Атланта,
суббота, 3 февраля, 9 часов 20 минут
— Дополнить ничего не надо? — поинтересовалась Хлойя.
Сюзанна прочитала расшифровку своих показаний. Эл Ландерс молча сидел рядом с ней и в знак утешения держал ее руку в своей ладони.
— Нет, — ответила Сюзанна. — Дайте мне ручку, пока я не изменила свое решение.
— Еще не поздно, Сюзанна, — пробормотал Эл, она улыбнулась ему в ответ.
— Я знаю, но речь здесь не только обо мне, Эл. И даже не о событиях из прошлого. Все переплелось с преступлениями в бункере. Пропали пять девушек. Я обязана это сделать.
— Большое вам спасибо, — поблагодарила Хлойя. — Даже представить себе не могу, как это тяжело.
Сюзанна выдавила тихий смешок, который звучал, как фырканье.
— О, да.
— Когда можно ожидать реакцию прессы? — спросил Эл.
— Конечно же, мы не будем разглашать имена, — сказала Хлойя. — Я полагаю, что в отношении жертв сексуальных преступлений в Нью-Йорке ведут себя точно также. Но другая жертва, Гретхен Френч, сообщила о пресс-конференции. Ей, прежде всего, хочется перехватить инициативу.
— Я ничего про нее не слышала, — удивилась Сюзанна. — Ну, сейчас все изменится. — Она поднялась и одернула узкую короткую юбку в надежде, прикрыть колени на пару сантиметров. — Нам пора возвращаться в кабинет агента Пападопулоса. Мне сейчас ехать на похороны. Я надеялась, что они начнутся в двенадцать, и у меня останется время, купить себе более подходящую одежду.
Хлойя вопросительно оглядела ее:
— Но вы же хорошо выглядите.
— Я выгляжу, как подросток, но других вещей у меня все равно нет. Вся моя одежда вчера ушла на выброс. Я с удовольствием надела бы что-то посолиднее. Я имею в виду, что это все-таки похороны. А такой наряд можно расценить, как неуважение к покойной.
Хлойя задумалась:
— Я выше вас и шире в бедрах, поэтому костюм предлагать не буду. Но у меня есть короткое коктейльное платье, которое будет закрывать вам колени. С поясом будет просто замечательно. Я живу неподалеку отсюда. Если хотите, могу сходить домой за платьем.
Сюзанна хотела было вежливо отказаться, но потом передумала.
— Спасибо. Буду вам признательна. — Когда Хлойя ушла, Сюзанна повернулась к Элу. — Спасибо, что поприсутствовали.
— А я-то надеялся, что хорошо знал эту историю.
— Извините. — Люк просунул голову в дверь. — Я видел Хлойю. Вы закончили?
— Да. — Сюзанна поднялась. — Люк, это мой шеф, Эл Ландерс. Эл, специальный агент Пападопулос. Он друг моего брата Дэниела.
— Я видел вас вчера в отеле, — сказал Эл, пожимая Люку руку. — Что вы предприняли, чтобы поймать этого типа на черном лимузине?
— Мы будем находиться на похоронах под видеонаблюдением. И пообщаемся с типом, которого осудили за убийство Дарси Вильямс.
— Я могу организовать допрос. А что с другим типом, Сюзанна? — Лицо Эла помрачнело. — С тем, кто сотворил это с вами? Он знал убийцу Дарси?
Щеки Сюзанны вспыхнули.
— Нет. Они были незнакомы.
— А вы в этом уверены? — спросил Люк. Невысказанный намек оказался, как удар в живот.
— Этого не может быть, — пробормотала Сюзанна. — Неужели мы были такими глупыми?
— Чертовски глупыми, — печально констатировал Эл. — И о чем вы только думали?
— Я ничего такого не подозревала. — Скрестив руки на груди, Сюзанна отвернулась. — Дарси работала официанткой в Вест Виллидж, а я училась в университете. Однажды я собралась в их заведении взять что-то на вынос, и мы разговорились. Вскоре мы заметили, что у нас много общего. Мы обе не ладили с отцами, наши матери нас не защищали. Дарси ушла из дома в четырнадцать, свернула на кривую дорожку, принимала наркотики, ну, короче, было все и по полной программе.
— И чья это была идея, снять кого-нибудь? — поинтересовался Эл.
Щеки Сюзанны снова вспыхнули.
— Дарси. Она ненавидела мужчин, и я, в конце концов, тоже возненавидела. Со стороны Дарси это казалось возмездием. Она говорила, что хочет иметь над ними полный контроль. А когда-то хотела быть той, кто может, не прощаясь, исчезнуть среди ночи из дома. Сначала такая идея сбивала меня с толка. Но потом… потом я все же согласилась. — Во второй раз оказалось легче. Третий раз доставил ей мрачное удовольствие. А начиная с четвертого раза… Одна только мысль об этом стыдила ее.
Эл и Люк переглянулись.
— Что? — раздраженно спросила Сюзанна.
— Возможно, Дарси добивалась вашего внимания, — спокойно предположил Люк. — Может, ей пришлось с вами познакомиться.
Сюзанна опустила голову:
— О, Боже. Я никогда не… — Ее руки безвольно повисли. — Это просто сумасшествие.
— Вам никогда не казалось странным, что оба преступления произошли в один и тот же день с разницей в несколько лет? — спросил Эл.
Сюзанна шумно выдохнула:
— Конечно. Но в тот отель я пошла добровольно. — К этому времени она была уже словно одержимая. — Дату я выбрала умышленно. Это должно было стать чем-то вроде удара, разряжающего обстановку. Но потом это воспринималось, как… предзнаменование или наказание Божье, что-то в этом роде. Я совершила ужасную ошибку, и мне пришлось заплатить за это. Дата, как посыл, как попытка начать все с начала. Я знаю, что это звучит глупо.
— Вы были жертвой, — сказал Люк. — Дважды. Вы мыслили не как прокурор, а как человеческое существо, которому пришлось придать смысл ужасному переживанию. К сожалению, не все имеет смысл. Иногда с хорошими людьми случаются плохие вещи, точка.
Только я не была хорошим человеком. Но Сюзанна серьезно кивнула:
— Я знаю.
Взгляд Люка вспыхнул, и она поняла, что он ее быстрое признание не одобряет.
— А мужчина, который вас изнасиловал? Вы можете его описать?
— Естественно. Его лицо я никогда не забуду. Но как это может нам помочь? Прошло уже шесть лет. Следов не осталось.
— Тем не менее, вы должны пообщаться с нашим художником. Кто знает, может этот тип крутится где-то рядом с вами. — Он повернулся к Элу. — Вы не подскажете мне, как звали убийцу Дарси?
— Михаэль Эллис, — пробормотала Сюзанна.
Люк наморщил лоб:
— Что вы сказали?
— Михаэль Эллис, — повторил Эл со своего места. — Убийца Дарси. А что?
Люк потер ладонями небритые щеки:
— У Гренвилля мы нашли два паспорта. Оба с его фотографией, но на разные фамилии. Один выписан на имя Михаэля Тэвиса, второй — на Тоби Эллиса.
— Святые угодники, — пробормотал Эл. — Это все устроил Грэнвилль?
— Или на пару с человеком из черного лимузина, или рассказал ему потом, — констатировал Люк.
Сюзанна села. Ей не хватало воздуха.
— Значит, это… все было спланировано, — лишенным эмоций, голосом произнесла она и опустила взгляд. — И я…, наивная, попала в ловушку. Они, наверное, помирали со смеха.
Люк присел перед ней на корточки и взял в свои ладони ее ледяные руки.
— Гренвилль за это заплатил. Другие тоже заплатят. Вам имя Рокки что-нибудь говорит?
Сюзанна покачала головой:
— Нет. А должно?
— Мы думаем, что так зовут партнера Гренвилля или это его кличка. — Он сжал ее руки.
Сюзанна подняла глаза и встретилась с ним взглядом. И тут ей пришла в голову еще одна мысль, такая же безумная и нелепая, как все то, что она слышала за последние несколько минут. Только эта нелепость, к сожалению, не казалась невозможной.
— Саймон вел за мной слежку. В Нью-Йорке.
— Что вы имеете в виду? — поинтересовался Люк.
— Разве Дэниел вам не рассказал? — удивилась Сюзанна. Люк покачал головой. — Когда мы были в Филадельфии, полиция показывала нам разные изображения лица Саймона. К тому времени он стал уже профессионалом маскировки, и даже выступал под личиной старика. Я видела его в этой роли. Когда я гуляла с собакой в парке, я иногда встречала старика. Это был Саймон. Как-то раз он сел рядом со мной на скамейку, и мы немного поболтали. Я и понятия не имела, что этот старик — мой брат.
— Но Саймон не может быть партнером Гренвилля, — сказал Люк. — Потому что официально Саймон был мертв.
— Я знаю. Но… — Она вздохнула. — Я даже не знаю, что хочу сказать.
Люк вновь сжал ее ладони:
— Попробуйте немного расслабиться, а на похоронах держите ушки на макушке. Я еду с вами. — Он покосился на Эла. — А вы?
— Можете не сомневаться, — мрачно подтвердил Эл.
— Хорошо. Лишняя пара глаз нам не помешает.
Риджфилд Хаус
Суббота, 3 февраля, 9 часов 45 минут
Бобби положил трубку. Его одновременно переполняли радость и страх. Пол, как всегда, оказался прав, и Бобби безо всяких усилий обзавелся новым источником информации в команде ГБР. Информация звучала неутешительно. Бердслей не только выжил, но и заговорил, и теперь полиция знала о Рокки. Рокки, и снова Рокки. После всего того, что она натворила сегодня, это оказалось последней каплей.
— Приехал мистер Чарльз, — сообщил Таннер, появляясь в дверях.
Любопытный старик.
— Спасибо, Таннер. Проводи его сюда.
Чарльз вошел. Сегодня он нарядился в черный костюм.
— Я ненадолго. — Чарльз постучал по сундучку из слоновой кости, который, как всегда, носил с собой. — Можно сыграть одну партию.
— Я сегодня не в настроении. — Бобби указал на стул. — Садись. Пожалуйста.
Губы Чарльза искривились в пренебрежительной усмешке.
— Ну, что там у тебя стряслось?
— DRC-119.—Фраза Бобби произвела должный эффект. Чарльз чуть заметно заморгал. Бобби редко доводилось видеть удивленного Чарльза. Но последний быстро взял себя в руки, и на его лице вновь засияла улыбка.
— Посмотрите-ка. И откуда тебе это известно?
— У меня есть свой источник в команде ГБР. Ну, той, что осматривала бункер и все, что с ним связано. — Бобби предполагал, что крот предоставил ему лишь обрывки информации, но для составления плана действий этого достаточно.
— Неплохо. Я всегда знал, что у тебя есть голова на плечах, — похвалил Чарльз.
— Не отклоняйся от темы. Ты ездил на черном лимузине?
— Конечно. Я не хотел исчезать из ее поля зрения.
— А если бы тебя остановили?
— За что? Скорость я ни разу не превысил.
Бобби нахмурился:
— Ты пошел на неоправданный риск.
Дружелюбие исчезло из лица Чарльза, и оно приняло ледяное выражение.
— Ты ведешь себя, как старая бабка. — Он наклонился вперед, и взгляды их скрестились. — Я тебя этому не учил.
Оскорбленный и униженный, Бобби опустил глаза. Черт возьми, мне ведь уже не пять лет. С довольным выражением лица Чарльз снова откинулся на спинку кресла:
— Что еще сказал тебе твой крот из ГБР?
— Бердслей слышал, что Грэнвилль назвал имя Рокки, — чуть ли не шепотом произнес Бобби. Я ненавижу тебя, старик.
— Рокки или настоящее имя?
— Нет, Рокки, но для меня это одно и то же.
— В этом ты прав. Что ты собираешься делать?
Именно то, что сделаешь и ты. Убью ее.
— Я пока думаю.
Чарльз кивнул:
— Я только что проезжал мимо дома Рэнди Мэнсфилда. Он все еще стоит.
Ублюдок. Просто взять и ткнуть в больное место.
— Да. Я знаю.
— И почему он до сих пор стоит? — Во взгляде Чарльза читалась укоризна. — Упустить из вида столь важный момент, на тебя это совсем не похоже.
Бобби собрался с мыслями:
— Я не упустил это из виду. Тот, кого я нанял, грязно выполнил свою работу. — За это Чили Пэппер ответит, он умрет, как только его найдут. ГБР уже разыскивает его. Я должен найти его первым. Бог знает, что этот парень наговорит копам.
— Тогда ты потерпел неудачу.
Бобби открыл было рот, чтобы запротестовать, но в итоге согласился.
— Да, потерпел.
И что же произошло? — Теперь голос Чарльза звучал дружелюбнее, совсем как у хозяина, который наказав за непослушание свою собаку, утешает ее ласками.
Ненавижу тебя.
— Мистер Пэппер хотел сделать все основательно. Он установил зажигательные бомбы с таймером в обоих домах, а затем присоединил вторую бомбу на дверь. Это на тот случай, если полиция появится прежде, чем взорвется зажигательная бомба. В доме Гренвилля копы спровоцировали пожар, и поняли, что то же самое их ждет в доме Мэнсфилда. Они смогли обезвредить детонаторы до того, как они сработали.
— И теперь в доме Мэнсфилда не протолкнуться от полицейских.
— Да, но они нашли только его коллекцию оружия и порнографию.
— Отец Рэнди был умным мужчиной. — Чарльз с сожалением покачал головой. — И как получилось, что сын его одно сплошное разочарование?
— Дом Гренвилля сгорел полностью. Единственное, что они смогли найти, это паспорта в несгораемом сейфе.
— А почему твой поджигатель не использовал просто газ и спички?
— Без понятия. Спрошу, когда увижу.
— Но ты знаешь, где остановился мистер Пэппер, — сказал Чарльз. Это было утверждение, а не вопрос.
Нет, но тебе знать об этом не обязательно.
— Конечно. Еще я знаю, где сейчас находятся жены Гарта и Тоби. — Это, к счастью, правда. — Полиция полагает, что женщины могут вывести их на след печально известного Рокки, которого они считают партнером Гренвилля и главой всей операции.
— Что еще?
Бобби, чуть помедлив, спросил:
— Ты знаешь, что тринадцать лет назад Саймон с дружками изнасиловали Сюзанну Вартанян?
Чарльз повел плечами:
— Скажем так, это было… частное представление.
— Сюзанна Вартанян подписала показания, в которых обвиняет в изнасиловании Гарта Дэвиса.
— Интересно. — Вот и весь ответ Чарльза. — Что еще?
— Тебе, очевидно, известно о деле Дарси Вильямс.
— Очевидно. Что-то еще?
— Нет. — Только то, что Сюзанна собралась на похороны Шейлы Каннингем. И что крот из ГБР, вероятно, о многом умолчал. Я боюсь. Произошло слишком много неожиданных и неприятных событий, и у Бобби возникло тупое предчувствие, что они похожи на пресловутый айсберг, у которого видна только вершина, и от которого уже нельзя увернуться. Бобби ненавидел страх. Чарльз мог чувствовать страх окружающих. Теперь Чарльз встал. Его губы презрительно скривились.
— Мне пора.
— Куда?
— Сегодня хоронят малышку Каннингем. Не появиться на похоронах может быть расценено, как невнимательность. — Чарльз подошел ближе, и его тень упала на кресло Бобби. Он ждал. И дождался. Бобби, наконец-то, поднял взгляд. И уже не мог отвернуться от него. Я ненавижу тебя, старик. — Ты разочаровываешь меня, Бобби. Ты боишься. Страх делает тебя большим неудачником, чем остальных.
Бобби хотел ответить, но слова не шли, и Чарльз горько рассмеялся.
— Это не твой поджигатель потерпел неудачу, Бобби. Не твой «больничный персонал» и не твоя помощница. Это ты потерпел неудачу. Ты сидишь в этом старом ящике и думаешь, что дергаешь за ниточки. — В его словах сквозило презрение. — Ты думаешь, что все держишь в руках и управляешь судьбами мира? Но это не так. Ты сидишь в этом старом ящике и прячешься. От мира. И своего прирожденного права.
Чарльз наклонился вперед:
— Ты лишь тень того, кем хотел бы быть. Ты лишь по случайности главенствуешь над сетью мобильных борделей, которыми пользуются дальнобойщики на скоростных магистралях. Ты хотел бы рассматривать себя, как поставщика «благородных товаров», но, на самом деле, ты не кто иной, как обычный сутенер. Ты был куда интереснее в роли высокооплачиваемой шлюхи. — Сердце Бобби забилось. Скажи что-нибудь. Защитись. Но он по-прежнему молчал. Чарльз насмешливо ухмыльнулся. — А ты вообще хоть знаешь, почему вернулась Сюзанна Вартанян? Нет, конечно же, не знаешь. Ты просто заставил ее смыться, улететь в Нью-Йорк. — Последние слова он произнес издевательски слезливым голосом. — Ты же мог в любое время отправиться вслед за ней в Нью-Йорк и отомстить, но, очевидно, у тебя были дела поважнее.
Под пристальным взглядом Бобби Чарльз откинулся на спинку стула. Я ненавижу тебя, старик. Чарльз снова сунул под мышку сундучок из слоновой кости:
— Я не вернусь до тех пор, пока ты не докажешь, что заслуживаешь моего уважения.
Чарльз ушел. Бобби некоторое время просто сидел и мрачно размышлял. А Чарльз ведь прав. Я действительно спрятался. Осталось лишь натянуть ниточки. Так дальше не пойдет. Пора принимать твердое решение.
— Таннер! Иди сюда. Я ухожу. Помоги мне одеться.
Таннер наморщил лоб:
— Думаешь, это хорошая идея?
— Да. Чарльз прав. Я прячусь здесь уже два дня, дергая за тонкие ниточки, которые рвутся одна за другой. Столько времени у меня нет. Где чемодан со старой одеждой?
— Ты хочешь надеть вещи своей матери? Бобби, это не дело.
— Естественно, я не собираюсь напяливать на себя мамины вещи. Они мне малы. — Да и маменькин вкус оставлял желать лучшего. — Посмотрим что есть. Бабушка была выше ростом. Ее вещи должны мне подойти. Где Рокки?
— Я бы сказал так, где-нибудь зализывает свои раны.
— Разыщи ее. Она пойдет со мной. Но сначала она должна показать мне, какие еще девушки претендуют на эту работу. — Обычный сутенер. Чарльз еще об этом пожалеет. — Я дал Рокки слишком много власти. С этого момента я сам буду заботиться о наших потенциальных кандидатах.
Глаза Таннера засветились.
— Я знаю все ее пароли и ники.
Бобби заморгал:
— Что?
Таннер пожал плечами:
— Вор всегда остается вором, а я постоянно учусь. Поэтому и нахожусь в курсе последних технических достижений. Я отправил Рокки трояна, который записывает нажатия клавиш. Мне известны все контакты, которые она поддерживает.
— Хитрый старикан. Я тебя недооценивал.
— Да, недооценивал. — Таннер ухмыльнулся.
Бобби направился к выходу, но остановился у лестницы и оглянулся на Таннера.
— Скажи-ка, я был интереснее в роли высокооплачиваемой шлюхи?
— Несомненно. Но подобными делами нельзя заниматься вечно, значит надо приспосабливаться и совершенствоваться дальше.
— Твоя правда. Проследи, чтобы девки сегодня были прикованы к стене. Кто сегодня дежурит?
— Вообще-то Джесс Хоган, но… — Таннер пожал плечами.
— Но Бердслей убил его. Хоган оказался таким глупым, что позволил обессиленному пленнику напасть на себя… Позвони-ка Биллу. Если он будет ныть о дополнительной работе, пообещай ему двойную оплату. — Бобби всегда считал, что охранникам надо хорошо платить. — Нам нужно кого-то нанять.
— Я разберусь с этим. Что-нибудь еще?
Бобби оглядел прихожую:
— Чарльз назвал этот дом старым ящиком.
— Тут он тоже прав. Здесь холодно и сквозняки, и ни один кухонный агрегат нормально не работает. Невозможно приготовить хороший чай, если вода не желает закипать.
— Ну, тогда давай поищем другой дом. У меня хватает денег. Давай взорвем этот ящик.
Таннер насмешливо пошевелил бровями:
— Как я слышал, дом судьи Вартаняна пустует.
Бобби рассмеялся:
— Посмотрим. А теперь помоги мне одеться, Таннер. И заряди мой пистолет.
Отъезжая, Чарльз бросил взгляд в зеркало заднего вида. Таннер злобно смотрел ему вслед, а Бобби… Этому самодовольному индюку не помешал бы хороший пинок. Эти двое спелись с того самого момента, как познакомились, и он сразу понял, из этого материала можно вылепить что угодно. Балласт, который Бобби тащил с собой, с самого начала очень сильно облегчал задачу. Бобби наделен внутренним желанием, потребностью и стремлением к доминированию. Отчасти это связано с тем человеком, который железным кулаком воспитывал Бобби. Но из-за того, что кулак поднимался слишком часто, Бобби давным-давно убил и этого человека, и его жену. Таннер оказался каким-то образом причастным к убийству, но каким, Чарльз так и не смог выяснить. Однако он знал, что Таннера разыскивала полиция, и Бобби помог старику сбежать. С тех пор они неразлучны. Но Таннер такой же старый, как и дом. Бобби надо двигаться дальше, чтобы получить то, что ему полагалось по рождению. Львиная доля его стремления к власти обуславливалась генетически. Если внимательно посмотреть на его лицо, это становилось очевидным. Очень странно, что до сих пор никто не заметил сходства. Никто, кроме меня. Чарльз часто задавался вопросом, почему. Ему стоило только раз посмотреть в синие глаза Бобби, и он увидел сходство. Оно такое же неизменное, как клеймо. Кстати, о клейме. Чарльз вынужден был признать, что Сюзанна застала его врасплох. Он никогда бы и не подумал, что она отправится в полицию и расскажет о Дарси Уильямс. Он и правда такого не предвидел. Но рассказала она только то, что хотела рассказать и ни слова больше. В этом он уверен. Шесть лет назад Чарльз заставил Сюзанну столкнуться с ее темной стороной, он показал, на какие извращения она способна. Не раз, и не два, а многократно, пока она не перестала притворяться, что это не ее идея, пока она не возненавидела себя за одержимость, от которой не могла ни избавиться, ни противостоять.
На тот момент Бобби и Сюзанна казались такими разными, как день и ночь. Бобби желал получить прирожденное право, Сюзанна наоборот отвергала его. Они оба преследовали свою цель с одинаковой глубиной чувств. Но чувства открыли двери для уязвимости. Этому он сам научился с трудом. Сегодня утром он преследовал Сюзанну, и она ответила исповедью. Оглядываясь назад, он должен был увидеть, как это произойдет. После эпизода с Дарси она обратилась к вере. К вере и карьере. Благодаря и тому и другому Сюзанна смогла убедить себя в том, что снова определилась со своей жизнью. Но Чарльз знал, что она ошибалась. Отведав однажды запретный плод, вкус его навсегда останется на языке. Так учил его наставник Фам.
Чарльз мог подтолкнуть Сюзанну в любом направлении на свое усмотрение. Просто необходимо искусно ее к этому подвести. Точно также он преследовал и Бобби. Оставалось лишь наблюдать за реакцией подопечного. Хотелось бы надеяться, что проблема Рокки вскоре решиться. Бобби выбирал себе не тех помощников, но самый худший выбор сделал Гренвилль.
Гренвилль, будучи еще юнцом, завербовал Саймона Вартаняна. Но даже еще в те годы Чарльз разглядел в Саймоне признаки настоящего безумия. Потом Саймона объявили погибшим. О том, что он жив, мало кто подозревал. Выгнать из дома сына и объявить его умершим, было в духе Артура Вартаняна. Таким способом он хотел нейтрализовать негативное влияние на собственную судейскую карьеру. Артур Вартанян выдумал историю про автомобильную аварию, и даже позволил похоронить чужое тело в семейной могиле. Чарльз испытал тогда огромное облегчение. Он понимал, Саймон рано или поздно уничтожит Гренвилля.
Чарльз с оптимизмом смотрел на сближения Гренвилля с Мэнсфилдом, но вскоре выяснилось, что Рэнди Мэнсфилду до своего отца, как до луны.
Что касалось Рокки, она умна и приносила пользу. Но у нее отсутствовала необходимая твердость, и это заставляло ее рисковать. Глупо, конечно, что ей известны все секреты. И она знает меня в лицо.
Если Бобби не устранит ее, придется делать это самому.
Атланта,
суббота, 3 февраля, 10 часов 15 минут
— Проснитесь.
Моника услышала шепот и попыталась открыть глаза. С большим трудом, но ей это удалось.
Мои глаза снова открываются. Она пошевелила рукой и испытала облегчение, когда почувствовала, иглу капельницы. Дыхательная трубка тоже до сих пор стояла в горле. Значит, я не могу говорить, но я не парализована. Она заморгала, и в поле зрения появилось лицо. Медсестра. Паника участила ее пульс.
— Просто послушай, — хрипло прошептала женщина, и Моника увидела, что глаза ее покраснели от слез. — У них твоя сестра. Вот фотография. — Перед лицом Моники оказался телефон. От увиденного у нее все опустилось внутри.
Господи, это правда! Жени. С кляпом во рту и связанными руками Жени лежала в багажнике какой-то машины. Может, она мертва? О, Жени.
— Она жива, — сообщила медсестра. — Во всяком случае, пока. Я должна была убить тебя, но не смогла. — На ее глазах опять появились слезы, но она сердито вытерла их. — И из-за этого теперь мертва моя сестра. Они убили ее. Потому что я не смогла убить тебя. — Моника в ужасе наблюдала, как медсестра ввела что-то в ее капельницу и ушла.