— Проходи, Синь Ян, — Вела за собой в малую гостиную покорную и кажущуюся безучастной девушку Дора, где собиралась без свидетелей и помех обстоятельно с ней поговорить. Нимфадора всё ещё не смогла разобраться в себе полностью и понять, как ей относиться к этой азиатке, которая так неожиданно и спонтанно оказалась частью их семьи, — Присаживайся.
Хозяйским жестом указана на софу Нимфадора. А как только кроткая и миниатюрная малышка Чанг заняла предложенное ей место, Дора решила начать свой допрос-знакомство.
— Для меня оказалось огромным сюрпризом твоё неотвратимое появление в моей семье. И теперь я хочу понять, кто ты такая и что из себя представляешь. Расскажи пожалуйста мне о своих мечтах, характере и прочем, что посчитаешь важным. Но первым делом поясни мне о своём предназначение и какое место ты собираешься занять подле Магнуса.
Последний месяц выдался у Дору очень напряжённым. У неё практически не было свободного времени. И было это связанно с прошедшими недавно экзаменами за третий курс, но в большей степени с учебой у наставников, которые вдруг скопом, словно бы за что-то ополчившись на неё, загрузили Дору огромным количеством дополнительных занятий. Хотя были у неё подозрения, что появление в их семье Синь Ян и резко возросшая нагрузка — это два напрямую взаимосвязанных события. Скорее всего её специально заставили с головой погрузиться в учёбу, дабы она в силу своего взрывного характера не наделала с горяча глупостей.
Впрочем, будет глупым отрицать, что это и вправду ей помогло. Ведь случись ей увидеться с китаянкой сразу же после её появления в их с Магнусом семье, как она бы не раздумывая запустила в бедняжку проклятьем позаковыристей. И не факт, что после этого от Синь Ян хоть что-нибудь осталось. Она всё-таки Блэк и в момент эмоциональных пиков ей становятся подвластны такие ужасающие тёмные силы, которые не каждому магу смерти по локоть в крови будут доступны.
— Моя единственная задача госпожа, это быть инструментом и механизмом, который поможет хозяину достичь могущества. Меня воспитывали лишь с одной мыслью, удовлетворять любые потребности господина. Даже если будет необходимо добровольно взойти на жертвенный алтарь — я это сделаю, госпожа, — Лишённым эмоций голосом дала свой ответ Синь.
— Но что по поводу твоих личных желаний? Какая у тебя мечта? — Не унималась Дора.
— У меня их нет госпожа… Моя единственная цель, которую вижу перед собой — это быть полезной Магнусу Ларссену и сделать его сильнее.
Чангам очень хорошо удалось перенять и освоить все методики и средства воспитания покорных и верных наложниц. В дело шли все доступные методы. Тут и простая психология, ритуалы, ослабленные версии зелья запечатления на первого увиденного представителя противоположного пола, а также ритуал, которым по сути становилась наложница после нанесения на её тело необходимых узоров и печатей посредством татуировок. До момента знакомства с Магнусом, Синь никогда не видела мужчин, но когда месяц назад это произошло, ритуал, что был запечатлён на её теле, активировался. И теперь, до самой своей смерти он привязал девушку к избранному хозяину.
— Хм… Пусть будет так… — Во время разговора с наложницей Магнуса, Дора на максимум разогнала свой разум и обострила астральное восприятие, дабы успевать отслеживать реакцию ауры наложницы на её же слова и тем самым сопоставлять их, а всё это с целью подтверждения правдивости сказанного Синь Ян. И увиденное не оставляло сомнений — девушка была абсолютно честна с нею, — А теперь расскажи ка мне о своём прошлом.
В ответ же на свой вопрос Дора получила исчерпывающие подробности о годах жизни в стенах клана Чанг бедняжки Синь. И по мере повествования наложницы, Нимфадоре становилось откровенно жаль бедную девушку, оказавшуюся волей главы клана Чанг лишённой всякого детство и хоть каких-нибудь счастливых эпизодов в жизни. Все, чем в своей прошедшей жизни была занята Синь, это неукоснительному следованию предписаний и указаний, что ей давали наставницы. Каждое утро у девушки начиналось с короткого утреннего туалета, на который отводилось не больше десяти минут, затем скорый приём зелий и натирка тела эликсирами, изнурительная зарядка длящаяся около часа и только после этого был завтрак. Причём весь рацион её пищи состоял из сырых овощей, фруктов, соков и изредка такой же сырой рыбы и дичи. А когда Дора зачем-то вдруг поинтересовалась более детальными описанием завтраков, обедов и ужинов у своей новоявленной слуги, то Синь с великим сожалением и раскаянием повинилась Доре в унизительном отбитии головой поклонов, что не в силах этого проделать. Подробности её диеты являлись тайной клана и были закрыты клятвой, отчего она при всём своём желании не могла рассказать он ней своей хозяйке. А Дора в её мировоззрении была таковой, так как являлась законной, магической, полноценной и равноправной супругой её господина. Сразу после того, как Синь Ян, стала наложницей Магнуса, информация про существующую связь между её господином и Нимфадорой была ей мгновенно открыта самой магией. Оттого-то она и была сейчас полностью откровенна с Нимфадорой, ведь в мировоззрении Синь Ян Дора занимала наивысшую ступень в иерархической лестнице на пару с Магнусом. Так что быть полностью откровенной и честной с хозяйкой от Синь Ян требовали вбитые в неё установки и сама её суть, отформатированная и перепрошитая под установленные задачи ритуалом, который нанесли на Синь Ян в виде татуировки на всё тело.
Дальнейший распорядок дня тоже не пестрил разнообразием, так как состоял сплошь из учебы и тренировок. Даже будучи не метаморфом Синь могла гнуться в самые затейливые и невероятно причудливые формы, благодаря тому, что основа будущей культивации наложницы с её господином была взята из тантрических практик и любая из шестидесяти четырёх поз камасутры могла быть с лёгкостью ей выполнена. Также немалая часть дня у Синь посвящалась её культурному, художественному образованию и состояла из обучения игре на традиционных китайских музыкальных инструментах, причём с вложением в эти занятия мистических сил, что делала Синь кем-то вроде барда. Её музыка дарила успокоение и настраивала на определённый лад, в зависимости от желания господина. Она могла быть вдохновляющей, заряжающей на активные действия, расслабляющей и дарующей покой или же наоборот возбуждающей, подталкивающей к страсти и физической близости. Помимо этого Синь была очень хорошей художницей. В общем, наслушавшись откровений своего нового приобретения, у Доры никак не получалось злиться на эту несчастную девушку. В понимании Нимфадоры она и без того оказалась нещадно бита судьбой. Бунтарский, вспыльчивый нрав метаморфа был в тихом ужасе от участи Синь Ян, что всю свою недолгую жизнь жила чуть ли не по армейскому уставу, где нормы приличия и поведения вбивались в неё посредством незамедлительных физических наказаний в случае любой, даже малейшей провинности. Доре тоже несколько раз пришлось подвергнуться истязанию розгами, да только применялись они к ней в исключительных случаях, когда её не удавалось вразумить иначе, при помощи слов. В случае же Синь, всё было в лучших традициях патриархального и жёсткого мира дикой Азии, где даже за самую мелочь могли отхлестать так, что шкура слезала, после чего требовалась квалифицированная помощь целителя.
— Вы довольны мною, госпожа? Я удовлетворила Ваше любопытство? — И вроде бы вопрос был задан нейтрально и ровно, но Дора ощутила в эмоциях наложницы затаенный страх. Она боялась, что «госпоже» может не понравиться её рассказ, после чего последует наказание. Вот только если даже такое произойдет и её накажут, в мыслях бедняжки не было никакого возмущения по этому поводу, лишь смирение на счёт своей участи. Даже в собственных мыслях она не принадлежала самой себе и полностью полагалась на волю своих господ.
— Да… Я тобой довольна, Синь. Можешь быть свободна, — А что ещё ей было сказать?
* * *
Наконец эта тягомотина с Хогвартса в этом учебном году для меня закончилась. Третий курс позади, а на предстоящей недели не предвидится никаких игр в лиге. Следующая будет только двадцатого июня, а значит у меня появилось свободное время, которое я могу всецело посвятить самому себе.
Увы, но мне так и не удалось за минувшее время приступить к освоению теневой магии. Но сегодня, в первый день летних каникул, я собирался это исправить. Покуда Дора сейчас общается с Синь, где можно было не переживать о дрязгах между девочками, я намеревался заняться важным для себя делом. Беспокоиться же по поводу вспыльчивой жёнушки и её реакции на Синь уже не приходилось. Стараниями наставников и деда, Дору изрядно так нагрузили учебой этой весной, тем самым сбив накал страстей в её буйной головке. Перегорела девочка… Даже для Блэк тяжело на протяжении полутора месяцев беспричинно и необоснованно пылать к кому-то ненавистью. Да и мои собственные осторожные попытки вразумить свою ненаглядную и втолковать ей о том, что Синь такой же заложник ситуации, как и я, вроде как увенчались успехом. А ещё, я для верности и подстраховки, несколькими незатейливыми, косвенными намёками, сместил акценты, указав Доре на истинного виновника произошедшего. Вот только злиться на мистера Чанга, к коему она испытывала некоторое уважение, для Нимфадоры было уже не столь просто. Согласитесь, что само переключение внимание уже изрядно остужало пыл, а факт того, что новым объектом ненависти должен быть человек, который на протяжении нескольких лет периодически участвовал в Вашем образовании и делал это первоклассно, отчего непроизвольно проникся к нему уважением, сильно сбивало прицел и внутренний запал.
Сам-то я уже успел познакомиться со своей наложницей и благодаря менталистике, а также чуткому астральному восприятию, мне удалось разобраться в её истиной сути. Она была искалеченной суровой действительностью и судьбой ребёнком. Но пытаться хоть как-то повлиять на её существующую и уже сформировавшуюся личность я даже не собирался. Во-первых, сугубо из эгоистических мотивов — это будет очень глупым поступком. Зачем мне что-то менять в ней, когда она является безукоризненно послушной мне личностью, единственной целью в жизни которой является желание мне угождать? А во-вторых, у меня просто нет уверенности в том, что попробуй я хоть как-то подкорректировать личность Синь Ян любым из доступных мне способов и этим я не сломаю её окончательно. Ломать не строить, а вмешиваться в разум своей наложницы, так у меня ещё нет для этого необходимых навыков в менталистике.
Единственное же, чем я посчитал, что могу помочь бедняжке, так это хорошо к ней относиться. Причём делать мне это будет очень просто, ведь она просто физически неспособна меня хоть чем-нибудь расстроить. Она ведь в курсе, что любое моё неудовольствие в её адрес будет вызывать у девушки столь сильную психологическую боль, что это будет негативно сказиваться на её здоровье. Так что у меня просто не остаётся иного выбора, кроме как наслаждаться своим положением и ситуацией, в которой я оказался.
Но пора бы мне перестать отвлекаться на посторонние мысли, ведь я уже нахожусь в ритуальном зале, в котором располагалась подготовленная мною печать концентрации, что предназначена служить мне якорем. Если вдруг у меня возникнут проблемы в измерении тени, куда я сейчас собираюсь, то печать будет своеобразным маяком и спасательным кругом, благодаря которому мне будет намного проще вытянуть себя в материальный мир. Также пожалуй стоит пояснить за то факт, почему именно ритуальный зал дома Блэков был выбран мною в качестве отправной точки. Самым хреновым из раскладов для меня в моём путешествии в мир теней является риск привлечь к себе внимание тварей, что обитают там и могущие попытаться последовать за мной. Но так как в классической магии тени я являюсь полным профан, а волшебной литературы по ней в нашей библиотеке не нашлось, то в своём путешествии мне предстоит полагаться исключительно на вампирские расовые способности. Да только они ни в коем разе не были мне подспорьем и помощью в желании хоть каким бы то ни было образом защитить реальность от возможности несанкционированного проникновения с той стороны, случись мне оказаться преследуемым могущественными тварями.
И вот для того, чтобы быть уверенным в том, что я не стану проводником для ирреальных чудовищ в тварной мир и не приведу их за собой на хвосте, мой выбор в качестве отправной точки пал на Блэк-манор, который был защищён от подобного. Лорды Блэк прошлого знатно позаботились о том, чтобы их дом был самой неприступной цитаделью, способной противостоять любым выкидышам потустороннего мира.
Никого из близких о своём эксперименте я ставить известность не стал, ведь никто из них, случись со мной какая-то беда в мире теней, помочь мне был не в силах. Так что я не видел смысла беспокоить их попусту.
В мистический круг, который послужит мне маяком, я входил полностью голым, так как посчитал, что проваливаться на «изнанку» мира, как в некоторой древней литературе называют мир теней, будет проще без наличие на себя лишнего груза. И речь не о весе с массой, а об их астральной компоненте, которую мне бы пришлось протаскивать за собой. А это, на минуточку, растрата концентрации! Мне ведь в первую очередь необходимо думать и заботиться о себе, а не отвлекаться на свой гардероб.
Сидение голой жопой на холодных камнях было удовольствием сомнительным, но особых помех моей концентрации эти неприятные ощущения не представляли. Погружение же в мир тени я начал с медитации, при помощи которой абстрагировался от тела и происходящего в материальном мире, полностью сосредоточившись на своём волшебном даре. Благодаря вампирскому наследию я мог ощущать все существующие в ритуальном зале тени, которые порождал свет от пламени в жаровнях. Все тени, что находились рядом, были для меня сродни вратам на изнанку мира, но перемещаться на ту сторону я собирался через свою собственную. Она была для меня самой родной и близкой, а ещё самой устойчивой и надёжной.
«Всё… Собрался, тюфак! Хватит уже оттягивать неизбежное, Магнус! Не ссы, прорвёмся!»
И дав себе мысленный подзатыльник, я очистил собственное сознание от посторонних размышлений и превратился в бездушную машину, которой выдали задачу к исполнению. Никаких сомнений, переживаний и прочей чуши! Любые эмоции могут послужить наживкой для тварей мира тени, а я хочу быть там максимально неприменимы.
Тьма любит тишину…
Не знаю, как моё погружение в собственную тень и исчезновения выглядело со стороны, сейчас это не столь важно, хоть и любопытно, но стоило мне только всем своим естеством оказаться на изнанке мира, как моё восприятие подверглось ошеломляющему удару. Но даже будучи оглушённым полным отсутствием привычного мне «белого шума», который всегда сопровождал мою чувствительность, стоило мне лишь взглянуть на мир через призму астральной сенсорика, я не лишился возможности «видеть» окружающую меня среду в здешнем измерении. Да только не одним этим было удивительно моё времяпрепровождение в мире теней. Та самая грань, плоскость, которая служила пристанищем теней отображающих реальные объекты в материальном, трёхмерном пространстве мироздания, была двумерной и при всей абсурдности ситуации в которой я оказался, моё собственное тело оставалось объемным. Как такое возможно было выше моего понимания!
«Ха… А вот и те самые твари, встречи с которыми я так опасался.»
Да только совсем не так я себе представлял их поведение! В воспоминаниях, что были мне доступны из памяти высшего вампира Ганса, я ничего подобного не наблюдал. А всё потому, что старому кровососу было недоступно глядеть вокруг себя дальше чем на несколько метров и его восприятие распространялось только на двумерную часть теневого измерения. Глубже он видеть не мог. Он попросту не обладал той же сенсорной чувствительностью и способностями, благодаря коим я с лёгкость мог наблюдать в режиме реального времени Грань мира теней, в которой сейчас находился, а также более глубинные, уже объёмные, то бишь трехмерные слои здешнего измерения, где и обитали местные твари. Но даже будучи ограниченным в своём восприятии, Ганс своей хищной сутью ощущал присутствие неподалёку монстров, встречаться с которыми его чутьё ему категорически не рекомендовала. Поэтому каждый раз когда вампир пользовался теневыми тропами, он как можно быстрее стремился из покинуть и выбраться в реальный мир.
«Хм… Странно! Всё это очень и очень странно!»
Моё прибытие на изнанку мира вызвало совсем не ту реакцию у местных монстров, которую я рассчитывал увидеть. Я ведь думал, что стоит мне только сверкнуть своей человеческой душой в здешней обители потусторонних монстров, как это послужит командой фас для тварей, а мне, соответственно, придётся очень быстро улепётывать, дабы сохранить свою тушку в целостности. Вот только ничего этого не случилось и всё было с точностью наоборот. Твари, что оказались в сфере моё восприятия, даже не помышлял о том, чтобы покуситься на моё тело. Они сейчас на всех парах разбегались от меня в противоположные стороны и мне очень хотелось верить в то, что причиной этому оказался Я. Впрочем с выводами я не спешил и был максимально сосредоточен на происходящем вокруг, пытаясь отыскать любою подозрительную активность здешнего пространства.
Мне с большим трудом удавалось сдерживать в себе и не выпускать наружу разошедшиеся бурным и неподдельным удивлением эмоции. Ну ни как не этого я ожидал здесь. Происходил какой-то абсурд. Я столько времени опасался осваивать расовый скил кровососов, боясь последствий знакомства с местными обитателями, а тут такое! Они меня с чего-то вдруг бояться! По крайней мере именно такой вывод напрашивался и ничего умнее мне не приходило на ум. Ничего кроме моего появления здесь не могло спровоцировать повальное бегство чудовищ.
Понятное дело, что сейчас было не самое подходящее время, дабы пытаться разобраться в причине происходящего, а потому, я приступил к запланированному — начал свои робкие попытки учиться ориентироваться в здешнем измерении. Собирался понять и разобраться, опираясь на воспоминания Ганса и собственные ощущения, каким образом себя здесь вести и что от меня требуется для того, чтобы я мог безопасно перемещаться по плоскости, являющейся вратами в реальный мир. Хотелось побыстрее разгадать способ выхода отсюда через тени материальных объектов в реальном мире, покуда всё так хорошо для меня складывается. В случае же непредвиденных обстоятельств и чрезвычайной ситуации, я мог себя выдрать отсюда, воспользовавшись печатью, оставшейся в ритуальном зале Блэк-манора, которая служила мне маяком и якорем. Но сделаю я так только в том случае, если мне не удастся самостоятельно найти отсюда выход. Это попасть сюда для меня проблемы не было, так как моя собственная тень с радостью откликалась на мои желания и была готова послужить мне окном на изнанку мира. Но стоило мне пропасть из материального мира, как тень моя оттуда исчезла и, соответственно, я оказался лишён лёгкого способа вернуться обратно.
Определившись с целью и убедившись, что мне здесь ничего не угрожает, я приступил к экспериментам. Перемещение в мире теней оказалось делом несложным и совершалось простым приложением воли и мысленным посылом. Нужно было всего лишь определиться с целью или же направлением и поверить в своё движение. Сложнее оказалось со взаимодействием трёхмерного меня с двумерными тенями и моими потугами нащупать с ними связь.
Мне было неизвестно соотношение скорости течения времени на изнанке и в реальном, но субъективно я уже провёл в теневом мире больше полутора часов. И всё это время я был занят изучением каждой встречной тени, которые в данном измерении, чисто визуально, выглядели светлыми силуэтами объектов тварного мира.
«Хм… А ведь чисто гипотетически, на изнанке мира, не только такая как я, темная сущность, может комфортно себя чувствовать. Есть высокая вероятность, что субъекты, могущие оперировать светлой энергией, тоже будут способны взаимодействовать с тенью и влиять на неё в тех границах, что и я.»
А что? Вполне логично! Тень ведь есть ничто иное как продукт порожденный светом и тьмой.
Но над этим, опять же, можно будет поразмышлять, когда я вернусь домой. Информации было собрано изрядно и я уже представлял, по крайней мере присутствовала такая убеждённость, каким образом я могу воспользоваться проекциями теней неодушевленных предметов в этом измерении, дабы выбраться через них в реальный мир. Дело оставалось за малым, заставить себя подвергнуться риску и попробовать это сделать.
Пора было приступать к завершающему этому своего эксперимента и подвести под ним черту. Я убедился, что на изнанке мне ничего не угрожает, научился здесь ориентироваться и перемещаться, теперь оставалось выбраться обратно.
И только я собирался погрузиться в светлый силуэт жаровни расположенной в ритуальном зале, как ощутил тревожное чувтсво, спровоцированное концептуальной сменой доминирующего количества существующих здесь ранее законов, в рамках которых я вроде как только научился сосуществовать. Из-за резко возросшего количества концентрации тьмы, пространство вокруг меня вдруг неожиданно и резко пошло волнами, а также начало искажаться, что вызвало потерю стабильности светлых «теней», одной из которых я собирался воспользоваться в качестве выхода из мира тени.
Естественно, ничего хорошего от данных перемен я не ждал и начал озираться, в попытках отыскать причину творящегося беспредела и к своему ужасу нашёл!
Со мной сближались что-то поистине колоссальное и невообразимое! И это хтоническое нечто не принадлежало непосредственно миру теней, а представляло собой квинтэссенцию Тьмы с большой буквы!!! Всего несколько ударов моего сердца, которое ныне зашлось бешенным ритмом, понадобилось данной твари на то, чтобы сблизиться со мной и подавить морально своими масштабами.
Сейчас, когда мне предстала возможность увидеть монстра, о котором я даже в самых смелых фантазиях не смог бы себе вообразить, я как никогда прочувствовал свою никчемность и незначительность.
Наша встреча была похожа на падение Кларка Кента в корону Солнца, вот только я ни разу не был криптонцем и сила, которую излучал в пространство древний хтоник, заставила меня до боли сжать свои булки, дабы суметь возвести вокруг себя защиту, способную хотя бы сколько-то времени противостоять давлению данной твари, от которой штормило естество, как моё, так и здешнего слоя изнанки, пограничного с реальным мира.
Когда мы оказались «лицом» к «лицу», моего восприятия оказалось недостаточно, чтобы охватить хотя бы малую часть исполинских размеров тела монстра и суметь оценить его габариты.
А затем случился наш контакт!
Меня в буквальном смысле обволокла гнетущая тьма силы хтоника и не было никакой возможности чтобы подумать о бренности своего бытия и испытать сожаление о своей фатальной оплошности, когда я решил сюда сунуться. Ещё в момент осознания масштабов той задницы, в которую я угодил, я успел попрощаться с жизнью, так как прекрасно понимал, всей своей сутью прочувствовал, что мы с этим монстром в совершенно разных лигах и у меня нет ни единого шанса выпутаться из этой ситуации.
Якорь, на который я рассчитывал, не откликался, а все находящиеся в поле моего зрения светлые отблики «теней», ведущие в реальный мир, куда-то запропастились.
Я попробовал ощутить монстра, в робкой надежде понять, что ему от меня нужно. Но увы, в плане теней крайне хреново работало моё восприятие эмоций основывающееся на астральной сенсорике, а всё по причине того, что данное измерение было окутано тенью, концепцией сокрытия. Впрочем, даже если бы никаких преград этому не было, вряд ли бы мне удалось хоть что-то понять и выяснить о настроении монстра, с которым мне довелось повстречаться. Слишком он был чужд человеческому сознанию и это было последней моей мыслью перед тем, как монстр взялся за изучение забавной диковинки, коим я для него был.
* * *
Сознание Магнуса, вся душа разом, словно бы раскололось на бесчисленное количество песчинок, каждая из которых являлась его отдельной мыслью, воспоминанием, эмоцией и ассоциациями с ними связанных. Но это только то, что, так сказать, было на поверхность. Могущество твари было столь велико, что она без особого труда расчленила/разобрала душу юного волшебника на мельчайшие составляющие. Сам же препарируемый в этот момент ничего осознавать не мог, так перестал существовать как единое целое. А тем временем любознательная сучность уже прикоснулась и познала естество, со всем его внутренним устройством, но особое внимание хтоник уделил волшебному мутантскому дару Магнуса, который словно пазл под его взглядом разлетелся на составляющие детали. Причём не просто на наследие Слизерина и кровососов. Древнее чудовище, что было практически ровесником мультиверсума, а также всего сущего, вычленил из дар каждую его способность и отличительную особенность, а именно: возможность обращаться с концепцией крови, тьмы, тени, ограниченному изменению физической оболочки с подстройкой к этому преобразованию тонких оболочек души, парселтанг! Ничего их этого не укрылось от его взора. Но одним лишь этим тварь не ограничилась. Так уж вышло, что самое древнее существо, которое когда либо существовало во тьме, впервые повстречалось с человеком, а также испытало нечто сродни любопытству. Никогда прежде никому и ничему не удавалось побудить тварь к тому, чтобы у неё всколыхнулись эмоции. Древний хтоник мыслил и оперировал совсем иными категориями, что даже в самых смелых фантазиях были недоступны воображению людскому, так как для него зарождение и смерть миров было мимолётным событием. Куда там людям с их кратковременной жизнь. Даже божественные сущности для хтоника были мимолётным событием.
Зато сегодня у древнейшего обитателя Пустоты случилось невероятный и непредвиденный инцидент, растормошив того и выдернув из неги лени. Будучи постоянно находясь и дрейфуя в измерении Пустоты (Тьмы), ему именно сегодня довелось оказаться неподалёку от границы его родного пространства с планом Теней, в котором он увидел, как «сверкнула» очень любопытная песчинка, что излучала такую родную и притягательную для сути хтоника чистейшую и ничем не осквернённую Тьму.
Человеческий разум в принципе был не в состоянии представить того огромного числа лет, которое древний хтоник бороздит Великую Пустоту, и за весь срок его существования ему впервые представился шанс увидеть нечто, что одновременно было очень родственным ему, а вместе с этим настолько же противоположным.
За тот краткий миг, что монстр разобрал на фрагменты душу Магнуса, он смог полностью изучить привлекший его внимание объект, после чего собрал всё обратно и сделал это даже лучше, чем было изначально. Теперь волшебный дар Магнуса не производил впечатление Франкенштейна, химеры сшитой грубыми стежками. Ныне он стал по настоящему цельным и единым, и в котором было нельзя разглядеть элементы наследия Слизерина или же вампиров. Тоже касалось и всей души в целом. Связь между каждой из её оболочек стали сильнее и прочнее. Ну а как только хтоник утолил своё любопытство и возвернул всё к первоначальному виду, слегка улучшив первоначальную комплектацию своими доработками, он помог Магнусу выбраться в реальный мир, вытолкнув бедолагу по имеющейся у того связи с якорем обратно в ритуальную комнату Блэк-манора.
Три часа спустя после отправки Магнуса в мир теней
— Т…тт…твою ж!.. Ха… — Первым дело, как пришёл в себя, я высказал в слух то, что я думаю о произошедшем, а уже затем выдохнул и расслабился.
«Уродство… Меня всего колотит и трясёт!! Как бы мне заикой на всю свою жизнь не остаться…»
Мне было очень хреново и причиной тому был страх, который с опозданием до меня добрался и теперь вовсю терзает моё нутро.
«Но это определенно того стоило!»
Теперь я абсолютно уверен, что твари плана теней мне не страшны! Хтоник, от одного воспоминание о котором у меня сводит челюсть, а тело покрывается холодным потом, знатно мне удружил!
Хоть я и был лишён сознания в моменте, когда подвергся сборке/разборке, хтоник умышлено ли или нет, не знаю, но каким-то образов запечатлел в моём ментальном теле все свои выводы по поводу моего потенциала, каждой из оболочек в отдельности и в синергии с друг другом, а также смог вложить в меня знания о всех своих манипуляциях и действиях с моими началами души и волшебным даром, благодаря чему я теперь знаю о себе на порядок больше, нежели до встречи с Владыкой Пустоты. Подумать только! Я вступил в контакт с сущностью, которая лично творца видела!!! У меня просто слов нет… одни эмоции!
Ещё двадцать минут я лежал голым на полу, наплевав на дискомфорт и пытался переварить произошедшее со мной.