Целые сутки великан блуждал по лесам, не зная, куда податься. Мия, которую он нес в руках и крепко прижимал к груди, все еще не пришла в себя, но дышала. Она была бледной, а рана от болта, торчавшего у нее из живота, кровоточила. Великан не знал, что ему делать, и искал хоть кого-нибудь, кто может помочь, но, как назло, никого и ничего, кроме деревьев, ему не попадалось.
В один момент он оказался на необычайно знакомой поляне. Оглядевшись, он увидел поваленное на землю дерево и узнал то самое место, где впервые встретил Нору. Тут же в его памяти возродились обрывки разговоров, прогулки и даже слова хорошо запомнившейся песни. На ходу вспоминая дорогу, он понесся к деревне. Дом Норы и Грегора стоял на том же месте, выглядел точно так же, как тогда, когда он в последний раз его видел, только казавшийся совсем не к месту пенек от обрубленного клена торчал в середине их сада. Подойдя к дверям, великан постучался.
— Кто там? — послышалось изнутри, и великан понял, что это Нора.
— Мне нужна помощь! — сказал великан и не узнал своего голоса — он был совсем иным, уже не таким грубым и низким, как раньше. Только сейчас великан обратил внимание на то, что размером он гораздо меньше дома, а Мия лежит не в его ладонях, а в руках, словно спящий ребенок в отцовских объятиях.
Дверь открылась, на пороге появилась Нора. Она секунду изумленно вглядывалась в лицо великана, потом опустила глаза на Мию.
— Я… — произнес великан и больше не смог ничего вымолвить.
— Боже, что с девочкой? — указала Нора на Мию. — Она ранена?
— Да, — закивал великан. — Прошу. Ей нужна помощь.
Он приблизился к Норе. В ее глазах показался страх, и она отпрянула от двери, но спустя мгновение успокоилась, дала великану подойти к себе, взяла Мию из его рук и сказала:
— Проходи. И закрой за собой дверь.
Чтобы войти в дом, великану всего-то потребовалось склонить голову и поджать плечи. Бросив взгляд в сторону, он заметил полку с чистой обувью, а у противоположной стены — средних размеров закрытый шкаф и небольшой пуф, на котором лежал недовязанный платок и иголки с нитками. Проследовав за Норой, он вышел из прихожей и почувствовал запах жареного мяса, который доносился с кухни. Все это он подмечал вскользь, ведь его мысли в тот момент были полностью сосредоточены на Мии — беспокойство за нее он чувствовал гораздо сильнее, нежели любопытство.
Нора прошла в спальню, положила Мию на застеленную коричневым покрывалом кровать и стала ее осматривать. Великан встал рядом.
— Господи, кто этот голый мужчина?! — послышалось позади, и великан, обернувшись, увидел Грегора. — И кто эта девочка на кровати?!
— Дай ему что-то из своей одежды, Грегор, — попросила Нора, не спеша ему что-либо объяснять.
— Хорошо, конечно, но я сомневаюсь, что хоть что-нибудь на него налезет — он ведь такой здоровый!
— Дай хоть что-нибудь! — раздраженно бросила Нора и содрала с Мии рубашку, чтобы осмотреть на рану.
Грегор достал из шкафа серые льняные штаны, рубаху, и передал их великану. Тот нацепил на себя штаны, и они стали ему как шорты; рубаха на него и вовсе не налезла.
— Ну, хоть что-то… — прокомментировал Грегор.
Отбросив рубаху в сторону, великан подошел к кровати, на которой лежала Мия.
— Как она? — спросил он у Норы.
— Плохо. Сколько она без сознания?
— Второй день…
— Плохо, — повторила Нора. — Нужно достать болт и остановить кровотечение. Хорошо, что ты не вытащил его сам. Она бы тогда уже…
Нора сбегала за чистой тряпкой и водкой, обработала место, откуда торчал болт, резким движением выдернула его и накрыла рану проспиртованной тряпкой. Мия протяжно застонала.
— У нее горячка, — произнесла Нора, дотронувшись до ее лба.
Грегор и великан молча стояли в комнате и наблюдали за ее работой не вмешиваясь.
— Не стойте как истуканы, сбегайте за тряпками! И смочите их холодной водой!
Где находились тряпки, великан, конечно, не знал, поэтому просто пошел вслед за Грегором. Холодные тряпки, которые они принесли, Нора положила Мии на лоб. Затем она полностью обнажила ее торс и сделала перевязку.
— Крови не так уж много. Это хорошо. Наверное, ничего важного внутри не задето.
— Что с ней произошло, господи боже? — произнес Грегор и бросил на великана обеспокоенный взгляд.
— В нее выстрелили.
— Это я уже понял! А отчего в нее выстрелили?
— Бандиты, — соврал великан.
— Теперь девочке нужен покой и минимум движений, — вставила Нора и обратилась к великану: — Откуда ты пришел?
— Я плохо знаю названия здешних мест, — замялся он. — Я…
Великан вдруг замолчал и уставился на Нору. Грегору его взгляд показался очень странным — казалось, этих двоих связывает что-то, о чем он не догадывается.
Отведя глаза, Нора произнесла:
— Неужели это ты… Не могу поверить. Это все-таки ты…
Внезапно щеки великана покраснели. Отчего-то ему стало ужасно стыдно, и он отвернулся.
— Ты узнала меня? — спросил он едва слышно.
— Да. Узнала. Я… не думала, что ты станешь таким.
— Каким? Как вы?
— Нет. Вернее, я не это имела в виду… Я слышала, что ты творил. Надеялась, что это кто-то другой, но… Разве у нас в округе есть хоть кто-то похожий?
Грегор вгляделся в лицо внезапного гостя. Через миг он вздрогнул, отступил на шаг и, указав на него пальцем, воскликнул:
— Это!.. Это великан! Тот самый великан!
— Это он, Грегор, — подтвердила Мия.
— Но как?! Как ты стал таким?!
— Я не знаю, — сказал великан и поднял взгляд на Грегора.
— Ты преступник! Это преступник, Нора! Мы не можем ему помогать!
— Мы помогаем не ему, Грегор. А этой девочке.
— Она такая же! Я видел листовки, и она в них… Им надо убираться отсюда сейчас же!..
— Нет, — оборвал его великан огрубевшим голосом. К тому моменту он уже перестал краснеть и неожиданно почувствовал злость. — Мия останется здесь.
— Ничего подобного!
— Я сказал… — зарычал великан и сделал шаг вперед.
Грегор испуганно вжался в стену, а Нора прикрыла рот рукой.
— Я сказал, Мия останется здесь, — повторил великан. — Вы будете ее лечить. Так, как лечили бы собственную дочь. Ясно?
— Все ясно, ясно… — промямлил Грегор, дрожа от страха. — Только отойди от меня…
Великан расслабился и отступил.
— Ты сильно изменился… — сказала Нора дрожащим голосом.
— Все изменилось, — произнес великан. — Для меня — уж точно.
— Что с тобой сталось? — спросила она, покачав головой.
— Я не знаю. — И с какой-то мрачной иронией, которую Нора никак не ожидала от него услышать, он сказал: — Наверное, вырос. Я хочу пить. Налейте мне что-нибудь. Что-нибудь хорошее. То, что сами обычно пьете.
Через десяток минут он сидел на кухне за толстым коричневым столом и разглядывал большую деревянную кружку с мутной жидкостью внутри, от которой шел пар. Чай великан раньше никогда не пробовал, однако он показался ему удивительно пресным и восторга совсем не вызвал. Некоторое время он обводил кухню взглядом, рассматривал полки, стены, большую печь, различные ящики, в которых лежали ткани или посуда, а потом отчего-то замкнулся и уставился в стол.
Так и не допив, великан поднялся и подошел к Норе и Грегору, которые стояли в дверном проеме и беспокойно переглядывались.
— Скажи мне, Нора: Мия поправится? — спросил он.
— Должна. Но сейчас ей нужен отдых. Много отдыха.
— Сделай все, что можешь, чтобы ей стало лучше, — велел он. — Я знаю, что мне здесь не рады, и не собираюсь оставаться с вами все время, пока она поправляется. Я буду ждать в лесу.
Нора с Грегором переглянулись и явно почувствовали облегчение.
— Я буду следить за домом, — добавил великан. — Я не хочу причинять вам вред, но если к вам придет кто-то незнакомый… тогда я тоже приду.
— Никто не придет, — заверила Нора морщась. — Я оставлю свой платок у опушки, когда она будет в порядке. Повешу на дерево. Тогда ты заберешь ее. Но до тех пор не приходи.
— Хорошо, — согласился великан. Вздохнув, он пошел к входной двери. Нора подошла закрыть за ним, однако перед самым выходом он остановился и оглянулся. — Нора… — произнес он чуть слышно. И больше ничего. Вышел и возвратился в лес.
В течение нескольких дней Грегор и Нора, как и обещали, ухаживали за Мией. Когда она все же пришла в сознание, они напоили ее водой и накормили жидкой кашей на молоке.
Наевшись, она первым делом спросила:
— А где…
— Ждет, — ответила Нора, даже не дав ей договорить. — Как только ты сможешь ходить, он заберет тебя. Вы уйдете так далеко, как только можете. Хорошо?
— Как вас зовут?
— Нора.
— Вы виделись с ним?
— Виделась. И мне хватило.
Некоторое время она просто сидела рядом, потом вдруг спросила:
— Скажи… Когда вы встретились, он уже был таким?
— Каким — таким? Я не понимаю, о чем вы говорите, — соврала Мия. На все дальнейшие расспросы о великане она только пожимала плечами, и в эти моменты ей отчего-то становилось неловко.
Мии сразу стало ясно, что это та самая Нора, о которой великан столько рассказывал. Она всегда слушала истории о ней вполуха, но даже так понимала, как много она значила для великана раньше. А тут оказалось, что сама Нора совсем не хочет его видеть. Она ровно так и сказала. «Должно быть, это неприятно» — подумалось Мии, и ей вдруг стало ужасно жаль великана и несказанно противно оттого, как она с ним поступала. Тогда она испытала одно сильное чувство, о существовании которого уже давно забыла, — стыд. Когда Нора зашла в комнату и увидела, что Мия лежит вся раскрасневшаяся, она подумала, что у нее снова началась горячка. На вопрос о том, как она, Мия лишь пробормотала, что все нормально, после чего закрыла лицо одеялом и отвернулась к стене.
Через два дня великан заметил на дереве у опушки бордовый платок и возвратился к дому. Мия уже могла стоять на ногах, хоть и с трудом. Нора выпустила ее, коротко взглянула на великана и захлопнула дверь.
— Ты изменился, — сказала Мия, увидев великана, и улыбнулась.
Великан теперь был вовсе не великан — меньше, чем два с половиной метра ростом, он походил на обычного человека больше, чем на того, кем был раньше. Сама Мия до сих пор была бледной, несколько заторможенной и говорила тихо, словно из полудремы. Но помимо этого в ней было что-то еще, чего не было раньше. «Улыбка» — заметил про себя великан. Подобной улыбки за Мией он не помнил: она не была ехидной или насмешливой — она была искренняя и радостная. Глядя на нее, великан сам заулыбался.
— Это ведь была она, да? — спросила Мия. — Та Нора, о которой ты говорил?
— Да. Она.
— Она не хотела о тебе говорить, представляешь? Не думаю, что ты сможешь жить с ней рядом, Малыш.
Великан промолчал. Не для того, чтобы скрыть эмоции; просто он, как бы это ни было удивительно, ничего не чувствовал по этому поводу. Увидев, что Мия еле идет, он предложил ей забраться к нему на спину, и она это предложение приняла.
— Только не тряси меня, а то рана еще не зажила.
— Как не зажила? — поразился великан и бросил недобрый взгляд на дом Норы.
— Успокойся. Они сделали все, что могли. Эта Нора — умелая женщина, но все-таки не врач. Ну, ничего. Поправлюсь. А ты по-прежнему силен, а!
Великан снова промолчал и неспешно побрел вперед. Мия из-за его отстраненности вдруг почувствовала неловкость.
— Все нормально?
— Да, Мия. Я рад, что ты в порядке.
— Знаешь, я тоже рада, — хмыкнула она. — А когда ты… Ну, когда мы бросили карету… Тогда я думала, что лучше уж умереть. Только вот я… Я, кажется, видела конец. Это было… страшно. Ладно. Не обращай внимания. Мне просто нужно было выговориться хоть перед кем-то, помимо двух занудных стариков, которые к тому же меня боятся.
— Я слушаю, Мия.
— Что мы теперь будем делать? Мы не можем грабить людей, как раньше. Ты ведь теперь такой маленький…
— Я бы не хотел больше этим заниматься, Мия. Я немного устал.
— Понятно. Я, в общем-то, тоже. Наверное, стоит заканчивать.
Великан немало удивился ее словам. Она не стала спорить, не попыталась переубедить его. Напротив, она согласилась и даже не вспомнила про все те деньги, которые они оставили вместе с каретой в лесу.
— Как же карета? — спросил он, не веря своим ушам. — Ты все еще хочешь за ней вернуться?
— За каретой?.. — Мия вздохнула, и в этом вздохе великан услышал каплю сожаления. — Нет. Я только что избежала смерти, и… Там, конечно, было много денег. Очень много… Что, если охотники будут поджидать нас у кареты? Разве ты теперь сможешь от них отбиться? Да и не факт, что она все еще там. Нет, не стоит туда идти.
— Тогда что будем делать?
— Не знаю.
— Может, уйдем из Королевства, и ты найдешь себе новый дом? Как и собиралась.
— А ты? Ты ведь почти добился того, чего хотел. Можно сказать, ты обычный человек… просто переел каши в детстве.
— Ага, — сказал великан без особой радости. — Не знаю, что я.
— Ну, ты можешь поселиться рядом со мной. Будем гулять, говорить… Ладно, прогулки я особо не люблю. Но поговорить можно. Да уж, я тебе не эта Нора, но… — Она замолчала и заговорила лишь спустя минуту. — Слушай, я… В общем… Я бы не выжила, если бы не ты. Я хочу сказать… — Она запнулась на полуслове. — Я… Кхм… Да. Я бы не выжила.
— Теперь все хорошо, Мия, — сказал великан. — Ты жива. И мы, должно быть, совсем близко к границе. Так ведь?
— Не знаю. Я пока не поняла, где мы. Но вряд ли ты ушел слишком уж далеко. Слушай… А что стало с теми охотниками?
— Я плохо помню, — соврал великан. — Я кинулся на них и… Я плохо помню.
— Не переживай. Ты просто защищал меня, вот и все.
Этим своим словам она почему-то сильно удивилась. Растягивая их по слогам, она в голове снова повторила сказанное и посмотрела на своего спутника как-то по-новому.
— Ладно, — сказала она через пару минут. — Идем из Северного Королевства. Не знаю куда, но идем.