— Нас приняли в китайскую мафию, — пояснил я в ответ на молчаливый вопрос в глазах Константина Азова, вовсю отбиваясь от его служанки, пытающейся меня раздеть. Сидящая на гостевом стуле Кристина, с неодобрением наблюдавшая домогательства низшей эйны, внезапно получила её же себе на колени, автоматически обхватив горничную как куклу. Той от моего ответа тоже знатно переклинило мозги, так что я просто ловко воспользовался ситуацией. Мишлен, явно желающий подстраховать, запрыгнул на колени уже мне, удивляя свою хозяйку, так что натюрморт из комнаты полной смертельно удивленных молодых людей был закончен в своей извращенной гармонии.
— Шучу, конечно, — искрометно блеснул юмором я, возвращаясь к сделанному ранее Пиатой кофе, — Так что ты хотел нам рассказать?
— Как часто ты его хочешь убить? — хмуро поинтересовался сын Истинного графа у моей жены.
— Три раза в день… минимум, — Кристина крепко держала Пиату, явно не желая, чтобы та снова продолжила удовлетворять своё любопытство, проверяя, куда там у меня тянется татуировка.
— Это, наверное, любовь, — мрачно схохмил мелкий блондин, — У меня это желание постоянно. Ослабевает, конечно, когда не вижу эту рожу, но никогда не проходит совсем.
— Да, что-то такое есть… — бывшая Тернова задумчиво покивала, — Я, наверное, просто свыклась с этим чувством.
— В общем, мне было поручено вам в приватной обстановке передать пожелание нового директора академии, Крамарова, — взял быка за рога мой друг, стоически не обращая внимания на фигу, что я ему скрутил, — Будьте добры сходить к баронессе Арии фон Аркендорф домой и уладить существующие между вами разногласия. Крамарову плевать, она вам принесет извинения, вы ей принесёте… станцуете вместе или споёте, но швейцарская баронесса должна вернуться на занятия, пока пересуды студентов окончательно не втоптали в грязь её имя.
— Зачем нам это делать? — посерьезнел я.
— Ради оценок, послаблений, хорошего отношения нового директора, потому что ты виноват в сложившейся ситуации, потому что только вы, и только вы вдвоем сможете её решить, — хмыкнул блондин, — Согласен, этого мало, но никто не ждёт от вас чего-то особого. Просто… проявите чуть-чуть снисхождения, позвольте ей извиниться в частном порядке, и не выбивайте зубы, а новый директор будет вам благодарен.
…и возможно, мы сможем его использовать для поиска нашего неуловимого оборотня. Как минимум, этот Крамаров сможет запрячь Жорма Таргалиса на наблюдение за покидающими территорию академии студентами.
Плохой мир, нехороший. Никто не говорит: «На тебе денег, Кейн. За хлопоты, за хорошее отношение, за то, что ты просто клёвый парень». Везде услуги. Даже китайская мафиози пришла с предложением о услуге. Пусть дорогой, пусть уникальной, пусть даром, но где деньги?! Мой счет хоть и далёк от того, чтобы показать дно, но это только до поры, пока Аркадий не приехал!
— Надеюсь, она просто умрёт от страха, когда увидит нас, — мрачно произнесла Кристина, вставая со стула, — Это решит сразу все проблемы.
— Возьмите с собой Пиату, — предложил Костя, — Она знает, где живёт баронесса.
— Но не знает, на какие деньги, — пробурчала отпущенная миниатюрная эйна, расправляя складки на платье, — Эта ваша огненная дылда всегда была бедной, я точно знаю…
Окликнувший нас от двери с вопросом Азов получил от меня очередной ответ, после которого меня начали беспощадно пихать маленьким кулаком в бок, уже в коридоре, под ехидное хихиканье эйны. Нет, ну правда, я же князь? Князь. Мне нужны дети, много детей, так что китайская оздоровительная татуировка самое оно. И чего её тернейшество так смущена, особенно, после всего, что между нами было? И не было? В смысле одежды, стыда и трезвого состояния?
По пути мы зашли домой.
— Тебе не кажется, что это чересчур? — с сомнением спросила меня жена, наблюдая, как я вооружаюсь дополнительно к двум своим револьверам и полуавтоматическому пистолету на лодыжке еще и хавном, а также вешаю на пояс ножны с мечом.
— Встань на место нашей прогульщицы, дорогая, — мрачно буркнул я, ощущая себя ходячим арсеналом, — Ты сидишь дома, рыдаешь от обиды на этот жестокий мир, и внезапно тебе в дверь стучатся два человека, у каждого из которых есть общественно одобренный повод тебя как следует изувечить. Последнее, о чем ты подумаешь — это о том, что они пришли разговаривать.
— Особенно, если ты владелица огненной чернокниги, — хмыкнула тоненькая брюнетка, — То есть, ты хочешь её прикончить?
— Было бы неплохо закрыть этот вопрос навсегда, но нет, не особо, — поправив хавн так, чтобы он не топорщил сюртук, я прищелкнул каблуками, красуясь перед зеркалом, — Только я знаю даймона этой дурочки. Спигон — злой, жестокий и своевольный, он запросто сможет спровоцировать эту теряющуюся в любой ситуации дуру на драку.
— Тогда почему мы идём к ней, а не объясняем это всё новому директору? — кисло спросила бывшая боярыня, постукивая кончиком зонтика по паркету.
— Потому что если даже что-то делать не очень хочется, то это не повод это «чего-то» НЕ делать, — пояснил я, — Мы с тобой и так очень загружены, нам еще оборотня проклятого этого искать, Ежову отчеты писать, учиться, тренироваться, искать порталы в городе. Аркадий, опять же, не чаю попить приедет. Про Сильверхеймов не стоит забывать, отказ Синдиката для Сильвии мало что значит, я её оскорбил надежно… В общем, дел много.
— Поэтому провоцировать и убивать одноклассницу, чья вина только в спеси и дури, ты будешь без желания, но с чувством своевременно выполняемого долга, — мрачно заключила жена.
— Еще немного и я начну в тебя влюбляться, — предупредил её я, — В этой жизни так сложно найти понимающего тебя человека!
Заливистый хохот Пиаты, что-то уже стырившей с кухни, вынудил Кристину промолчать. Впрочем, недолго эйна торжествовала — взяв её двумя пальцами за шкирку, Анна Эбигейловна вынесла воровку со своей территории, торжественно вручив мне. Вниз я спускался уже под ручку с хрупкой брюнеткой… и с миниатюрной горничной, как-то уместившейся на моем плече.
Идти оказалось совсем недалеко, прямо во внутреннюю сторону питерского «квадрата» возле академии, того, где я совсем недавно прижмурил несколько бандюг, отобрав у них деньги, предназначенные для скупки маны студентов. Как оказалось, быть рантье очень популярно среди питерцев, так что людей жило в соседних с нашим учебным заведением немного. В большинстве лишь хозяева нескольких квартир, сдающие лишние апартаменты.
— Эта-то — баронесса…? — задумчиво протянула крепкая тетка в очках, перехватившая нас в момент штурма парадной, — Точно? А мне не говорила…
— Странно, — хмыкнул я, — Она всем представляется. Мы точно о этой девушке говорим?
— Точно-точно! — пискнуло у меня с плеча, заставляя хозяйку схватиться за сердце, — Это она! Волосы не подделаешь!
— Оно живое… — еле двигая губами, промычала хозяйка, имея в виду Пиату. Я и Кристина, правда, времени терять не захотели, поэтому пошли наверх, к логову скрытной баронессы.
На стук нам никто не ответил. Пиата, тоненько хмыкнув, шмыгнула у меня с плеча, сообщив, что «посмотрит» снаружи, ну а мы, чтобы не стоять дураками, спустились назад, к даме-рантье. Та подтвердила, что видела, как рано утром эта «баронесса» (сомнение в голосе петербурженки читалось крупными буквами) куда-то шмыгнула с полным баулом, типа тех, в которых таскают вещи.
— Сбежала? — вслух удивился я, переглянувшись с Кристиной.
— Да нет, вернется, — махнула полной ручкой женщина, — Она постоянно так. Я-то потому и удивилась, когда вы сказали про баронессу…
И выкатила добрая женщина нам историю, в которой эта самая, с «огненными волосами и глазами как у кошки», пришла к ней снимать жилье. Договорившись, Анна Петровна (так звали арендодательницу) видела, как Ария одна приперла три больших чемодана, влезла в квартиру и, судя по тем невнятным звукам, которые уловило ухо любопытной рантье, сильно радовалась переезду. А затем начала бегать. Почти каждую ночь. С баулом. Вечером уходит, а к утру назад является. Еще и после обеда иногда куда-то этот баул таскает. Вот она и подумала…
А ведь не зря подумала. Сорок рублей стипендии молодым людям крайне мало, чтобы жить хорошо и весело, а заработать, да еще и благородным — с этим никак. Совсем никак. Поэтому, если молодым мужчинам деваться, в принципе, почти некуда, то у девушек может быть один выход. Древнейший, так сказать. Но…
— Невозможно! — хором выдали мы с Кристиной, сильно удивив этим тетушку. Затем, узнав у неё вечернее время, когда Ария обычно всегда дома, откланялись. Выйдя из дому, я снова приобрел себе эполет в виде довольной как слон миниатюрной эйны.
— Бардак у неё, — наябедничала служанка Азова, — Не убрано ничего. Крошки везде. Ужас! Но с мужиком живёт и явно не бедствует.
— Как… с мужчиной? — удивилась моя жена, задирая голову к эйне, — Анна Петровна же следит!
— Не знаю, — пожала плечиками горничная моего друга, — Но там половина вещей мужские.
Вот откуда у неё деньги на съём жилья, тут же мы всё поняли. Нашла себе любовника, но так, как большинство дам, подобных Анне Петровне, предпочитают сдавать лишь девушкам — он домой попадает тайно, может быть даже по крыше. А вот куда с сумкой регулярно ходит наша «королева» и лидер класса — это дело насквозь темное и непонятное. Да еще и на всю ночь. Чем она там занимается, если по рассказам того же Азова — весь день прыгает и скачет по академии? Да и тренировки не пропускает?
— Что-то тут очень странное происходит, — заключила бывшая Тернова, — Но это дело не наше. Идём домой обедать, а затем устроим легкий спарринг. Потом снова сюда вернемся.
— И татуировки мне покажете! — тут же запрыгала у меня на плече эйна.
Кристина уже что-то хотела ответить несносной мелочи, но тут стоящие у подъезда мы внезапно подверглись атаке. А как иначе оценивать летящий на нас мана-мобиль, только что вывернувший из арки?
Хотя, это было не всё. Вывернувший из арки мобиль еще с гудением буксовал на одном месте, как из подъезда (в жопу «парадные»!), расположенного между машиной и нами, выскочил расхристанный молодой человек, высокий, хорошо сложенный и не менее хорошо одетый. С раскрытой чернокнигой в левой руке. Выскочил он не просто так, а лицом к нам, угрожающе что-то вопя и… замахиваясь здоровенным огненным шаром!
Подобное настолько не вписывалось в мою картину мира, что я просто не успел среагировать. Пиата, тренированная метательница ножей, тоже. Про Кристину и говорить нечего. Впрочем, того же нельзя сказать и про молодого человека с огненным шаром, и про водителя нападающего мана-мобиля, перед которым тот выскочил. Среагировать не успел никто!
Молодой пользователь гримуара получил бампером в зад, придушенно вякнул, заваливаясь на капот и выпуская боевое заклинание в бок. Там у нас была стена дома, она была близко, шар с полагающимся по своим размерам звуком мощно взорвался, отшвыривая ударной волной не только самого молодого человека, но и массивный мана-мобиль, тут же со скрежетом вписавшийся в драку с поребриком.
В этот момент я уже шагал вперед, оглашая питерский внутренний двор рёвом выстрелов крупнокалиберного револьвера. Удерживая Щит, я стрелял из-за его края, вбивая один свинцовый подарок за другим в лобовое стекло так удачно замедлившегося мана-мобиля. Пиата, черно-белой вспышкой мелькнувшая со стороны Щита, за секунду с небольшим оказалась возле той стороны мобиля, что пострадала от взрыва, а затем быстро-быстро закинула внутрь несколько порций чего-то маленького и блестящего. Скорее всего, своих метательных ножей.
Прикрывая Щитом Кристину и краем глаза поглядывая на слегка дымящегося и неподвижного парня, валяющегося на газоне, я дошёл до магической машины. Увидев отмашку посерьезневшей подруги-эйны, поглядывающей по сторонам, заглянул внутрь. Зрелище было малоаппетитным — двое людей, сидевших впереди, смирно истекали кровью из проделанных мной дырок в грудных клетках, а вот в задних я попал куда хуже, но тут работу доделала Пиата — её острые как бритвы ножи вспороли людям глотки, от чего те как следует разукрасили салон машины в красный цвет брызгами. Все были гарантированно мертвы.
Кристина, как умная женщина, стояла там, где я её оставил, закрываясь Щитом и настороженно поводя стволом своего пистолета, готовая в любой момент предупредить нас криком, если вдруг появится кто-то еще. Кивнув ей, я пошёл добивать невезучего идиота с огненными шарами, но здесь меня ждал сюрприз — лежащее тело, слегка дымящееся и определенно бездыханное, начало развеиваться в подрагивающем вокруг него воздухе. Как краска в воде…
— «Иллюзия!», — тут же выдала Фелиция, — «Он удрал!»
Я тут же ретировался назад за машину, подманил к себе воплями девушек и начал вызванивать полицию. Человек, способный создать заклинание, которое чисто ударной волной сдвинуло с места набирающую скорость двухтонную дуру, а умеющий становиться невидимым — определенно заслуживал осторожного обхождения. А уж когда выяснилось, что у двоих мной убитых, сидевших на переднем сидении, были гримуары… мы вообще стали дышать через раз, переводя стволы и Щиты по сторонам с такой синхронностью, что у барона Медичи бы слезы умиления выступили. Возможно, не только в глазах.
Приехавшие стражи закона, наоборот, никакого умиления не вызывали. Суровейшие дядьки в черных шинелях, сплошь вооруженные массивными автоматами, нацелили было их на нас, но быстро убрали, услышав слово «князь». Да и мы с Кристиной, хоть и без оружия, но с Щитами наголо, особой опаски не внушали. Тут еще и Анна Петровна подковыляла, да не одна, а с соседями, тут же начав исповедоваться серьезному худому следователю, записывающему чуть ли не дословно в блокнот. Ну а затем, собрав показания, он предложил нам «пройти».
Пришлось потратить время, но, как оказалось, с пользой. В участке мы продемонстрировали нашу принадлежность к Тайному Приказу, после чего тот же, следовательно, не только расщедрился на неплохой чай, но и счел нужным сообщить, что за люди сидели в машине. Как оказалось — финны, зачем-то приехавшие в Петербург. Два благородных брата и четверка слуг. Трех из них мы ухлопали, а вот женщина, которую нашли в дешевом отеле на окраине, уже вовсю дает показания. Ничего необычного, простой мелкий род, решивший подзаработать. Явно грешивший чем-то похожим ранее. Единственная необычная деталь…
— У нас тут повестка дня, ваши светлости, о повышенной бдительности к гостям с Запада, — устало выдохнул следователь, — Вы, наверное, не знаете, но в Польше огромный прорыв, там портал укрепился до стадии Оплота. Твари около него разумные настолько, что дирижабли сбивают. Его императорское величество уже войска направил, как и все соседние страны. Так вот, все, у кого чернокнига есть, в Польше, подлежат призыву на закрытие этой мерзости, от того и бегут куда глаза глядят, боясь, что их в первых рядах погонят. А то и погонят, их вина, что Оплот возник. А так, как беглецы народ, в общем-то, нищий да скользкий… будьте настороже. Они только начали к нам просачиваться, сидят тихо, как мыши, но если их рублём поманят…
А ведь этого ждать вполне стоит, понял я, разглядывая участливого следователя. Уставшего такого человека, явно работающего сверхурочно. В этом мире загранпаспортов нет, если благородный приехал откуда-то, то вопросов к нему не возникает, особенно если он языком владеет.
— Меня больше интересует тот бомбист, который убежал, — проворчала Кристина, — У вас он, в полиции, не проходит?
— Вы дали на редкость хорошее описание, ваше сиятельство, — вздохнул следователь, — но никого подобного в розыскных листах не значится. Будем искать среди тех же поляков, эстонцев и финнов. Они вполне могли быть конкурентами.
Офигеть. Я настолько классный, что конкуренты на мое убийство уже сталкиваются лбами при попытке меня прикончить.
Ария, что интересно, этим вечером домой не пришла, как и её мужик. Подкупленная за свежий торт Пиата бдила у окон гулящей баронессы до поздней ночи, но так никого и не дождалась.