуру на пост мэра, он бы просто рассмеялся. Но Гарт выдвинул и победил. Что не удивительно, он из семьи политиков, и его отец много лет являлся мэром Даттона.
— Тоби, как миссис Боуи? — поинтересовался Вульф у врача.
— Она заснула, — ответил доктор Гренвилль. Ему потребовалось дать матери Джанет сильное успокоительное. Все присутствующие в этой комнате слышали крики убитой горем женщины.
Дэниел указал на дверь:
— Уже поздно. Я уверен, что каждый из вас захочет выразить свою поддержку семье, но в данный момент будет лучше, если вы разойдетесь по домам. Пожалуйста.
Мэр остался, хотя остальные ушли.
— Дэниел, у тебя есть подозреваемый?
Дэниел вздохнул. Он тоже устал.
— Гарт…
Гарт Дэвис наклонился вперед:
— Когда выйдет утренний номер газеты, у меня раскалится телефон. Жители будут беспокоиться о безопасности своих семей. Пожалуйста, скажи мне что-нибудь кроме, как у нас есть несколько зацепок.
— Большего я сказать тебе не могу, ничего другого у нас нет. Мы только два часа назад узнали, кто является жертвой. Дай нам, по крайней мере, сутки.
Наморщив лоб, Дэвис кивнул.
— Ты мне позвонишь?
— Обещаю.
В конце концов, все разошлись, остались только Дэниел, Михаэль и доктор Гренвилль.
— Я думаю, они больше не придут, — устало произнес Михаэль.
Доктор ослабил узел галстука:
— Прежде чем уехать, я еще раз посмотрю, как там твоя мама. Позвони мне, если ночью ей что-нибудь потребуется.
Дэниел пожал обоим мужчинам руки:
— Если я могу что-то сделать для тебя или твоей семьи, Михаэль, то скажи мне. — Он вышел на улицу и остановился на холодном ветру. ЗА это время подъехало еще два фургона. Увидев его на пороге дома, газетчики высыпали наружу. Как стервятники, подумал Дэниел, втягивая голову в шею. Он готовился к предстоящей атаке, пока шел по длинной подъездной дорожке мимо мерседеса, двух BMW, роллс-ройса, ягуара и линкольна Таун Кар. На их фоне его служебный автомобиль выглядел весьма потрепанным. Репортеры атаковали было Гарта, но увидев Дэниеля, оставили того в покое.
— Агент Вартанян, вы не могли бы сказать…
Дэниел поднял руки, призывая к тишине.
— Жертва, найденная в Аркадии, идентифицирована, как Джанет Боуи. — Засверкали блицы, застрекотали камеры, и лицо Дэниела приняло индифферентное выражение.
— Конгрессмена сразу же уведомили?
Дэниел подавил желание закатить глаза.
— Да, или я вам этого не говорил. На сегодняшнюю ночь комментариев больше нет. На утро назначена пресс-конференция. Время и место вам сообщит отдел по связям с общественностью ГБР. Спокойной ночи. — Он направился дальше, но один из репортеров настырно наступал ему на пятки.
— Агент Вартанян, что вы чувствуете, когда спустя неделю после смерти вашего брата вам пришлось вести следствие в родном городе?
Дэниел остановился и в изумлении уставился на молодого мужчину, который протягивал к нему микрофон. Саймона не убили. Назвать этим словом его смерть, значит, оскорбить жертв и их семьи. Саймона… уничтожили. Конечно, этот термин оставлял неприятный осадок, но Дэниел лишь произнес:
— Без комментариев.
Когда репортер открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, Дэниел наградил его таким взглядом, что тот аж отскочил и пролепетал:
— Вопросов больше нет.
Специалистом, отшить кого бы то ни было одним лишь взглядом, от которого леденела кровь, являлся Артур Вартанян. Дэниел же перенял эту способность от отца. Он не часто ею пользовался, но всегда с успехом.
— Спокойной ночи.
Усевшись в машину, Дэниел закрыл глаза. Много лет ему приходилось иметь дело со скорбящими семьями, а это нелегко. И поведение Фрэнка Лумиса его настораживало. Дэниел считал Фрэнка вторым отцом. Артур Вартанян с этой ролью не справлялся или… не хотел справляться. И то, как Фрэнк сегодня отнесся к нему, его насмешка и отказ… сильно ранили. Но ведь Фрэнк тоже человек. Ему, оказалось, сложно принять тот факт, что Артур попросту «прикрыл» Саймона, обставив все, будто его сын погиб. Помимо личного разочарования в лучшем друге, которые ему лгал, еще и пресса постаралась. Когда правда вылезла наружу, газетчики представили Фрэнка ленивым и глупым деревенским быком, который без посторонней помощи не в состоянии даже завязать себе шнурки. Может, не стоит уего упрекать, что он все воспринимал в штыки?
Дэниел завел мотор и двинулся в направлении Мейн Стрит. Он совсем вымотался, но прежде чем ложиться спать, ему необходимо найти джаз-бар Ламара Вашингтона.
Даттон, вторник, 30 января, 1 час 40 минут
Снова что-то случилось. Такие мысли лезли в голову Алекс, когда она стояла у окна бунгало и смотрела на вереницу машин, огибающую холм.
Куда они едут? Она поплотнее запахнула халат. Ее знобило, но не от зимнего холода на улице.
Ей снова приснился сон. Вспышка, грохот и крик. Пронизывающий, резкий крик. Она видела себя в морге. Женщина, лежавшая на столе, вдруг села и уставилась на нее незрячими глазами. Это глаза Бейли. И рука, восковая и мертвая, которая дотронулась до нее, тоже принадлежала Бейли. Пожалуйста, произнесла покойница, помоги мне! Алекс проснулась в холодном поту. Но она во сне, видимо, не кричала, потому что Хоуп мирно дремала. Алекс вылезла из постели и отправилась в гостиную. Спать ей окончательно расхотелось.
Бейли, где ты? Как мне вести себя с твоей маленькой, сладкой дочкой?
— Господи, пожалуйста, — прошептала она. — Я не хочу все испортить.
Но бог никак не отреагировал, и Алекс уставилась в окно на вереницу автомобилей, которые огибали холм. Затем возле ее дома затормозила машина, хлопнула дверца. Желудок Алекс скрутило от страха, она подумала о пистолете в ящике, но потом узнала и машину, и водителя.
Дэниел проехал по Мейн Стрит мимо парка с каруселями к дому Алекс, где и затормозил. Он ее обманул, и его мучила совесть.
На ее расспросы, что ему все-таки известно, он ответил, что ничего. Конечно, это не совсем ложь. Но, на самом деле, что он должен ей рассказать? Показывать фотографии, на которых запечатлены сцены изнасилования ее сестры, нельзя. Алекс Фаллон уже достаточно настрадалась в своей жизни. Ему на ум пришел Уэйд Крайтон. Увидимся в аду. Ее сводный брат знал Саймона, а это знакомство хорошим не назовешь…
Судя по всему, этот Уэйд пытался изнасиловать Алекс, поэтому Дэниел радовался его смерти. Хотя Алекс рассказывала эту историю небрежным тоном, Дэниел видел правду в ее глазах. И раз этот сводный брат считал, что перед ним Алисия, то, возможно, он часто домогался девушки. Вероятно, тот мужчина на фотографии с Алисией и есть Уэйд. У этого мужчина обе ноги, и Саймоном он являться не может, но если эти оба знали друг друга… Но кто ж тогда другие девушки? Этот вопрос не давал ему покоя. Возможно, они из города. Учились в государственной школе. Дэниел их не знал, а вот Саймон… Происходили ли в маленьком городке другие убийства, о которых он ничего не слышал? Погибли ли остальные девушки с фотографий?
Ты должен показать Чейзу фотографии. Эта мысль, как гвоздь, засела в его голове. Копии он передал полиции Филадельфии и на этом успокоился. Но вряд ли у детектива Чиккотелли хватило времени заняться ими. Вито с напарником до сих пор разгребали последствия кошмара, который устроил Саймон в своем желании убивать.
Увидимся в аду, Саймон. Что планировали эти двое? Конечно, каждому преступлению, которое они совершили, уже более десяти лет. Ему же предстояло расследовать смерть Джанет Боуи. Он чувствовал перед ней вину. Почему ее убили? И почему таким способом? Состояние тела говорило о ненависти убийцы. Тем не менее, она могла явиться просто целью убийцы, а не объектом мести и слепой ярости. Или… Дэниел подумал о члене конгресса. В своей политической карьере Боуи придерживался спорных взглядов, которые вполне могли вызвать недовольство. Вдруг кто-то испытывал к нему такое отвращение, что решил убить его дочь? Но какая здесь связь с Алисией? И почему сейчас? И что там с этим ключом?
Когда он шел по дорожке, дверь бунгало открылась. На веранде появилась Алекс, и у него перехватило дыхание. Скромный халатик, застегнутый под горло. Но он мог думать только о том, что под халатом. Ветер взъерошил ее блестящие волосы, и она откинула их с лица.
А ведь она даже не улыбнулась. Такая мысль появилась, когда Дэниел глушил мотор. Он выбрался из машины и пошел через сад.
Уезжай и оставь ее в покое. Но он хотел то, что хотел. С того самого момента, как ему позвонили из службы охраны парка развлечений. Он хотел видеть удивление Алекс, растерянность в ее глазах, когда она, наконец-то, поняла, что он от нее хочет. И он очень хотел взаимности. Даже не здороваясь, он пересек широкими шагами веранду, обхватил ладонями щеки Алекс, прижался губами к ее рту и взял то, что хотел. Где-то глубоко в ее горле раздался легкий, жадный звук, и она приподнялась на цыпочки, чтобы удобнее было целоваться.
Алекс вцепилась в лацканы его пиджака и потянула на себя. Дэниел отпустил ее лицо и обнял покрепче. И пока вокруг них свистел ледяной ветер, она целовались и ничего не чувствовали от жара, который издавали их тела.
Какое-то время Дэниел слышал только рев ветра, и шум крови в своих ушах. Его не остановить. Он долго этого ждал. Слишком долго.
Но что он чувствовал?
Очень скоро Алекс вновь опустилась на пятки, прервала поцелуй. И забрала с собой тепло. Дэниел наклонил голову, коснулся губами ее щеки и зарылся лицом в волосы. Он вздрогнул и тяжело задышал, когда ее руки осторожно и нежно провели по его волосам. Пульс участился, а к щекам прилила кровь.
— Извини, — в конце концов, пробормотал он, поднимая голову. — Обычно я так себя не веду.
Алекс прижала указательный палец к его губам.
— Я тоже. Но сейчас мне это было нужно. Спасибо.
В нем закипало раздражение.
— Хватит меня благодарить. — Фраза прозвучала довольно грубо, и Алекс вздрогнула, как от удара. И его снова начала мучить совесть, он опустил голову, взял ее руку и поднес к своим губам.
— Прости меня. Но я не хочу, чтобы ты думала, будто я делаю то, что не хочу делать. Мне это надо. Я хотел этого. — Он озвучил свои мысли. — Я хотел тебя. И все еще хочу.
Она сделала глубокий вдох, и Дэниел увидел, как пульсирует жилка на ее шее. Ветер все еще трепал ее волосы, и они упали ей на лицо.
— Понимаю. — Она попробовала улыбнуться, но у нее не получилось.
— Что случилось? — спросил он.
Она покачала головой:
— Ничего.
Дэниел сжал губы.
— Алекс.
Она отвела взгляд:
— Ничего. Мне приснился кошмар, и я проснулась. А потом пришел ты.
Он легонько коснулся губами ее ладони.
— Я проезжал мимо, а ты никак не шла из моих мыслей. И вдруг ты стоишь. Я не мог по-другому.
Алекс вздрогнула. Дэниел увидел, что она стояла босыми ступнями на полу и переминалась с ноги на ногу.
— Алекс, ты же без тапок.
На сей раз, улыбка вышла настоящая.
— Я не ожидала, что буду стоять на таком ветру и целоваться с тобой. — Она поднялась на цыпочки и поцеловала его, так же нежно, как и он. — Но мне понравилось.
Слова легко соскальзывали с ее губ. Дэниел улыбнулся:
— Иди в дом, закрой дверь и обуй что-нибудь теплое. Увидимся завтра вечером. В половине седьмого.