Райли, Северная Каролина,
суббота, 3 февраля, 17 часов 45 минут
Гарри Граймс опустился на корточки возле пятна на полу гаража доктора Кэссиди:
— Это кровь.
Стивен повернулся к немолодой соседке:
— Мэм, во сколько машина выехала из гаража?
— Около полудня. Доктор всегда ненадолго останавливается и спрашивает, как у меня дела. Сегодня он не спросил. Но я подумала, что, возможно, он просто очень занят. — Она всплеснула руками. — Мне надо было позвонить в полицию.
Гарри снова выпрямился:
— А вы не заметили, доктор сам был за рулем?
— К сожалению, не заметила. Я вижу довольно плохо. Извините.
— Спасибо, мэм. Вы нам очень помогли. — Когда дама ушла, Гарри встретился взглядом с Стивеном. — Никто из пассажиров автобуса не может вспомнить, что видел Жени Кэссиди.
— Стивен, Гарри, — позвал их криминалист. — У Кента кое-что есть.
Кент Томпсон сидел за компьютером доктора.
— Сегодня утром около одиннадцати Кэссиди получил письмо от Жени. Она написала, что находится на автобусной станции и просит ее забрать. Доктор пишет, что заберет ее и сообщает, что купил билеты до Торонто.
— Он хотел вместе с ней покинуть страну? — заинтересовался Стивен.
— По крайней мере, мы должны в это поверить. Но посмотрите на верхнюю часть заголовка обоих писем.
Гарри посмотрел и сразу понял.
— Оба письма были отправлены через один и тот же маршрутизатор, — сказал он.
— А именно тот, который здесь, в доме.
— Это означает, что тот, кто отправил эти письма, был здесь.
— Верно, — согласился Кент. — Сообщение Жени, возможно, было отправлено с ноутбука или органайзера, но отправитель или отправительница ни при каких обстоятельствах не находились на автобусной станции.
Гарри кивнул:
— Я немедленно объявляю его в розыск.
Атланта,
суббота, 3 февраля, 18 часов 05 минут
— Мисс Вартанян, проснитесь.
Сюзанна подскочила. Оказывается, она задремала на стуле возле больничной койки. Она заморгала и узнала лицо Эллы, ночной сестры.
— Сколько сейчас времени?
— Начало седьмого. На сестринский пост поступил звонок для вас. Из ГБР.
Сюзанна снова заморгала:
— Если только начало седьмого, то почему вы здесь?
— Дженнифер заболела, и ей пришлось уйти домой. Абонент ждет вас.
Сюзанна подняла трубку на посту:
— Сюзанна Вартанян.
— Брианна Бромли, я работаю на горячей линии ГБР. У меня сообщение от агента Пападопулоса. Вы должны встретиться с ним у входа в приемный покой. Это срочно.
У Сюзанны участилось сердцебиение.
— Когда?
— Он передал сообщение пятнадцать минут назад. Вероятно, он будет с минуты на минуту.
— Спасибо. — Сюзанна поспешно прошла по коридору и вздрогнула, когда холодный воздух улицы ударил ей в лицо. Она поискала глазами машину Люка, но вместо этого увидела знакомое лицо. — Дженнифер? Элла сказала, что вы заболели.
Глаза медсестры покраснели, кожа выглядела бледной.
— За мной должны приехать.
— Вы действительно плохо выглядите. Как долго вы уже ждете?
Дженнифер стиснула зубы:
— Почти час.
— Невежливо. — В этот момент Сюзанна краем глаза заметила машину, которая заворачивала на стоянку. Когда она повернула голову, то фары на мгновение ослепили ее. Моргая, она осознала, что машина черная и с тонированными стеклами. Автомобиль приблизился, окно опустилось. Сюзанна слишком поздно заметила блеск металла. — Ложись! — рявкнула она и повалила Дженнифер на землю. Выстрел разорвал тишину. Сюзанна подняла голову, чтобы посмотреть на номерной знак, хотя и так знала, что увидит. DRC-119.
Сюзанна в ужасе смотрела вслед машине, но булькающий звук заставил ее опустить взгляд.
— О, черт, черт! — Она беспомощно уставилась на быстро увеличивающееся красное пятно на халате Дженнифер. — Дженнифер! Дженнифер! Нам нужна помощь!
Веки Дженнифер Оман дрогнули.
— Бобби, — прошептала она. — Это Бобби.
Услышав громкие шаги по тротуару, Сюзанна наклонилась поближе к раненной женщине.
— Кто это Бобби?
За спиной Сюзанны заскрипели шины, и хлопнула дверца.
— О, господи!
Люк. Но Сюзанна не отводила взгляда от медсестры.
— Кто это Бобби?
— С дороги, леди, — приказал один из санитаров.
Люк помог Сюзанне подняться на ноги и быстро оглядел ее с головы до пят.
— Вы ранены?
— Нет.
Люк притянул Сюзанну к себе, обхватил руками и обнял. Его сердце громко билось. Сюзанна вцепилась в полы его пиджака и прижалась щекой к его теплой и мускулистой груди. Люк задрожал:
— Я услышал выстрел и увидел, как вы упали. — Его голос звучал хрипло, почти грубо. — Вы точно не ранены?
Она кивнула, не желая шевелиться. Ей хотелось остаться там, где она стояла, и чувствовать себя в безопасности, но она должна ему сказать. Она цеплялась за полы его пиджака до тех пор, пока хватка Люка не ослабла, но он не отпускал ее. Сюзанна подняла голову и посмотрела в его черные глаза, которые казались ей опорой.
— Она сказала, это Бобби.
Люк нахмурился:
— Бобби это кто?
— Я не знаю, но она дважды произнесла это имя. Это Бобби.
Руки Люка двинулись от спины Сюзанны к плечам, удерживая ее в вертикальном положении.
— Вы можете стоять?
— Да. — Сюзанне пришлось заставить себя отпустить его пиджак. — Все в порядке.
Люк склонился над носилками:
— Дженнифер. Кто такой Бобби? И что с девушкой?
— Ей нужна помощь прямо сейчас, — строго сказал доктор. Люк последовал за ними в отделение неотложной помощи.
DRC-119.
— Люк, подождите. Люк! — Сюзанна хотела было двинуться с места, но споткнулась ошеломленная.
— Сюзанна. — Внезапно оказавшийся рядом Чейз удержал ее за руку. — Что произошло?
— Я… я просто стояла рядом с этой медсестрой. Она отвечала за безымянную девушку. Она сказала, что ждет, когда кто-то за ней приедет, а потом появилась машина. Это была та черная машина, Чейз. DRC-119. — Сюзанна сжала губы, чтобы выровнять дыхание. — Я хотела оттолкнуть ее с дороги, но было слишком поздно.
— Спокойно. Минутку. — Чейз передал по рации, что все имеющиеся в распоряжении патрульные автомобили должны осмотреть черную машину, находящуюся где-то поблизости. Затем он повел Сюзанну в приемный покой, но Люк с мрачным лицом уже шел им навстречу.
— Дженнифер Оман мертва, — сообщил он.
Сюзанна едва дышала.
— Она стояла рядом со мной. Она умерла из-за меня. Гретхен тоже стояла рядом со мной. О Боже. О Боже!
Люк взял в свои ладони ее ледяные руки:
— Сюзанна, успокойтесь. Расскажите, как можно точно, что произошло.
— Черный лимузин. Он проехал мимо, окно опустилось, и я увидела пистолет. Я хотела оттолкнуть Дженнифер, но было уже слишком поздно. Номерной знак я увидела, когда машина отъехала. DRC-119.
— Это та самая черная машина, которая следила за вами сегодня утром? — спросил Люк.
— Вы в этом уверены? — добавил Чейз.
Сюзанна окинула их злым взглядом:
— Естественно.
— Простите, — сказал Люк. — Мы не хотели подвергать сомнению ваши показания.
Сюзанна чувствовала, что у нее подгибаются колени.
— Мне тоже чертовски трудно в это поверить, но я при этом присутствовала.
— А почему вы, собственно говоря, оказались здесь? — поинтересовался Люк.
Сюзанна недоверчиво посмотрела на него:
— Потому что вы сами велели мне прийти сюда.
Люк и Чейз обменялись взглядами, и Сюзанна похолодела.
— Вы… Разве вы не вызывали меня сюда?
— Кто вам звонил? — спокойным голосом спросил, Люк.
— Одна… женщина. С очень звучным именем. Брианна Бромли. Она сказала, что работает телефонисткой в вашем офисе, и что вы попросили ее передать мне сообщение.
— Я никого не просил звонить вам.
— И кроме того, у нас нет телефонистки по имени Брианна Бромли, — мрачно добавил Чейз.
Бешено колотящееся сердце Сюзанны замедлилось до мучительных толчков.
— Значит, меня выманили.
— Я отслежу звонок, — пообещал Чейз. — Люк, сестра перед смертью еще что-нибудь сказала?
— Нет, только то, что она сказала Сюзанне.
— Бобби, — повторила Сюзанна. — Это Бобби. Люк, если вы мне не звонили, то что вы здесь делаете?
— Мне по горячей линии позвонила женщина, у которой якобы есть информация о нашей мисс М. Должно быть, это была медсестра.
— Но… если Дженнифер звонила вам, то кто звонил мне? И почему?
— Теперь у нас есть два имени: Бобби и Рокки. Один или оба, вероятно, находились в черном лимузине. Я думаю, они хотели, чтобы вы увидели, как застрелили Дженнифер.
— То есть они должны были знать, что Дженнифер тоже окажется здесь, — заключил Чейз. — Это означает, что они либо наблюдали за Дженнифер… — Он сделал многозначительную паузу. — Либо у нас кто-то слил информацию.
— Но это не имеет смысла, — возразила Сюзанна. — Я стою рядом с медсестрой, а стреляют в нее. До этого я стою рядом с Гретхен Френч на похоронах, и в нее стреляет Кейт Дэвис. И кто оба раза был настоящей целью, я или эти двое?
— Я не знаю, — ответил Люк, — но в Гретхен стреляла не Кейт Дэвис. Был, по крайней мере, еще один стрелок. Кейт была убита.
— Но… я же видела, как полицейские вытащили свое оружие.
— Только они не стреляли, Сюзанна, — тихо добавил Чейз. — Мы нашли пистолет, из которого была застрелена Кейт Дэвис. Преступник стоял между вами и Кейт.
— Слева от меня, — пробормотала Сюзанна.
Люк наклонился вперед:
— Откуда вы это знаете?
Она посмотрела ему в глаза:
— Женщина в черном. Эл повалил меня на землю, а я подняла взгляд и увидела женщину, одетую во все черное, с вуалью на лице. Она уставилась на меня. Затем она исчезла в толпе.
— Почему вы не упомянули об этом раньше?
— Я думала, она из похоронной процессии. И считала, что Кейт ранила Гретхен, а полиция застрелила Кейт.
— Вы не могли бы описать эту женщину?
Сюзанна надула щеки:
— Она была очень высокой. Повсюду бегали перепуганные люди, а она просто стояла, как… как островок спокойствия. Не знаю, как долго она так на меня смотрела. Но это могло быть не дольше одной-двух секунд. Это выглядело странно, даже… сюрреалистично. О, и у нее на губах была красная помада. Ее можно было разглядеть даже сквозь вуаль. Длинное платье. Старомодное. Я сочла ее старухой. Зловещей старухой. — Она закрыла глаза и снова вызвала в памяти сцену на кладбище. — На плечах пелерина, подбитая мехом. Она выглядела так, будто сошла со старинной фотографии.
— А что с обувью? — поинтересовался Чейз.
- Синяя. — Сюзанна распахнула глаза. Она вспомнила. — Синие кроссовки. Платье доходило ей до лодыжек, как будто оно было слишком коротким для нее.
— Или для него? — спросил Люк.
— Бобби, — пробормотала Сюзанна. — Или Рокки. Вот, черт. И кто этот Бобби?
— Головоломка без мотива, — буркнул Люк.
Чейз мрачно кивнул:
— Круглая и желтая.
— Что все это значит? — удивилась Сюзанна. — Не могли бы вы говорить менее загадочно?
Люк вздохнул:
— Это означает, что мы очищаем луковицу слой за слоем, но каждый раз появляется новый слой. Более кровавый. Я отвезу вас в отель.
— Мне нужно забрать в реанимации свои вещи.
— Тогда я пойду с вами.
Сюзанна открыла рот, собираясь сказать, что ей не нужен надзиратель, но тут до нее дошло, что только что произошло. Сначала Гретхен, теперь Дженнифер. Может быть, ей все-таки нужна его защита.
Атланта,
суббота, 3 февраля, 18 часов 30 минут
— Это правда? — спросила сестра Элла. — Дженнифер мертва?
Моника затаила дыхание.
— Боюсь, что да, — раздался голос Сюзанны. — Ее застрелили пару минут назад.
О, Боже. Дженнифер попробовала меня защитить, и теперь она мертва.
Моника почувствовала, как чья-то рука коснулась ее руки.
— Это я, Сюзанна. Я должна сейчас уйти, но завтра вернусь. Мне бы хотелось, чтобы ты очнулась. Нам надо расспросить тебя о многом.
Я очнулась. Черт возьми, я же очнулась! Монику душило отчаяние, но потом она почувствовала тепло на своем лице. Губы. Сюзанна поцеловала Монику в лоб, и разочарование смешалось с тоской, вновь подступившей к ее горлу.
— Спи, — пробормотала Сюзанна. — Я вернусь завтра.
Нет. Монике хотелось закричать. Не уходи. Не покидай меня. Пожалуйста, не оставляй меня одну. Но Сюзанна уже ушла.
Горячие слезы побежали по вискам Моники, стекая на подушку.
Когда Сюзанна вышла из застекленной больничной палаты, она поняла, что Люк наблюдает за ней. И почувствовала, что краснеет.
— Она ведь еще ребенок. И ей очень страшно.
Люк коснулся рукой ее щеки, и Сюзанна невольно прижалась к нему.
— Вы хороший человек, — пробормотал он. — Вы ведь знаете это?
У Сюзанны сдавило горло. Когда он произнес эти слова, она почти ему поверила. Сюзанна высвободилась, отступила назад и изобразила искусственную улыбку.
— Вы очень милы.
Люк разочарованно посмотрел на нее, но Сюзанна проигнорировала этот взгляд. Вместе они спустились в лифте и молча направились к машине Люка. Когда они оба пристегнулись, он направил свой взгляд прямо вперед.
— Я пообещал Дэниелу, что позабочусь о вас. Я смогу приглядеть за вами или у себя дома, или в вашем отеле. Пожалуйста, дайте мне возможность сдержать свое обещание. Ничего другого я от вас не требую.
Больше ничего. Сюзанне пришлось признать, что эти слова ее разочаровали. Они жалкие, мелочные и… человеческие. Какой женщине не хотелось бы, чтобы такой мужчина, как Люк, интересовался ею? Но он, видимо, уже сдался. Так быстро.
Ты же сама ему сказала. И не надо обижаться, что он тебя послушался. Тем не менее Сюзанна разочаровалась. И слишком устала, чтобы спорить.
— Если мы пойдем к вам домой, где я буду спать?
— В моей спальне. Я лягу на диване.
— Ладно. Поехали.
Атланта,
суббота, 3 февраля, 18 часов 45 минут
— Они уехали? — спросила Бобби, когда Таннер вновь сел за руль.
— Да, наконец-то. — Он протянул ей номера с обозначением DRC. — Если нас остановят, я теперь Джордж Бентли. Тебе было весело?
— О да, — ответила Бобби. — И я рада, что ты вовремя вернулся из Саванны, чтобы отвезти меня. С водительского места мне было бы не очень удобно стрелять в Оман.
— А что теперь? Возвращаемся в Риджфилд Хаус?
— Еще нет. Я узнала кое-какие новости от нашего крота. Судя по всему, ГБР идет по следу Джерси Джеймсона. Должно быть, Дэниел Вартанян увидел часть номера катера.
— И где нам искать мистера Джеймсона? — поинтересовался Таннер.
— Я знаю несколько забегаловок, которые ему нравятся. Пошаришься немного вокруг?
Таннер рассмеялся:
— Как в старые добрые времена.
— Да, это были прекрасные времена. Ты выслеживал добычу, а я забрала ее себе. Некоторые из этих парней до сих пор ежемесячно переводят деньги на мои заграничные счета.
— Ты была хорошей шлюхой, Бобби.
— А ты хорошо находил клиентов, которые платят большие деньги за то, чтобы их извращения оставались в секрете. Мне их не хватает, старых времен.
— Мы могли бы повторить их. Перебраться в другое место. И начать все заново.
— Могли бы, но мне нравится моя нынешняя жизнь. И я все еще хочу получить дом на холме. Он принадлежит мне по праву.
— По завещанию Артура Вартаняна он принадлежит его законным детям, Бобби.
— Но и у меня есть право. Все равно его законные потомки скоро лягут в семейную могилу рядом с судьей и его шлюхой женой. — Слова отдавали горечью на языке.
— Ну, раз так, — сказал Таннер с легкой улыбкой, — тогда ты знаешь, чего хочу я.
— Серебряный чайный сервиз бабушки Вартанян. — Бобби тихо рассмеялась.
— Конечно.
Атланта,
суббота, 3 февраля, 19 часов 15 минут
— У вас очень мило, — сказала Сюзанна, осматривая квартиру Люка.
— По крайней мере, чисто, благодаря моей… — Конец фразы повис в воздухе, когда Люк обнаружил, что обеденный стол сервирован на двоих. Фарфором его матери. И серебряный подсвечник, стоявший наготове, принадлежал ей.
Сюзанна тоже посмотрела на стол. Легкая улыбка скользнула по ее губам.
— Благодаря вашей маме?
— Да.
Улыбка Сюзанны потухла.
— Она чуть не задушила Дэниела в своих объятиях. Она мне нравится.
— Она всем нравится.
— А ваш папа?
— О, она и его душит в объятиях, — с ухмылкой сообщил Люк. — Папа вместе со своими братьями руководит рестораном. Естественно, греческим. Раньше мама была шеф-поваром, но сейчас повседневными делами занимаются мои кузены. Поэтому у папы и дядюшек появилось время, наслаждаться жизнью. Но маме не хватает ресторана. Вот она и компенсирует это тем, что готовит для всех моих друзей. — Он вытащил из шкафа вчерашний костюм. — Ничего такой запах. Дыма и гнилой рыбы совсем не чувствуется.
— У вас химчистка доставляет вещи на дом?
— Химчистка принадлежит моему кузену Джонни. У него есть ключ. Он привозит мои вещи, а я позволяю ему смотреть на моей плазме платные спортивные передачи.
— А он не сможет очистить от красной глины платье Хлойи Хэтауэй?
— Если у Джонни не получится, то и никто другой не справится. — Желудок Люка внезапно заурчал. — Хочу кушать.
— Я тоже. — Сюзанна заколебалась. — Я умею готовить. Во всяком случае, немного.
— Мама сказала, что еда в холодильнике. — Люк пошел на кухню, и Сюзанна отправилась за ним.
— Я могу чем-то помочь?
Люк, открывая холодильник, усмехнулся.
— Вам не мешало бы переодеться.
Сюзанна опустила взгляд, на свою забрызганную кровью футболку.
— Я быстро.
Как только Сюзанна вышла из комнаты, его беззаботный смех исчез.
— Я очень прошу, — пробормотал Люк, начиная разогревать кастрюльки с маминой едой. Сюзанна. По дороге домой на ее мобильный позвонила Гретхен Френч с сообщением, что пресс-конференция назначена на завтра. «Вам стоит ей позвонить» — предложила ему Сюзанна, когда повесила трубку. — «Она до сих пор считает, что ее пыталась убить Кейт Дэвис». Он тут же задал ей встречный вопрос. «Вы уверены, что хотите участвовать в этой пресс-конференции? Как только вы окажетесь с другими женщинами перед морем микрофонов, пути назад не будет».
Сюзанна отреагировала очень спокойно. «Путь назад закрылся в тот момент, когда я села в самолет до Атланты. И я сделаю то, что должна сделать».
Люк испытывал глубокое уважение… и желание, настолько сильное, что перехватывало дыхание. И дело не только в ее красивом лице, изящной фигуре или достоинстве, которое она излучала. Это что-то другое, он чувствовал это каждой частичкой своего тела. Попросту говоря, Сюзанна именно та женщина, которую он всегда искал. Но, к сожалению, в данный момент его желания не играли никакой роли. Возле приемного покоя Сюзанна дрожала, как осиновый лист. Она прижалась к нему в поисках защиты. И приехала к нему домой, потому что доверила ему возможность защитить ее. Но до конца она ему не доверяла, и душу свою, которую якобы не хотела, не открыла. Ничто другое значения не имело.
Люк поставил миску в духовку и начал вытаскивать пробку из бутылки с вином. В этот момент раздался звонок в дверь. Он отставил бутылку, чтобы вино дышало, посмотрел в глазок и вздохнул.
— Талия, — сказал он, открывая дверь.
Талия протянула ему поводок, пристегнутый к ошейнику бульдога судьи Боренсона.
— Ты забыл собаку.
— У меня было много дел.
Она сочувственно улыбнулась:
— Я слышала, что произошло возле приемного покоя. Мне очень жаль, что так случилось.
Люк снова вздохнул:
— Наверное, я должен пригласить тебя войти.
— О, спасибо, — сухо поблагодарила Талия. — Какое гостеприимство.
Люк распахнул дверь пошире. Талия и собака вошли, и прежде чем Люк успел увернуться, увесистая тушка плюхнулась к его ногам.
Талия рассмеялась:
— Ее зовут Дарлин.
Люк закатил глаза:
— Конечно, как еще можно назвать собаку. Ты принесла ей еду?
Талия вытащила из рюкзака пакет с сухим кормом:
— До завтра должно хватить. Вот ее миска и поводок.
— А ее точно никто не хотел забрать? — не отставал Люк, когда в его руках очутился собачий скарб.
— Нет, никто. Охотничьи собаки Боренсона остались у соседей, но Дарлин никто не захотел взять. — Талия принюхалась. — А у тебя вкусно пахнет. — И тут она заметила стол, накрытый на двоих. — У тебя гость. Уже ухожу.
Она развернулась к выходу, но Люк схватил ее за рукав.
— Это Сюзанна Вартанян.
Глаза Талии широко распахнулись.
— Правда?
— Да. Но это не то, что ты думаешь. Оставайся. Пожалуйста. Я открыл бутылку вина.
Люк направился на кухню, собака следовала за ним по пятам. Когда он останавливался, собака укладывалась у его ног, а когда шел дальше, бульдог телепался за ним.
— Я не могу ее оставить. Меня никогда нет дома.
Талия уселась за стол:
— Тогда ее отправят в приют. А там, кто знает.
Люк бросил на Талию мрачный взгляд:
— Ты жестокая женщина.
— А ты добрый мужчина.
Люк покачал головой:
— Лучше не надо. Ты встречалась с мистером Чоркой?
Талия посерьезнела:
— Да. Он привез стоматологическую карту, образцы ДНК и фотографии дочери. С кубками, которые она выиграла. Она пловчиха. Очень хорошая пловчиха, раз смогла получить стипендию.
— Между прочим, прошло уже более двадцати четырех часов. Она может быть где угодно.
— Да, но теперь-то мы можем отправить ее фотографию во все полицейские отделения юго-востока. Ей только через пару недель исполнится семнадцать, поэтому я объявила тревогу Эмбер (ПРИМ. - Amber Alert, или Child Abduction Emergency Alert — система оповещения о похищении детей). В случае похищения детей можно задействовать все медиа на национальном уровне. — Талия наклонилась и ободряюще сжала его руку. — Возможно, это и небольшой успех, но мы двигаемся вперед.
— Я ваши… — Сюзанна прервалась на полуслове и с влажными полотенцами в руках застыла как вкопанная. Ее взгляд упал на руку Талии, лежавшей на ладони Люка. — Извините. Я не знала, что здесь еще кто-то.
Талия с улыбкой протянула ей руку:
— Талия Скотт. Я коллега Люка и Дэниела.
Сюзанна, переложив полотенца, пожала ей руку.
— Очень приятно. Это ведь вы разговаривали с Гретхен Френч.
— Да, и с другими жертвами тоже, — с дружелюбной улыбкой отозвалась Талия. — Кроме вас.
Щеки Сюзанны вспыхнули.
— Я сделала свое заявление прокурору Хэтауэй.
— Я знаю, но я не об этом. С другими женщинами я смогла убедиться, что они знают свои права и знают, какие у них есть возможности.
Сюзанна выдавила слабую улыбку:
— Я окружной прокурор. Я знаю свои права. Но, все равно, спасибо.
— Я не сомневаюсь в том, что вы знаете соответствующие права и законы. И я убеждена, что вы проинформируете о них и других женщин. — Талия не дала сбить себя с толка. — Но, возможно, к собственной персоне вы не сможете применить свои знания. Если вы хотите поговорить, я в вашем распоряжении в любое время. — Она с улыбкой протянула Сюзанне свою визитку.
Сюзанна с не охотой взяла ее.
— Гретхен Френч говорила о вас в самых восторженных тонах. — Тут ее взгляд наткнулся на пакет с сухим кормом, лежавший на столе. Брови удивленно полезли вверх. — Это ужин?
Люк мрачно посмотрел на свои ноги:
— Да. Ее.
Лицо Сюзанны просветлело, а на губах появилась настоящая улыбка.
— Ой, вы только посмотрите. — Отложив в сторону полотенца, она опустилась на колени и погладила собаку. — Это ваша, Талия?
Талия хихикнула и подмигнула Люку.
— Нет. Люка.
Сюзанна, все еще улыбаясь, посмотрела на него.
— Это ваша собака? Правда?
Люк вздохнул:
— Видимо, да. Во всяком случае, до тех пор, пока я не найду ей другой дом. Она принадлежала судье Боренсону. Если он объявится живым, то я верну ему ее.
Сюзанна снова повернулась к уродливой собаке с плоским носом:
— У меня тоже есть собака. Дома, в Нью-Йорке.
— Какой породы?
— Шелти. Это девочка. Ее зовут Тор.
Талия рассмеялась:
— Сучка Шелти по имени Тор? За этим должна стоять какая-то история.
— Да. Сейчас она в собачьей гостинице и, вероятно, задается вопросом, когда я вернусь и наконец заберу ее.
Бульдог лизнул Сюзанну в лицо, и она рассмеялась. Смех звучал так радостно, что и Люк невольно улыбнулся.
— Как ее зовут? — поинтересовалась Сюзанна.
— Дарлин, — тихо ответил Люк. Сюзанна подняла глаза и встретилась с его взглядом.
— Красивое имя. — Улыбка Сюзанны потухла. — Вы часто принимаете бродяжек, Люк?
— Обычно нет. — Внезапно он осознал, что таращится на нее, и отвернулся.
— Люк открыл бутылку вина, — сообщила Талия, которая, по-видимому, ему сочувствовала. — Хотите?
— Я не пью, но вы пейте и не обращайте на меня внимание. Ужин вкусно пахнет. Вы останетесь, Талия?
— Да, — сказал Люк.
— Нет, — одновременно ответила Талия. — Мне пора возвращаться домой.
— Ты уверена, что не можешь забрать ее с собой? — пробормотал Люк, не разжимая губ.
— Уверена, — радостным тоном ответила Талия. — Когда я притащила домой четвертую собаку, моя сожительница смотрела на меня с осуждением. Но на сей раз она просто взбесится. Так что, Лука, либо ты, либо приют. — Она вытянулась и погладила его по щеке. — Просто подумай о том, что собака может сделать жизнь богаче.
Люк вынужденно рассмеялся под ее взглядом.
— Ты ведь просто развлекаешься?
— Проводи меня. Было приятно с вами познакомиться, Сюзанна. Можете звонить мне в любое время.
Люк повел Талию к входной двери. Дарлин двинулась следом.
— Что? — раздраженно поинтересовался он.
Талия покачала головой, и ее губы дрогнули.
— О, бэби, вот ты и попался. А ведь она не гречанка. Что скажет мама Папа?
— А кто, по-твоему, накрыл этот чертов стол?
Талия вновь посерьезнела:
— Интересно. Но присмотри за тем, чтобы Сюзанна позвонила мне, если ей это понадобится.
— Она такая же, как и Дэниел, — пробормотал он. — Вещь в себе. Хочет разобраться во всем сама.
— Да, я знаю. Когда ты собираешься в Поплар-Блафф?
— Лучше всего дождаться понедельника, чтобы собрать подруг Кейси, но ждать я не хочу. Поедем завтра утром сразу после совещания. Около одиннадцати мы должны быть там.
— Время обедни, — задумчиво протянула Талия. — Поплар-Блафф — это захолустье. Я звоню священнику и поинтересуюсь, кто регулярно ходит в церковь. Может быть, мы застанем их всех на месте. Так что до завтра. Принеси мне вкусный кусочек, хорошо?
— Ты тоже можешь остаться.
Она улыбнулась:
— Нет, я действительно не могу. Удачи, Лука.
Люк закатил глаза и вернулся на кухню, где Сюзанна отщипывала листья салата. Он прислонился к холодильнику, и бульдог снова плюхнулся к его ногам.
— Она ходит за мной, как привязанная.
Сюзанна улыбнулась своей типичной полуулыбкой, которую Люк уже неоднократно видел.
— Вы спасли ее в лесу?
— Можно сказать и так.
Сюзанна осторожно отодвинула его от холодильника и достала овощи.
— Ну, вот, теперь вы понимаете. Дарлинг для вас тоже самое, что для меня мисс М. Или, в некотором смысле, что я для вас, — добавила она, отрезая попку огурца с большей, чем необходимо, силой.
Люку очень хотелось схватить ее за плечи и повернуть к себе, но он не осмелился к ней прикоснуться и лишь тихо сказал:
— Мне кажется, что так не честно. Ни одному из нас.
Сюзанна опустила голову:
— Вы правы. Извините. — Она сглотнула и сосредоточилась на нарезке огурца. — Талия назвала вас Лукой.
— Мама зовет меня также.
— Да, об этом мне уже известно. Значит, вы с Талией друзья? — осторожно поинтересовалась она.
Люк и виду не подал, но сердце его заколотилось.
— Она гречанка.
— Да? И что, все греки Атланты знают друг друга?
Он выдавил улыбку:
— Да, как-то так. Это довольно большая община. Мой отец и его братья часто готовят для свадеб и других торжеств. Там можно познакомиться со многими людьми.
Сюзанна бросила ломтик огурца в салат:
— Скотт вообще-то не греческая фамилия.
— Она досталась ей в первом браке, который оказался неудачным.
— Хм. Меня удивляет, что ваша мама не делает попытки сосватать вас, — довольно непринужденно поинтересовалась она.
— Она попробовала, но ей пришлось сдаться. Мы с Талией друзья. Не более того.
Сюзанна повернулась к нему с салатницей в руке. Их взгляды встретились. В глазах Сюзанны читалась такая тоска, что Люку вдруг стало трудно дышать. Затем она резко опустила взгляд, прошла мимо него и поставила миску на стол. Он, с Дарлин на буксире, последовал за Сюзанной, но потом остановился и уставился на ее спину.
— Сюзанна.
— Мне лучше уйти. Чтобы вы спокойнее себя чувствовали, я переночую в палате нашей неизвестной. Там за дверью стоит охранник.
— Я бы чувствовал себя спокойнее, если бы вы посмотрели на меня.
Сюзанна не шелохнулась, поэтому Люк положил руки на ее плечи и нежно притянул к себе, пока она не повернулась, и ее взгляд не оказался на уровне его груди. Он молча ждал, пока она наконец не обратит на него внимание. И вдруг Люку показалось, что его ударили в живот. Ее глаза, которые обычно так мало выдавали, теперь, казалось, светились от эмоций. Он видел желание и интерес. Тоску и отказ. И, зная, что теперь все зависит от его следующего шага, он приложил руку к ее щеке, как это делал раньше. Сюзанна уткнулась лицом в его ладонь и глубоко вдохнула, словно пытаясь запомнить его запах. У Люка внутри все сжалось. Внезапно он понял, что никогда еще не хотел никого так сильно, как ее.
— Как давно это было, Сюзанна? — хрипло спросил он.
— Что?
Хороший вопрос.
— Как давно кто-то касался тебя? — Люк провел большим пальцем по ее щеке, чтобы показать, что он имел в виду. — Как давно тебя кто-то целовал в лоб? — Он почувствовал ее внутреннюю борьбу.
— Никто никогда не целовал меня в лоб, — наконец ответила Сюзанна. Эта фраза разбила ему сердце.
— Даже мама?
— Даже мама. Она не была сердечным человеком.
— Сюзанна, твой отец… — Люк не смог задать этот вопрос после всего того, что она пережила.
— Нет. Но он хотел. Я всегда это чувствовала. Однако он этого не сделал. — Сюзанна нервно облизала губы. — Я часто пряталась. Так я и нашла этот тайник за своим шкафом. Сначала я пряталась не от Саймона, а от отца.
Люку хотелось кричать. Швырнуть чем-нибудь о стену. Ее отец убит. По иронии судьбы, Саймон сделал это вместо него.
— Он тебя бил?
— Нет, чаще всего просто игнорировал. Будто меня вообще не было. Но иногда смотрел на меня очень странным взглядом. — Она содрогнулась.
— А мама?
Сюзанна горько усмехнулась:
— Мама была прекрасной хозяйкой и содержала дом в стерильной чистоте. Чаще всего она не вмешивалась. Собственно говоря, она нас почти не замечала. Исключением был Саймон. Всегда один только Саймон. Когда он потерял ногу, все стало намного хуже. А когда отец выгнал его из дома и растрезвонил всем, что Саймон попал в аварию со смертельным исходом, мы ему поверили. И стало невыносимо…
— Почему?
— Мама была в истерике. Она кричала, что ненавидит нас, меня и Дэниела. Что лучше бы нам никогда не родиться. Что она хотела бы, чтобы мы умерли вместо Саймона.
О, Господи! Как же должен чувствовал себя ребенок, которому доводилось слышать такое?
— Значит, когда Саймон сотворил с тобой такое, сказать ты не могла.
Сюзанна отвела взгляд:
— Она знала.
— Что?
Она пожала плечами:
— Я не знаю откуда, но она знала. И обзывала меня. Называла шлюхой, которая провоцировала парней. Меня это совсем не удивило. Хотя на тот момент я не была еще ни на одном свидании.
— Это… жестоко, Сюзанна, — дрогнувшим голосом произнес Люк.
В конце концов, она подняла на него взгляд:
— Спасибо.
Спасибо. Мать сквозь пальцы смотрела на то, что ее собственный сын изнасиловал свою родную сестру. И теперь Сюзанна благодарила его за то, что он осуждал отношение к ней матери? Ему снова хотелось закричать, но он сдержался и поцеловал Сюзанну в лоб.
— Ты думаешь, что одинока, но это неправда. Ты думаешь, что ты единственная, кто сделал то, за что теперь стыдно, но это тоже неправда.
— Ты не сделал того, что сделала я, Люк.
— Откуда ты это знаешь? Я спал с женщинами, которых едва знал, и иногда просто потому, чтобы отвлечься от того, что видел днем. Только чтобы не быть одному, если проснусь в три часа ночи и больше не смогу уснуть. Мне тоже стыдно за это. Я хочу то, что есть у моих родителей, но я этого до сих пор не смог найти.
— Ты не понимаешь. — Сюзанна с неохотой отстранилась от него. — И я надеюсь, что ты таким не будешь.
— Подожди. Не уходи. — Люк коснулся губами уголка ее рта. — Не уходи. — Он не шевелился, не дышал, его губы находились в паре миллиметров от ее губ.
Спустя какое-то время, которое показалось Люку вечностью, Сюзанна повернула голову. Всего лишь намек. Короткий взгляд. Но его оказалась достаточно.
Его губы аккуратно и нежно легли на ее губы. Наконец-то. Тихий жалобный стон положил конец ее напряжению. Ее руки скользнули вверх по его груди. Сюзанна обвила руками его шею и ответила на поцелуй. Ее рот оказался более мягким, податливым, горячим и сладким, чем Люк думал. А потом нежность испарилась, и он взял то, что хотел, поднял ее на руки и прижал к своему телу в том месте, где болело, пульсировало, и разрывало от тоски.
Сюзанна остановилась слишком быстро. На мгновение она прижалась щекой к его шее, затем решительно прижала руки к его груди, пока он не отпустил ее и снова не опустил на пол. Чтобы Люк не последовал за ней, она подняла руку, как бы защищаясь. Она опустила взгляд, но он видел муку в ее глазах.
— Я… я не могу — Она отступила назад, скрылась в спальне и закрыла дверь.
Люк стиснул зубы, мысленно перебирая в голове ругательства, которые знал. Он обещал ей, что ничего от нее не потребует, и что же он сделал? Вместо того, чтобы просто защищать ее и выполнять обещание, данное Дэниелу, он воспользовался ситуацией, как, по-видимому, делало любое другое существо мужского пола в ее жизни. Разозлившись на себя, он схватил за собачий поводок.
— Давай, Дарлин, пошли гулять.