Где ты благоволишь произрасти?
Не там ли, где блистает высший свет?
Не в копях ли, где блещет самоцвет?
С парнасским лавром в мирной тишине
Иль в скрежете железа на войне?
Но если Счастье не произросло,
В нас, а не в почве коренится зло;
Найти нельзя нам счастия нигде,
При этом счастье всюду и везде;
Свободное, бежит оно корон,
Всегда тебе сопутствуя, Сент-Джон.
I. Наука, к сожалению, слепа.
Отшельник счастлив или же толпа?
Что счастье: подвиг или же досуг,
Покой или величие заслуг?
Кто счастлив уподобиться скоту
И видит в Добродетели тщету;
Кто мир предпочитает созерцать,
Кто верует, кто счастлив отрицать.
Определит ли счастье кто-нибудь?
Нет, счастье просто счастье, в этом суть.
II. Природе следуй, отметая бред;
Всем счастие доступно, не секрет;
Враждебны только крайности ему,
Открыто Счастье здравому уму;
Нам свой удел оплакивать вольно,
Для всех благоразумие равно.
Мир по закону общему живет,
И правильности частность не прервет.
Кто одинок, тому вредит успех,
Поскольку наше счастье в счастье всех.
Для каждого хорош удел такой,
Которым осчастливлен род людской.
Не счастлив ни разбойник, ни тиран;
Отшельничество — лишь самообман.
Тому, кто родом пренебрег людским,
По крайней мере друг необходим.
В обособленье слава не нужна
И даже радость кажется страшна;
А кто превысить хочет свой удел,
Тот пострадает, хоть и преуспел.
С тех пор как вездесущий строй возник,
Один бывает мал, другой велик;
Мудрее этот, и богаче тот,
На что напрасно ропщет сумасброд;
Бог справедлив, и мы признать должны,
Что в счастии счастливые равны.
От нужд взаимных счастие растет,
И мир в многообразии цветет.