Удалившись от Верхних Холмов на множество километров, Мия свернула с тракта и оказалась на узкой лесной тропе. Шла она шестые сутки, а ночи проводила в придорожных тавернах, где она к тому же закупалась бутылками крепкого, которые выпивала в пути. Неожиданно она услышала доносившийся из чащи низкий гул. Сначала Мия подумала, что так воет какой-то зверь, но вскоре гул приобрел четкость, и она поняла, что это чей-то низкий голос напевает какой-то мотив. Мия была слегка пьяна и преисполнена духом фаталистического авантюризма, и ей, в сущности, было плевать, бандит это или кто-то другой, представляющий опасность — она была готова встретить любую напасть и, вероятно, даже умереть (по крайней мере, ей в тот момент так казалось). Однако увидев перед собой девятиметрового великана, который, закрывая лицо руками, с тоскливым видом напевает детскую песню, она застыла от удивления. Опьянение тут же прошло, а пробудившийся страх призвал бежать как можно дальше. Тем не менее Мия не сдвинулась с места. «Черт возьми, — подумала она, почти справившись со страхом, — вот это страшилище! Оно даже петь умеет. Посмотрим, может, оно и не захочет меня сожрать».
— Э-эй! — громко крикнула она.
Великан убрал руки от лица и стал удивленно разглядывать землю внизу.
— Кто это? — спросил он, по-прежнему пытаясь разыскать того, кто его звал. Наконец он посмотрел прямо под ноги и увидел Мию, которая, сложив руки на груди, глядела на него с крайне серьезным, даже грозным выражением лица.
— Что поешь? — спросила она, кажется, с претензией.
Великан печально вздохнул и, проигнорировав ее вопрос, произнес:
— Ты чего хочешь?
— А чтобы к тебе подойти, обязательно нужно иметь какое-то дело? Смотрю, ты деловой великан… А я, может, просто поболтать хочу.
Великан удивился. Второй раз в жизни кто-то не побоялся его и даже завел с ним разговор, но случай с Норой пока был слишком ярок в его памяти, поэтому он воспринял заявление Мии без особой радости.
— Лучше уходи, — сказал он. — От меня одни беды…
— Конечно! — усмехнулась Мия. — Ты себя-то видел? В тебе три дома росту. Твое призвание — беды приносить!
— Не хочу таких призваний! — горько воскликнул великан, махнув рукой.
— Тише, тише, тише, — пробормотала Мия, отступив на шаг. — Ты чего завелся? Что-то случилось, что ли?
— Да. Случилось, — мрачно подтвердил он.
— Так рассказывай. Времени у меня навалом…
Великан взглянул на нее еще раз. Ее лицо показалось ему не особо доброжелательным, но он почувствовал такое сильное желание поделиться своей бедой хоть с кем-то, что больше не сдерживался. Он рассказал о Норе, о прогулках по лесу, разговорах, о том, как подвел Нору, о том, как был вынужден уйти. Пока длился его рассказ, он делался все более угрюмым, а под конец опять закрыл лицо руками.
— Мне никто так не доверял, — закончил он свою историю. — А я… Если бы я не был таким… Если бы я был человеком…
— Пф!.. Человеком? Люди — мерзкие сволочи, — вдруг сказала Мия. — Ты просто их плохо знаешь. Да и какое тебе до них дело? Они для тебя всего лишь букашки — как для меня муравьи. Вот, смотри! — И она принялась топтать землю, будто топчет муравьев.
— А сама ты кто? — поинтересовался великан.
— Я — человек и есть, — хмыкнула она, остановившись. — Никто тебе честнее меня про людей не скажет. Знаешь, на что люди готовы пойти ради даже самой мелкой выгоды? Украсть, ограбить, убить… легко! А если кто-то от них отличается, как ты или я, например, то они их вообще истребить пытаются, потому что чертовы трусы!
— И ты такая?
— Почти. Тебе, может, не видно, но я по людским меркам очень маленькая, хоть и взрослая. Так что натерпелась я не меньше твоего, это уж точно. Как твое имя, здоровяк?
— Нету у меня его.
— Как так? Такой большой, а имени до сих пор нет? — издевательски усмехнулась она.
Великан шмыгнул носом.
— Ладно, ладно… Давай я тебе прямо сейчас имя дам. «Малыш» подойдет?
— Почему это «Малыш»?
— Потому что это смешно! Меня зовут Мия. Будем знакомы, Малыш!
Она вытянула руку вверх. Сначала великан не понимал, чего она хочет, но она продолжала тянуть руку, и тогда он опустил указательный палец и осторожно прикоснулся к ее ладони. Мии при этом почудилось, будто она коснулась не кожи, а грубой дубовой коры.
— Эх… Вот если бы я мог жить среди людей… — простонал великан, убирая руку.
— Ты глухой? — возмутилась Мия. — Я же столько тебе про них рассказала! Да ты и сам уже понял, что им не нужен. И тебе все еще хочется среди них жить?
— Но Нора не такая, как ты говоришь. Она хорошая. Я бы хотел стать человеком и жить с такими людьми, как она. Мы бы гуляли, разговаривали, ни от кого не прятались… Эх… — снова простонал он.
Мию его беспомощность начала раздражать. Закатив глаза, она сказала:
— Иди сломай пару деревьев и успокойся.
— Зачем это? — не понял великан.
— Чтобы остыть. Тебе пойдет на пользу. Просто подойди к дереву и сделай вот так! — Она ударила по воздуху. — Давай. Иди к тому дереву!
Великан немного помедлил, все же поднялся и подошел к сосне, на которую она указала.
— Теперь подними кулак вверх…
Великан поднял кулак.
— Размахнись… и бей!
Великан размахнулся и выбросил кулак вперед. В том месте, куда пришелся удар, ствол разлетелся в щепки, и сосна сложилась пополам. Увидев, какой силой обладает этот гигант, Мия вдруг застыла, а в ее глазах вспыхнула какая-то странная искра.
— Полегчало? — поинтересовалась она заискивающим тоном.
— Не знаю, — пожал он плечами.
— Ничего, ничего. Поможет. Продолжай!
Великан стал ходить по лесу и крушить все деревья подряд. Мия старалась держаться за его спиной и, когда он бил, закрывалась руками, чтобы в нее не угодило куском от разлетевшегося дерева. Наблюдая, она решила, что не воспользоваться силой и устрашающим видом великана по своему усмотрению — самая большая глупость, какую она только может совершить в жизни.
Устав крушить лес, великан уселся на землю. Мия встала рядом с его ногой, чуть обдумала, что будет говорить, и спросила:
— Скажи, ты правда хочешь стать человеком?
— Да, — честно признался великан. — Очень хочу. Больше всего другого.
— А если я скажу, что знаю способ?
— Правда? — уставился он на нее круглыми глазами.
— Конечно! — улыбнулась она. — Я знаю, как тебе стать человеком. И расскажу, если…
Договорить она не успела, так как радостный великан бесцеремонно взял ее за плащ, положил к себе на ладонь, поднял и прижал к своей щеке, обросшей жесткой щетиной.
— Отпусти меня! — запротестовала Мия, закрываясь руками от его колючих волос. — Отпусти, ты мне глаза выколешь!
Великан послушно опустил ее на землю. Мия поправила взъерошившиеся волосы и гневно погрозила великану пальцем.
— Никогда больше не хватай меня без разрешения! Понял? Я не договорила… Я расскажу тебе, как стать человеком, если ты будешь делать все, что я скажу.
— Я понял, — кивнул он совсем без раздумий. — Я буду делать.
— Молодец, Малыш. Тогда я, пожалуй, составлю тебе схему, чтобы ты получше понял, что такое быть человеком…
Она подобрала с травы упавшую палку и начертила на голой земле цифру 1, а за ней написала: «злость». Великан читать не умел, так что просто смотрел на все это с интересом и никак не комментировал.
— Злость! — озвучила Мия. — Вот что ты должен испытывать, когда тебе кто-то не нравится. Ты должен захотеть сломать его точно так же, как ломал те деревья. Люди это чувство каждый день испытывают. Тебе кто-нибудь не нравится?
— Ага, — ответил великан. — То, какой я большой.
Лицо Мии перекосило от раздражения.
— Это разве «кто-то»? Я говорю о том, кого можно сломать, а не… Кхм, ладно. Такого мы потом найдем. Переходим ко второму пункту. — Снизу «злости» она нарисовала цифру 2, подписала — «эгоизм», затем пояснила: — Эгоизм — значит забота о себе одном. Интересы и желания других тебя трогать не должны. И все в этом мире на самом деле — эгоизм. Даже если ты делаешь что-то для других, ты все равно делаешь это для себя. А если вдруг интересы кого-то противоположны твоим, то ты должен испытывать к нему злость. Видишь, как в людском мире все связано? Далее — алчность… или жадность, если по-простому. Тебе должно хотеться все, что можно получить, при этом даже больше, чем тебе на самом деле надо. Отсюда вытекает пункт 4 — зависть. Если ты вдруг видишь, что у кого-то хоть чего-нибудь больше, чем у тебя, ты ему завидуешь. И, конечно же, злишься. А самые человечные завидуют даже тем, у кого чего-то меньше, чем у них, потому что у них вообще хоть что-то есть, и самым человечным это не нравится!.. Ты запоминаешь, что я говорю, Малыш?
— Да, кажется… А это точно мне поможет?
— Тебе ведь нужно стать таким, как мы, правильно?
— Наверное… — неуверенно произнес он.
— Ну вот! Поможет, конечно! Продолжаем. Последний пункт — это лень. Мы — люди — постоянно ленимся. Нам лишь бы лечь и лежа получать все, что есть на этом свете. Только вот нас преследуют всякие заботы, которые мешают так жить. Нужно тратить силы и время, зарабатывать на еду и всякое такое… Но и к этому мы адаптируемся и начинаем делать все наиболее простым способом — по крайней мере, самые умные из нас живут именно так. Самое большое откровение жизни такое: глупые работают, засевают поля; умные приходят на поля глупых и пожинают плоды. Теперь повтори это.
— Глупые работают… умные приходят…
— И пожинают плоды. Да!.. Все просто. Выучив эти основы и применив их на практике, ты станешь настоящим человеком — и это чистейшая правда! Вот так…
Вдруг она умолкла и дернула голову вверх и в сторону, словно хищная птица, услышавшая добычу. Великан хотел было спросить, почему Мия остановилась, но она знаком велела соблюдать тишину и продолжила сосредоточенно слушать.
— Ты слышишь? — спросила она через мгновение. — Колеса.
И верно, со стороны дороги доносился монотонный стук колес.
— Я сбегаю посмотрю, что везут. Ты сиди здесь и никуда не дергайся.
Тут же она устремилась к дороге и исчезла. Пока она отсутствовала, великан раздумывал над ее словами. Все, что она объясняла, великан не совсем понимал, но она говорила с такой уверенностью, что он все-таки поверил в ее способность сделать его человеком.
Скоро Мия возвратилась.
— Там повозка! — воскликнула она. — Везут какой-то провиант, похоже. Отличная возможность проверить твое стремление стать человеком. Ты помнишь про зависть и алчность? У них есть то, чего нет у нас. Что надо делать?
Он сконфуженно пожал плечами.
— Отнять у них это, дурная твоя голова! Идем, ты раскидаешь этих людишек и заберешь повозку.
— Раскидаю? — растерянно уточнил великан.
— Именно. Разозлись на них как следует! Пошли.
Она повела великана за собой, и они вышли к месту, где вскоре должна была показаться повозка. Когда она появилась, великан прятался за деревьями метрах в сорока от дороги, а Мия стояла у его ног. За повозкой, запряженной мулом, сидел один человек, а позади шли двое других.
— Все, вперед, — приказала Мия. — Раздави их, хватай повозку, и уходим.
Великан кивнул, но с места не сдвинулся ни на метр.
— Эй! Ты слышишь, нет? — толкнула его ногу Мия. — Иди уже!
Она стала толкать ногу еще сильнее, но ничего этим не добилась.
— Ты что, не хочешь стать человеком? — Отступив, она как могла высоко задрала голову и взглянула ему в лицо.
— Хочу, — сказал великан. — Но я не могу так… это ведь… Не могу я, Мия.
— Ты мямля! — разозлилась она. — Ладно. Я сама разберусь. От тебя требуется только одно — когда я отвлеку их на себя, возьми повозку и вернись на то место, где мы встретились. Ты все понял?
Великан кивнул.
Понадеявшись, что он действительно понял свою задачу, Мия взъерошила волосы, подняла горсть с земли и испачкала ей одежду. Затем она пробежалась по кругу, чтобы немного запыхаться, и выбежала на дорогу. Жалобным голосом она стала кричать, что на ее брата напали волки, и звать людей у повозки за собой. Те двое, что шли сзади, переглянулись, купились на ее вранье и побежали за ней, а тот, что сидел за вожжами, так и остался на месте, не собираясь покидать груз.
Прошло где-то полминуты, когда оставшийся в одиночестве человек вдруг почувствовал, что под колесами затряслась земля, и стал тревожно оглядываться. Мул, услышавший тяжелые шаги еще до хозяина, остановился и начал беспокойно фыркать. Вдруг человек увидел, как между деревьев прямо из воздуха вырастают два толстых ствола. Подняв взгляд, он с трепетом понял, что это никакие не стволы, а великаньи ноги. Тут же к нему потянулась огромная рука. Прежде чем она схватила повозку, человек успел соскочить вниз. Упав спиной на землю, он закрыл глаза и выставил вперед руки. Потом он услышал громогласное «простите», треск и громкие удаляющиеся шаги. Решившись раскрыть глаза через пару мгновений, он увидел, что пропал и великан, и повозка. Мул притом убегал по дороге вперед, оставляя за собой пропаханные линии обломанными креплениями от повозки, что остались на его спине и волочились по земле.
Великан вернулся в назначенное место. Положив повозку на землю, он уселся рядом и стал ждать. Через десяток минут объявилась изрядно уставшая Мия. Те, которые побежали за ней, оказались туповатыми: они долго не могли догадаться, что Мия уводит их не к брату, попавшему в беду, а подальше от груза. Они все преследовали ее, пока Мии не удалось скрыться, петляя по лесу. Вернувшись, она сразу же кинулась к полной мешков повозке и стала ее осматривать. Непонятно откуда в ее руке возник маленький нож, и она распорола им один из мешков. Оттуда посыпалось зерно. Мия расстроенно вздохнула — она рассчитывала на более ценный груз. Великан же стал разглядывать мешки с большим интересом. Облизнув палец, он сунул его в дырку, так что зерно прилипло к коже, поднес ко рту и попробовал. После этого он поднял весь мешок и высыпал оставшееся зерно себе в рот.
— Как ты ешь это?.. — скорчилась Мия. — Это же надо готовить.
— Давай приготовим, — предложил великан, не имевший никакого понятия о том, как следует готовить зерно.
— Ну уж нет. Готовить — это работать. Напомни-ка, что я тебе об этом говорила?
— Работать — для слабых, — вспомнил великан, отбросил от себя пустой мешок и потянулся за вторым, но Мия его остановила.
— Все, прекрати! Ты так все сожрешь. У меня есть план, как раздобыть денег с помощью этого зерна.