«Я — Леда, я — белая Леда, я — мать красоты,
Я сонные воды люблю и ночные цветы.
Каждый вечер, жена соблазненная,
Я ложусь у пруда, там, где пахнет водой, —
В душной тьме грозовой,
Вся преступная, вся обнаженная, —
Там, где сырость, и нега, и зной,
Там, где пахнет водой и купавами,
Влажными, бледными травами,
И таинственным илом в пруду, —
Там я жду.
Вся преступная, вся обнаженная,
Изнеможденная,
В сырость теплую, в мягкие травы ложусь
И горю, и томлюсь.
В душной тьме грозовой,
Там, где пахнет водой,
Жду — и в страстном бессилии,
Я бледнее, прозрачнее сломанной лилии.
Там я жду, а в пруду только звезды блестят,
И в тиши камыши шелестят, шелестят.
Вот и крик, и шум пронзительный,
Словно плеск могучих рук:
Это — Лебедь ослепительный,
Белый Лебедь — мой супруг!
С грозной нежностью змеиною
Он, обвив меня, ласкал
Тонкой шеей лебединою, —
Влажных губ моих искал,
Крылья воду бьют,
Грозен темный пруд, —
На спине его щетиною
Перья бледные встают, —
Так он горд своей победою.
Где я, что со мной, — не ведаю;
Это — смерть, но не боюсь,
Вся бледнея,
Страстно млея,
Как в ночной грозе лилея,
Ласкам бога предаюсь.
Где я, что со мной, — не ведаю».
Все покрыто тьмой,
Только над водой —
Белый Лебедь с белой Ледою.
И вот рождается Елена,
С невинной прелестью лица,
Но вся — коварство, вся измена,
Белее, чем морская пена, —
Из лебединого яйца.
И слышен вопль Гекубы[4] в Трое
И Андромахи[5] вечный стон:
Сразились боги и герои,
И пал священный Илион.[6]
А ты, Елена, клятвы мира
И долг нарушив, — ты чиста:
Тебя прославит песнь Омира,[7]
Затем, что вся надежда мира —
Дочь белой Леды — Красота.
28 июля 1894
Гекуба — жена царя Трои Приама и мать Гектора — отважнейшего из троянских воинов, погибшего в поединке с Ахиллом.
Андромаха — жена Гектора.
Илион — Троя.
Омир — Гомер.