В академию я с утра пришёл злой как собака, вставшая не просто не с той ноги, а со всех не тех четырех лап. Может быть, даже хуже, потому что глаз сомкнуть хотя бы на пару часов так и не получилось. Могло получиться, да, но, когда лорд Эмберхарт намерен дать тебе срочную аудиенцию, чтобы обсудить всё, что было сказано господами Красовским и Парадиным, ты принимаешь это приглашение… сразу. И не жалеешь об этом, хотя от полученных сведений и предложений у тебя пухнет голова. Так что остается лишь принять ванну, надеть свежую смену одежды, выслушать у дорогой жены историю о ночном визите дуры Аркендорф, решившей, что вместе с популярностью она схватила бога за яйца…
В общем, за парту я сел хмурый, как грозовая туча, искренне желая зла любому источнику звука, от омерзительно бодрого Древлина, рассказывающего, как древние ревнители вели в бой на монстров крестьянское ополчение, до Азова, который был просто хорошо выспавшимся, бодрым и общительным молодым человеком. То есть раздражал еще как. А вообще бесило то, что я, вместо того чтобы банально рухнуть спать дома, пришёл сегодня на учебу лишь затем, чтобы меня могли вызвать на тренировочную дуэль.
И я даже знал, кто выиграл право на этот вызов.
Увидев мой предвкушающий оскал, баронесса фон Аркендорф аж отвернулась, неумело сделав вид, что собралась поговорить с парой девчонок, пялящихся на неё во все глаза. В принципе, пялились все, так что выбора у огненноволосой не было никакого, ей обязательно нужно было меня вызвать, в курсе была вся академия. И ладно бы, она просто подошла ко мне своим этим неуверенным шагом, да озвучила вызов на тренировочную дуэль, однако, Ария и тут не преминула продемонстрировать собственное неумение выхода из собственноручно организованных себе же проблем.
— Ваше Сиятельство! — огорошила она аудиторию, — Я… имею честь вызвать вас сегодня на тренировочный по-поединок!
— Вызов принят, — благосклонно покивал я, продолжая сидеть (уже оскорбление), и сверлить девицу красными с большого недосыпа глазами.
— А еще, — вот тут-то она и попыталась включить свою хитрожопость, причем явно торопясь, так как гул в классе начал нарастать, — Мне бы хотелось принести вам с вашей супругой свои извинения…
Вот как. Без её, супруги, наличия. Кристина, нагло пропустив урок, занимается на стадионе. Да еще эта пустоголовая всё произнесла специально тихо, чтобы услышать было тяжеловато со стороны. Дура.
— Вас плохо слышно, баронесса! — повысил голос я, не меняя позы, — Вам определенно что-то мешает говорить внятно! Я даже знаю, что именно — зубы. После дуэли, когда вы соберете их излишек из песка, возможно даже сломанными руками, я изволю выслушать, что вы мне захотите сказать. Свободны!
Наступила мертвая тишина. Ухмыльнувшись с мстительным видом офонаревшему Азову, пырящемуся на меня с полуоткрытым ртом, я пошёл искать Тернову с целью подействовать ей на нервы, пока класс гудит, шуршит и икает. Ну а как же, опять этот хам Дайхард устроил вопиющее хамство. Стойте, вы слышали, что сказала Аркендорф? Она обратилась к нему «ваше сиятельство»! Да хоть «ваше величество»! Это неприемлемо!
Ну да, ну да. Поцелуйте мой невыспавшийся зад. А еще лучше — устройте нам с супругой тотальный бойкот, чтобы мы могли с чистой совестью скинуть дело о оборотне на кого-либо другого. Судя по всему, скоро мне потребуется много времени для себя.
— …скорее всего, у неё не было выхода, кроме как бросить мне вызов, — закончил я пересказ событий мокрой как мышь и тяжело отдувающейся жене, только что закончившей интенсивную пробежку, — …а проигрывать баронесса очень не хотела. Только вот предложить мне было нечего. Вот она и решила разыграть ту же карту, что и в прошлый раз, когда явилась ко мне с просьбой сопроводить её на приём. Почему именно так — я не знаю.
— Несложно догадаться, — фыркнула Кристина, принимая поданное мной полотенце, — Статус, Кейн, статус. Тогда она пришла к тебе как к покровителю, а вот после того, как ты отказался вести с ней какие-то дела и прервал дружбу, тут уже с просьбой не подойдешь. Только с требованием или предложением. Предложить же ей было нечего, но, с другой стороны, чтобы в худшем случае, как она полагала, ты мог сделать ей? Отказать? И всё.
— А получилось так, что она оскорбила княжескую чету, — хмыкнул я, — Да и хрен с ним. Мне тоже ни холодно и ни жарко от того, что придётся её избить.
— Прилюдно, — хмыкнула бывшая Тернова, — Впрочем, ладно. Слова сказаны. Ты лучше мне расскажи, Кейн — почему этот китаец за мной наблюдает? И чего мне от него ждать?
За забором академии действительно стоял сухощавый молодой китаец в довольно приличном наряде, вовсю и открыто на нас пялясь. Встретив мой взгляд, он начал широко улыбаться и кланяться, а затем, сделав пару шагов назад, убежал.
— Сомневаюсь, что это что-то серьезное, — пробормотал я, внезапно чувствуя, как меня хватают за руку, прижимая ту к чему-то костлявому и горячему, оказавшуюся ничем иным как супругой.
— Я веду тебя в медпункт, — важно объяснила свои домогательства жена, — Выспишься перед дуэлью. Две ночи почти не спал.
Хорошая идея.
Дуэли, в общем-то, и не случилось. Раздраженный Фурио Медичи при всём честном собрании (а присутствовало снова больше половины студентов академии) сообщил, что баронесса фон Аркендорф отменяет свой вызов по личным причинам. Очередная глупость огненновласки — подойти к итальянцу с коньяком и посоветоваться, как лучше подобное организовать? Не, это не про неё. Поставила беднягу преподавателя в известность, а затем, скорее всего, убежала рыдать над своей непонятной и униженной загадочной душой, честью, достоинством и прочей никому не нужной требухой.
Дура. Зато с зубами. А заодно — так и не извинившаяся. Но мы же не эти, Кристин? Что «кто»? Ну эти, которым прямо нужны извинения. Жить без них не можем. Ах, тебе нужны? Ну не срочно же? Отлично. Подождём.
Не заметив никаких подозрительных китайцев, мы вернулись домой, а там после короткого ужина жена заявила, что слегка подустала за прошлую ночь ждать разных блудных мужей, поэтому отправляется почивать пораньше. Я же, выгуляв Курва и разделив с котом остатки ветчины, последовал её примеру. Правда, не для сна, а для более предметного разговора со своими внутренними демонами. Точнее, главным из них.
— Кейн, — лорд встретил меня, возвышаясь мрачной тенью у своего камина, — Хорошо, что ты пришёл. Думаю, у нас появилась возможность возвыситься в этом мире.
— Искренне желаю знать, что тебя натолкнуло на такие мысли, лорд, — кисло ответил я, — Откровения этих двух бандитов? Что-то я сомн…
— Именно они, — прервал меня альтер-эго, махнув рукой, — Откровения этих двух господ послужили последним кусочком мозаики, после получения которого картина местного мира полностью у меня сложилась. Жесткая экономическая система, удерживающая в узде выскочек, желающих быстрого обогащения, обусловлена паутиной сдержек и противовесов, благодаря которым местный социум вообще существует в том виде, в котором в нём можно жить. Даже у преступников свои роли. Асоциальные, осуждаемые, но жестко закрепленные и ограниченные. Помнишь, как Красовский рассказывал, что у Синдиката нет волшебников? Это же абсурд, если так подумать, да?
— Согласен… — медленно кивнул я, переведя взгляд на надутую Фелицию, нагло задравшую голые ноги на спинку своей любимой софы. Остальная часть девушки свисала вниз головой почти до пола, вынуждая её грудь почти выпрыгнуть из одежды, — Таковы правила и по ним все играют. Не думаю, правда, что везде. На окраинах мира…
— Нам нужны эти окраины? — вздёрнул бровь мой собеседник, сам же отвечая, — Нет. Нас интересует здесь и сейчас. Главное, что смогли донести до нас твои… друзья, было то, что система не приемлет резких изменений. Но она приемлет дополнения.
— Нечто неизвестное, чего в системе никогда нет и не было, — скривился я от досады, — Принципиально новая разработка, веха, отрасль.
— Именно, — скупо улыбнулся лорд, — Твою бизнес-идею о шаверме бы спокойно изъяли, передав в управление союза кабатчиков и рестораторов… или кто там всем этим заправляет. Механизм барабанного заряжания снарядов, в эффективности которого я испытываю серьезные сомнения — отдали бы производителям артиллерии… и так далее, тому подобное. Всё, что связано с магией — автоматически присваивается русскими волшебниками. Изобретатель может получить как вознаграждение, так и определенные выплаты, но ему никоим образом не будет разрешено влезать в систему. Только в качестве подчиненного, ведущего специалиста, не более.
Система была смутно понятна. Существует аж три глобальных социума — простолюдины, благородные, волшебники. Есть глобальная угроза в виде порталов, открывающихся по всему миру. Мало войн и конфликтов. Начнется большая заваруха — все подтянут ревнителей и аристо, те начнут умирать. Пользователей гримуаров станет мало — где-нибудь укоренится портал с особо разумной дрянью, которая воздвигнет форпост, вон, как в Польше. Уже мини-война. Резкие экономические «волны», нарушающие отлаженную систему, тоже могут спровоцировать конфликт между людьми.
А Кейну нужно немного денег, уважения и свободы. Что с этим можно поделать?
— Поразмыслить на эту тему было довольно плодотворным времяпрепровождением, признаю, — высокий угрюмый человек покивал сам себе, а затем, прикурив очередную бесконечную сигарету, обратился к бездельничающей даймону, — Фелиция, можно…?
— Пусть он меня поцелует, — хрипловато и капризно пробормотала девушка, указывая на меня пальцем.
— Не могу, я женат, — на автомате отмазался я, с удивлением поняв, что говорю искренне.
— Брак фиктивный, — невозмутимо отбрила брюнетка, очень медленно съезжая вниз, — Хочу… награду за нетипичную услугу! Вот.
Я посмотрел на Алистера. Тот лишь пожал плечами.
— Можешь ей приказать, можешь удовлетворить этот мелкий каприз, сам решай. Ты должен это увидеть.
Вести переговоры с террористкой мне не хотелось, но и приказывать живому разумному существу не хотелось. Мне и Мао Хана с его бесконечной преданностью хватает по горло. Никак из него человека не могу сделать. Ладно, будет компромисс.
— То есть, я целую, ты показываешь, ага?
— Да! — твердо заявила задержавшая дыхание даймон, продолжающая валяться в развратной позе.
— Ну хорошо…
Чмок. Бац.
— Ай!
— Договор выполнен! — гадски ухмыляясь, говорю я, чмокнувший наглую брюнетку в коленку, разумеется, сначала взяв этот нужный орган с дивана, чем и уронив девушку тыковкой об пол, — Давай показывай.
Клише жуткое, но почему бы и нет. Вон какая моська изумленно-обиженная.
(две минуты визгов, претензий, нытья и притворства обманутой в лучших чувствах человеческой девушки из плоти и крови, на что я лишь ехидно спрашиваю, не соскучилась ли бедная Фелиция по Юджину, с которым она жила в одном доме, дружила и общалась в течение целых восемнадцати лет).
— Вот! — потирая шишку на голове, плаксиво говорит даймон, взмахивая рукой, чем создавая висящую в воздухе проекцию…
Чего?
— Это что, скафандр? — оторопело спросил я, рассматривая висящий в воздухе полупрозрачный… ну, скафандр. Причем очень массивный, человек бы в таком три шага бы сделал и сдох. Подводный? Космический? Нет, там какие-то механизмы…
— Это кое-что из моего мира, а не нашего общего, дорогой сэр, — в голосе верзилы внезапно послышались теплые нотки ностальгии, — Помнишь, я рассказывал про силовые доспехи? Вот это их прародитель. Самая примитивная версия, которую лондонцы часто собирали чуть ли не в гаражах. В моем мире это называлось «железнодорожным доспехом», потому что питание такие механизмы получали за счет кабелей, цепляемых к рельсам, служившим не только для перемещения составов, но и для передачи энергии…
Механизированный доспех. Даже я вижу, насколько он примитивен — поршни, полужесткие сочленения, механизмы, пневматикой банально усиливающие начальный импульс. Каждая конечность — отдельная простенькая машина. На моей Земле подобное бы жрало прорву энергии, были такие экзоскелеты, вроде бы получили распространение среди инвалидов, здесь же…
— Арканит, Кейн, — дополнил мои собственные мысли лорд, — Мобильные сборщики магии в этом мире отсутствуют, но зато есть доступ к арканиту. Его ёмкости более чем достаточно для эффективной работы доспеха.
Дешевый, эффективный, многофункциональный защитный доспех для… егерей, сопровождающих ревнителя. Изымет ли его государство? Не должно, никаких аналогов ничего подобного здесь не водится. Ты видел какое-либо защитное снаряжение, Кейн? Если не считать обвеса Красовского из сплошных амулетов на нелегальной мане? И да, князь, это не магический предмет. Ни единого заклинания, ритуала или чего-то такого. Только использование энергии. Патент? Тебе не дадут патент, тот уйдет волшебникам, но вместо него — тебе дадут индустрию. Поддержку. Госзаказы. Волшебников для разработки, если докажешь, что способен развить технологию. А ты докажешь.
Практически идеально. Нечто, что можно собрать в гараже. Нечто востребованное в этом мире. Почему раньше здесь даже близко чего-то подобного не изобрели? Ну на этот вопрос я могу ответить и без помощи лорда Эмберхарта — гримуары. То, что в мире Алистера применялось как защитный и рабочий доспех, даже игра какая-то была, использующая эти громоздкие скафандры, то в этом мире, где куча носителей самых разнообразных заклинаний, такая защита особого смысла не имеет. Военного применения, если уж откровенно. А вот полицейского, рабочего и егерского — ууу…
— Кузнец, выковавший тебе меч. Он способен проконсультировать по сплавам, дать необходимые советы. Терновы, я уверен, вцепятся руками и ногами в прибыльный проект, который можно разместить в княжестве, — продолжал лорд, — У тебя есть буквально всё, что нужно для старта…
— И я даже знаю, кому это всё можно поручить… — задумчиво кивнул я.
Спала она эту ночь плохо, нервно. Часто просыпалась, чутко прислушиваясь к тишине в комнате, а затем снова погружаясь в поверхностное забытье. Так вышло не сразу, первые несколько часов Кристина проспала как убитая, но потом, проснувшись первый раз, вспомнила, что не заперла свою дверь.
Специально. Намеренно. По своей воле.
Нет, она вовсе не хотела, чтобы он вошёл и бросился на неё. Или не бросился, а даже как-то более мягко и… в общем, нет! Этого она точно не хотела, таких позывов у неё просто не было. Врач Приказа на последнем плановом осмотре сокрушался, что злоупотребление мощью даймона отразилось на организме бывшей Терновой не в лучшую сторону. Близости такого типа она точно не желала и понимала, что рано. Слишком рано. Но…
Она могла себе признаться и признавалась с глубоким смущением в том, что очень хочет вновь оказаться в его объятиях. Настолько, что днём, самым неестественным для себя образом схватила руку этого человека, а потом, прижав к себе, тащила в медпункт, млея от ощущений. От прикосновения. Тело буквально предало её! Или нет? Ведь она теперь спит по ночам. Может, это тоже какая-то потребность?
В голове молодой княгини крутилось множество интересных мыслей и переживаний, а затем, в какой-то момент, она неожиданно и с оторопью поняла, что Дайхард Кейн, этот наглый и эгоистичный чурбан, любящий исчезать по своим делам без слова объяснения, пошёл на конфронтацию с Истинным Родом Сильверхеймов! Пошёл из-за неё, Кристины. Из-за Терновых. На чистую, прямую и открытую, не допускающую иного толкования. Как она раньше об этом не подумала? Почему не сообщила отцу?!
Да, надо будет обязательно это сделать днём. А пока есть еще несколько часов, нужно всё-таки поспать. Да.
А вот на утро, когда Кристина будет хмуро жевать булочку с маслом, запивая её некрепким кофе, её нерадивый и нечуткий муж, понятия не имеющий о тех переживаниях, через которые она прошла этой ночью, внезапно задаст ей вопрос, да такой, что сдержанная, воспитанная и культурная дочь заслуженных бояр земли русской моментально и с брызгами выплюнет всё, что у неё будет во рту на тот момент, а затем, стоя на стуле, находящимся в осаде от обиженного её жестом Курва, будет лихорадочно осознавать то, что услышала от этого несносного Кейна.
«— Дорогая, вызови, пожалуйста, к нам Аркадия. У меня к нему есть серьезный разговор!»