Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Александр Скиба

1. Абсурдны мечты о монархе хорошем...

Абсурдны мечты о монархе хорошем,Они - лишь жеманство, не больше того.Не лечь под сатрапа мы просто не можем,Не можем насиловать мы естество.Порой мы кокетливо стонем и ропщем,В то время как дух наш ликует внутри,Порой мы кусаемся даже, но в общемНе добрые нас возбуждают цари.Нет, мы агрессивны, но как некрофилы.И там, где самих нас не топчут как кур,Мы топчем тотчас нас топтавших могилы.Что нам дозволяется как перекур.Мы любим сатрапов. За чашкой же чаяМы только впадаем во флирт небольшой,Концепциям Фрейда вполне отвечаяСвоею загадочной русской душой.

2.Антиэлегия

Над Лондоном сгустился едкий смог.Малышка Клер дарила мне забвенье,Я обрести которого не мог,Испытывая кризис вдохновенья.Виной тому был журналист-злодей,Паразитировавший большей частьюНа жизни замечательных людей,Во чьих рядах я значился, к несчастью.Он наблюдал за мной, как Старший Брат,Прилипнув мордой к скважине замочной;Он заряжал свой фотоаппарат;Блестел слюною рот его порочный.Сколачивал он крупный капиталНа войеризме профессиональном,Но чувств к нему я злобных не питал,По крайней мере, в плане персональном.Первичен спрос, а не наоборот,Как кто-то там заметить смог когда-то.И формирует этот спрос народС его плебейской психикою стада.Народ! Твой дух ничтожен, как твой мозг.Всё так же люди человеку волки.Казалось бы - зайди в любой киоск,Мои стихи там есть на каждой полке.Стихи - души поэта есть портрет,К тому же, обнажённой до предела.Смотри, народ, казалось бы, - но нет! -Тебя душой влечёт к стриптизу тела.Народу недостаточно стихов.Он жаждет зрелищ, хлеба, крови, мяса,Тем совершая - средь других грехов -Попытку низвержения с Парнаса.Я не люблю народ и не пойму.Он мстит мне, сотворённому кумиру,За то, что я народу своемуНе посвящаю, видите ли, лиру;За то, что сам же он на пьедесталменя возвёл, подвергнув славословью,Откуда я любить лишь женщин стал,Совсем не дорожа его любовью.О как ты низмен в сущности, народ!Неблагородна кровь твоя и лимфа.Всегда раскрыть спешишь ты жадно рот,Когда Зевес спускается с Олимпа.Но вырву я всевидящий твой глаз,Твой глаз так называемый народа!..Я встал и нацепил противогаз,Шокировав вспорхнувшего Эрота.Под визги Клер второй противогазЯ на неё с хлопком напялил сильным;(В противогазе, без иных прикрас,Она предстала натюрмортом стильным.)"Что делать?" - Задал я себе вопрос,Как гордый Рим, дразнимый Карфагеном,Затем к замочной скважине поднёсБаллончик портативный с дифосгеном.- Excuse me, nothing personal, - молвил яИ с мстительностью графа Монте-Кристонажал на пуск. Зловонная струяАтаковала ноздри журналиста;В моих глазах светилось торжество;Я повернулся к Клер через мгновенье.- А ты в противогазе ничего, -Изрёк я в рецидиве вдохновенья....В руины превращался КарфагенПод музыку амурного дуэта.И я твердил, фильтруя дифосген:- Не должно сметь писать на тему сценИз частной жизни русского поэта!..

3. В пятистопном анапесте, что пятистопной длиною...

В пятистопном анапесте, что пятистопной длиноюВас по самые стопы как длинное платье укрыл,Вы попали в историю, раз переспавши со мною,Гениально воспевшим за это ваш облик и пыл.Я красив был, а вы оказались единственной дурой,Кто со мной это мненье, пусть спьяну, но смог разделить.Вы сказали мне "да", и я сделал вас новой Лаурой,Вас замыслив, пусть спьяну, бессмертьем отблагодарить.Вспоминаю я, как за пером потянулся в потемках,Позабыв похмелиться и вашу оставить кровать,И теперь ваше имя в устах благодарных потомковС неизменностью будет возвышенность чувств навевать.Ореол Афродиты - что лучше такого подарка?Благо, эры грядущие вас не увидят живьём,Как и ту, кою парень, которого звали Петрарка,Уж не знаю, за что, но восславил в сонете своём.

4. Вдали от праздных глаз толпы...

Вдали от праздных глаз толпыЯ вас настиг в безлюдном паркеИ после яростной борьбыНа обе положил лопатки.Но не успел в тени кустаЗаняться с вами я любовью,Как ваши юные устаМеня подвергли сквернословью.Я вас не стану силой брать.Живите в мире и покое.Я не хочу о вас маратьСвоё достоинство мужское.Я только лёг на вас, а выУже ругаетесь как быдло.Я отвергаю вас. Увы.Ступайте. Пусть вам будет стыдно!..

5. Вишнёвый сад

(по мотивам басни И.А.Крылова)

Я в полночь вышел в сад, чтоб вора обнаружить.Я вишенку потряс, и вы упали в грязь.- Я виновата тем, что хочется мне кушать? -Осведомились вы, разжалобить стремясь.Я впился в вашу грудь, подобно злому крабу,Сентиментальный ваш пресекши монолог.- Вы виноваты тем, что хочется мне бабу! -Ответил грубо я и в дом вас поволок...

6. Вот лежишь на ковре ты, всем римлянкам праздным под стать...

Вот лежишь на ковре ты, всем римлянкам праздным под стать,А здоровый твой раб над тобой шелестит опахалом.Я пожаловал, Клавдия, с целью тобой обладать,С многократностью, свойственной трем необузданным галлам.Повели же уйти своему с опахалом рабу.Эй, ты слышал? Ступай и не порть мне с любимой свиданье!Что он смотрит угрюмо, нахохлившись как марабу?Ух, не любит он нас, помышляет, поди, о восстаньи...Твой папаша-патриций в Сенате сидит день и ночь,Легионы послать торопясь на парфян и иберов.Я б, имея такую прелестную юную дочь,Не оставил её при мужчине столь крупных размеров.Пусть он лучше своим опахалом похлопает мух,Коих слишком несметно в покои твои припорхало.Мой болтливый язык, музыкальный лаская твой слух,Обдувает прохладой не хуже его опахала.Он не знает ни слова по-римски? Ну экий болван!Хоть могуч и на редкость красиво и правильно скроен...Эй, чего ты глядишь на меня как на Марса Вулкан?Недоволен, наверное, рабовладельческим строем?Что он делает здесь, этот раб, не любимый никем?Продала бы ты лучше его гладиаторской школе.Он мне так же претит, как Катону претил Карфаген,Эту рожу фракийскую видеть я должен доколе?Почему ты не хочешь его поскорее прогнать?Не мешаю ль я вам?.. Да, я чувствую это незримо...О Юпитер, взгляни сколь испорчена римская знать!Ах, куда ж ты ушло, о былое величие Рима?Ну зачем на меня вдруг воззрился он пристально так,С плотоядным каким-то не в меру живым интересом?Как хоть звать-то его ?.. Что за странное имя - Спартак?Ох, не любит, не любит он римлян, клянусь Геркулесом!..

7. Времена года

Весна

Кретин скворец, горластый как сирена,Воспел фальшиво радость бытия;Старик Мороз с сосулькой вместо хренаМигрировал в холодные края;Весна с её безмозглым оптимизмомВернулась в чуть не околевший лес;Медведь, томимый в спячке онанизмом,Проснувшись, на медведицу залез;В холодных турбулентных водах вешнихВосстала муть средь архимедных сил;Слегка погорячившийся подснежникО снег башку тупую остудил;И люди в рецидиве эйфорииОпять о светлых размечтались днях,Простое возрастанье энтропииЗа Ренессанс по дурости приняв.

Лето

Ах лето, лето! - дым лесных пожаров,Повышенная смертность на воде;Идиллия для пьяниц и клошаров,Для муравьёв с их счастием в труде;Дождём в четверг не мытая Россия,Угарный газ, густой и выхлопной;Пыль, пекло, мухи, гнус, дизентерия,Укус гадюки в духоте лесной;Рабочий день проходит в полудрёме,У дома - вобла, мат и домино;Наличием кустов в большом объёмеПаденье нравов усугублено;На лицах пот, как при любовном акте,В поту том естся хлеб чужой и свой.О лето! - время не откинуть лаптиОт голода и холода зимой.

Осень

Вандемьер. Хандра одолевает,Холодна и тяжка, как утюг.На деревне куриц убиваютПри попытке убежать на юг.Улетают птицы и амуры;Интеллект гноится в борозде.Тучка золотая, глядя хмуро,Вновь на небо вышла по нужде.Мокрый дуб. В маразм вошла погода.Золотая плешь на дубе том.Спать охота. Бабу неохота.Всё как в песне - девушки потом.Это минус. Но на том спасибо.На челе мигрень играет блюз.Лес притих. В руке кошёлка, ибоВодочка с грибами - это плюс.Боль в хребте. Хребет уже не молод.Всюду грязь и гниль, куда ни глянь.Пасмурно. Грядёт великий холод.И понятно всем, что дело дрянь.

Зима

Фригиднее таймырской снежной бабы,Зима сулит снежки, фристайл, бобслейИ прочие фригидные забавыС оргазмом в виде гриппа и соплей;Застыли в жилах все эритроциты,На дровнях мужичок ушел в поход,И ёлочка в преддверьи геноцидаПодумала: "Скорей бы новый год!.."Мороз и пиво - всё для аппетитаИ учащенных ходок в туалет;На южном побережьи АнтарктидыПингвины ловят ультрафиолет;Земля промёрзла. В преисподней чертиЗавидуют клиентам адских бань.И, вечностью дыша, порядок смертиВновь наложил на хаос жизни длань.

8. Время дождя

Надо мной на бреющем полётеМузы пронеслись. Видать, к дождю.Я глядел вослед им, весь в помёте,Словно старый памятник вождю.На душе вдруг стало как-то гадко,Вследствие чего в руке моейПоявилась мощная рогатка,Выдавшая тут же залп камней.Матерясь и каркая от боли,Музы покидали небесаИ камнями падали на полеВ заросли полыни и овса."Надо же, - подумал я некстати,Собирая камни в вещмешок, -Столько было муз, и в результате -Лишь один коротенький стишок..."

9. Все формы ваши - это негативы...

Все формы ваши - это негативыЗлодейских ваших происков души.Вы просто отвратительно красивы,Вы просто безобразно хороши.Вы так дурны, что, право, нет вас краше.Вы гнусно обаятельны, милы.А сладкое, как мёд, сопрано вашеУшам больней любой бензопилы.Ваш бюст бесчеловечно судьбоносныйПорой способен вызвать тошноту;Ваш шаг, до омерзенья грациозный,Усугубляет вашу красоту.Вы совершенны с вашим духом в теледо столь уродской степени, что вытак мерзостно божественны в постели,Что все желанья падают, увы.

10. Вы божественны дьявольски, Анна...

Вы божественны дьявольски, Анна,Вам к лицу полнолуния свет.Вы сегодня особо желанны,Вы мой смысл, вы мой Новый Завет.Зеркала всех времён и народовОтразить вас почли бы за честь.Полагаю я, что сумасбродов,всех погубленных вами, не счесть.Вы на белую розу похожи,Что в руке я сжимаю сейчас,Что, впиваясь шипами под кожу,Продолжает всё ж радовать глаз.Но зачем же глядите так странноВы на мой кровоточащий перст?Почему вы дрожите так, Анна?Мне не больно уже, вот вам крест!..Пусть ваш взор прекратит, моя рыбка,Полыхать столь безумным огнём!Вас чуть портит лишь он и улыбка,Вам к дантисту б сходить на приём...Не смотрите ж, как кот на сметану,На подаренной розы укол,Ибо впредь я мешать вам не стануПредпочесть мне осиновый кол!

11. Вы в доме моём вновь сосёте мои папиросы...

Вы в доме моём вновь сосёте мои папиросыИ портите гнусною рожей своей интерьер.Но я возвращусь. И в руке моей будут не розы.Покуда не поздно, бычкуйте окурок, Жан-Пьер!Вы в доме моём вновь мои попиваете вина,И тщетно кусает вас преданный мне фокстерьер.Но я возвращусь. Величав и суров, как дубина.Покуда не поздно, бычкуйте окурок, Жан-Пьер!Вы в доме живёте моём на широкую ногу;Своим пиджаком оскверняете мой шифоньер.Но я возвращусь. А ведь я вас крупнее намного.Покуда не поздно, бычкуйте окурок, Жан-Пьер!Вы в доме моём, вероятно, моею женоюСейчас обладаете вновь за узором портьер...Но я возвращусь. И возникну у вас за спиною.Покуда не поздно, бычкуй свой окурок, Жан-Пьер!

13. Вы склонны думать, муж быть должен сильным...

Вы склонны думать, муж быть должен сильным,Решительным и блещущим умом,Пусть не богатым, но любвеобильным,И в переносном смысле, и в прямом.Вы, право же, мне льстите, мэм. К тому же,Слегка иначе я смотрю, увы,На то, каким быть должен выбор мужаДля женщины такой, как, скажем, вы.Хорош тот муж, что глуп как сивый мерин,Богат, немолод, глух, подслеповат,Тот, что в жене-красавице уверен,Сам будучи уродлив и горбат;Тот, что бывает всякий раз в ЕвропеПо важным государственным делам,Весь круг забот о вашем гардеробеНи с кем не разделяя пополам;Тот, что своей дражайшей половинеОтводит в жизни роль земной оси,Тот, что её возводит в ранг богиниС частичной импотенцией в связи;Тот, что свою утратив даже веру,Не попадет в мишень ни из ружья,Ни, более того, из револьвера -Вот муж, которым был бы счастлив я.

14. Где придавят безобразно...

Где придавят безобразноБеды как борцы сумо,Так, что тезис "жизнь прекрасна"Превратится в "жизнь - дерьмо"И труизм "Бог есть" в итогеПерейдет в иной труизм,Мы, слегка к себе жестоки,Принимаем атеизм.Но поскольку кредо этоВ общем-то претит уму,Даже фразу "Бога нету"Мстительно, в подкорке где-тоАдресуем мы Ему.

17. Диссидентом слыть приятно...

Диссидентом слыть приятно,В диссидентство лестно впасть,Но лишь там, где травояднаСуществующая власть.Так Спартак, герой отважный,Был отнюдь не идиот -Ждал, покуда Сулла страшныйСам на пенсию уйдет.Не на Грозного озлилсяРазин, похмелясь с утра;Пугачев как прыщ развилсяНе на теле у Петра.И Ильич, решив отдатьсяКровной мести и борьбе,Ни при Сталине рождатьсяне посмел, ни при себе.Камикадзе одержимымБудет полный лишь баран,С тираническим режимомБьются там, где добр тиран.Вот порой и остаетсяГоворить со вздохом "пас",Ибо задница даётсяЧеловеку только раз.

18. - Для чего я на свете живу...

- Для чего я на свете живу,То есть жил, формулируя строго? -На финальном своём рандевуЯ спрошу наконец-то у Бога. -Я был добрым, не свят был едва,Я не крал, был не чужд состраданья.Ну и что? Вообще, каковаЦель наличья меня в мирозданьи?Суетился я, как таракан,Хлеб свой в поте лица пожирая.И к чему этот весь балаганС бестелесною вечностью рая?..Да! - зачем придаётся мне плоть,Раз её все равно отнимают?..И почешет затылок Господь:- А действительно. Хрен её знает...

19. Если ты напился водки...

Если ты напился водкиИ нетрезвым влез в трамвай,Сонный к плечику красоткипрофиль свой не прижимай.Пусть её ты и не лапал,Но плечами и душойТак черства она, что на полРухнет враз твой торс большой.И к старушкам, взявшим модуОккупировать трамвай,Жизнерадостную мордуНе особо прижимай.Материнские рефлексыВ них подавлены как вши.Даже перспективы сексаИх не тронут струн души.Обрести нирвану дабы,Равновесье и покой,Пьяной толстой грязной бабына плечо приляг щекой.И она в ответ прижмётсяс благодарностью, глядишь.Только так и окунётсядух в гармонию и тишь,Чтоб в лирическом экстазеОсознать, как жизнь пестра,Как богаты ипостасиИдеала и добра.

21. Жил-был пёс

- Нерон, к ноге! - Позвали вы меня,Когда звонок сотряс вдруг дверь входную.Я, визитёра вашего браня,Ответил "гав!" и к двери встал вплотную.- Нерон, сидеть! Сидеть и не вставать!..Ваш крик изрядно действовал на нервы."Сижу, сижу. И нечего орать..."В мозгу мелькнула мысль: "Все бабы - стервы."Вошёл мужик с букетом красных розИ с мордою типичного альфонса.- Меня вы звали? - Задал он вопрос. -И я у ваших ног, мой лучик солнца!"Нерон, к ноге, - невольно вспомнил я, -Сейчас его сидеть заставят, ну-ка..."- Садитесь, друг мой, - счастья не тая,сказали вы. Я улыбнулся глупо.- Какой кобель! - Воскликнул ваш нахал."Сам ты кобель," - подумал я унылоИ выдал обаятельный оскал,От коего вся кровь его застыла.Потом вы ели мясо - вы и гость,А чтоб мои желудочные спазмыслегка унять, вы кинули мне кость.- Спасибо! - Гавкнул я не без сарказма.- А ваш кобель могёт мышей ловить? -Сострил ваш друг, задавшись новой темой."А не пора ль тебя мне укусить?" -Встал я перед классической дилеммой.Мужик не унимался: - А нельзя льпогладить псину?.. "Нет, ну отчего же, -подумал я, - погладь, коль рук не жальИ коль имеешь запасную рожу..."Тут, слава Богу, наступила ночь;Он выпил заключительную чаркуИ вскорости на вас залез, точь-в-точькак я намедни на одну овчарку.Чтоб было мне удобней наблюдать,Как сей счастливый обладатель вамиГеройски будет вами обладать,Я занял место рядом на диване."Что ж, жизнь собачья, но и не совсем, -Я размышлял, взирая из алькова, -Конечно, есть и спектр своих проблем,Зато кино не нужно никакого.И ты, мой дорогой незваный гость,Меня напрасно на смех поднимаешь.Тебе досталась тоже только кость,О чём ты, впрочем, не подозреваешь..."

22. За окнами ночные пели птицы;...

За окнами ночные пели птицы;В гармонии с природой и с собойЯ флегматично изучал страницыЖурнальчика с названием "Плейбой"."О, где же ты, моя ночная фея,Приди и стань моей любви рабой!.." -Шептал я, заслоняясь от МорфеяЖурнальчиком с названием "Плейбой".Явились вы, одетая в футболку,Сравнимая с мечтою голубой.Я резко встал и отложил на полкуЖурнальчик под названием "Плейбой"."Как славно, что покой нам только снится,подумал я, - что жизнь есть вечный бой!"Вы были лучше, нежель все страницыЖурнальчика с названием "Плейбой".- Пятьсот, - прервали вы немую сцену,Неглупой пораскинувши губой.Я молвил: - Леди, за такую ценуЯ сто куплю журнальчиков "Плейбой".Зачем любовь ценой больших столь денег?Нет, не судьба вам стать моей судьбой!.. -И я раскрыл, спустив вас со ступенек,Журнальчик свой с названием "Плейбой".

23. За стеной пианист исполнял грибоедовский вальс...

За стеной пианист исполнял грибоедовский вальс,А на улице было промозгло, туманно и сыро.Ты любила голландца по имени Ван дер Ваальс,Что к тебе пристрастился сильней, чем к голландскому сыру.Естество испытателя развито было во мне,Что в итоге решило голландца дальнейшую участь.- Так ты, значит, голландец, - сказал я ему в тишине, -Вот и славно. Сейчас мы проверим тебя на летучесть...Я окно распахнул. До асфальта неблизок был путь.Подошедши к голландцу, я взял его мягко за горло.- Нет, - сказал он, не надо. Я лучше уж сам как-нибудь...И, меня отстранив, он к окошку проследовал гордо....Результат отрицательный тоже порой результат,И, рождаясь, не всякую сказку мы делаем былью.Мой голландец поправку в известный вносил постулат,Что звучал теперь так: "У любви как у пташки лишь крылья".Он пикировал вниз, с гравитацией тщетно борясь.Я за ним наблюдал с сожалением, грустью и болью.И когда он ударил лицом в непролазную грязь,Я тебя упрекнул, услыхав приглушённое "хрясь!":- Недостаточно он окрылён был твоею любовью...

24. Замедление кадра

Дым последней затяжки из лёгких с тоской выдыхая,Я глядел на окурок, что шёл по параболе в бак.Там плескался бензин. Мизансцена была неплохаяДля красивой кончины с огнём и со звуком "ба-бах!!!"А окурок тем временем падал, склоняясь к бензину.Оставался лишь миг. Рубикон протекал позади.Я уныло напряг отсыревших мозгов древесину,Вспоминая, как принял решенье из жизни уйти.Умереть из-за бабы... О как это, в сущности, глупо."Ты дурак, - снизошло на меня вдруг, - ты редкостно глуп.Хорошо умереть, за собой не оставивши трупа,Но куда, интересно, приятель, ты денешь свой труп?.."Я не мог с непреложной той истиной не согласиться,Что отвратное зрелище буду по смерти являть.Глас же здравого смысла во мне продолжал суетитьсяИ в разнузданных всяческих формах меня оскорблять.Я внимал построеньям логическим. Мой же окурокПродолжал опускаться, чтоб мне учинить фейерверк.А рассудок вещал: "Ты ублюдок, слюнтяй и придурок.Ты маньяк, мазохист, и всё это с приставкою "сверх".Что с того, что явилась она не мечтою поэта,А обычною шельмой с душою и телом бревна?Почему бы её к праотцам не отправить за это?Ты нужней во сто крат человечеству, нежель она!Что стоишь как кретин, из башки никотин выпуская?Умереть захотел? Ну а я здесь при чём? Идиот...Я хороший ведь?" "Да." "А она ведь плохая?" "Плохая.""Ну так сделай же что-нибудь, ибо конец нам грядёт!""Так ведь поздно..." "Успеешь..." Меня одолели сомненья.Не хотелось мне жить, умирать расхотелось вдвойне.И почувствовал я, как в душе наступило волненье."Чёрт, какой пропадает поэт!" - вдруг подумалось мне.Мой окурок стремился к бензину, как к близкому другу.До границы раздела двух сред оставался микронв миг, когда я, к окурку с внезапностью выбросив руку,Сжал в двух пальцах его и издал облегчения стон.

25. Зачем вы любите меня...

Зачем вы любите меня,божественная Ольга,изнемогая и сопяна смятой простыне?Вы любите, собой пьяня,меня, но лишь постольку,поскольку любите себяв своей любви ко мне.Зачем вы любите цветы,божественная Ольга?Вы, по годам своим скорбя,их любите, мадам,за мимолётность красоты,и любите постольку,поскольку любите себяв своей любви к цветам.Зачем вы любите вино,божественная Ольга,свои печали в нем топяи воя на луну?Вы любите вино, да, но -опять же лишь постольку,поскольку любите себяв своей любви к вину.Зачем вы любите себя,божественная Ольга,как первую любовь любясебя в своей судьбе?Вы любите, себя губя,себя, и лишь постольку,поскольку любите себяв своей любви к себе.

26. ...И подумал я вдруг, что подумала ты...

...И подумал я вдруг, что подумала ты,что моею ты думаешь стать до рассвета;ты подумала, внюхавшись томно в цветы,что кретином быть надо, подумать чтоб это.Я подумал, что ты так подумала, ноя подумал, что, собственно, так я и думал;и подумала ты, допивая вино,что я правильно думал башки своей дубом.Я подумал, что ты все ж подумала зря,что подумал я так, не подумав при этом,что подумаешь так ты на то несмотря,что отказ я считать и не думал ответом.И подумала ты, что я именно таки подумал с цинизмом солдата удачи,и подумала вдруг, что я был бы дурак,если б вздумалось думать мне как-то иначе.

27. Из рубрики рекламных объявлений

"Палач. Окончил специальный ВУЗ.Оказываю разные услуги.Пытаю и казню на всякий вкус,Ломаю рёбра, позвоночник, руки;Умею вешать, головы рубить,Бить в зубы, обрабатывать дубиной,Жечь на костре, четвертовать, скопить;Владею плетью, дыбой, гильотиной;Нуждаюсь в ассистентке молодойС наклонностями садомазохистки;С людьми приветлив. Недурён собой.Люблю животных, Шиллера и виски."

28. Инаугурационная речь

Взойдя на трон посредством путча,Свершивши госпереворот,Взгляну, фуражку нахлобучив,Сквозь мрак очков на мой народ.Не расплывусь в улыбке доброй;Слова же будут просто злы.И в рупор прошепчу я коброй:- Ну что, допрыгались? Козлы...Как знаем с первого мы класса,Идея светлая нужна,Чтоб стать вождём народной массы.И, слава Богу, есть она -Вы от свободы окосели,Так получите же меня -Здоровый дух в здоровом теле,Как у Троянского коня.Пора вернуть вас на колени,Перебесившихся козлов,И исцелить вас как от лени,Так и от недержанья слов.Улыбки радости на рожахВидны мне что-то не вполне...Ну ничего. Господь поможет.Улыбки будут. Верьте мне.Как вас учил великий Гёте,Свобод достоин не любой.И в принципе-то вы могётеВсегда пойти за них на бой.Но вы поймёте - в размышленьях,А также почерпнув из книг,Что лучше жить, пусть на коленях,Чем глупо умереть на них...

29. Инесса, Инесса, ты чёрная роза...

Инесса, Инесса, ты чёрная роза,В чьих острых, до времени скрытых шипахРеальная, знаю, таится угроза,Равно как в твоих ароматных губах.Как царственно ты восседаешь в карете!..Ты чёрная роза, но чёрный твой цветМне видится только лишь в розовом свете,И сей дальтонизм, он не лечится, нет.Ты чёрная кошка, что перебежалаМой путь, и, уверенный в собственном я,Твой будущий рыцарь плаща и кинжалаС пути не свернул, на приметы плюя.Однако, ты очень плохая примета,Теперь ты как с мышью со мною шалишь.Ты в сердце впилась с быстротою кометы,Ты чёрная кошка, я серая мышь.Инесса, Инесса, ты чёрная месса,Где я поклоняться готов Сатане.Бессилен изгнать я могучего беса,Которого ты поселила во мне.Ты чёрная роза, и кошка, и месса,Ты чёрный мой юмор, ты чёрный мой флаг.Забудь обо мне, умоляю, Инесса,Весёлый мой Роджер, светлейший мой мрак!

30. Как обещал Христос в своем ученьи...

Как обещал Христос в своем ученьи,Коль будешь хорошо себя вестиИ проявлять лояльность в злоключеньи,Он даст к нему за пазуху вползти.Как обещал чудаковатый Будда,Коль будешь хорошо себя вести,То, сбросив бытия десятки пут, тыПокой как в склепе сможешь обрести.И сам Аллах, сравнимый в гневе с бурей,Коль будешь хорошо себя вести,В оазисах Эдема лапать гурийСулил возможность (господи, прости!).Вербует каждый бог себе адептов,Стремясь их души грешные спасти,Но я бесплатно и без их рецептовСпособен хорошо себя вести.

31. Как упоительны в России вечера!..

Не в ту родились мы эпоху, вы правы.Родиться б лет двести назад нам иль сто.Не те времена мы застали и нравы,А как мы украсили б времечко то!..Да, вижу нередко я, сидя во мраке,Себя средь роскошной мирской суеты,Средь шумного бала, в цилиндре и фраке,Среди изобилья питья и еды.Вот с графом Сперанским мы в нашем поместьеВерхом объезжаем угодья мои;Бильярд и охота, из Рима известья;Мы пьём у камина Клико и Аи.Вот с Пушкиным мчим мы к Мадам в экипаже,Своими стихами шокируем Русь;Письмо на французском, княжны и лепажи,А вот на дуэли я с кем-то дерусь...Ну да, из-за дамы какой-то замужней...И тут появляетесь вы, мон амур...Нет - вас я топтал бы и сёк на конюшне,Как всех остальных крепостных своих дур...

32. Как этот мир несправедлив, жесток...

Как этот мир несправедлив, жесток,Как много в нём людей плохих страдает!Их гнусность есть страданий их исток,И стыд пред ними так меня снедает!Как это неприятно - быть плохим,Быть мерзкой тварью или, скажем, мразью,Внушая отвращение другимИ в собственном купаясь безобразьи!Они дерьмом рождаются на светИ будут им, не грохнут их покуда,А вдуматься - вины паскуды нетВ том, что она такая вот паскуда!..И мне понятно, как их чувства злы,Когда они, моральные кастраты,Безнравственные гниды и козлы,Меня встречают, баловня Эраты.Как им досадно видеть, как я мил,Умён, добропорядочен и тонок!..Да не простит мне ни один дебилТого, что я столь правильный подонок.Мне как пред бедняками богачупред ними стыдно. Чтоб воздать им дань, яну так периодически хочу,им уподобясь, их принять страданья!..Но мне, как им, мешает естество.Им не понять, отбросам и калекам,Моих душевных мук и каковоЯвляться столь прекрасным человеком.

33. Когда я стану немощным и старым...

Когда я стану немощным и старым,Когда склероз сомкнёт свои тиски,Когда апоплексическим ударомДобряк Всевышний вправит мне мозги,Тогда-то и уверую в него я,Смутившись перспективой вечной мглы,И, прекратив стезёй блуждать кривою,Вопросов срежу острые углы.Мне полегчает. Станет вдруг понятноВсё то, на что отсутствовал ответ,А белые различной формы пятнаЗальёт ученья истинного свет.Падут неразрешимые дилеммы,Растаяв в одночасье словно воск,Когда их гениально впишет в схемуУслужливо смутировавший мозг...Но то - потом. Покуда же я молод,Быть реалистом подобает мне -Постольку лишь, поскольку чёрный холодНе стал ещё реальностью в спине.

35. Кризис жанра

Шевелюра твоя неопрятная, огненно-рыжая,Возбуждавшая прежде, сегодня бесила меня.- Ну, и где же ты шлялась так долго, мерзавка бесстыжая? -Я спросил с любопытством, спокойствие еле храня.Изучая тебя ненавидящим взглядом циклопа, япроцедил: - И заметь - ни строки за последние дни!..Виновато рыгнув и беспомощно крыльями хлопая,Ты промямлила с пьяной ухмылкою: - Ну, извини...Но ведь я прилетела! - Воскликнула вдруг ты с надеждою. -И готова содействовать всячески и вдохновлять...- И на что же? - Вздохнул лишь, с тебя совлекая одежду, я. -На скабрёзные вирши, на те иль иные, опять?И чего же такого могу написать я нетленного,Если ты предо мной появляешься в виде таком?Я в анналы хочу, понимаешь, Евтерпа ты хренова?И войти в них хочу я Поэтом, а не мудаком!..Но с паршивой овцы... - тут, заставив тебя наклониться, яС неохотою видимой в плоть погрузился твою. -Похороним достойно в высоком искусстве амбицию!..Но не вздумай орать, а жену мне разбудишь - убью...

36. Культ бессилия

Как властно вы в жизнь мою дверь распахнулиИ, как оккупантка, без стука вошли,пав навзничь подобно разящей акуле!Вы слабое место моё, Натали.Вы факелом страсти мне сердце спалили,Сожгли все мосты мои и корабли.Я слаб предвкушением ваших идиллий,Вы слабое место моё, Натали.На вас промотал я остатки наследства,Теперь на мели я, как кит на мели.Вы слабость моя, ограниченность в средствах,Вы слабое место моё, Натали.Как тщился я опохмеляться другими,Чтоб только от вас оказаться вдали!Но чарами вашими слаб я был с ними,Вы слабое место моё, Натали.Инстинкт выживанья свой я ослабляю,Считая вас осью вращенья ЗемлиИ слабость питать к вам себе позволяя.Вы слабое место моё, Натали.

37. Купидон с большой дороги

Ваш друг осёкся, увидав меня,С ножом к вам приближавшегося мрачно.В мерцаньи сигаретного огняЯ кашлянул и сплюнул наземь смачно.Стояла ночь, черна как паранджа;Была тиха моя походка кунья;Зеркальные поверхности ножаФиксировали фазу полнолунья.В ответ на деликатный кашель мойВы, вздрогнувши, нашли меня глазами.Ваш друг сказал: - Ну, я пошел домой.Надеюсь, дальше уж дойдете сами...- О Джон, взгляните - человек с ножом! -Сказали вы с тревогой. - Джон, мне страшно!..- Ну, что за нонсенс, бэйби! - Молвил Джон,Сам выглядевший несколько неважно.- Вы правы, Джон, - поддакнул я ему,Обдав его струёй зловонной дыма, -Не расточайте время посему.Поверьте мне, оно неумолимо!..Избитая сентенция моя,как ни забавно, действо возымела,И Джон, былых сомнений не тая,Нырнул во тьму решительно и смело.Я, дабы он скорее стал таков,Исполнил имитацию погони,И звуки участившихся шагов,во мраке растворяясь, стихли вскоре.С тактичностью вдвоём оставив нас,Ваш друг ушёл, развеяв ваши грёзы.Я глянул в бездну пары дивных глаз,Где трогательно так блестели слёзы.- Дешёвка, - прошептали вы, - Свинья.Как мог он? Он вас вдвое выше ростом!..- О да, - охотно согласился я, -В геройстве упрекнуть его непросто.- Что вам угодно, сэр? - Спросили вы.- Ваш кошелёк угоден мне, богиня! -Сказал я хрипло с нотками мольбы,добавив вслед за тем: - Христа во имя!..- Да-да, конечно, сударь, нет проблем, -Произнесли вы как-то отрешённо, -Пожалуйста, берите насовсем.И, знаете, спасибо вам за Джона!- Не стоит благодарности, мой друг, -Ответил скромно я, кошель ваш прячав карман своих невыглаженных брюк, -Я просто поступить не мог иначе...- Но для чего вы вышли на разбой,Совсем не понимаю я, признаться.Ведь вы же вовсе не такой плохой,Каким зачем-то жаждете казаться!..- О да, - печально улыбнулся ясвоей отнюдь не кровожадной рожей, -Волшебны свойства женского чутья.Вы правы, вообще-то я хороший.Но грабить женщин - это мой порок.Должно быть, я маньяк иль что-то вроде,Хоть в сущности цыплёнок и сурокМоей скорее свойственны природе.Однако же, - продолжил горько я, -Цыплёнок тоже хочет жить красиво.Ужасная превратность бытия...Хотите сигарету?.. - Да, спасибо...Свеченье двух горящих сигаретМне показалось сказочно уютным.С минуту мы стояли тет-а-тетВ задумчивом молчаньи обоюдном.- Позвольте мне вас проводить домой, -Прервал я наконец молчанье наше, -Мир полон зла в столь поздний час ночной,Настолько, что представить страшно даже.А ежели хотите, поедимВ каком-нибудь весёлом ресторане.Плачу я, разумеется, один,Коль скоро у меня теперь есть money...Вы благосклонно улыбнулись мне:- Благодарю вас. Буду очень рада.А вам воздастся сторицей вдвойне.Уж стать так стать добычею пирата...- О, что вы, нет! - Я запротестовал. -Я алчен, верно, но не столь по-хамски!..- О чём вы, мистер, полно, будет вам!Считайте то моим капризом дамским...Я счастлив был исполнить ваш каприз.Мы начали наш путь в ночном тумане,И я вкушал, удачлив как Парис,Дыханья вашего пьянящий бриз,Ваш тёплый взгляд и кошёлек тугой в кармане.

39. ...Любимая, вы злиться не должны...

...Любимая, вы злиться не должны,Меня при подчинённых распекая.Позвольте только мне надеть штаны,И я всё объясню вам, дорогая!К лицу ли вам шуметь как унитазМоей при виде голой секретарши?Опомнитесь - она ничтожней вас,Фригидней явно и заметно старше.Она вас некрасивей и глупей...Вон, видите, на ощупь как костлява?Вас вряд ли охмурит любой плебей,Она ж влечет сугубо как халява.Была б она богинею когда,Искуснее в любви, умней и краше,Я вас прекрасно понял бы, о да,Оправдана была бы ревность ваша.Как с вами солидарен был бы я!Я б сам себя кастрировал зубами.Но я же не последняя свинья,Я не способен поступить так с вами!..Покиньте же служебный кабинет,Поберегите пыл для уик-энда!И протирайте тщательней лорнетПред тем как вновь меня застукать с кем-то...

40. Мне нравится не быть в ладах со злом...

Мне нравится не быть в ладах со злом,Мне нравится не быть ползучим гадом,Отпетой сукой, редкостным козлом,Противным жирным боровом богатым;Мне нравится никем из них не быть,Иначе, если поразмыслить здраво,Не нравилось бы мне их не любить,А не любить их нравится мне, право!

41. Момент инерции

Автобус городской свершал свой рейс рутинный.Я, стоя возле вас, поглядывал в окно.Вы выглядели лет на тридцать с половиной.В глазах таилась грусть. Вам было не смешно.Шофёр затормозил. Утратив равновесье,Я в ваш вцепился плащ и на пол вас увлёк.Вы пали на меня. Искрясь горючей смесью,Ваш удивлённый взгляд явил немой упрёк.- Простите, - молвил я, - Мне, право, так неловко...Вставая, вы в ответ кивнули мне едва.Ваш взгляд стрельнул а-ля двуствольная винтовкаВ компьютерной игре с названием "Doom-2".Шофёр нажал на газ и отпустил сцепленье.Всё повторилось вновь, однако на сей разВращающий момент, а также ускореньеДругой имели знак, и я упал на вас.- О нет! - Я прошептал. - Поверьте, я не пьяный,Но думаю, что нам вставать резона нет,Покуда скорость V не станет постоянной...Осмыслив это, вы кивнули мне в ответ.Я пролежал на вас примерно с полминуты.Потом мы встали, но шофёр затормозил,И мы упали вновь. - Все мужики - зануды, -сказали вы. Я вновь прощенья попросил.Автобус продолжал дальнейшее движеньес константе равным V. Забрезжил светофор.Не рассчитав момент начала торможенья,Я вновь вас повалил, поймав ваш взгляд в упор.- Так, стало быть, вы всё проделали нарочно?..Вопросом вашим я прижат был как к стене.- Был, скажем так, неправ, - признал я осторожно.- Я ненавижу вас, - вы прошептали мне.- Со стороны своей я вам замечу тоже, -Рискнул я пошутить с ухмылкой на устах, -Что с вашей стороны, сударыня, негожеЛожиться на мужчин в общественных местах...Вы попытались встать, рыча сродни тигрице,Но я восстановить не дал вам статус-кво.- Да не волнуйтесь так! Вам нечего стыдиться.Не в действии вопрос, а в месте лишь его.Мой дом недалеко. В нём есть кровать большая.Автобусу её грешно не предпочесть.Вы мне кивнули вновь: - Ну что ж, не возражаю.Не на пол с вами пасть почту теперь за честь...К стеклу прилипли две марксистские листовки.Автобус обгонял фонарные столбы.Я вас опередил, сходя на остановке,И руку вам подал под глупый смех толпы.

42. Морфей, уже сомкнув твои ресницы...

Морфей, уже сомкнув твои ресницы,Целует платонически твой лоб.Но ты не спишь. Тебе ничто не снится.Тебе мешает спать постельный клоп.Его я вижу будто бы воочью,Ведь я люблю тебя, как остолоп,И мне не наплевать на то, что ночьюТебе мешает спать постельный клоп.Он неприятен мне как сила злая,Как убивающий собаку поп.Ты спишь, мой друг? Ах нет, молчи. Я знаю -Тебе мешает спать постельный клоп.Убью мерзавца. Честное вот слово.Как поп собаку - пальцем, этак - хлоп!..Но я не вхож в постель твою, и сноваТебе мешает спать постельный клоп.

43. Мужчина и суров, и груб бывает...

Мужчина и суров, и груб бывает,Но эта грубость - только на словах.Он ею нежность чувств лишь прикрывает,Как футболисты прикрывают пах.И чем он дышит к женщине нежнее,Тем у него грязней бывает рот,Тем он ведёт себя вульгарней с нею,Он грубо-ласков и наоборот.Он маскирует истинные чувства,Ему претит сентиментальный мёд,Поэтому-то он рельефы бюстаС упрямством мула титьками зовет.Мужчина - зверь на самом деле слабый,И он стыдится слабости своей,И называет женщину он бабой,Затем лишь, чтоб не выказать соплей.Слова любви, высокопарность слога,Какой достойна женщина вполне,Мужская пасть отрыгивает плохо,В кровати ли, в саду ли при луне.И я, увы, отнюдь не исключенье.Не надо думать, что я груб, когдаЯ выдаю иные изреченья,Сгорая, кстати, в мыслях от стыда.То от любви. Поверь, большая мукаДерзить, чтоб не предать любовь устам.Ты поняла меня, тупая сука?..Тогда заткнись, а то по морде дам!

44. Муха

Мы прозябали в постели. Сквозь толщу стеклаВечер на нас по-циклопьи косился луною.На потолке исполинская муха спала,В силу неравенства сил не убитая мною.Нашему с вами роману настал эпилог;Нечего было сказать нам друг другу на ухо.Вы примыкали ко мне и, плюя в потолок,Тщились попасть в богатырски храпевшую муху.- Мэм, - я сказал, - не ведите себя как свинья!..Вы, не ответив мне, плюнули вновь, и плевок вашНе долетел, развернулся и пал на меня,Словно пощечина звонко ударив наотмашь.Вытерши вашу слюну, я покинул кровать,Молча оделся, собрал реквизит и побрился.- Стало быть, ангел мой, вам на меня наплевать... -Прорезюмировал я и, вздохнув, удалился.

45. Не верьте картам, Мэри Скотт...

Не верьте картам, Мэри Скотт.Они безбожно лгут вам, ибоВам предрекают каждый годСтать миссис Александр Скиба.Вы хороши собою, ноНе моего вы все же типа,И потому вам не даноСтать миссис Александр Скиба.Приятен профиль ваших сдобВплоть до мельчайшего изгиба,Но вы о том забудьте, чтобСтать миссис Александр Скиба.Ведь я картёжник, ловелас,Мой внешний лоск - сплошная липа.Избави Бог, мой ангел, васСтать миссис Александр Скиба!Я подл, развратен, много пью,Так что скажите мне спасибоЗа то, что я вам не даюСтать миссис Александр Скиба!

46. Не говорите мне, что вы дурны...

Не говорите мне, что вы дурны.Вы на большого, выражаясь строго,любителя. С другой же стороны, -о, да - таких любителей немного;Не говорите мне, что вы глупы.Вы не глупей других в кругу салонном,Хотя, конечно, уровень толпыСчитать едва ли стоит эталоном;Не говорите мне, что вы стары.У вас обычный женский комплекс просто,Хоть для любовной - признаю! - игрыНе идеален возраст девяносто;Не говорите мне, что не влечётМеня хмель плоти вашей неупругой.Вполне способен банковский ваш счётСлужить моей потенции порукой!

47. Не за Круглым столом

Я шёл спасать вас от Дракона.Дракон был редкостно свиреп,И близ границы АрагонаОн жрал Прекрасных Дам как хлеб.Я подъезжал к его берлогеНа обессиленном коне,Чьи стёртые о камни ногиС трудом повиновались мне.Паршивая была работаСкакать, забралом дребезжа.От нервного, с похмелья, потаДоспехи разъедала ржа.С Драконом мне не разминутьсяПомог ваш слишком броский бюст.Я предложил коню заткнутьсяИ въехал в близцветущий куст.Дракон был крупный, с лишним весом,Распространял огонь и дым,На вас взирая с интересом,Что не был чисто пищевым.Он вас хотел как самку втуне;Его мужское естествоПускало огненные слюни,Стекавшие с губы его.Потребностью в песок зарытьсяЯ стал на страуса похож.Но я был Странствующий Рыцарь,И ежели не я, то кто ж?!"Что у Прекрасных Дам за свойствоК Драконам вечно попадать? -Вопрос хотелось вне геройствамне риторический задать. -Конечно, дело все в награде, -Я мыслил, слушая ваш визг, -Но дамских прелестей лишь радиОправдан ли подобный риск?За подвиг мой своей любовьюВы не преминете воздать,Но это лишь при том условьи,Что состояние здоровьяПозволит мне её принять.Вот буду я, к примеру, раненНе в руку, скажем, и не в бровь,И стану гож, как христианин,На чисто братскую любовь!Любовь Прекрасных Дам - мгновенье,А также старой моды писк.С практической же точки зреньяСо шлюхой те же ощущенья,Но меньше и цена, и риск!.."- Спасите!!! - В ужасе и боли,Привязанная к двум столбам,Вопили вы согласно роли,Не мною отведённой вам.Я драться не хотел с Драконом(Дракон мог сильно покусать).Но я был Рыцарь. По законамМне надлежало вас спасать.Вы числились средь Дам Прекрасных,И этот непреложный фактМешал и думать о соблазнахНарушить рыцарский контракт.И, за любовь Прекрасной ДамыХлебнувши грамм порядка ста,Я с видом принца ГаутамыНа сцену вышел из куста.Узрев меня на чуть не павшемВ глубокий обморок коне,Дракон расстался с телом вашимИ радостно пополз ко мне.Я, как приговорённый к казни,Прощальный выдал вам оскал."Могла бы быть и по-Прекрасней", -Решил я вдруг и ускакал.

49. Не лейте слёз над тем, что расплескали...

Не лейте слёз над тем, что расплескалиАбсент свой в настроении дурном.Вино ещё сверкнет у вас в бокале,Не лейте слёз над пролитым вином!Бог с ним, с вином, которым вы плеснули,Перевернувши свой бокал вверх дном.И ваших слёз серебряные пули -Не лейте их над пролитым вином!Не лгите. Не грозит вам смерть от жажды.Но главный казус состоит в ином -Нам одного вина не выпить дважды,Не лейте ж слёз над пролитым вином!Нет истин в винах пролитых, как, впрочем,Их нет в вине каком-то лишь одном.Хмель этого вина, к тому ж, просрочен.Не лейте слёз над пролитым вином!

50. Не надо злиться, Мариэтта...

Не надо злиться, Мариэтта.Позволь прочесть тебе стихи.Не требуй денег от поэта.Их у поэта нет. Хи-хи.Не подвергай сей факт сомненью,Свою доверчивость кляня.Откуда, по определенью,Возьмутся деньги у меня?Поэт несовместим с деньгами,Они не свойственны ему.За созданное не рукамиОткуда же я их возьму?Не за стихи нам платят, киска,А за рифмованную лесть.Но пасть не даст настолько низкоМне поэтическая честь.Так полюби меня, не слышаЗвучанья пошлого монет!Их, как уже сказал я выше,К несчастью, не было и нет,Зато потом расскажешь внукам,Как ночь с поэтом провела,Как в пику прочим потаскухамТы взять сонетом предпочла.

51. Не отдавайтесь мне, упившись коньяком...

Не отдавайтесь мне, упившись коньяком,Не стоит обрекать себя на муки ада.Вы станете всю жизнь казнить себя тайкомИ заречётесь пить, а пить бросать не надо;Не отдавайтесь мне по пламенной любви,Окажется, что я совсем её не стою,Вы сердце лишь свое потопите в крови,Расставшись со святой своею простотою;Не отдавайтесь мне, затем чтоб отомститьЗаведшему роман (как вы решили) мужу.Вы этого себе не сможете простить,Особенно когда он вас убьёт к тому же;Не отдавайтесь мне за перстни и манто,Чтоб не вставал вопрос "Не дёшево ль далась я?"Но дайте мне своё согласие на то,Чтоб я вас силой взял, без вашего согласья.

52. Не смог твоего я вниманья снискать...

Не смог твоего я вниманья снискать,Хоть тщился, сродни д'Артаньяну.Ты внемлешь едва, продолжая ласкатьРучную свою обезьяну.Ты любишь животных, и мне по душеТвоя к ним любовь, о Татьяна.И я их люблю, но приелась ужеРучная твоя обезьяна.Как жаль, что никак, с непредвзятостью пня,В тебе не найду я изъяна.Тогда бы не так раздражала меняРучная твоя обезьяна.Проснись! Я тебя подведу под венец,И это я ляпнул не спьяну!..Ты слышишь? Оставь, чёрт возьми, наконецРучную свою обезьяну!..Смешно, что с животным живешь ты в любви,Столь верной и столь постоянной.А впрочем, то дело лишь вкуса. ЖивиС ручною своей обезьяной!

53. Не сочти, что мой случай клинический...

Не сочти, что мой случай клинический,Тем не менее в том я не вру,Что люблю тебя лишь платонически,Как соратницу, мать и сестру.Я любуюсь тобой, но фактическиКак художник и просто эстет,И рисую я лишь платоническиТвой цветной обнажённый портрет.Так сложилось, увы, исторически.Ты прекрасна, но это не суть,И целую я лишь платоническиИ твой лоб, и ладони, и грудь.Не смотри на меня иронически,Ибо надо быть просто слепой,Чтоб не видеть, что лишь платоническиЯ сейчас обладаю тобой.

54. Немного белизны

Душа важней телес во много раз,Хотя и плоти вашей я не критик.И я безмерно уважаю васЗа зрелость и весомость ваших мнений.Что красота? Сплошной обман и блеф,Пускай пред ней склонилось пол-Европы.Меня пленяет сила и рельефОбоих ваших полушарий мозга.Что в теле вашем мне, раз мы друзья?Вы - ангел, ибо мой характер тяжек.И очарован, словно в сказке, яРазмахом грандиозным ваших крыльев.Не плоть, но мир ваш внутренний, Мари,Есть мой фарватер к храму Аполлона.Я склонен узнавать вас изнутриИ проникать все глубже в ваше эго.

55. О, как ты мило хлопнула дверьми...

О, как ты мило хлопнула дверьми,Прошелестевши складками сатина!Да, я наскучил. Чёрт меня возьми.Ну экая, однако ж, я скотина.Беды в событьи, впрочем, нет таком.Ты просто мной пресытилась немногоКак дорогим французским коньяком,В чём, уверяю, ты не одинока.Тебе не нужно лирики теперь,Изысканности слов, прогулок в роще.Тебя сейчас влечёт мужчина-зверь,Тебе б сейчас чего-нибудь попроще -Чтоб габаритом мог похвастать он,Серьёзным как последний довод Рима,Чтоб был противен, словно самогон,Но продирал весомо, грубо, зримо.И здесь на что-то сетовать смешно,И я к тебе не склонен придираться.Есть время пить, точней, вкушать вино,Есть время самогоном нажираться.Я подожду. Покуда твой приматПроймёт тебя до рвоты многократно,Чтоб, вспомнив вдруг нектара аромат,Ты, проблевавшись, приползла обратно.

56. О, как я хочу обладания вами...

О, как я хочу обладания вами,И как же я вами горжусь оттого,Что снова меня вы плебеем назвали,Что вы недоступны, что вы - божество.Я вам запрещаю сходить с пьедестала.Вы светом холодным подобны луне,Вы принца достойны, и вам не присталоВзаимное чувство к какому-то мне.Не будьте ж ведомы загадочным роком,Не вздумайте вдруг снизойти до меня,Не смейте меня поощрить ненароком,Вне вашего льда не прожить мне ни дня!В меня же влюбившись, вы мне нанесётеудар, подколодная словно змея,Поскольку во мненьи моём упадёте,Влюбившись в такого кретина, как я.

58. Оставьте надежду. Мне денег не надо...

Оставьте надежду. Мне денег не надо.Что в золоте вашем мне и в серебре?Все золото мира не стоит, Фернанда,И родинки вашей на правом бедре.Не дам вам свободы я, ибо не чаюдуши в вас, и даже на смертном одреСквозь саван склероза вас вспомню, включаяТу родинку вашу на правом бедре.Не спрятаться вам ни под сенью законаот рук моих длинных, ни в монастыре.Я вас отыщу и среди миллионаПо родинке вашей на правом бедре.Люблю овладеть вами силою грубой,Люблю я проснуться потом на зареИ нежно так гладить с ухмылкою глупойТу родинку вашу на правом бедре.Меня вы не любите. Ваши наймитыМеня аж в помойном топили ведре.За это вы были мной даже побитыПо родинке вашей на правом бедре...Я - крест ваш. Смиритесь, любимая, ну же!Не будьте столь вялы в любовной игре!..Не то расскажу я вот вашему мужуПро родинку вашу на правом бедре...

59. После бала

Все гости разошлись. Лишь вы однаВ хмельной дремоте за столом лежалиСреди бутылок, выпитых до дна,И со следами ног на вашей шали.Сидевший за столом напротив яНе без труда навел глаза на резкостьИ, головой качая как змея,Отметил, что прекрасны вы на редкость.Вы выглядели слаще, нежель торт,А ваши в декольте большие груди,Являя взору райский натюрморт,Как персики покоились на блюде.Прицелясь в них губами через стол,Я сделал к вам движенье головою.Но, безнадёжно пав лицом в рассол,Уснул, подумав: "Ну и хрен с тобою!.."

60. Практика христианства

Вы шепнули, амбиций своих не тая:- Я ужель не являю поэта мечту?И шепнул я в ответ: - Вы жена не моя,И я вас не хочу, ибо заповедь чту!Вы удар нанесли мне по левой щеке;Я подставил вам правую, пусть не свою,А газетчика, что с микрофоном в рукеБрал о творческих планах моих интервью.Он упал и остался лежать на полу,Не умея держать так, как я, ваш удар.Я воскликнул: - Ну что вы наделали, Лу!Как теперь я востребую мой гонорар?..Вы сказали, подув на кулак: - Поделом,Потому как врага обрели вы во мне...И тогда под иным совершенно угломВас внезапно увидел я, словно во сне.Я почувствовал вдруг перед Богом вину;Мне моя добродетель была дорога,И я, вас не желая как чью-то жену,Овладел вами всё ж, полюбив как врага.

61. Прекраснее всех дам прекрасных...

Прекраснее всех дам прекрасныхБывает только тост за них.Не из соображений праздных,заметим, данный тост возник.Сей тост к мужскому в нас взывает,Тогда как истина одна -Прекрасных женщин не бывает,Бывает много лишь вина.За дам прекрасных хмель вкушая,Не столько тем за них мы пьём,Сколь (в чём и соль-то вся большая!)Их как бы сами создаём.И не от жизни от хорошей,Но с тем подъемлем мы стакан,Что низких истин нам дорожеДам возвышающий обман.Вина же парусное судноНас мчит сквозь шлюзы райских врат.Мужчину обмануть нетрудно,Он сам обманываться рад.

62. Преступление и наказание

Проиграв мне в покер всю одежду,Вы в своей предстали наготе.Я заметил, как бы прочим между:- Вы сегодня не на высоте.Вас рожали явно в понедельник,Впрочем, шанс, пусть небольшой, но есть.Против тряпок ваших всех и денегЯ приму как ставку вашу честь.Вы произнесли не без кокетства:- Что ж, раз нет материи иной,.. -И пошли на блеф, но блеф как средствоНе был вашей сильной стороной.Глупо было голому азартуБрать на пушку чистый "флеш-рояль",И когда открыты были карты,Я сказал: - Мне, право, очень жаль...Вы, краснея, молвили: - Мне тоже.Честь моя утрачена давно...Я спросил: - Так выигрыш, похоже,Получить мне как бы не дано?Стало быть, вы женщина без чести?Мне ль с бесчестной женщиной играть!..Да вас мало расстрелять на месте,Ибо вы осмелились мне врать!Что ж, теперь домой пойдёте голой.Дай вам Бог счастливого пути!Это будет вам хорошей школой...Фрэнклин!.. Мисс уходит. Проводи...

63. Приятно красивое женское тело...

Приятно красивое женское телоДобыть и под рюмку вина приласкать.Но истинный мастер любовного делаНе должен столь лёгких решений искать.Он должен особое черпать блаженствоВ сознаньи самом мастерства своего,Он должен стремиться достичь совершенства,Он должен своё повышать мастерство.Красотка, как всякая, впрочем, забава,В спортивном аспекте - лишь мелкая дичь.Как можно страшней быть обязана баба,Когда совершенства желаешь достичь.Венера - отнюдь не критерий. ТакоеПроделать практически может любой.Но если с какой-нибудь бабой-ягоюс аморфною плотью и рожей кривойты справишься с доблестью мастера спорта,То утром, взглянув на храпящий трофей,Зажжёшь сигарету, осклабившись гордо,И скажешь себе: "Ну, однако, и морда.Сдаётся мне, я обладатель рекорда -Кто может сравниться с Матильдой моей?"

64. Прошедшей ночью вы в укромном месте...

Прошедшей ночью вы в укромном месте,Под небом, в коем было звезд не счесть,Мне оказали честь лишить вас чести.Я с честью поимел такую честь.В связи с таким событьем в вашей жизниВы мне теперь хотите оказатьИного рода честь, уже в том смысле,Что я вас должен браком повязать.Весьма польщён, но столь высокой честиЯ, право, не достоин, как ни жаль.Зачем мне орден, вы вот сами взвесьте?Клянусь вам, я согласен на медаль.Вам не пристало предаваться гневуИ взгляда своего метать копьё.Не столько честь, поверьте, красит деву,Сколь полное отсутствие её.Я это говорю не в плане лести,Но не могу пойти на компромисс.Да, я поэт, да, я невольник чести,Однако же, не вашей чести, мисс.Прошу, оставьте помыслы о местиИ дайте мне закрыть достойно дверь.Освободивши вас от вашей чести,Имею честь откланяться теперь!

65. Развивая успех

Когда я вам сказал, что ваша красотаСравнима с райским сном и роз благоуханьем,Когда сказал, что вы не явь, а лишь мечта,И вас обжёг своим прерывистым дыханьем;Когда сказал, что мне не будет жизни впредь,Что помышляю я все чаще о кинжале,Что я не слаб, но все ж мне проще умереть,Ресницы ваших глаз внезапно задрожали.Когда я вам сказал, что муж ваш идиот,Не стоящий ни вас, ни ваших полкарата,Что идиот и я, коль ваш запретный плодМне слаще во сто крат любого шоколада;Когда я вам сказал, что, в сущности, всё вздор,Что низмен жребий жить в столь лицемерном веке,Отметил я тотчас, как увлажнился взорИ стали набухать под тушью ваши веки.Когда я вам сказал, что брак не по любвиВсегда, по сути, был все тою же панелью,Каким набором слов его ни назови,Что чувства не объять супружеской постелью;Когда я вам сказал, что Бог на небесахЛишь истинной любви дает благословенье,Румянец ваших щек весь был уже в слезах.Могу ли я забыть то чудное мгновенье!..Когда я вам сказал, что жизнь - театр, где рольВсяк волен выбрать сам, а выбор прост предельно,Что в будущем нас ждет мучительная больЗа каждый долгий год, что прожит был бесцельно;Когда я вам сказал, что корень всех проблемТаится в нас самих, неискренних друг с другом,Вы, слезы утерев, шепнули: - Ну зачемВы каждый свой бокал закусывали луком!..

66. Размешай мне коктейль из вина и из чистого спирта...

Размешай мне коктейль из вина и из чистого спирта,Чтоб гремучая смесь забродила тревожно в крови;Размешай мне коктейль из страстей и из лёгкого флирта,И пусть ненависть в нём подсластит горьковатость любви.Размешай мне коктейль из кошмаров и слёз Мельпомены,Где играет орган и где ночь прорезают ножи;Размешай мне коктейль из лояльности и из измены,Из телесных грехов и прекрасных порывов души.Размешай мне коктейль из чрезмерностей меры - и меры,Где цепляется ум за безумья спасательный круг;Размешай мне коктейль из безверья и выгодной веры,Из эмоций слепых и рассудка, ослепшего вдруг.Размешай мне коктейль из соблазнов всех, коими чертиНас, плевавших на рай, умиляют, победно трубя;Размешай мне коктейль. Персонально. Из жизни и смерти.Ибо выпить его мне хотелось бы лишь за тебя.

67. Севильские ночи, фиесты, Ривьера...

Севильские ночи, фиесты, Ривьера,Рубины заката в лазурной волне...Сойдите скорее с ума, Женевьева,Настолько, чтоб принца увидеть во мне!Фамильный мой замок, где вы - королева,Отвесная в море уходит стена...Сойдите скорее с ума, Женевьева,Настолько, чтоб выпить со мною вина!Обильно плодами познания древо,Но я не любил, да и не был любим...Сойдите скорее с ума, Женевьева,Настолько, чтоб клятвам поверить моим!Разбитая рюмка, божественность гневаИ жизни моей оголённая нить...Сойдите скорее с ума, Женевьева,Настолько, чтоб в сердце мне нож не вонзить!

68. Скажите, каковы моих к вам чувств мотивы...

Скажите, каковы моих к вам чувств мотивы?Тот факт, что вы милы, - одна лишь из причин.Я даже нахожу подчас, что вы красивы,Но эта красота и губит нас, мужчин.Вы не глупы собой. Имею подозренье,Что, более того, вы попросту умны.Однако женский ум, со многих точек зренья,Не есть бесспорный плюс, с другой-то стороны.Вы склонны своему рога наставить мужу;Я склонен потакать той склонности вполне,Но коль вы на рога щедры, то почему жеНаставить трудно их при случае и мне?Вы телом и душой меня к себе влечете,Но нрав, опять же, ваш достаточно тяжёл.И спрашиваю я себя в конечном счёте -И что такого в вас я, собственно, нашёл?Я брошу вас. Зачем на вас себя я трачу,Духовное свое развитье тормозя?Я должен вас скорей забыть как неудачу,Как я доселе жил, так дальше жить нельзя!Я вырвусь наконец из замкнутого круга.Я Бога обрету, дай Бог мне долгих лет...И мне досаден лишь вид вашего супруга,Что, кажется, сейчас разрядит пистолет...

69. Сколь непрочна нашей связи нить...

Сколь непрочна нашей связи нить!Вы моя, увы, лишь ради денег,Ибо вас едва ли мог пленитьСкальпа моего плешивый веник.До вершин любовных ваших АльпНе добраться, не купив билета.Вы с меня снимаете мой скальп,Позволяя сознавать мне это.Как хочу я эту нить порвать,С грустью застрелив вас из нагана!Но скрипит по-прежнему кроватьВ нашем с вами мире чистогана.

70. Скромность лепты

Русский лес был красив, как в цветных иллюстрациях к сказке;В небесах стрекотал то наш "Юнкерс", то сокол-сапсан.В униформе Эс-Эс, в сапогах и в приплюснутой каскеЯ прочесывал "шмайсером" лес на предмет партизан.Шелестели дубы. Грациозно качалась берёзка.Загнивал партизаном не съеденный гриб-боровик.Успокоился дятел, схватив сотрясение мозга.Тарахтел где-то кляйн - как по-русски его? - грузовик."Ненавижу войну. И ещё партизан ненавижу! -Прошептал я и длинную очередь дал по тайге. -Что мне в этой войне? Я обрел гонорею и грыжу,Да геройски был в задницу ранен на Курской дуге..."Размышленья прервали какие-то новые звуки.Кто-то шёл через чащу, сметая кусты на пути."Вероятно, медведь," - рассудил я уж было в испуге,Но то был не медведь, а девчоночка лет двадцати."Миловидна. Не то, что брунгильды берлинские наши.И похоже, мужчины не знала ещё никогда, -плотоядно решил я, сам женщин давненько не знавши, -Что ж, раз так, то легко поправима такая беда..."- Хенде хох, - произнёс я приветливым, ласковым тоном,Презирая себя за затасканный малость пролог.Лорелея уставилась взглядом железобетонным,Что в вину в обстоятельствах данных вменять я не мог.Блеск славянских очей отливал сверхъестественной синью;Выраженье же их с тою синью являло контраст."Да, - подумал я с грустью, - придется прибегнуть к насилью.Добровольно мне эта малютка, пожалуй, не даст..."- Партизанен? - Спросил я девчонку, нахмурившись строго,И на русском, что знал из допросов с работой в связи,сообщил ей: - Я, фройляйн, сейчас полюбить вас немного... -Деформировав наше тевтонское "их либе зи".Отобрав у дикарки большую бутыль самогона,Каковую она партизанам, должно быть, несла,Я глоток совершил грамм на двести, рыгнул беспардонноИ осклабился, как воплощенье вселенского зла.- Подавись же, козёл! - рассмеялась презрительно,На арийский мой лоб налагая славянский плевок.Я заехал прикладом ей в личико в приступе гнева;Фройляйн пала без чувств, и я в чащу её поволок.- Ненавижу войну, - бормотал я в слезах, одержимоизбавляясь от "шмайсера" и от тугого ремня, -До чего же нацистского я не приемлю режима!Наш майн-фюрер скотина и сделал скотиной меня..."Разобравшись с девчонкой, за что не грозил мне Освенцим,Я в раздумиях мрачных продолжил по лесу бродить,Укрепивши средь русских ту самую ненависть к немцам,Что в итоге позволила им наш фашизм победить.

71. Слабых, дети, обижать не надо...

Слабых, дети, обижать не надо,Слабых обижать нехорошо -Поедать их плитки шоколада,Угонять их "Форды" и "Пежо".Слабых обижать и малых - простоИ неинтересно оттого.Сильных обижать, большого роста -Вот в чём изыск есть и мастерство.Лучше их пинать ногами в луже,А не тех, кто робок, мал и слаб;Именно у них, у сильных, лучшеОтнимать рахат-лукум и баб.Сильному давать приятней в морду,Да ещё без помощи друзей;Сильных бить - сродни большому спорту,Скажем вам с ответственностью всей.Хорошо над сильным издеваться(Он такой упругий и большой!),Заставлять от пола отжиматься,Называть козлом, дерьмом, паршой!..Мощная у сильного харизма,И не должен тот нюанс смущатьПодлинных эстетов от садизма,Что всяк сильный склонен отвечать.

72. Смехооргазмы

Человек по природе обычно смешлив.Он смеётся и шутит за чашкою кофе,На банкете, шампанского в брюхо залив,И на кладбище даже, и даже в окопе;Он смеётся, шагая на плаху, в тюрьму,Обнажив кривоватые зубы до дёсен,Изменяет же юмора чувство емулишь в постели, где он так нелепо серьёзен.Он в постели бывает и нежен и груб,Он и грозно рычит там и в пафос впадает,Он бывает слюняв и безмолвен как труп,Но смешливо-весёлым он там не бывает.А напрасно. Без смеха интим - не интим.Смех в постели есть новых возможностей бездна.Он не то что желателен - необходим,Что естественно, то безусловно уместно.Разве плохо, своих ублажая подруг,Дополнительных дать им эмоций на ложеИ сладчайший момент кульминации вдругдосластить им - состроив потешную рожу,рассказав анекдот им в ответственный мигВместо тупости ласковых слов пресловутых?..Пусть и стоны и спазмы любовные ихВ сочетаньи со спазмами смеха взорвут их!Как известно, иной норовит потолокЗеркалами оклеивать в спальне упорно,Чтоб, любви предаваясь, при этом он могКак участником быть, так и зрителем порно.Но новатором будучи не рядовым,Он и большего может добиться успеха -Надо попросту зеркало сделать кривымИ предаться любви как бы в комнате смеха.Тут любая, видавшая всяких парней,Экстатический стон оборвав, захохочет,Наблюдая, как карлик какой-то на нейОсчастливить её кабачком своим хочет.И напомнит подобный гротеск невзначайПро банально убогую суть человека,И тогда философская грусть и печальОсторожно вкрадётся в конвульсии смеха.И когда философский возникнет аспектИ духовными истинно станут рефлексы,Потрясающим выйдет конечный эффектОрганичного синтеза смеха и секса.Так старайтесь же тезис сей в жизнь претворить,Чтоб у женщин глаза плотоядно блестели,Где подружки начнут им про вас говорить:- Дон-Жуан с ним в сравнении - лапоть в постели!

73. Соотношение неопределённостей

Ртом своим, зубастым, как пила,Я в экстазе перегрыз жестокомИзгородь, что сделана былаИз колючей проволоки с током.Светом киловольт-ампер искрясь,Я вдохнул озон ночной прохладыИ свалился конвульсивно в грязьПо другую сторону ограды.Я поднялся. Был свободен путь.Вопль издав тарзаний, кулакамиЯ побил себя с рычаньем в грудьИ к усадьбе двинулся прыжками.Я в ваш дом, чтоб видеть вас, спешил.Я бежал, скрываемый туманом,И периодически крушилСпины возникавшим доберманам.- Sorry, sir, - геройски произнесВаш лакей шварцнеггерообразный, -Мисс не принимает... Свингом в носЯ свалил его, с ним не согласный.Не преминув вслед за тем шагнутьЧерез бездыханную гориллу,Я продолжил к вашей спальне путь,Диким рёвом сотрясая виллу.Я всё бил, под властью чар Ате.Рядом сполз по гобелену вялорыцарь - от удара карате,Метко нанесённого в забрало.В бегство обратив прислугу, я,Словно порождение кошмара,Вышиб дверь дубовую, жуяПолотно Огюста Ренуара.С высунутым белым языком,С пеною у рта пред ваши очия предстал, в кулак вас сгрёб рывкомИ трясти вас стал что было мочи.- Ну так как, - я рявкнул, - да иль нет?От вопроса вздрогнула халупа.- Нет!.. - Вы храбро пискнули в ответ.Длань разжав, я улыбнулся глупо.Радостно направившись к дверям,Я сказал: - Прощайте. Мне приятно,Что на сей раз ваш ответ был прям,Что теперь мне с вами все понятно.Сожалею и скорблю весьма,Что посеял смерть и разрушенье,Просто сводит иногда с умаНеопределённость в отношеньях...

76. Ты в жизнь мою войдёшь, я воспылаю страстью...

Ты в жизнь мою войдёшь, я воспылаю страстью,Ты вынудишь меня жениться на тебе;Ты облечёшь себя самодержавной властью,И за свои права воспряну я в борьбе.Ты в церковь, в Божий храм, введёшь меня как в стойло,Я привяжусь к твоим домашним куличам,И возмещать ущерб твоим любовным пойломЗаставлю я тебя в кровати по ночам.Я буду сыт твоей обыденной кормёжкой;Однажды, предъявив претензию к борщу,Я запущу в тебя маисовой лепёшкойИ чем-нибудь ещё, наверно, запущу.Потом я заведу подружку молодую,Чтоб пасторальный тон привнесть в батальный жанр.Я обрету любовь, смысл жизни обрету я,Детей на стороне, развод и мягкий шанкр.Я стану попивать спиртное на досуге,С бутылкой тет-а-тет вползать в свою дыруИ с истиной в вине о том, что бабы - суки,Чуть-чуть не дотянув до старости, помру.

77. Ты вновь уснёшь и вновь войдёшь в волшебный дом...

Ты вновь уснёшь и вновь войдёшь в волшебный дом.В публичный дом своих распутных сновидений.Где вновь с каким-нибудь породистым скотомОпустишься на одр греховных наслаждений.Бессилен в дом попасть, я встану у окна,Объятый роковой мучительною страстью;Вновь будет по стеклу бессильно течь слюна,Оскаленной моей рождаемая пастью.В реальности дневной лояльность мне храня,Ты в мир порочных снов как ведьма убегаешь,В тот неприступный дом, в котором нет меня,Куда на шабаш свой меня ты не впускаешь.Но я смотрю в окно, страдальчески сопя,С мечтой о том, чтоб ты моей была всецело,Чтоб даже в снах твоих не выпускать тебяИз-под моих очей фатального прицела.И в эту ночь, когда любви апофеозТвою нагую плоть заставит содрогнуться,Мой воспалённый взор, знобящий как мороз,Все ж вынудит тебя к окошку обернуться.И ты узришь клыки, язык, слюнявый рот,Мужской мой арсенал, такой, что не приснится;Ты дико завопишь. И заскулит Эрот.И рухнет двух миров незримая граница.Снаружи петухи три раза прокричат;Свет молний полыхнёт под жуткие раскаты,И я влечу в окно, крылат и чешуйчат,Под звон стекла представ исчадием Гекаты.Я вдруг на твоего партнёра приземлюсь;В глазницах без зрачков геенны вспыхнет пламя;Я в глотку твоему наложнику вопьюсь,Похабно заурчав и хлопая крылами.В конвульсиях немых затихнет вскоре он,Скончавшись от атак обширного инфаркта;Ты взвизгнешь, и твой визг прервёт кошмарный сон,Перенеся тебя в постель мою де-факто.Сквозь слёзы и сквозь пот ты ощутишь меня,Обнявшего тебя за выпуклости бюста,И осознаешь вдруг, себя за дурь кляня,Что глупо убегать от истинного чувства...

78. Ты всё жаждешь сильного мужчины...

Ты всё жаждешь сильного мужчины,Твёрдого, со взглядом волевым.В силу той естественной причиныСтану я охотно таковым.Я не буду больше пылким принцемС тонкой и лирической душой.Возведя мужскую силу в принцип,Я скотиной сделаюсь большой.Всякие там нежности телячьи,Вздохи, серенады при луне,Розы, взор сентиментальной клячиБудут похоронены во мне.Дорогие норковые шубки,Что любезны столь твоей губе,Будут у тебя, но злые шуткиВпредь держать старайся при себе.Ездить в "Мерседесе", кушать вискиСможешь ты и летом, и весной,Но свои рефлексы феминисткиЛучше брось в общении со мной.Я забыть тебе рекомендую,Коль напьюсь до положенья риз,И про привилегию такую,женскую сугубо, как каприз.Обладать тобой я буду грубо,С властностью пещерного самца.Ты ж со стороны своей, голуба,Будешь мне послушна, как овца.Ну а в том, что стану через день яБить тебя, употребляя власть,Ты тому ищи лишь подтвержденье,Что твоя мечта вполне сбылась.

80. Тяжёлое наследие

Она - произведение искусства,Хоть убеждался собственной рукой,Что в мякоти кормы её и бюстаИскусственности явно никакой.Она - произведение искусства,И раритетом этой красотыСтремлюсь владеть я с редкостным занудством,К её ногам бросаясь с высоты.Она - произведение искусства,Легка, как сон, как поступь, как враньёПро все ко мне питаемые чувства,Как нрав, как поведение её.Она - произведение искусстваИ, следуя завету Ильича,Принадлежит народу - вот паскудство!И пью я джин, рога свои влача.

81. Удивите меня тем, что вы мне придетесь по вкусу...

Удивите меня тем, что вы мне придетесь по вкусу,Тем, что искренне я вам сказать захочу комплимент;Удивите меня тем, что я обнаружу в вас Музу,Тем, что с помощью вас я воздвигну себе монумент.Удивите меня тем, что я не найду в вас изъяна,Иль найду, но такой, без которого было б не то;Удивите меня тем, что я вам признаюсь не спьянуВ том, что вечно готов подавать вам и мяч, и пальто.Удивите меня тем, что можно не раз и не дваждыВ неизвестной воде и одной оказаться реки;Удивите меня тем, что я вас не брошу однажды,Невзирая на жанр, но канонам его вопреки.

82. Урок фехтования

Посреди фехтовального залаТы, решительно злая как черт,Обнаживши рапиру, сказала:- Защищаться извольте, милорд!Я своей незатронутой честьюВас клянусь превратить в решето!..Осененный благою столь вестью,Я воскликнул: - Но, право, за что?- Ни за что. В том-то суть вся и дело, -Прошипела ты, хищно сопя.Я свой рот приоткрыл обалдело,Лишь с трудом понимая тебя.Сим образчиком логики женскойОглушённый почти наповал,Но не склонный всё ж сдохнуть, как Ленский,Со стены я рапиру сорвал.Застучали твои босоножкиНа ногах неземной красоты;Со стремительной грацией кошкиСокращала дистанцию ты.- Кис-кис-кис!.. - Произнес я с укором.Ты в ответ простонала: - Убью!.. -И неистовым выпадом скорымЗавершила атаку свою.Я, сражённый, вскричал неприлично,У твоих распластавшись у ног;Ты оскалилась и символичноМне приставила к сердцу клинок.Я лежал пред тобой раболепноИ глядел в твой разгневанный лик -О Мадонна! - как великолепна,как была хороша ты в тот миг!..И, зажавши смертельную рану,Нестерпимо терзавшую плоть,Я постиг, сколь большого баранаТы сумела во мне заколоть."О, прозренье в минуту ухода!" -Я подумал и молвил, хрипя:- А ты знаешь, ведь все эти годыЯ любил-то одну лишь тебя!..Зарыдав, ты отбросила шпагу;Я, рыдая, на локте привсталИ целебную, сладкую влагуВсех твоих поцелуев впитал.А потом я извлёк твое телоИз костюмчика цвета бордо,И меня ты убить расхотела,Ибо было на сей раз за что.

83. Фамильный портрет

Умерший год назад от дозы мышьяка,Я за тобой следил с фамильного портрета.Ты снова привела к нам в спальню мужикаПред очи пред мои работы Тинторетто.Недолго ты мою оплакивала смерть,Твой траур с первых дней нормировался строго.Ты обрела друзей, чьего участья твердьПрочувствовала до положенного срока.Ты получила мой в наследство особняк,Солидный капитал и титул баронессы;Теперь тобой владел любой окрестный хряк,Читавший всё в твоём лице святой Инессы.Я часто созерцал, смакуя как вино,Амурных поз твоих роскошные картины,Поскольку на стене висел уже давноИ просто был лишен иной прерогативы.Немало чрез тебя ничтожеств утекло,Но не везло тебе в последние неделиС самцами, большинство которых не смоглоПорадовать ничем тебя в моей постели.И вот я наблюдал, уже в трёхсотый раз,Как паж очередной, задёрнувши портьерыи сделав комплимент погоде в паре фраз,Неловко облачал тебя в одежды Евы.Вовсю пылал камин, роняя на тебяИгривого огня зловещие оттенки;Твой свежий фаворит, неистово сопя,Заметил вдруг меня, свисавшего со стенки.Он взглядом было лишь мне по лицу скользнул,Как на челе младом образовалась влага.Он дал обратный ход - и нервно ком сглотнул,А я всё ширил рот в улыбке вурдалака.- Противный мальчик, - ты шепнула горячо.- А?!.. Что?!.. - Спросил альфонс, очнувшись обалдело,И, продолжая вспять глядеть через плечо,На ощупь отыскал твоё поспешно тело.- У вас проблемы, сэр? - Осведомилась ты,чуть приоткрыв глаза. - Вы вывихнули шею?- Нет!!! - Вздрогнув, произнёс предмет твоей мечты. -Вернее, всё прошло... Поправился уже я...Сомкнувши веки, ты расслабилась опятьИ стала предвкушать возобновленье ласки.Я прекратил тотчас оскал свой расширятьИ на ковёр сорить корпускулами краски.Но он уже не мог перенастроить мозгИ снова на меня воззрился отрешённо.- Что с вами, о мой друг? Вы мягки, словно воск, -Проговорила ты немного раздражённо.- Пардон... Должно быть я совсем схожу с ума, -пробормотал юнец, - Но я, боюсь, не справлюсь...- Да, - процедила ты, - я вижу и сама,Что, кажется, я вам ни капельки не нравлюсь!Бедняга простонал с несчастным видом: - Нет!..Ты тоном ледяным отозвалась: - Так что же?..Дрожащим пальцем ткнув, он выдавил: - Портрет!Он угрожает мне, он мерзко строит рожи...- Сдаётся мне, что вы объелись белены, -Ты изрекла в ответ и на меня взглянула.Я в сторону смотрел, свисая со стены,Глазами камбалы, пустыми, как два дула.Во всей своей красе, изысканно нагой,Ты подошла ко мне, задумчиво взирая,И молвила с упрёком мягким: - Дорогой!Нехорошо за мной подглядывать из рая.Тебе, ну согласись, совсем уж не к лицуПри статусе твоём такие эпатажи.Благоразумней быть пристало мертвецу,А это шутовство... не остроумно даже!..С невинным видом я смотрел упрямо вдаль,Но это ни на миг тебя не обмануло.- Прости, - вздохнула ты, - мне, право, очень жаль... -И мой портрет к стене фасадом развернула.Со мной покончив, ты отправилась к нему,С тем чтоб возобновить свои часы досуга.Мой безучастный взор уставился во тьму,И с ненавистью я подумал лишь: "Вот сука!..""За что? - Я размышлял, слезу во рту жуя. -Не вы меня, а я вас, собственно, застукал.Я не люблю тебя," - с обидой думал я,Подобно малышу, поставленному в угол.Я услыхал, как вы в упорнейшей борьбесеанс возобновив, гармонии достигли."Я не ревную, нет! - Сказал я сам себе,Когда в конце концов все сладкозвучья стихли. -Я охладел к тебе, о королева змей,Служите же свои альковные обедни.Разочарован я готовностью твоейПоверить в эти все мистические бредни!.."

84. Цветы

- Вы любите цветы? - Я задал вам вопрос,Удачно вас застав с любовником в постели,И судорожно сжал букет роскошных роз,Что в кругленькую мне копеечку влетели.- Да, я люблю цветы, - упавшим голоскомОтветили вы мне, и я сказал: - Ну что же,Извольте, леди, съесть их в случае таком,А юный ваш бойфренд пусть в этом вам поможет.Вы стали, как козлы, обгладывать букет,Не глядя на меня в молчании сердитом;Внимательно следил за вами пистолет,И ели вы с весьма завидным аппетитом."Какой дешёвый фарс! Как в нем безвкусен я! -Я мрачно размышлял под чавкание ваше. -Как это глупо все! Как мелка месть моя!Как это не смешно! И не забавно даже!..А может, всё забыть? Купить другой букет?И вам преподнести?.." - Я усмехнулся криво,Вздохнул и разрядил обойму в ваш дуэт,Стыдясь своей души прекрасного порыва.

85. Цитадель любви

Поклонников жалует взором холоднымПрекрасная фея принцесса Адель,А где-то в ином измереньи бесплотномСтоит на высокой скале цитадель.Любовь несравненной принцессы АделиУкрылась за стенами толстого льдаВнутри неприступнейшей той цитаделиОт рыцарей, склонных проникнуть туда.Они словно чашей святого ГрааляЛюбовью принцессы хотят завладеть;В лихих крестоносцев уже отыгралиНесметные сонмы попавшихся в сетьпринцессиных чар. И ведётся осадакоторый уж год, но сей лёд растопить,Увы, невозможно и пламенем ада,Лишь душу свою суждено погубитьтому, кто решится на штурм цитадели.А что до меня, я покорный слуга.Не знаю, чего уж там в этой Аделитакого, чтоб к дьяволу лезть на рога.Коль ей ненавистен напев трубадура,То, стало быть, эта принцесса АдельОдно из двух - иль лесбиянка, иль дура,Фригидная, как и её цитадель.

86. Щелкунчик. Вариация на тему

Луна за окном безмятежно сиялаИ в спальню струила серебряный свет.Вы вылезли тихо из-под одеялаС внезапным желаньем сходить в туалет.Скользнувши по комнате заспанным взглядом,На миг вы его задержали на мне,Давившем подушку пуховую рядомИ мерно храпевшем в ночной тишине.Губами моих губ коснувшись как чаши,На них поцелуй привнесли вы хмельной.Невнятное что-то в ответ пробурчавши,Я к вам повернулся широкой спиной.Вы ноги с улыбкою на пол спустилиИ мышь ощутили ногой сей же миг.Мышь вякнула нагло в присущем ей стиле,Надеясь услышать ответный ваш крик.С незыблемой верой в законы природыОна вам являла оскал до ушей,Не зная того, что вы долгие годыОхотились в джунглях на крыс и мышей.Когда, поскупившись на праздные визги,Вы вынули из-под подушки тесакс застенчиво-детской улыбкой садистки,До мыши дошло вдруг, что что-то не так.Вы вспомнили детство голодное в Конго;Мышь пятиться стала к щели половой.Тесак, что был вами ей послан вдогонку,Над серой её просвистел головой.Мышь с воплем исчезла. Тесак же вонзилсяВ ободранный плинтус, вибрируя в нём.Мой сон потревожен был. Я завозилсяИ встретил ваш взгляд, полыхавший огнём.- You've got any problem? - Спросил я спросонок.Вы страстно сдавили мне мышцу бедра.- О да, - прошептали вы, - О мой мышонок!..В ту ночь вы не слезли с меня до утра.

87. Я бабку, с прохожих взимавшую дань...

Я бабку, с прохожих взимавшую дань,Узрел с высоты двухметрового роста,Пристроился рядом и, высунув длань,Подумал, что всё гениальное просто.- Подайте, пожалуйста, ради Христа, -Со светлой надеждой заблеял я хрипло.Но шляпа моя оставалась пустаИ вера в людей всё стремительней гибла.Старушка же, сволочь, проворной рукойМонеты ссыпала в карман то и дело,И в свете пристрастности явной такойМоё возмущенье не знало предела.Зачем предпочтенье отдали ониНичтожной старушке со взглядом коровьим?Я лучше - под майкою мышцы одни,Я младостью брызжу, красой и здоровьем...Они все завистливы просто и злы,Что видно по их отвратительным рожам.И я бормотал поминутно: "Козлы..." -Вдогонку всё новым и новым прохожим.То так свой цилиндр простирал я, то сяк,С трудом сохраняя спокойствие трупа.Когда же запас оптимизма иссяк,Я понял, что выгляжу несколько глупо."Вот он мне, пожалуй, сейчас и подаст," -Решил я, задумчиво глядя при этомТуда, где какой-то седой педерастТщедушным мой взор раздражал силуэтом.Я выследил гниду в режиме "хвоста"И нож показал у безлюдной скамейки.- Подай-ка мне быстренько ради Христа, -сказал я, и подал он всё до копейки."Нет-нет, - размышлял я, трофей свой неся, -Добро и гуманность есть нонсенс собачий.Нам милостынь ждать от народа нельзя,Но взять их является нашей задачей."

88. Я вышел на бульвар, где предложила мне...

Я вышел на бульвар, где предложила мнеШирокий спектр услуг какая-то гетера.Я выяснил тариф. Мы не сошли в цене,Хотя я в тот момент не чужд был адюльтера.Реакция моя была весьма проста -Я камнем запустил в нее, как в ту блудницу,Которую спасло вмешательство Христа,С подачи чьей разврат и смог распространиться.Венера, обретя заслуженный кирпичв накрашенный свой глаз, затихла в смрадной луже.Прохожий подошёл, пространный выдал спичИ задал мне вопрос: - А чем её ты лучше?Я камушек собрал, что мной разбросан был,И снова разбросал, уже во цель иную.Идальго в лужу сел, безмолвен и уныл,А я сказал: - Тебе дам заповедь одну я.Ссылаясь впредь на текст библейского стиха,Потщательней прикрой свою, мой критик, рожу.В того, кто скажет мне, что я не без греха,Иллюзий ты не строй, я первым камень брошу...

89. Я не буду писать вам стихов...

Я не буду писать вам стиховИ вручать вам торжественно шпагу.Ныне, присно, во веки вековИ единственно к вашему благу;Я не буду писать вам стихов,Неподвластных понятию меры,Потому как эффект их таков,Что они превратят вас в химеру;Я не буду писать вам стихов,Чтоб не вытеснил мрамор натуру,Чтоб я в свете всех ваших греховРазлюбить не надумал вас, дуру;Я не буду писать вам стиховИ одаривать вас постаментом.Я ещё не лишился мозгов,Чтобы делать себя импотентом.

90. Я подкрался походкой куницы...

Я подкрался походкой куницыИ, прицелившись, топнул ногой.Таракан чуть успел уклонитьсяИ пустился бежать, гад такой.Я ругнулся, как мне показалось,И преследовать начал врага.Словно молния в землю вонзаласьв пол моя то и дело нога.Таракан оказался смышлёныйИ зигзаги стал делать, подлец.Но мой рёв не стихал разъярённый:- Всё равно тебе, сволочь, конец!..Я, сопя и пыхтя от натуги,Но сумев всё ж его обойти,Встал, расставивши ноги и руки,Вратарём у него на пути.Он свалил меня импульсом тела,Как бульдозер поленницу дров.Я, упав, проворчал обалдело:- До чего же, собака, здоров!..В животе самогон сотрясался,Какового с ведро я хлебнул."И чего ты к жучку привязался?.." -Удивился я вдруг и уснул.

91. Я приду к издателю однажды...

Я приду к издателю однажды,Предложу ему издать меня.Он не испытает острой жажды,Скажет, что стишки мои - фигня;Скажет, что дерьмо мои творенья,Скажет, что в них много грубых фраз,Но затем изменит точку зренья,Обретя по морде пару раз.Я добавлю в нос на всякий случай,Червь сомненья прекратит урчать;Он узрит во мне талант могучий,И пойдут стихи мои в печать.Свет увидит нового Шекспира,Очереди вырастут вокруг,И богаче всякого эмираСделается мой издатель вдруг.Станет коньячок он кушать вволю,Станет гейш в постель свою тащить,Станет мне мою платить он долю,Чтоб в хлебальник вновь не получить.Но к ударам тем моим по рожеМысленно вернётся он назадКак-нибудь, на свежей бабе лёжа,С чувством благодарности в глазах.

92. Я стать политиком хочу...

Я стать политиком хочуВ убогой матушке-России,Так как мне тоже по плечу,считаю, амплуа Мессии.Я пред народом появлюсьС умытой и побритой рожейИ с ним охотно поделюсьВраньём о том, что я хороший;Я рай пообещаю всемВ порядке первой скромной лептыИ для решенья всех проблемКрасиво изложу рецепты;Я стану разливать елейЦистернами, а не по капле,С тем, чтоб народ мой поскорейВновь наступил на эти грабли.Он вновь поверит в волшебство,В существованье эликсира,С огромным опытом егоПо сотворению кумира.Пусть будет вновь кумир разбит,Пусть снова обратятся чувства,Ведь в чём, по сути, состоитБольшой политики искусство?В том, чтобы, сдерживая желчь,Проголодавшимся и голымСердца как можно дольше жечьОдним лишь пламенным глаголом.Пока словесный льётся мёд,Любви народной не умерить.Умом Россия не поймёт,Россия может только верить.

93. Я увижу тебя на вершине высокой горы...

Я увижу тебя на вершине высокой горыИ поймаю твой взгляд, отразивший свечение нимба;Я к тебе устремлюсь, вырываясь из чёрной дыры,И ты сделаешь шаг мне навстречу, как Геба с Олимпа.И мы будем смотреть неотрывно друг другу в глаза,Шаг за шагом сходясь в предвкушении, как на дуэли;И почувствую я, как всё глубже вхожу в небеса,И увижу, как плоть обретаешь ты, двигаясь к цели.И, на самом верху вдруг себя обнаружив средь льда,Я увижу тебя где-то в самом низу у подножья;И пойму я, что ты не была на горе никогдаИ что спуск твой с неё миражом был обычным и ложью.

94. Amicus Plato...

Предо мною в бикини, почти что нагая,Аппетитной кормой оттянувши гамак,Вы читали Платона, всерьез полагая,Что Платон придает вам особенный смак.Подпираемый бережно вашею грудью,Он из книжки своей промывал вам мозгиОбъективно-идеалистической мутью,В дебрях коей вам не было видно ни зги.Он в доверие втёрся к вам дьявольски ловко,Он при жизни, видать, был большой ловелас.Он морочил наивную вашу головку,Платонически якобы лёжа на вас.Вам и слово понятно там было едва ли,Ибо были вы женщиной, глупой к тому ж.Вы, однако ж, понять мне всем видом давали,Что Платон вам и друг, и любовник, и муж.Мне он тоже был другом, но вас не дороже,И я вынужден выбор был сделать, увы.- Что читаем? - Спросил я с участьем на роже.- Фалософию, - гордо ответили вы.- Философию, - я вас поправил, рукоюОтлучая Платона от ваших телес.- Фаллософия - это немножко другое, -Я добавил затем и в гамак к вам залез.

95. Cogito, ergo sum

Я умру и сожгу за собою мосты,Чтобы жизнь на Земле привести в равновесье;И окурок моей несчастливой звездыПрошипит под Всевышним плевком в поднебесье.Я умру, испарившись из жизни земной,Сладострастно томясь в предвкушеньи ответаНа вопрос философии не основнойО наличьи того пресловутого света.Я умру. Но узрю лишь конец бытия.Я узрю пустоту лишь и тьму неживую."Значит, прав был, не веря в бессмертие, я!" -Стану радостно мыслить я, не существуя.

96. Credo, quia absurdum

Человеку нельзя жить без веры,Как нельзя ему жить не любя.Кто-то верует в Бога, к примеру,Кто-то в Дьявола, кто-то в себя.Я ж в любовника вашего верю,Как в чертей иль в русалок в пруду,В то, что есть он там где-то за дверью,Выжидая, когда я уйду.В этой вере моей утверждаюсьС возрастающей святостью я.В доказательствах я не нуждаюсь,Ибо это есть вера моя.В соответствии с верой и долгом,Культивируя образ врага,Я вас бью с расстановкой и с толкомЗа мои, как я верю, рога.Это вера. Она неподсудна.Я не видел, но я не дурак.И я верую, ибо абсурдно -Верить в то, что всё это не так.

97. О tempora, o mores

Я был похищен Чёрною Графиней,Пленившейся моею красотой,Рельефом форм и правильностью линийИ юною невинностью святой.О злой Графине шла дурная славадавно по королевству по всему.Не находилось на неё управы,Подобных зверю не было сему.Головорезок, преданных ей, стаяОпустошала сёла без причин,Дома сжигая, женщин убиваяИ молодых насилуя мужчин.И я во власти этой грубой самки,В темнице, средь ужасных злых мышей,Теперь томился в неприступном замке,Тоскуя по возлюбленной моей.В молитвах смерть я призывал отныне,Но каждый день, мне принося питьё,В подвал спускалась Чёрная Графиня,Склоняя стать наложником её.- Пусть я умру, но вашим я не буду! -В слезах кричал я гневно всякий раз.Графиня разражалась в ту ж минутуОбильем злобных, богохульных фраз,Потом, себя надеждой тщетной теша,Мне била в грудь с гримасой Сатаны.А я бессилен был воздать ей тем же,Поскольку силы были неравны.Но Небо справедливый суд вершило -Через леса и горы, на коне,На помощь вот уж много дней спешилаТы к своему возлюбленному мне.Могучею рукой своей сжимаяЭфес почти пудового меча,Прекрасна, как гроза в начале мая,Тяжелыми доспехами бренча,ты вновь за своего мужчину сердцаОтдать свою была готова жизньИ в страшных клятвах бородою ЗевсаКо мне взывала мысленно: "Держись!.."Удобных ты дорог не выбирала,И день, и ночь скакала напрямик,И вспыхивал твой взор из-под забралаОгнями преисподней каждый миг.И наконец-то, замок неприступныйвзяв штурмом через несколько недельи перебив всю стражу в стычке крупной,Ты дверь темницы сорвала с петель.И ты столкнулась с Чёрною ГрафинейТотчас в дверях темницы при свечах,И вы вступили с яростью эринийВ смертельный поединок на мечах.Вы бились долго, жутко и жестоко,Мечами во все стороны рубя,А я со страхом ожидал итогаИ горячо молился за тебя.Но вот, прибегнув к двум приёмам старым,Шлем вражий превратив в железный хлам,Ты тяжким сокрушительным ударомЗлодейку разрубила пополам.Вдохнувши смрадный запах мертвечиныИ в обморок едва не пав без сил,Я самым ценным, что есть у мужчины,С всей щедростью тебя вознаградил.И на руки меня ты подхватила,И помогла мне, подбежав к коню,залезть в седло, сама на круп вскочила,Сперва предавши замок зла огню;И со своим единственным мужчиной,Тебе склонившим голову на грудь,Под ржанье вставшей на дыбы скотиныОтправилась в обратный долгий путь......Мои глаза заволокло туманом,Рассеявшимся, впрочем, в тот же миг.Расстаться с возвышавшим нас обманомМеня заставил громкий женский крик.Я вдруг себя в квартире обнаружил,А крики исходили от тебя.Весь интерьер был варварски нарушенВокруг двух тел, дерущихся вопя.Эфир переливался гаммой звуков,Сверхвысокочастотных словно кварц.Ты психовала, вновь меня застукавС фотомоделью Изабеллой Шварц.Средь перьев из распоротой подушки,В клубок свернувшись, словно два ежа,И впившись цепко в волосы друг дружке,Вы по полу катались, всласть визжа.Стряхнув флюиды чар эпох забытых,Как пепел с сигареты, на ковёр,Я вслед за этим, резко сделав выдох,Вас в стороны, как рефери, развёл.Отвесив Изабелле оплеуху,Я выставил её пинком за дверь.- Ты в самом деле любишь эту шлюху?.. -Спросила ты. - Ну что ты, нет, поверь!.. -Утешил я. Затем, прибравшись в домеИ овладев тобою на тахте,Подумал в ностальгической истоме:"Н-да. Нынешние женщины не те..."

98. Per aspera ad astra

Я к твоим коленям припадуСредь рутины и однообразья:- Хочешь, подарю тебе звезду?..Ты кивнёшь лишь робко в знак согласья.Я в ангар с улыбкой удалюсь;Ты в ночное небо глянешь жадно;И тогда я снова появлюсьЗа штурвалом новенького "Шаттла".И скажу я, "Астру" докурив:- Ну-с, карета подана, миледи...Ты войдешь и устремишься в мифСквозь преграды световых столетий.Много терний будет на пути -Чёрных дыр смертельные ловушки,Пыль, метеоритные дожди,НЛО, их лазерные пушки.Но звезда в конце концов сверкнёт,Золотой подобная монете,И я припаркую звездолётНа ближайшей к той звезде планете.- Вот звезда. Она теперь твоя, -Щёлкнув зажигалкой, я нарушутишину. Восторга не тая,Ты по трапу выбежишь наружу.Я же внутрь втащу проворно трап,Взмою ввысь, вновь щелкну зажигалкойИ скажу, гордясь своей смекалкой:- Как ещё отвяжешься от баб?..

99. Quod liced bovi...

Не смотри на меня, Беатриче,Сквозь оптический круглый прицел.Ты прекрасна аж до неприличья,Но сурова, как Клавдий Марцелл.Стать желаешь убийцей поэта?Это жребий, поверь мне, дурной.Мой совет тебе - выброси этоИз коробки своей черепной.Обстоятельств смягчающих многоУ тебя, говоришь, есть к тому?Ты наивна. Побойся хоть Бога,Раз уж сесть не боишься в тюрьму!Обстоятельства... Их ведь имелиИ Дантес, и Мартынов, увы.Оба честно дрались на дуэли,Оба были во многом правы.Но народ их не любит. Народу -Кто был прав, наплевать глубоко.Им, не знавшим в реке этой броду,Подобало стрелять в "молоко".То же ждёт и тебя, вот увидишь.То - Истории горький урок.И меня ты смертельно обидишьТем, что сдуру нажмёшь на курок.Предадут твое имя проклятью,И в Историю с этого дняТы войдешь "тою самою блядью,Что по пьянке убила Меня."

100. The roads we take

Ваш муж сэр Генри мёртв. Как жаль, что ваша лошадьСломала ногу вдруг, о свет очей моих!А я женат, и мне вас нечем обнадёжить,Поскольку Боливар не выдержит двоих.Мне роль отведена утешить вас в юдоли?Вы - омут, каковой лишь до поры был тих.Cherchez le homme, мадам, но - нет, не в этом доме!Боюсь, что Боливар не выдержит двоих.Вы жить решили впредь за счёт моей супруги.Однако мне претит греховный столь триптих.Сомкните же уста и уберите руки!Мне жаль, но Боливар не выдержит двоих.Вам не склонить меня к супружеской измене,Хотя ваш поцелуй, не скрою, бьет поддых.Напрасно вы ко мне садитесь на колени...Учтите, Боливар не выдержит... двоих!..

101. (читать с восточным акцентом)

На родина Пророк ходить вокруг Кааба,Спасать моя душа я ехать вдоль кишлак.И вдруг я захотеть красивый, толстый баба,Я баба увидать и тормозить ишак.- Ай, гурия какой! Ай, вот земной где рай-то!Я в Мекка делать хадж, такая, слушай, даль.Ай, помираю я без женщина, давай, да?Я пять монет платить... И женщина мне даль.Я с женщина слезать и новый человекапочувствовать себя, но вышел ерунда -Ай, как нехорошо, зачем ходить я в Мекка?А женщина, она прелюбодейка, да?Прелюбодейка, вах, быть должен камнем бита,Аллах велик и мудр, так писано в Коран!Ай, подлый я шакал, ай, горе мне, джигиту!Шайтан попутал, вах, какой плохой шайтан!Плоть полигамен, да, но дух не полигамен,Ай, женщина, молчи, настал расплаты час...Я дал ей пять монет в ладонь и дал ей каменс размаху по башке. И делать стал намаз.

102. Я весь дрожу, желанием кипя...

Я весь дрожу, желанием кипя,Уже с тебя покровы мною сняты,Но я не лягу сверху на тебя,Пусть лучше сверху ляжешь на меня ты!Пусть сверху будешь ты, а я внизу,И пусть ты малость и тяжеловата,Я вес твой как-нибудь перенесу,Обволоки собой меня, как вата!И пусть придавишь ты меня собой,И пусть дышать я стану еле-еле,Пусть складки сочной ткани жировойСтекут по мне, как уши спаниеля!И то, как ты в постели хороша,Я оценю, тобой надежно спрятанОт этих мерзких, злых, острей ножа,Несметных комаров, ревущих рядом!

103. Если прекрасную дамочку некую ты...

Если прекрасную дамочку некую тысклонен освоить, но как-то пред нею робеешьв силу того, что небесной такой красоты,будучи тварью дрожащей, коснуться не смеешь,вспомни, где издревле истину ищет мудрец,вброд, по колено в воде, чтоб форсировать море, -выпей сто граммов для храбрости под огурец,до надлежащей дойдешь ты кондиции вскоре.Если же ты не дойдешь до нее, о мой друг,выпей еще, а потом еще снова и снова...Страхи уйдут, но откроется истина вдруг,Что и без женщин на свете не так уж хреново!Косноязычен, но счастлив своим бытием,даму порадуй тогда ты таким откровеньем:- Прелюбодействовать можно и в сердце своем,стоит на женщину только взглянуть с вожделеньем.Сыто захрюкай и, хлопая створками век,Выпей еще и добавь, не ища компромисса:- Ибо не бабой единою жив человек,Но всякой тьмой, исходящей из уст Диониса!..

104. Проект резолюции

С тем чтоб арабы и евреиДруг друга кончили мочить,Друг с другом надо их скорее,Как с кобелями сук, случить,Собрав их где-нибудь под АкройИ всех здоровых мужиковНасильно накачав виагрой,Чтоб вышла дурь из их мозгов.Стерев различья в интеллекте,Забыв арабский и иврит,В жидоарабском диалектеРеализуется гибрид.Жидоарабские ребятаНе будут агрессивны столь -Разноименные заряды,Сливаясь, порождают ноль.Жидоарабам всем во благо,Погаснет пламя интифад;Наступит эра Яхваллаха,Придет Шароноарафат.Пусть это несколько жестоко -Лишать людей врагов, затоМир в страны Ближнего ВостокаВнедрится лет хоть через сто.

105. Однажды билет ты в общественном транспорте купишь...

Однажды билет ты в общественном транспорте купишь,По просьбе водилы протиснешься дальше в салонИ на ногу тетке какой-то при этом наступишьИ тут же услышишь протяжный страдальческий стон.Объятый смятеньем, галантно попросишь прощенья,Но стон не утихнет, отнюдь, и, душой всей скорбя,Ты острым проникнешься чувством к себе отвращеньяИ медленно станешь затем ненавидеть себя.Не будучи в силах помочь искалеченной тетке,От мук от душевных не зная, деваться куда,Подумаешь ты: "Ну какая же сволочь я все-тки,И даже не ведал о том все былые года!О, как она стонет!.. Убить меня мало, мерзавца,За то, что ее я заставил так страшно страдать..."Но долго Господь не позволит тебе так терзатьсяИ жалость к себе ниспошлет уже как благодать.И спросишь себя ты: "А я? Я ведь тоже страдаю!А вдуматься если, за что как в дерьме я стою?А все потому, что какая-то сука седаяСтупню, склеротичка, забыла в проходе свою!..Могла и подвинуться, кстати, хотя бы немножко,И я бы в итоге не выглядел полным козлом.А может, она мне пыталась поставить подножку?Но в этом-то случае ей вообще поделом!.."И рявкнешь тогда ты: - А ну, блин, заткнись, задолбала!..И на ногу с силой наступишь ей, злобно сопя,И следом контрольный удар нанесешь ей в хлебало,Хорошим почувствовав вновь человеком себя.

106. Дама любит комплименты...

Дама любит комплименты,Говори ж их ей, дурак,Если истинный джентльмен тыИ себе отнюдь не враг.Объяви ей восхищенно,Как она добра, скромна.Пусть от радости смущенноЗарумянится она;Сделай искренне и тонкоКомплимент уму ее;Похвали ее болонку,Рыбок, прочее зверье;Расскажи ей до детали,Что она надежный друг(брат, товарищ и так дале),Чтобы разомлела вдруг;Про коня огонь и избу,Что с такими, как она,Путь к победе коммунизмаВ пять шагов пройдет страна.Можно вить из ней канаты,Если грамотно польстить,И при этом только надоНичего не упустить.

107. Не присущи нам конфликты, ругань...

Не присущи нам конфликты, ругань,Наша жизнь - как вечный фестиваль,Ибо наша ненависть друг к другуПроявлений требует едва ль.Мы друг друга ненавидим тихо -Истинная ненависть тиха.А любовь не будим мы как лихо.Ну ее подальше от греха!Плохо жить тому на свете этом,Кто не ненавидит никогоИ кого не жаждет сжить со светаНи одно живое существо.Ненависть есть лакомое блюдо,А кого еще от всей душиСможешь ненавидеть так же люто,как меня? Ответь-ка вот, скажи!Жизнь и без любви, конечно, мука.И большая, что тут говорить.Это так. Но нам и друг без друга,слава Богу, есть кого любить!Ненависти тишь ценней, дороже,Нежели любовных ссор галдеж.Ты не бойся - я тебя не брошу.Без меня ты просто пропадешь...

109. Бытие

"И да будет Бог!" - скажу якак-то раз. И станет Бог.И увижу, разгляжу яБога и что он неплох.А потом мне станет плохо,И скажу я, словно маг:"Да не будет больше Бога,черт возьми!.." И станет так.И увижу я, что этохорошо, причем весьма.Но, сживая свет со света,Распахнет объятья тьма,И скажу я вновь: "Да станетБог!.." И скажет, став опять:"Парень, на тебе креста нет,Хватит дурака валять!В прошлый раз о чем молился?Вспомни! Ты заколебал!Ты б сперва определился,А потом уже взывал.Я готов твою идеюВ жизнь любую воплотить.Я же Бог. Я все умею.Даже быть или не быть..."

110. Зло напрасно иногда корят...

Зло напрасно иногда корят,В нем сильней живительная сила;Зло имеет преимуществ ряд,Зло имеет свойства эликсира.Зло способно лучше исцелять,чем добро. Подчас довольно слова,что издашь ты злобно этак - глядь! -И душа уже запела снова.Жизнь ударит серией атак,Ты - в нокаут и взираешь сухо,Как лучится радостный мудакНеуместным оптимизмом. Сука...Надо б добротой лечить надлом,Как тебя когда-то наставляли,Возлюбить козла, пропеть псаломИ растечься по полу соплями,Но добру не завладеть тобой,Где царит апатия тупая,А накатит злобы вал тупойС яростью восставшего сипая,И ты двинешь в рыло, согрешив,Как княжну на дно пустивший Разин,Но взамен почувствовав: "Я жив!"И открывши вновь, что мир прекрасен.

115. Однажды в приличном был обществе я...

Однажды в приличном был обществе я,Где явно по прихоти фатума злогоИз уст моих вырвалось в ходе питьяи светских бесед неприличное слово.Все взоры сей миг обратились ко мне,Возникла эффектная сцена немая.Себя же почувствовав словно... в огне,Едва не сошел от смущенья с ума я.Я понял, что просто теряю лицо,Затем машинально, от ужаса, сноваЕще неприличнее выдал словцо,Стремясь извиниться за первое слово.Весь социум в шоке был. Выказать тщасьВеликий мой стыд вперемешку с досадой,В смятении я разразился тотчасУже ну совсем неприличной тирадой.Народ же безмолвствовал. Уши у дамОтвисли, как у спаниэлей. МужчиныПопадали в обморок сплошь тут и тамВвиду некрасивой такой чертовщины.Как следствие данной конфузии мнойЦепная реакция вдруг овладела.Объятый реакцией этой цепной,Я стал неприличен уже до предела.Я каялся, некоей силой влеком,Плохие слова рассыпая как манну,И только под утро одним... добрякомЯ был наконец-то пристрелен гуманно.

120. Нет, я не Пушкин, я другой...

Нет, я не Пушкин, я другой,И, будь вы, сударь, князь ли, граф ли,Ступать не стану я ногойНа те же пушкинские грабли.Не обо мне тут даже речь,Не в страхах дело тут банальных,Я не себя стремлюсь сберечь,Но том стихов потенциальных.Ну как смогу их написатья, будучи, простите, мертвым?Убийцей же поэта статьНа кой, на кой, скажите, черт вам?Мне б не хотелось обделитьВсех тех, кто дорожит поэтом,И вам меня не подстрелить,Забудьте и мечтать об этом!Вы злитесь, вы рогатый муж,И вы не склонны к политесам,Но я не Пушкин, и к тому жВы мелковаты для Дантеса.Заботой о потомках яальтруистическою движим,А вы... вы жалкая свинья,Раз вам своя безрогость ближе.И мне плевать, мон шер ами,На ваших двух рогов зачатки,И не трудитесь, черт возьми,В меня метать свои перчатки!..Нет, не пойду я на дуэль,На кою вами зван любезно,И вы свой можете картельСебе в одно засунуть место!

121. Урок истории

Хотя гипотез, домыслов, базаровВ ученом мире на сей счет полно,Причина вымиранья динозавровНауке неизвестна все равно.Одни считают, что метеоритыИх расстреляли залпом аж одним -К нулю сводили, дескать, габаритыВсю вероятность промаха по ним.Идея разделяется иными,Что отравились попросту ониРастеньями покрытосеменными,Что стали модны именно в те дни...Чушь! В ходе эволюции их ростаи массы, главным образом, самцов,Самцы утратили способность простоНа самок залезать в конце концов.Жестока эволюция, жестока -В аспекте крупных туш, коротких ног.Взять бронтозавра или диплодока -Какой там, к черту, секс у них быть мог?И самкин хвост, и собственное брюхомешало. Что ж за позу-то принятьДолжна, скажите, бедная зверюга,Супружеский чтоб долг свой исполнять?На задних лапках сзади стоя? Лежа?Нет! - при воображении моем.И на спину смешно валить партнершуВ зловонный мезозойский водоем!..Вот почему сейчас их так негусто -Интим их оказался на нуле!А дух святой, и аист, и капуста,Позднее появились на земле.Открытье, кое я запатентую,Научный представляет интерес.А вам, друзья мои, рекомендуюНе набирать излишне лишний вес!

124. Когда во рту моем накопится слюна...

Когда во рту моем накопится слюнаВо внеурочный час свершенья моционаИ станет полость рта слюною той полна,Я в люк ее солью канализационный.Я плюну в этот люк как истый гражданин,Заботящийся так о чистом тротуаре;Прохожие меня похвалят, но одиннайдется все ж урод, какой-то пролетарий.Свиреп и некрасив, как воплощенье зла,Он с гаечным ключом появится из люка,Распространяя смрад бездомного козла,И встанет на тропу войны, противный злюка.Позиции моей гражданской оценитьНе хватит у него сознательности кроткой,Но боль, напротив, мне замыслив причинить,Он побежит за мной, смердя дешевой водкой.Я стану на бегу кричать, что он неправ,Что я, мол, семьянин лояльный и хороший,Но он не прекратит, выказывая нрав,Шокировать народ оплеванною рожей.И... я его прощу. От сердца от всего.В трамвай вскочить успев и показавши палец.За то, что он живет, не ведая тогоЧто в слепоте своей творит, неандерталец;Того, что не меня клянет он, а Судьбу,Того, что от Судьбы укрыться в люке негде,Того, что мой плевок на столь покатом лбуЕсть меньшее из зол в общественном аспекте;Того, что высший смысл и пафос бытия -Не собственный комфорт, но Обществу служеньеИ целое спасти возможно лишь плюяна часть его, и в том суть жертвоприношенья.

125. "Да, - подумалось мне, - я сдержу себя, но до поры...

"Да, - подумалось мне, - я сдержу себя, но до поры.Ибо зверя сейчас ты большого во мне пробудила.Так у нас никакой не получится, детка, игры.Все закончится вдруг, как мгновенный бросок крокодила..."- Посмотри на меня, - приказала тем временем ты,Осветив интерьер ослепительной плотью нагою.Я зажмурил глаза, чтоб не видеть твоей красоты,И представил тебя разжиревшей беззубой каргою.Но не смог. Ну а ты стала веки мои разлеплять,В поле зренья попасть норовя наготою сверкавшей.Я, в ответ замычав, принялся головою вилять,Как ребенок от ложки, наполненной манною кашей.Тут и вспомнил, глаза не пытаясь уж боле закрыть,я про истину ту, и притом гениально простую,Что чем особь тупей, тем мощней гормональная прыть,И что дам принимать на головку-то лучше пустую.И тогда, чтоб нажать посильней на педаль тормозов,Стал стишок сочинять, медитируя, как эпилептик.То есть к Музе взывать. И малышка явилась на зов.И услужливо рифм принесла с собой боекомплектик.Я почувствовал спад, и пока пресловутый стишокВызревал как пасьянс, до хмельного дотронулся тела.Чтоб секунду спустя оказаться повергнутым в шок -Муза явно меня Афродите вернуть не хотела."Эй, ты что?! - Прорычал я, лишенный приаповых сил,Возродить в себе тщась рукотворно былого Геракла. -Все, достаточно, сгинь! Я тебя не об этом просил!.."Но крылатая тварь лишь молчала и скалилась нагло....Ты, одевшись, ушла, разъяренной пантере сродни.Я массировал глаз, на паркете в нокауте лежа.- Но, - утешила Муза, - стишок-то какой, оцени!- Да, - уныло признал я, - Но стерва ты редкая все же...

127. Дамы ценят благородство...

Дамы ценят благородство,Верность, совесть, ум и честь,Впавшего же в донкихотствоС Росинанта просят слезть.Ибо требуют их целиСредств неблагородных столь,Что играют чести цепиОтрицательную роль.Дон-Кихот не может грубымПо определенью бытьИ тем более по трупамДаже ради дам ходить.Дон-Кихоту неохотаИз дерьма таскать им мед,Вот тогда-то Дон-КихотуАзенкур и настает.Тьфу на кодекс чести даме,Обойдется как-нибудь,Коль усыпан все ж цветамиТрупами мощеный путь.Тут и режет путь к отходуБольшинство прекрасных дам -Ликвидируй Дон-КихотаИли впредь тебе не дам.Хлопнув литр, всплакнет немного,Вытрет сопли Дон-КихотИ отправится в дорогу,Во крестовый свой поход.Он с врагами разберется,И луну добыв, и трон,И погибнет, а вернется,собственно, уже не он.Он, забывший тексты глупыхИ наивных серенад,Даме вымостит на трупахПуть в непреходящий ад.Он ее, как вошь, подавит,Двинет, если что, в пятак,Без прелюдии заставитДелать этак и вот так.И, приручена вполне им,Та поймет, летя в кровать,Что негоже дульсинеямдон-кихотов убивать,Что усвоить надо с детстваНепреложный статус-кво:Идеал есть цель - не средствоВозвышенья до него.

129. ...Что бы делал без вашей любви я...

...Что бы делал без вашей любви я?Я б, наверное, умер уже...Вы пишите, пишите, София!Не давайте лениться душе...Хорошо, когда женщины пишут,Что им свойственно, ой, не всегда!Ими редко духовное движет,Но такие как вы - это да!Ох, как женщины все ж хороши те!Как идет им перо и лорнет!..Вы, однако, пишите, пишите...Отвлекаться не надо, нет-нет!..Да, подобные женщины ценны,В пантеонах им место давно.Даже если постельные сценыИм играть иногда не дано...Клякс не сделайте, Сонечка, снова.Переписывать - дьявольский труд...Вы пишите, пишите... Ведь словона вес золота каждое тут!..Вам воздастся известностью, ибоПо масштабности и глубинеНе бульварное пишете чтиво,а о мире роман! И войне...

130. ...А если вы все же, по скудости мозга...

...А если вы все же, по скудости мозга,откажете в фаворе мне, колдуну,я вылеплю вашу фигурку из воска,причем в натуральную величину.Фигурку же вашу слепив восковую,на вас я воздействую через нее...Конечно же, шутка. Конечно, блефую.Конечно, неправда. Конечно, вранье!Как то, что, когда на приеме у лордаприблизитесь вдруг вы к накрытым столам,гостей озирая надменно и гордо,я вашу фигурку согну пополам,чтоб, шествуя важно в спокойствии чинном,лицом и локтями вы плюхнулись в торт,явивши как женщинам, так и мужчинамразнузданной позы своей натюрморт;что вашу фигурку затем восковую,прочтя заклинанье, я злобно проткнуи что вы застонете; я ж, торжествуя,фигурку расправлю и снова согну;что стану пронзать вас орудьем железным,чтоб стали вы ерзать, змеею кривясь,но все ж постигая, насколько телеснамеж вами и мною духовная связь;что позы развратные все, что возможны,заставлю принять вас до хруста костей;что, корча при этом забавные рожи,весьма развлечете вы пьяных гостей;что всхлип "Помогите!!!" мужчины все в свететех телодвижений превратно поймути вашей былой репутации лединаступит, я выражусь мягко, капут...Конечно же, бред. Ну вы сами судите -в плену ль суеверий вам быть вековых?И, чтобы вам лучше судилось, зайдитев музейчик мой женских фигур восковых...

132. Трудно быть богом

Если б я был богом, я бы сталРисовать не так картину мира;Я бы не вставал на пьедестал,Чтоб меня творили как кумира;Я бы сделал так, чтоб дух святойВсе объял, от нас, людей, до дуба,Чтоб не только спячкой и едойПротоплазма занималась тупо;Я бы создал этот мир таким,Чтобы волки в нем овец не жрали,Чтоб звучал не так нелепо гимнВ пользу доброты и норм морали;Покаянья требуя в грехах,Чаще человек чтоб небо славил(не до хруста в шейных позвонках),Я бы гравитацию ослабил;А потом и я сказал бы: "Стоп!Что-то расшалилась тварь земная..."И послал, как водится, потоп.Но не чтобы вновь творить, а чтобВпредь уж не творил бы ни хрена я...

133. Приятно, если некий душегуб...

Приятно, если некий душегуб,Имея море трупов в деле личном,Тебя однажды превративши в труп,На сей раз взят окажется с поличным;Приятно, что в тебя он ледорубВоткнет, склеротик, не надев перчаток,И на орудье, воткнутом в твой труп,Оставит пальца жирный отпечаток;Приятно осознать, как много разСмеялся он над следственною группой,Морочил правосудье, гондурас,А на тебе споткнулся, трутень глупый;Приятно позлорадствовать над ним,Подумать: "Ну и редкостный ты пень же!.."Гордясь, что стало на земле однимблагодаря тебе поганцем меньше;Приятно знать, что здесь-то уж законНе даст лазейки крючкотворам прыткимИ что не раз под мат и самогонДопросит гниду следователь Пыткин.

134. Мысль о том, что нету никакого рая...

Мысль о том, что нету никакого рая,Мало повергает, если честно, в грусть.Пусть я просто в Лету кану, умирая,Пусть меня не станет и не будет пусть.Хуже, если нету никакого ада.Это не отрада и не благодать.Потому что в Лету для иного гадаБыло бы ну просто свинством попадать.Ради одного лишь крупного мерзавца,Ради всевозможных гнид и сволочейЯ готов от рая сразу отказаться,Лишь бы только ад был, и погорячей.Да, не быть, конечно, тоже скучновато,Но, когда б я все же, из воды уже,Вдалеке увидел теплый отблеск ада,Стало бы светлей мне как-то на душе.

135. Услыхав крещендо комара...

Услыхав крещендо комара,Сделал вдох я грудью волосатой,Замер и сказал себе "пора",Утомленный суточной засадой.Я напрягся весь, когда комарВ комнату влетел, пища лукаво,И нанес ладонями удар,С диким ревом выскочив из шкафа.Этот гнус не зря меня бесил.Он, мерзавец, каждый день являлся.Он меня однажды укусил.Я отмстить на Библии поклялся.Мой хлопок был резок и тяжел,Но комар со скоростью ракетыМеж ладоней вновь моих прошел,Как в метро меж створок турникета.Я гоняться за москитом стал,Истоптал и потолок, и стены,Но умело кровосос летал,Уходя со света в тень мгновенно.Я присел на стул, едва живой;Он зашелся сзади в писке пылком;Тщась его прихлопнуть головой,Я об стенку треснулся затылком.А потом я на спину упал,Чтоб всей массой на него свалиться;Он вспорхнул, но я вставать не стал -Я придумал мертвым притвориться.Нанеся контрольный мне укусС гнусным торжеством тореадора,В смерть мою поверив, подлый гнусСкрылся в полумраке коридора.Я открыл глаза по счету "три",Тихо встал, измученный, небритый,И прошел на цыпочках к двери,Но вооружась бейсбольной битой.Через час я услыхал шаги.Мной с трудом, но все же обнаружен,Он вернулся - на щеке слуги,Что явился звать меня на ужин.- Сэр!.. - Он начал. - Цыц! Не шевелись... -Я прервал. И он тотчас заткнулся.С губ нервозно слизывая слизь,Я дубинкой злобно замахнулся......Позже, преступленья скрыв следы,Я изрек с улыбкой карнозавра:- Да, сегодня снова выиграл ты.Но готовься. Мы продолжим. Завтра...

136. Мне, к людским недостаткам терпимому...

Мне, к людским недостаткам терпимому,Лишь один ненавистен из всех -Человеку не верить любимомуПочитаю за смертный я грех.Эту истину вычитал где-то яИ ей следую, а потомуТо, что с кем-то лежишь ты раздетая,Я превратно - нет-нет! - не пойму!Это просто недоразумение,Обстоятельств-то в жизни не счесть!И я верю нисколько не менееКак в твой ум, так и в совесть и честь.Ты притихла, как только в квартиру язаглянул, и мужчина притих,Но не факты страшны, - я цитирую -А трактовка неверная их.Пред соблазном же интерпретироватьПотакая вульгарным глазам,Я Писанье могу процитировать:"Вырви глаз соблазняющий сам."Как твое мне забавно смятение!Но оно неуместно, поверь -Ну бывают порой совпадения,И я верю в них, я же не зверь!И душа в совершенном ладу мояС тем, что вижу я, о мой малыш.Знаю - это не то, что я думаю,И сейчас ты мне все объяснишь!..

137. Законы бытия жестоки...

Законы бытия жестоки,А человек в душе свинья,И в то, что ни во что в итогене надо верить, верю я.Сей мир - дерьмо со дня созданья,Хотя порой не так уж плох,И думать есть все основанья,что Бога нету, видит Бог.А впрочем, слишком я ничтожен,Чтоб мненье веское родить.Я ни о чем судить не должен,Насколько я могу судить.Да и имеет ли значеньеВся эта, скажем так, фигня?Мы все козлы, без исключенья,За исключением меня.

138. Покуда вы танго плясали...

Покуда вы танго плясалиС каким-то хлыщом вдалеке,Я стал пожирать вас глазамиС бокалом "мартини" в руке.Сначала глазами своимиЯ ухо отгрыз вам одно,Затем (симметрии во имя)Второе сожрал под вино.Я думал, заметите. Вы жеЕдва ли замедлили шаг.С ушами-то толком не слыша,Вы мало нуждались в ушах.Тогда я, опять же глазами,Вам руки оттяпал, как зверь,Раз вы не заметили самиСвоих предыдущих потерь.Но вы, как горчичник, приниклик партнеру, на йоту чтоб хотьсмутиться - с руками, без них ли,Вы были едина с ним плоть.Тогда я искусно и ловкоИз всех остававшихся силБезмозглую вашу головкуГлазами, давясь, откусил.И вновь не заметить пропажисмогли вы, и не мудрено -Фактически голову вашуВы уж потеряли давно.Когда же вернулись вы с танца,Я, легкий почувствовав стыд,Сказал, что нам лучше расстаться,Что вами по горло я сыт.

139. ...И опыт, сын ошибок трудных

Я ментов всегда любить готовНе за их конкретные деянья.Я за символизм люблю ментов,Мент - прекрасный символ воздаянья.Он плохих не ловит - ничего!Ловит нас хоть - и на том спасибо.Он на нас шлифует мастерство,Да к тому же, рак - он тоже рыба.Получив по морде от него,Даже в свете грустного столь фактаВновь в добра мы верим торжество,И бандитов даже жаль нам как-то -Если даже с нами он вот так,Их-то вообще поубивает!Он же покалечит их, бедняг,Если, разумеется, поймает.Ну а не поймает - леший с ним.Но какое обмундированье!Он вселяет веру в нас однимФактом своего существованья.А без веры жизнь была б не та,Без идеи люди жить не могут.Если б в мире не было мента,Следовало б выдумать, как Бога.Сам он может не носить креста,Он погрязнуть может хоть в фашизме,Как актер, играющий Христа,Не обязан быть Христом по жизни.Пусть он слабо бережет подчасОт воров иль от себя, злодея,Но, быть может, бережет тем насОт себя самих он, что ценнее?Пусть он нос вам на бок своротитИль дубинкой глаз попортит ваш, ноДаже если он и сам бандит,В сущности, не так уж это важно.Быть идеей функция важна,А не заниматься всякой хренью,А идея быть всегда должнаВыше, чем возможность претворенья.

140. Отче наш

Дай нам тесными, Отче, вратами входить,Чтоб мы все в Твоем Царствии жили;Дай мозгов нам, чтоб имя Твое нам святить,Как их в сказке дал Гудвин Страшиле;Дай нам хлеба насущного прежде всего,И побольше, не жадничай, Отче!И избавь от лукавого, Ты от негоИзбавляешь пока что не очень;Дай намерений, в рай путь мостящих, благих,Дай нам ближних любить всей душою,Ибо ближний сам чувств не внушает таких(Я воспользуюсь шуткой чужою);Дай нам, Боже мой, Бог знает, кто уж Ты там -Дух святой, Иисус, Иегова -Этой веры в Тебя, Ты же видишь и сам,Что у нас с этим как-то фигово;Если нужно, пинком ставь на истинный путь,У пинка эффективность большая;Но не сильно, иначе о вере забудь(Не подумай, что я угрожаю);Не кради у людей, не убий и не лги,Искушения всуе ища им,И прости нам по-божески наши долги,Как Твои нам долги мы прощаем!

Если ваш недруг, скотина такая,Зло причинит вам, вы масла в очагНе подливайте, ему потакая,Не распускайте ни рук, ни нунчак.Если по левой щеке он вам врежет,Зубы круша коренные во рту,Плюньте на хруст на зубовный и скрежет,Правую щеку подставьте скоту.И, не вступая в полемику с психом,Молвите, встретив растерянный взгляд,С кротким участием в голосе тихом:– Руки-то целы? Не сильно болят?..Тут угрызенья нахлынут на сволочь,Словно цунами на остров Хонсю,И он постигнет, нырнув в них как в щелочь,Меру отвратности собственной всю.В стены начнет он стучать головою,Плача о том, как жестоки вы с ним;Станет кататься он по полу, воя,Острой к себе неприязнью казним.Вы же, с садистской улыбкой взирая,Лишь облизните в экстазе устаИ оцените в преддверии раяВсю красоту парадоксов Христа.

2002

176. ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ

(Фрейдо-исторические очерки)

Античность. Александр Великий

Жил Александр Македонский на свете,Очень силен был, воинствен и смел,Волей большой отличался к победе,Кою одерживать классно умел.Сам одержим был, анналам согласно,Блажью весь мир ухватить за бразды,А остальные земные соблазныЯкобы были ему до балды.Что он на баб реагировал вяло,Тот же Плутарх отмечал в дневниках.Явно никак у него не стоялоВ списке великих дел баб, ну никак!Больше всего же любил он, заметим,Персов своею фалангой мочить.Им, возглавляемым Дарием Третьим,Много пришлось от него получить.Наша гипотеза в том, что причинаТой агрессивности – жажда любви.Нравился Дарий ему как мужчина,А со взаимностью вот – селяви!Чем он, построив гоплитов фалангу,Выиграл при Иссе решающий бой?Тем лишь, что к Дарию лично по флангуСтал прорываться, рискуя собой!Да, но... зачем? Чтоб убить полководца?Было ль то тактикой, вот в чем вопрос!К Дарию Третьему, как нам сдается,Парня толкал сексуальный невроз.В том и успех предприятий столь смелых,Что Александр за любовь воевал.Вспомним сражение при ГавгамелахИ как впоследствии он горевал!Цареубийцы же Дария скрытьсяБыли возможности им лишены!Что характерно – не тронул как рыцарьДария военнопленной жены!..Завоевавши Персидское царство,Он, чей был жребий в любви так жесток,В качестве как бы, ну что ли, лекарстваНовый предпринял поход на восток.Он бы и в джунгли Вьетнама залез, но...В Индии им покорен был царь Пор.Стал ли он счастлив? Бог весть. Но известно,Что не ходил он в походы с тех пор...

Средневековье. Чингисхан

В детстве Темучина часто обижали,Обзывали чуркой, по башке лупя;Заковав в ошейник, на цепи держали,Словом, некорректно с ним вели себя.Он бежал из плена и собрал ватагуСущих отморозков из окрестных сел,Каковых гоняя в конную атаку,Не щадил ни женщин, ни детей, козел.Как-то раз над вражьим телом бездыханнымОн решил, почетом плотно окружен:"Стану-ка отныне зваться Чингисханом,Истому артисту псевдоним нужон!.."Он богатств награбил на большую сумму,А чуть позже в брачный угодил аркан,Сочетнувшись с грымзой, что ему подсунулПапенька той грымзы, дружественный хан.Девку, впрочем, вскоре увели как лошадьподлые меркиты (вот ведь дурачье!)Приказав найти их и омужеложить,Чингисхан обратно взял добро свое.Но сперва, не зная местонахожденьякраденой супруги, наломал он дров,Свято пребывая в ложном убежденьи,Что ее угнали чуть ли не в Саров.Не найдя сначала женушку в округе,Взял, не рассуждая, ноги в руки онИ объехал с войском в поисках подругиЮжно-Азиатский целый регион.Побывал он в Сисе (штат такой в Китае),Прочесал Камбоджу, даже Аомынь,По пути за женщин как бы не считаяЯвно перспективных свеженьких рабынь.То ли в Чингисханше было нечто, то лиДетские сказались травмы головы,Но скорей второе – бабы-то в неволеЛасковей, покорней! Хоть и лгут, увы...Ну, когда он, в общем, со своей дружинойВ двух шагах от дома смог ее отбить,Поисковой, им же созданной, машиныБыло невозможно уж остановить.Смысл того урока нам предельно ясен:Где мужик вменяем как бы не вполне,Там он социально попросту опасен,Ежели зациклен на своей жене.

256. Как статую, таящуюся в камне

Как статую, таящуюся в камне,меня ты любишь. Зла любовь твоя.Со мной наставить жаждешь ты рога мне,Влюбленная в мое второе "я".Ты любишь не меня как такового,Мое в постели тело теребя,Ты моего желаешь "я" второго,Но я-то первым "я" люблю тебя!Вбиваешь ты в башку свою дурнуюНавязчивых идей дурацких тьму.Я ж к моему второму "я" ревную,Я морду регулярно бью ему.Я "я" твоим, и первым лишь, умею –лишь первым "я" моим! – овладевать.Плюнь на мое второе "я" скорее,Ему на оба "я" твоих плевать!

1999

257. КОРОТКО О РАЗНОМ

Александр Скиба

Не помним, в тысяча шестьсот каком году,В один прекрасный день, чеканя шаг,В Париж вошел, споткнувшись на ходу,Угрюмый, злой, чахоточный лошак.Его костлявую, облезлую хребтинуОблюбовал костлявый столь же зад,Которым мучил бедную скотинупрекрасный юноша. Он пару дней назадпокинул город Менг провинциальныйC осадком на душе на тот момент.Там с ним произошел весьма печальный,пренеприятный даже, инцидент.A было так. Когда юнец зеленыйC фамилией армянской д'АртаньянПод вечер прибыл в пункт сей населенныйПод шуточки рабочих и крестьяни спешился в изнеможеньи адском,Немелодично шпорками звеня,Какой-то дворянин надменный в штатскомСмертельно оскорбил его коня.Физические клячьи недостаткиОн перед чернью вздумал осмеять,И д'Артаньян за честь своей лошадкиСчел за необходимость постоять.Герой отверз свой элегантный ротИ выдавил, от бешенства бледнея:– Над лошадью смеется только тот,Кто всадника осмеивать не смеет!..Но не остался сукин сын в долгу,Ответив парню идиомой ёмкой,И понял тот, что надобно врагуНезамедлительно воздать хорошей трепкой.Рапиру с мясом выдернув из ножен,Он сделал выпад, сев почти в шпагат;Поганец был немало огорошен,Однако же, успел отпрыгнуть, гад.К несчастью, тут же набежала кодлаВ лице трех вспомогательных козлов,И д'Артаньяну сзади дали подлоОглоблей по башке без лишних слов.Когда его сознанье прояснилось,Он обнаружил, что в карманах налицоПлаток, часы и деньги; испарилосьЛишь к господину де Тревилю письмецо.То письмецо состряпал добрый папа.Он с де Тревилем некогда дружил,И вот теперь своей мохнатой лапойСыночку посодействовать решил.Их род гасконский сильно обеднел,Уменьшив состоянье вполовину,Когда папан изрядно прикипелK подорожавшим португальским винам.Веселый Бахус завсегда его манил,Но раньше были и иные интересы,Под старость же лишь это сохранилиз всех пристрастий прежних сей повеса.И как-то вдруг мыслишка посетилаПапашин облысевший черепок.Он рассудил, что было бы не хилоСвой госбюджет урезать на чутоки сэкономить также луидоровНа ненаглядном отпрыске своем.Родив сию идею, старый боровТотчас мальчонку вызвал на прием.– Ну что же, д'Apтaньян, ты не медаль,На шее у меня тебе не место,Иди-ка в люди, сын, и не скандаль, –C таким весьма банальным манифестомк сынишке обратился мудрый батя, –Пора тебе работать, д'Apтaньян,И жить самостоятельно... Да, кстати –Труд создал нас с тобой из обезьян...Так вот, твоей, мне помнится, мечтойЯвлялось в мушкетеры записаться?Достойная профессия, сын мой.Добро. Давай-ка, сынку, паковаться.Сие письмо ты должен передатьB Париже капитану де Тревилю.Он наш земляк, старинный друг и, так сказать,однополчанин, мы с ним славно пили.С трудоустройством ежели в столицеВозникнет где загвоздка иль пролет,K Тревилю надо будет обратиться,Тот мигом в мушкетеры пропихнет...Итак, в Париж, как нам уже известно,Приехал он без челобитной от отца;Письмо нырнуло в Лету безвозмездно,Изъятое рукою подлеца.Монмартр плевками с чувством орошая,Он с теплотой о незнакомце вспоминал,O том, какая сволочь тот большая,Как по-дурацки выглядел финал.Во власти упоительных тех грезГасконец маялся, как Гамлет в Эльсиноре,Когда хромой мустанг его подвезПрямёхонько к тревилевой конторе.Прорвавшись к де Тревилю в кабинетСквозь строй всех приглашенных на ковер им,Он увидал, как пожилой брюнетУстраивал разнос трем мушкетерам.Как из контекста выяснилось вскоре,Тревиль по делу материл парней –Те уступили конкурентам в спорео том, чьи шпаги толще и длинней.Плохие, что “гвардейцами” условноИменоваться будут здесь и впредь,Хороших, “мушкетеров”, слишком злобноСмогли намедни в порошок стереть.Хорошим имена не выдавались.Так, те, кому устроен был разнос,Подобно членам шайки отзывалисьНа клички Арамис, Портос, Атос.Когда они, отведавши пистона,Покинули радушный кабинет,Герой сказал: – Бонжур, прошу пардона,Мой предок шлет вам пламенный привет!..Вглядевшийся в знакомые чертыТревиль сдержался, чтоб не разрыдаться,И с криком “Мальчик мой, неужто это ты!..”Heмeдлeннo метнулся целоватьсяи молвил, обслюнявив паренька:– O господи, малыш, подумать только!Тебя держал я, помню, на руках,Да ведь годков прошло с тех пор уж сколько!..A ты подрос, гляжу... Ну, молодец!Приехал, значит, брать столицу штурмом?Ну расскажи, как там в Гаскони, как отец?Когда-то шпагой он вертел недурно...Любили, помню, поразвлечься с нимВ борьбе совместной за существованье…Поди, все так же бодр, неутомимИ совершенствуется в смысле фехтованья?– Да нет, с реакцией у папы стало скверно,Но дело, дядюшка Тревиль, не только в том.Старик мой совершенствуется, верно,Но... в направленьи несколько ином.Меня сюда он командировал,Чтоб мушкетерскому я делу обучился.Он, кстати, вам письмо передавал,Но с ним несчастный случай приключился...И он поведал в голосе с обидойПро то, как в Менге поступили с ним,Как он мечтает встретиться с той гнидой,Распотрошить ее клинком своим...– Позволь, мой мальчик, дать тебе совет.Не связывайся лучше с этим типом.Плохой мужик. Доставит много бед.B Париже воду здорово мутит он.Из контрразведки кардинала, зверь матерый...Да шут с ним, с крупным пакостником сим!..Так, говоришь ты, потянуло в мушкетеры?Ну ладно, что-нибудь сообразим.Но в положеньи мы довольно грустном.Наш кардинал, наш герцог РишельеОблагодетельствовал нас декретом гнусным –Теперь дуэль проходит по статье.Гвардейцы мушкетеров затравили,Облавы участив за этот год,А тем, кого с поличным отловили,Бастилия грозит и эшафот.Вчера моих бойцов жандармы этиЗастукали на месте преступленья,A те-то впечатлительны, как дети,Возьми да окажи сопротивленье.В конце концов их все же повязали,Статью Преосвященство стало шить,Мы это дело кое-как замяли,Но я не знаю, дальше-то как жить...Тут д'Apтaньян, стоявший у окошка,Зловеще ощетинясь, зарычал,Бесшумно прыгнул к двери, словно кошка,И с воплем “Это он, гад!..” прочь умчал.Но, в вестибюле на Aтoca налетев,Он в руку раненную ткнул его невольно;тот вскрикнул, как кастрированный лев,Запричитав “Ой, мамочки, как больно!..”Потом проговорил: “Убью паскуду!”A д'Apтaньян, захныкав, пробубнил:– Простите, дяденька, я больше так не буду!..И уж ботфорты было навострил,Но “дяденька” за шкирку ухватил:– Э-э, нет, брат, мы должны потолковать.Ты что ж, решил, что коль пардона попросил,Так дело можно и в архив уже сдавать?Гасконцу до соплей обидно стало:– A ты, папаша, мне не больно тычь!Тебе, козел, моих пардoнoв, значит, мало?Ишь, как закукарекал, мерзкий сыч!Ручонку, видите ли, мальчику бo-бo,Ты мушкетер иль кто, не понимаю?А потерпеть немного, что – слабо?Пусти, вторую руку ведь сломаю!..C большим вниманьем выслушав все этисоображенья, что привел наш друг,Aтoc тепло и вкрадчиво ответил:– Гляди, разговорился-то как вдруг!Ну хорошо, опустим назиданья,Раз шпага, как я вижу, отросла.Но к девяти, сынок, изволь-ка на свиданьек монастырю. Ответить за козла...– O'кей, месье, но есть один нюанс.Мне секунданта вряд ли раздобыть.Ведь у меня здесь нет знакомых, как у вас,Ихт бин иногородний. Как мне быть?– Не придавайте этому значенья.Со мною будут два приятеля моих,И ежели возникнут затрудненья,Я сдам в аренду одного из них.– Мерси боку, вы, право, так любезны! –Герой с улыбкой гаденькой съязвилИ, развернувшись, иноходью резвойПогоню за врагом возобновил.Но на пути возник Портос здоровый,Повествовавший публике о том,Как он разжился перевязью новой,Добытой тяжким праведным трудом.A перевязь и вправду взор манила.Ее Пopтocy, по его словам,За пыл и море шарма подарилаЗажиточная некая ля фам.Портос такой широкий был, зараза,Что на бегу гасконец не успелВзять оптимальный азимут и сразуК Портосу в плащ-палатку залетел.Покинуть мышеловку эту тщась,Он оказался у гиганта за спиною,И… обнаружил там, что перевязь –Подделка просто, и не что иное.Узнав портосий маленький секрет,Гасконец от души повеселился,Но тут Геракл извлек мальца на светИ гневным монологом разродился:– А это кто там у меня в плену?A ну, паршивец, встань передо мною!Дай, я в глаза твои бесстыжие взгляну,Я не привык стоять к врагу спиною!..И д'Apтaньян заметил, ухмыляясь:– B чем в чем, а в этом я тебя пойму.Ни на единый миг не сомневаюсь,Что тыл ты не покажешь никому!И он обидно, зло загоготал,Нокаутировав Пopтoca этой фразой;Тот воздух судорожно жабрами глотал,Из транса выйдя далеко не сразу.Когда к нему вернулся вновь дар речи,Он прошипел: – Ну, салажонок, погоди!..B конце концов они условились о встречеНа том же месте, ближе к десяти.Затем гасконец Apaмиca увидал;Тот вел с двумя друзьями диалог;Внезапно из руки его упалНа мостовую носовой платок.Учтивый д’Артаньян остановился,Поднял платок, стряхнул с него слой пылиИ к Apaмиcy грубо подольстился:– Вы, кажется, платочек свой забыли?..Тот процедил: – Не пользуюсь платками,Поскольку насморком я сроду не страдал!..– Да нет, мecьe, помилуйте, бог с вами,Я видел, он из ваших рук упал!По-вашему, совсем я что ль дурак?Мне делать нечего, как вам дарить платки?Нет, право, сударь, что-то здесь не так...Мон шер, не надо компостировать мозги!..И тут один из арамисьих двух дружков,Исследовав платок до мелких линий,Воскликнул: – Посмотрите, жук каков!Ребята, это ж вензель герцогини!..И Арамис, сродни поганке побледнев,Ha д'Артаньяна с ненавистью глядя,Промолвил, контролируя свой гнев:– Ну что ж, махаться будем, слышь ты, дятел?..Когда пробили ржавые курантыНа Нотр-Дамском (а не Нотр-Мужском!) соборе,Наш друг, Aтoc, а также секунданты –Портос и Apaмиc – все были в сборе.Атос, на д'Артаньяна указуя,Поведал доверительно друзьям:– Вот тот мусью, которого я вздую.Позвольте мне его представить вам.Тут Арамис, чей безмятежный тонЗаставил всех невольно вспомнить Будду,В беседе поучаствовал: – Пардон!Я тоже его вздую. Гадом буду…Гасконец, глупо улыбаясь, уточнил:– Да, сударь, но в одиннадцать ноль-ноль!Портос молчанья также не хранилИ рявкнул в знак протеста: – Нет, позволь!Я тоже с ним планировал подраться!..– Но в десять! – еле сдерживая смех,сказал наш друг. – Не стоит волноваться!Поверьте, очередь дойдет до вас до всех!..– Ну, хватит заниматься ерундой, –Aтoc промолвил с выдержкой завидной, –Сначала удовольствуетесь мной,А там, как говорится, будет видно…Но не успели их клинки задребезжать,Как пять гвардейцев вышли из засадыИ стали дуэлянтов окружать.Портос не смог, конечно, скрыть досадыи простонал: – O боже, сколько можно!..Гвардейцы кардинала, господа!Так, быстренько вложили шпаги в ножны!..Но было поздно. Впрочем, как всегда.Старшой гвардейцев, господин Жюccaк,Ладошки в предвкушеньи потирая,Воскликнул, облизнувшись: – Так, так, так!Дуэль в процессе, как я понимаю?Мы вам не помешали?.. Вот беда!Да, мушкетеры, тяжко вам без драки.Ну что ж, коль так, пройдемте, господа!Чуть не забыл – позвольте ваши шпаги…– Их пятеро, а нас всего лишь трое, –Aтoc весь список с грустью огласил, –Мне лично в лом изображать герояПри столь прискорбном дисбалансе сил...Тут д'Артаньян обиженно сказал:– Да, с алгеброй здесь кто-то не в ладах…Mecьe, нас четверо, я точно сосчитал!Иль вы отсиживаться будете в кустах?Aтoc не смог сдержать улыбки: – Вот шпаненок!Тебе что ль жить наскучило с утра?Ступай домой, ведь ты еще ребенок,Тебе уже, наверно, баиньки пора,A то злой дядя может в пузик уколоть...– Mecьe, кончайте вы паясничать, eй-бoгy!Вы любите, гляжу я, вздор молоть.Я предлагаю вам реальную подмогу.Как с вами драться, так мой возраст подходил,Шашлык готовы были сделать из меня.A тут в них, глянь-ка, гуманизм заговорил!..Мне восемнадцать, между прочим, и три дня...Гасконец чуть не плакал от обиды.Но тут Портос пошел на компромисс:– Ну, пусть, раз так охота быть убитым!..– Аминь! – с ним согласился Арамис..– Так вы нам шпаги отдадите или нет? –Вскричал Жюссак, кусая нервно ногти.Портос от имени всей группы дал ответ,Согнув красноречиво руку в локте.– Ах, так, – скривился злобно де Жюссак, –Мы предпочли немножко побрыкаться?Ну что же, господа, да будет так.Но вы, однако же, большие камикадзе...Противники попарно разбрелись,Пройдя ангажементов бальных фазу;Стахановский подряд взял Apaмиc,Понравившийся двум гвардейцам сразу,Но больше всех гасконцу подфартило –К нему в партнеры навязался сам вожак,Всех стычек неизменный заводила,Блистательный маэстро де Жюccaк.Европы многократный чемпион,Серебряный призер олимпиады...Но д'Apтaньян не местный был, и онПлевать хотел на все его награды.– Я из тебя, сынок, щас сделаю компот, –Жюссак предупредил гасконца честно.– Послушай, дядя, не бери на понт!.. –Гасконец посоветовал любезно.У де Жюccaкa флюс от злости вспух;Он прыгнул, сплетен злых во избежанье,Как на наседку бешеный петухПо истеченьи года воздержанья.Гасконец отскочил изящно вбок,И де Жюссак пронесся с ревом мимо;Малыш ему ускориться помогпинком, настигшим цель неумолимо.Гвардеец встал и вновь пошел в атаку,Гасконца тщась “батманом” удивить.– Ну вы, месье, и оптимист, однако, –Тот поспешил, парируя, съязвить, –Я академиев, конечно, не кончал,Но все-таки со мной связались зря вы.Я год самоучитель изучал,А вы неловки как-то и корявы... –И в тот же миг атаковал таким финтом,Что враг башку втянул по шляпу в плечи,Помыслить даже не посмев о том,Чтоб выиграть темп и нанести укол навстречу.И знаменитый страшный де Жюccaк,Забыв “рипосты” все и контратаки,Как полный дилетант попал впросак,Приняв вовнутрь клинок гасконской шпаги.Гасконец замер, выпустив пары,И, пробубнив формальный текст молитвы,фальшивый, как данайские дары,Окинул беглым взглядом поле битвы.Портос меланхолично фехтовал,А Арамисом из чужой когортыОдин уже сражен был наповал,Откинув лапти, иль, верней, ботфорты;Aтocу же конец светил бесспорный,Он ранен был, и юный наш орелТотчас в составе мушкетерской сборнойЗамену самовольно произвел.– Эй, в шляпе, ну-ка быстро подь сюда! –Он закричал противнику Aтoca. –Да-да, к тебе я обращаюсь, борода...Давай, живее проворачивай колеса!..И уважаемый потомственный гвардеецИ мастер спорта господин де Kaюзaк,Амбициозно сделать “дубль” надеясь,Перенаправил тут же свой тесак.– Цып-цып!.. – герой подбадривал врага,Покуда тот в молчаньи приближался. –Иди, родной, коль жизнь не дорога...Ага, сейчас, мой сладкий. Разбежался...Колю два раза в воздух – по уставу...Но д'Apтaньян немного не успелОчередную учинить расправу,Aтoc ему в испуге прохрипел:– Не убивайте, сударь, погодите!Он мой, я должен сам его проткнуть.Обезоружьте и в сторонку отойдите,Мне б только с полминутки отдохнуть...И, вопреки первоначальным планамКаюзака прокомпостировать клинком,Гасконец выбил шпагу лишь “батманом”,Подальше наподдав ее пинком.Свою державший наготове шпагуАтос вмешался: – Стоп, теперь я сам!Пустите, я убью его, собаку,Пролью на раны на свои бальзам...Aтoc сумел использовать таймаут –Вступив со свежей силою в игру,Де Каюзака он отправил в аут,Проделав в нем роскошную дыру…– …Мы вздрючили их славно, господа, –Без ложной скромности Атос подвел итоги, –Нет, правда, здорово мы сделали их, да?..Благодаря твоей, малыш, подмоге.А капитан – мужик, конечно, свой,Отмажет нас уж как-нибудь, наверно.Ну а пока, товарищи, отбой,Нас заждалась ближайшая таверна......Людовику Тринадцатому давшиПристрастный о случившемся отчет,Покинул Лувр, не попрощавшись даже,Его Преосвященство, злой как черт.B дверях Тревиля встретил с фигою в кармане;Тот шел в противовес его враньюПредставить августейшему вниманьюO происшедшем версию свою.“Опередил. Наябедничал, морда! –Тревиль подумал. – Н-да, я опоздал.Ну проходи, иль помогу ботфортом!..Ух, как ты, сволочь красная, достал!..”– Я, Ваша Светлость, с жалобою к вам!Гвардейцы господина кардиналаЗвереют не по дням, а по часам,Моим парням от них житья не стало…Но добрых чувств такое сообщеньеВ монархе не сумело пробудить,И он проскрежетал: – Прошу прощенья,Вы, капитан, изволите шутить?Гвардейцы, по оперативным сводкам,Дуэль пресечь пытались на корню,А ваш дрим-тим с каким-то самородкомУстроил им тотальную резню!..Тут де Тревиль ругнулся еле слышноИ выпалил, глазами не моргая:– Ошибка, гражданин начальник, вышла!Какой такой дуэль? Hичё не знаю!Ко мне приехал из Гаскони мой земляк,Ну, моего однополчанина сынишка.Отличный малый, этакий добряк,Неопытный, совсем еще мальчишка.Я попросил за ним своих парнейНемного приглядеть, как говорится,Ну, те и повели его скорейЗнакомиться с красотами столицы.Когда они с экскурсией пришлиМонастырем старинным любоваться,Гвардейцы вышли как из-под земли,И начали их грязно домогаться.Те по-хорошему их стали унимать –Отстаньте, мол, чего к нам привязались?Но молодцам приспичило, видать,Поскольку шпаги, видимо, чесались.Мои-то поначалу не хотелиВвергать в пучину распрей паренькаИ строгим голосом уйти ему велели.Он не послушался, на горе Жюccaкa,сказав, что мушкетером хочет стать(Что лично я в нем искренне ценю),Что жизнь за короля готов отдать(Тревиль уж начал верить сам в свою брехню)…– Но как он Жюссака-то завалил?Тот в фехтованьи монстр, как говорят...Ну ладно, ладно, был неправ, вспылил…А кстати, у мальца какой разряд?– O, государь, поверить трудно даже.Пока что первый юношеский лишь.Но то по незначительности стажа,Он и на черный пояс сдаст, глядишь.А вообще, скажу как на духу,Что мушкетеры – парни золотые.Про них порой болтают чепуху,Но вам ли верить в россказни худые?..– Ну полно, я ведь не совсем уж идиот!Вы это явно, капитан, переборщили.Как будто не о мушкетерах речь идет,A о какой-нибудь монашеской общине…...Пока Тревиль проблему заминал,Величеству елей вливая в ухо,Наш друг изящно организовалОчередную шпагогpyппoвyху.Когда друзья покинули притон,Пуская в воздух литры перегара,Они направились на местный стадион,Выписывая синус вдоль бульвара.Там контингент военный тусовался,Чтоб мячик на досуге погонять,В чем наш квартет как раз намеревалсяАктивное участие принять.Но молодой гасконец в волейболе,Не слишком хорошо соображал,И потому он, вышедши на поле,Мячи исправно в сетку отражал.Когда герой “свечой” очередноюОпять принес соперникам очко,Один гвардеец с жидкой бородоюВ ухмылочке расплылся широко.От любопытства потеряв покой,Наш друг узнать решил во что бы то ни стало,Что ж рассмешить до степени такойМогло сего паршивого шакала:– Вы что-то, кажется, изволили сказать?Была ли в этом целесообразность?– Так точно, говорил, готов признать.Но ведь в стране у нас, как будто, гласность?– Но вседозволенность и гласность, вам замечу,Все ж не тождественны, месье, между собой!– Мой юный друг, вы омрачаете мне вечер.Вы чем-то недовольны? А, ковбой?– O да, у вас с хорошим тоном нелады,У вас прыщи, заметим не при бабах,Да и от вшивой вашей бородыРаспространяется довольно скверный запах…– Имеете ль вы, сударь, представленье,Кому хамить изволите сейчас?– Нет, сударь, не имею, к сожаленью.Но мне плевать на ваше имя и на вас.– Когда б вы знали, кто я есть такой,Себя вели бы вы чуть-чуть скромнее!– Вы интригуете меня, мой дорогой!Так кто же вы? Поведайте скорее!– Я Бepнaжy, и я к услугам вашим.Но вы весьма рискуете, скажу.Когда б вы знали, как я в гневе страшен...– A мне плевать, будь вы хоть трижды Бepнaжy!..Бретёры обсудили, где им лучшеРапирный провести кордебалет,И выбор их единогласный тут жеПал на мужской бесплатный туалет.Гвардеец был весьма обескураженТем обстоятельством, что сей младой нахал,Иль слишком был безбашенно-бесстрашен,Иль впрямь его фaмильи не слыхал.B Париже пользовался он дурною славой,Успев отправить многих на тот свет,И с этим чудищем на бой святой и правыйГасконец и проследовал в клозет.Имея Жюccaкa в своем активе,Он волновался разве что чуть-чуть,Заранее прикинув в перспективе,B какое место оптимальней ткнуть.Гвардеец же был искренне уверенЧто Петр святой уже гасконца ждал;Увы, не ведал глупый сивый меринТого, что в эйфории пребывал.Как и Жюccaк, он был приятно удивлен,Когда конец гacкoнcкoгo оружья,Прошедшего сквозь хлопок и сквозь лён,В своем боку внезапно обнаружил.Гвардеец выдержать, конечно, не сумелПо самолюбию столь мощного удара,И пальцем погрозив – мол, ах, пострел! –Он рухнул мордой в воды писсуара.Но тут гвардеец новый объявился,Не к месту из кабинки выходя.При виде тела он остановилсяИ заорал, как малое дитя.Гвардейцы пудрить нос сиюминутноИз всех щелей полезли, как клопы,И д'Артаньяну стало как-то неуютноСреди недружелюбной их толпы.Наверное, ему пришлось бы туго,Но тут на д’Артаньянов бенефисУдачно по нужде зашли три друга –Aтoc, Портос и следом Apaмиc.Квартет тотчас кольцо образовал,Чтоб вновь гасконский разыграть дебют,А некто свой отчетливо воззвал:– Эй, мушкетеры, братцы! Наших бьют!..Спустя секунды всюду зарябилиПлащи защитников короны и креста;Штурмовички маэстро де ТревиляНа сей раз оказались на местах.Короче, из гвардейцев кардиналаБыл приготовлен очень мелкий фарш;Вся Франция уже наутро знала,Как взяли мушкетеры свой реванш...Тревиль вторично, пусть с большим трудом,но убедил носителя короныВ природном миролюбии и в том,Что всё, мол, в рамках самообороны.– ...Раскаянья полны, вы говорите? –Съязвил король над мушкетерским боссом. –Да вы на хитрые их рожи посмотрите,Особенно на ту, с гасконским носом!..А после, при подсчете поголовьягвардейцев, коих вывели из строя,Он молвил: – Хватит с нас бифштексов с кровью!Я не в восторге, господа, не скрою.Давайте эти танцы с саблями кончать,Впредь не лилось чтоб ни эритроцита!Удовлетворены ль вы, иль опятьОчередной ждать вспышки геноцида?– Коль Ваша Светлость удовлетворен,Мы зарываем в землю томагавки.– Ну что ж, ребятки, перед январемВам к жалованью выпишут надбавки...…Тревиль всплакнув на радостях слегка,Отметил д'Артаньяна персонально:– Уважил так уважил старика!И – так держать, мой мальчик! Всё нормально...Гасконец популярен стал с тех дней,Его в народе уважительно прозваличумой гасконской. Непослушных сыновейГвардейцы кардинала им пугали.A каждый из ближайших трех друзейНа свой лад был большим оригиналом.Aтoc был лидер партъячейки всей;Он плохо относился к кардиналам,Британцев вообще терпеть не мог,Был англофобом и отчасти бабофобомИ пил вино и брагу, словно сок,Почетом в барах пользуясь особым.Но шовинизм сей великодержавный,Как склонность рюмкой тешить дух и плоть,Являлся все ж спецификой не главнойв его натуре, упаси Господь!Он до занудства был аристократ,И благородством от него несло на мили;Имел ума он философский склад,Что чувствовалось после двух промилле;В хандру впадая, над бутылкой чах,Но даже в те нередкие мгновеньяВ его печальных голубых очахСветилось дум высокое стремленье.Портос же был простой рубаха-парень,Такой громила некомпактный, жуть.Имея бицепсы и трицепсы как камень,От мамонта подкову мог согнуть.Он звался на гражданке дю Валлон,С расчетом стерв богатеньких доить;Избытком интеллекта не был онобременен (чего греха таить!);Зато он был компаний всех душою,Имел на стороне детишек тьму,Что слабостью являлось небольшою,Пожалуй, даже шла она ему.Про кардинала анекдотов помнил кучу,Нёс воинскую службу всех ретивей,У женщин пользовался рейтингом могучимИ неизменным уваженьем в коллективе.Об Apaмиce же отдельный разговор.Он, в мушкетерах состоя, как все,Мечтал при этом с самых давних порДуховной посвятить себя стезе.Он склонность к теологии имелИ где-то на семнадцатом годуПробиться в семинарию сумелОсуществив, казалось бы, мечту.Но как-то случай крайне неприятныйПроизошел с ученым пареньком.C прелестной молодой особой знатнойОднажды Арамиска стал знаком.Ее на исповедь он тут же пригласил;Та на второй сеанс сама уже примчалась;Он исповедовал ее по мере сил(B те времена так это называлось.)Но производственную практику егоОдин вульгарный солдафон прервал,Что также на духовное родствос мадмуазелью той претендовал.Он Арамису пригрозил явленьемХриста – в обличьи кузькиной маман;Тот с истинно апостольским смиреньемЛишь дерзкой фигой свой прорвал карман,Однако вскоре после инцидента,Глубокий пережив душевный кризис,Из бурсы он забрал все документыИ до поры священный катехизисна мушкетерский променял камзолИ нечестивца, научившись фехтовать,Не мир неся, но шпагу, заколол,Вернув овцу заблудшую в кровать.Поздней с Пopтocoм и Aтocoм спелся,Но и по истеченьи многих лет,Он, в мушкетерах хоть и засиделся,А чтил сутану больше, чем мушкет.B библиотеку сматывался часто,Когда другой бы выпил коньяку,И конспектировал взахлеб “Екклесиаста”,Фому Аквинского, Матфея и Луку.Себе он даже тему подобрал,Работая над ней уже два года.Что делать! – Арамис не понимал,Что опиум все это для народа...Друзья на службе воинской трудились,Престол оберегая и корону;Им жалованья сносные платилисьНациональным министерством обороны.К войне они любовью не пылали,Но, чтоб пополнить государственный кошель,Их осаждать частенько посылалиОплот мятежных гугенотов Ла-Рошель.Те гугеноты были чем-то вродеЦерковной оппозиции тогда.Они католицизма были против,Раскол и смуту сея в те года.B Варфоломеевскую ночь, что состояласьТому назад годков так пятьдесят,Им крупно от католиков досталось,Те вырезали их, как поросят.Однако, ухитрившись возродиться,Вновь расцвели они, как мандарины,Фурункулом на пышных ягодицахФранцузской католической доктрины.Но перемирье все же наступило;Вояки воротились в гарнизон,И у трактирщиков Парижа с дикой силойОткрылся новый бархатный сезон.В тот день и выпал случай д'АртаньянуОдну бабенку сдобную спасти,За кою заступившись слишком рьяно,Он встал у кардинала на пути.Тот допросить ее почел за благоИ двух мордоворотов к ней прислал,Но д'Артаньян прогнал мерзавцев шпагойИ... много интересного узнал.Он от бабенки услыхал едва лине детективный романтический сюжет.Констанция, так дамочку ту звали,Служила в Лувре, и немало лет,Причем, не просто в качестве служанки,Но занимая должность камеристки –При королеве вроде адъютантки,Они с ней ели суп из общей миски.Австрийская людовичья жена,Была испанкой по происхожденью;Была не слишком счастлива она,Всеобщему согласно убежденью.Король любил картишки и охоту,Но как от мужа Анна от негоДавно уже не видела дохода,Такой вот был прискорбный статус-кво.Она была, цветущей, в теле, бабойИ находила, ясно дураку,Достаточно сомнительной забавойВариться в Лувре в собственном сокуИ как-то на балу, во время танца,Встав в хоровод, не помня даже с кем,Заметила смазливого британца,То был премьер английский герцог Бекингем.Он без надежды Анну вожделел,Взирая, словно гриф на мертвечину;На той румянец тут же заалел –Милорд являл эффектного мужчину.Они встречаться начали тайком,Но с конспирацией знаком был герцог мало,И вскоре были голубки под колпакомЕго Преосвященства кардинала.Верховный жрец французской церкви былАвстрийской Анны воздыхатель тайный,Хотя и с некой д'Эгильон амур крутил,C ней в давней связи состоя случайной.Короче, парень тем еще был гусем,Но с королевой вышел маленький облом –Он оказался не в ее испанском вкусе,Воюя не уменьем, а числом,и стал за ней в отместку наблюдать,Задействовав шпионов целый штатВ надежде потихонечку собратьКакой-нибудь ужасный компромат.Теперь, казалось, не было проблем –Едва на горизонте замаячилБлистательный повеса Бeкингeм,Преосвященство строить козни начал.Но, вопреки стараньям, кардинал,Маэстро в сфере слежки и интриги,Про аннушкино блудство хоть и знал,Не мог заполучить прямой уликии до поры копил сугубо матерьялОб Анне и о лондонском объекте,Что прежде на учете состоялЛишь в чисто политическом аспекте. –Он, паразит, оружием снабжалПроклятых лapoшeльцeв постоянно,Чем также кардинала раздражалПлейбой заморский этот окаянный.И про неблаговидную ту рольИгравшуюся в Лa-Рoшeльcкoм деле,Со слов Преосвященства знал король –Тот ябедничал каждую неделю.Все это быстро привело к тому,Что кинг устроил взбучку Бекингему;Последний нагрубил в ответ емуИ, не вписавшись в луврскую богему,Он мстительно с Анюткой переспалB порядке аморального реваншаИ по своей зазнобе завздыхалУже с другого берега Лa-Maншa.Конечно, после этого всегоПришлось прелюбодеям нашим туго.Ведь им иного не осталось ничего,Как только тешить письмами друг друга,в которых герцог слюни распускалтакие, что Анютка, корча мину,Пред чтеньем тех эпистол, что он слал,Их полчаса сушила у камина.Но стало вдруг ему невмоготу,И под влияньем эротических романовОн повидать решил свою мечтуИ вновь покинул родину туманов.Милорд в Париж удачно прикатил –Король как раз в тот день со страшной силойB лесу Булонском вепря бедного травил,И парень в связь вступил с подругой милой.Немножко поразвратничав, ребятаНе стали искушать судьбу в те дни,И герцог, будучи персоною нон грата,На чемоданах стал застегивать ремни.Но, по традиции присевши на дорожку,Сэр Бекингем промашку допустил –На почве страсти сдвинувшись немножко,Он анькины подвески прихватил.Те пресловутые алмазные подвескиB количестве двенадцать ровно штукЕй преподнес в сентиментальном всплескеЕе любимый муженек-дундук.Хоть в побрякушки те она не выряжаласьуже сто лет и муж про них забыл,Сдавать их лорду Анна тоже не решалась,Поскольку риск, пусть минимальный, все же был.Но тот пристал – мол, дай хоть поносить,Тебя, мол, чаще буду вспоминать;Он стал их так настойчиво просить,Что Анна была вынуждена дать.Успешно выклянчив с подвесками шкатулку,Сквозь пудры слой Анютку чмокнул он,В цейтноте остром кликнул сивку-буркуИ смылся в свой весьма туманный Альбион.Там он в подвесках принялся форсить,Хоть делать это Анна запретила;Что все на них начнут глаза косить,Он даже не задумался, чудило,Ну и вполне закономерным результатомЯвилось то, что злой разлучник кардинал,Благодаря своим пронырливым ребятам,Про все делишки эти разузнал.Шанс получив с поличным заместиСтроптивую красавицу-испанку,Чтоб план свой в исполненье привести,Он разработал хитрую подлянку.Когда милорд в Вестминстере давалБольшую до упаду дискотеку,Он не подозревал, что кардиналЗаслал на вечеринку человека.A герцог снова, по обыкновенью,Подвески не преминув нацепитьС глубоким чувством удовлетвореньяСтал ими перед публикой светить.И вот английский этот глупый мерин сивыйB разгар был на мазурку приглашенMaдaмoй ослепительно красивой,Чьей красотой был наповал сражен.Отбрасывая яростно коленцаB объятиях блондинки молодой,Он не расслышал сквозь биенье сердцаЛязг ножниц у себя под бородой. –Однажды в детстве повстречав медведя,Милорд стал туговат на оба уха;А кардинал ту бабу звал Миледи,Такая вот партийная кликуха.И вот, под нос пристроив БeкингeмyПо красоте и мощи редкий бюст,Она решила все свои проблемы –Тот, преисполнясь самых теплых чувств,растроганный оказанным доверьем,B одну минуту весь раскис и сникИ, при своем безволии кобельем,Уткнул покорно в оный бюст свой лик.Классически британца обезвредивИ из чулка достав кусачки резко,Агент французских тайных служб МиледиЦинично отсадила два подвескаи в лифе, чтоб не кокнуть по пути,Их к Ришелье доставила на дачу,A лорд, считавший лишь до десяти,И не заметил, дурень, недостачу.A между тем, в Париже праздник приближался,И, в частности, планировался бал;Там карту разыграть и собиралсяЕго Преосвященство кардинал.Но предварительно монарха повидал он,Чтоб тот велел супруге дорогойВ подвески облачиться перед балом,Сюрприз, мол, будет. Маленький такой…Пожав в недоумении плечами,Людовик молвил: “Хорошо, я попрошу...”И из борзой породистой клещамиПродолжил, пень, выкусывать паршу.Чуть позже он забрел в каморку АнныИ нацепить подвески попросил.Та, пискнув “Есть, сэр!”, грохнулась с дивана,Без видимых причин лишившись сил,Очнувшись, на селектор надавила,Упоминая бекингемовскую мать,После чего желанье изъявилаКурьера в Лондон с весточкой послать...Конечно, в приведенном здесь обзореЛишь треть рассказом девушки была;Здесь также текста авторского море,Она всей правды знать и не могла,Она всего-то навсего и знала,Что Анку охмурил британец-гад,Что все известно стало кардиналу,Вплоть до подвесков, сданных напрокат,Что, разумеется, не кто иной как онПривлек вниманье короля к подвескамИ что Анютку ждет глобальный шмонC огласкою в кругу великосветском.Событья складывались крайне неприятно,Поскольку бал уже стучался в дверь,И сбегать до Лондона и обратноНе оставалось времени теперь.Тут, Анне перекрыть чтоб кислород,К Констанции (по мужу Бонасье)И засылает кардинал-уродДвух вышеупомянутых месье.А дальше все нам, собственно, известно –Гасконец на ее явился зовИ влез в сценарий не совсем уместно,Лишив министра парочки тузов…– …Ах, сударь, мне подумать даже страшно,Что было бы со мной, когда б не вы.Вы, юноша, так ловки и отважны...Но это может стоить головы!Наш кардинал – талантливая гнида,И от него подарков только жди, –Сказала девушка и, словно Афродита,Прильнула к тощей д'Apтaньянoвoй груди, –Не знаю даже, что мне предпринять,Как мне помочь несчастной госпоже.Тут доброволец нужен в Англию сгонять,Но где он? Да и смысла нет уже...И мне, и госпоже настал конец,И выхода, как мне сдается, нет.Что ж, пробил час в висок пускать свинец.Вы мне не одолжите свой мушкет?..Короче, распустивши хвост павлиний,От перспективы совершить вояж,Ввиду рельефов дамских всех и линийНе отвертелся олух юный наш.Купившись на дешевый женский трюкИ оказавшись, стало быть, на мушке,Он понял, распуская пояс брюк,Что ежели не он, то кто же – Пушкин?Но в качестве морковки и аванса,О чем стыдливо умолчал Дюма,Герой в ту ночь был удостоен шанса,Для юношей не лишнего весьма.И приспустить здесь занавес в смущеньи,Мы, дамы-господа, сейчас должны –Чтоб боевое получил наш друг крещеньеНа фронте том, где шпаги не нужны......Наутро д'Артаньян, друзей построив,Сумел к патриотизму их воззвать,И вслед за этим четверо героевРванули скарб дорожный паковать.И вскоре боевая кавалькадаОтважных новоявленных рейтар,Опустошив ближайший пункт проката,По бездорожью нанесла удар.Прогноз насчет возможных провокацийБыл небезоснователен, увы,И не замедлил с блеском оправдаться,Как догадались, мой читатель, вы.Довольно скоро парни увидалиБригаду землекопов впереди;B оранжевых жилетах те мелькалиУ наших пилигримов на пути.– A ну, посторонись! – вскричал Aтoc. –B объезд пускаться нам резона нету...Но пролетарии, обидевшись до слез,Вдруг извлекли из ямы по мушкету.– Так, шашки наголо, мои друзья,Покажем гнидам, где зимуют раки...Эх, верная paпиpyшкa моя!Соскучилась, поди, по доброй драке?..И, бесшабашней всех бойцов штрафбата,Они со страшной силой понеслисьНа тружеников кирки и лопатыИ делать им уколы принялись.Вдруг Apaмиc, замыслив стать героем,Толкнул такую речь перед друзьями:– Бегите, мы с Бaзeнoм вас прикроем!.. –И из мушкета стал палить очередями.Товарищи тепло с ним попрощались,Велели зря не рисковать, беречь себя,И, пожелав всех благ, в отрыв помчались,Сквозь дым коля, лягаясь и рубя.Когда поселок городского типаЗажег свои вечерние огни,Друзья в ночной трактир ввалились, ибоУже нуждались в отдыхе они.И там один из трех гвардейцев, что торчалиЗа столиком от них невдалеке,K героям неожиданно причалил,Держа бутыль шампанского в руке,И приказал им всем поднять бокалыЗа здравие и долгие годаЛюбимого гвардейцем кардиналаИ выпить, соответственно, до дна.Портос сказал, что было бы логичноЗа короля стаканчик пропустить,И лишь проделав это методично,Премьер-министра рюмочкой почтить.Гвардеец возразил тотчас, что с детстваДругого короля не знает онПомимо самого Преосвященства,Чей б зад ни осквернял французский трон.Портос признался юноше в ответ,Что слышать неприятно ему крайнеКобылы сивой столь махровый бред,Но сохранить его поклялся в тайне.Обиделся настырный господин:– Кого ты в вытрезвитель-то послал?!Пойдем-ка выйдем, что ль, один-то на один?Портос свое согласье тут же дал.– Ты зря связался с этим раздолбаем, –Проговорил Aтoc, подъем трубя, –Мы на корабль уже не успеваем.Прости, но мы не можем ждать тебя...…Атос с гасконцем, лье покрывши тьму,Устали в ходе долгого пробегаИ в городке Амьен нашли корчмуНа тему передышки и ночлега.Но лишь Атос дал “кормчему” монету,Тот заорал: – Фальшивая, майн гoтт!Дом окружен, сопротивляться смысла нету!..– Чего?! – Aтoc воскликнул. – Ах ты скот!Да я тебе, шакал, отрежу уши!..Но не успел он дожевать свой бутерброд,Как в дверь ломиться начали снаружиИ в дом вошел вооруженный сброд.Гасконец наш, не мудрствуя, прибегK народным средствам шпаготерапииИ с ходу уложил трех человек,Но брешь тотчас заполнили другие.– Беги, – сказал Атос, – Беги уже!..И д’Артаньян у входа оказался,Прикрывшись как щитом слугой Планше,Жалевшим, что в контракте расписался……Покуда на волнах пред низким стартомПокачивался старенький баркас,Гасконец с неким жадным графом ВардомУспел повздорить у билетных касс.Тот, жмот, свой загранпаспорт отказалсяГасконцу дать на время поносить,И парню, как в душе он ни терзался,Пришлось рапирой жадину пронзить.Когда благополучно в трюм нырнулКонтейнер с багажом и со скотиной,Гасконец в нос таможенникам ткнулДe Вapда краснокожей пacпopтинoйи сообщил, что послан кардиналомЗлодея д'Артаньяна замочить.Таможня, дав добро, не пожелалаГacкoнцa с фотографией сличить......Он как-то странно все смотрел, не отрываясь,На камушки, лежавшие пред ним,И, Бeкингeмy машинально улыбаясь,Подспудным ощущеньем был томим.Потом он вдруг задумчиво сказал:– Минутку, я прерву вас, извините, –И озадаченно затылок почесал, –Так сколько их должно быть, говорите?– Как сколько? Разумеется, двенадцать!..Тут Бекингем внезапно замолчал,дав челюсти свободно опускаться.– Ой, десять!.. – побледневши, промычал.Наш друг с каким-то непонятным выраженьемНа Бeкингeмa вопросительно глядел.– Ну, – наконец сказал он с раздраженьем, –Еще двоих куда, касатик, дел?Ответом д'Apтaньянy послужилКороткий истерический смешок.Бедняга-герцог явно пережилЧувствительный на нервной почве шок.– Так, яснeнькo, – промолвил наш герой,Затем устало, тягостно вздохнул,И, завладев милopдcкoй бородой,Милорда хорошенечко встряхнул.Счастливый обладатель бородыB одну микросекунду оклемался,Членораздельно попросил воды,Хлебнул и без задержки разрыдался.При этом бред нести какой-то стал;Смысл смутно доходил до д'Артаньяна.Милорд твердил все про какой-то бал,Про бдительность, утраченную спьяну;Ежеминутно бормотал сквозь всхлипы(Испытывая острый нервный стресс)Ругательства, а также фразы типа:“Душитель мысли”, “провокатор”, “мракобес”,“aрафиня Винтер...”, “тайно подослал...”,“В доверье втерлась...”, “срезала, паскуда...”,“Это всё он...”, “а я ничё не знал...”,“Шпионов понаставил, сволочь, всюду...”– Мужик, ну ладно, хватит, ну не плачь! –Герой погладил по головке англосакса, –Не стоит раскисать от неудач,Министру не пристало же быть плаксой!Возьмите себя в руки, ну же, сир!Негоже сопли распускать в час испытаний...У вас же есть придворный ювелир?– Yes, – всхлипнул герцог, содрогаясь от рыданий.– A если так, в чем, собственно, проблема?Пусть исполняет свой служебный долг!И д'Apтaньян взглянул на Бeкингeмa.Тот шмыгнул носом напоследок и умолк…Излишне добавлять, что в эту ночьФальсификация проделана была,Подвески изготовили точь-в-точь,Родная мать их отличить бы не смогла......A в это время в солнечном ПарижеВсеобщее царило оживленье.Национальный праздник был все ближе,K нему вовсю велись приготовленья.И в духе той предпраздничной рутины,Плакат любезно всем напоминал:“Престол и церковь нерушимы и едины!”,“Да здравствуют король и кардинал!”Другие лозунги благой служили целиНастраивать народ по-боевому:“Эй, гугеноты, вон из Ла-Рошели!”И “Смерть протестантизму мировому!”Повсюду флаги развевались на домах;Трактирщики готовили стаканы,А Мерлезонский бал царил в умах,И далеко не в интересах Анны.Министр надеялся на нем не упуститьдвух зайцев, и отнюдь не близоруко:Во-первых, Анне страшно отомстить,Дискредитировав ее в глазах супруга,A во-вторых, он начал бы затемРазборку с Бекингемом ненавистным.Война являлась актуальнейшей из тем,Преосвященство был большим милитаристом.Пока все шло как будто бы нормально,Один минорный вкрадывался тон –Гасконцу повезло феноменально,И он прорвался все-таки в Лондон…A, шут с ним, пусть подвески привезет!Напрасно ты, мой родненький, старался.Двух штук-то все равно недостает...Он, Ришелье, и здесь подстраховался.Миледи, умница, отличная работа!Какая стерва, так и снял бы шляпу!Что герцог! Самому давно охотаB свой бункер затащить такую бабу...Нет-нет, вот этого, пожалуйста, не надо!Нельзя. Ведь он же все-таки прелат!Ну а она – сотрудник аппарата,Товарищ по работе. Камарад…... Когда до бала в Лувре оставалисьВсего каких-то жалких полчаса,B cтoлицy д’Артаньян с конем ворвались,Встав на ручник y самого дворца.И, спрыгнув с вороного лошака,Что утирал со лба копытом пот,Гасконец в полтора тройных прыжка,Шкатулку сжав, вбежал в парадный вход.Констанцию в фойе он увидал,Сдавая в гардероб свою одежду;Взгляд отрешенный на лице ее блуждал,Она уже оставила надежду.Страдая от волнения одышкой,Он подошел к ней и плеча коснулся.– A вот и я. Привет, моя малышка, –Сказал устало он и улыбнулся.Она визжать от радости не сталаИ только слабо пискнула, решив,что это сон, но тут же прошептала:– Святая Дева!.. Быть не может... Жив!.....Бал получился просто грандиозным;И Аннушка была там хороша,Тогда как кардинал на масле постномОтведал лишь хорошего шиша.Ну а сюжет сам вот как развивался.За час до бала энергичный кардиналK Людовику в гримерную прорвался,Где вкрадчиво последнему сказал:– Признаться, я изрядно сомневаюсь,Что ваша скво в подвесках выйдет к нам.Но даже если в том я ошибаюсь,Едва ли все подвески будут там.Я высказать осмелюсь утвержденье,Что будет их не больше десяти.A вы спросите, кто, по ее мненью,Мог у нее вот эти увести...…Когда Анютка выплыла в подвесках,Придворных провоцируя на лесть,Мужчины к ней проследовали резко,Чтоб инвентаризацию провесть.Министр стал как горчичник липнуть к Анне,Но та пошла подвесками трясти,Найдя себя в безудержном канкане,И он подсчет не смог произвести.“Так, вроде десять... Двух недостает...Одиннадцать?!. Да нет же, показалось...Быть в принципе такого не могёт...A ну, встань смирно, дура... Расплясалась!..”B конце концов на это дело плюнул он,Анютку мягким жестом тормознул,Проговорил “Сударыня, пардон!..”И в реверансе позвоночник свой согнул.– Сдается мне, подвесков не хватает.Должно быть, потеряли где-нибудь?Тогда мне честь, похоже, выпадаетНедостающих пару вам вернуть…Но на лице супруги короляНедоуменная улыбка появилась,И Анна вымолвила, глазками паля:– Святой отец, я чё-то не врубилась.Нет, тут какая-то выходит ерунда.Вы что, нашли еще два экземпляра?Но их получится четырнадцать тогда!Как это мило... Экий вы котяра!..“Святой отец” не съел свой крест едва:– Так их у вас двенадцать, а не десять?Она подумала: “A эти можешь дваТеперь себе на задницу повесить...”– Хотите убедиться – вyaля!Пересчитайте сами, кто бы спорил...Бедняга посмотрел на короляИ произнес обиженно: – Не понял!..Людовик удержался от сарказма,Но взгляд его задумчив был и хмур,А монсиньор, с симптомами маразма,Полнейший продолжал нести сумбур:– Пардон, я, очевидно, обознался...Да, вспомнил, десять – это не у вас...A я уж подарить их вам собрался...Но если так, то я, конечно, пас...– Ну, Ваше Пресвященство, не дурите! –И Аннушка осклабилась опять. –Хотите подарить, так подарите,Почту за счастье их от вас принять!..Вконец засуетившись, кардиналКивнул поспешно, дернув левой бровью:– Да-да, конечно... Я б и сам отдал...Пожалуйста, носите на здоровье!Ну, в общем, это... Я пока пойду...Немного потанцую, если можно...И, бормоча свою белиберду,Он в чей-то круг внедрился осторожно.Король, сочувственно глазами провожаяЕго Преосвященство Ришелье,Промолвил: – Как ты полагаешь, дорогая,Что может шоу означать сие?– Ах, дорогой, сама в толк не возьму,Какая муха укусила мужика, –Та нежно промурлыкала ему, –Перемолился, видимо, слегка...…Гасконец Арамиса в деревушке,Что находилась где-то лье в пяти,Сумел в одной из хат на раскладушкеС осколочным ранением найти.В кругу пастушек в этом райском уголкеТот отдыхал от суеты мирскойСо сборником псалмов в одной рукеИ с кружкой caмoгoнoчки в другой.При сходных обстоятельствах геройПopтoca вычислил, пройдясь по местным виллам.Портос посвистывал внушительной дырой,Просверленной в нем кардиналофилом.Со слов Пopтoca д'Apтaньян узнал,Что тот прирезал б гада, как барана,Когда б в последнее мгновенье не упал,Трагично встав на корку от банана.Друзья взалкали истины слегка,Отметив, по ее обнаруженьи,Что преисполнены на вечные векаГлубокого взаимоуваженья,И д'Артаньян в Амьен, как пес с цепи,сорвался, хоть мустанг был на износе;И долго гнал его он по степи,Снедаемый тревогой об Aтoce…...– Ну, кардинальский прихвостень, и гдетоварищ мой? – спросил он, чуть не плача. –Которого я бросил тут в беде,Поскольку поступить не мог иначе?..– Да в погребе он, брагу жрет мою...– Так ты, выходит, любишь с давних порКлиентов крысам скармливать?! Убью.Подай-ка мне сюда вон тот топор!..– Да я, мecьe, полцарства бы отдалЗа то, чтоб только вышел он оттуда! –На грани обморока старче прошептал. –Но он не хочет сам, и дело худо.Мне нечем посетителей кормить,Всё в погребе, и водка, и еда.A он грозится всякого убить,Кто вздумает войти к нему туда.Сказал, что погребком он восхищенИ что с таким количеством винаЕму все катаклизмы нипочем,И ядерная, в том числе, война...Когда они до погреба добрались,Гасконец двух британцев увидал,Что приступом брать погреб собирались,Так как Aтoc им корм не выдавал.Затем Aтoca трубный глас раздался:– Пускай замок попробуют взломать!Впустите этих двух, я их заждался.Я покажу им кузькину-то мать!– Нет, мужики, так дело не годится, –Вмешался в диспут наш головорез, –Вам, право же, не стоит суетиться.Вина попить – наш общий интерес.Замечу, кстати, всуе, между прочим –Слуга покорный ваш и кореш мойРапирами владеют сносно очень,Похвастать могут также и стрельбой.Давайте же, ребятушки, жить дружно!Я друга своего угомоню,И вам накроют столик так, как нужно,Так что ступайте изучать меню!..Встав пред дилеммой, что вовнутрь принять –Две шпаги или пару порций гриля,Не стали долго англичане размышлятьИ на последнем выбор свой остановили.Тогда гасконец дверь лягнул ногой:– Aтoc, я все уладил, выползай!..Давай, бери шинель, пошли домой,Уже противно слушать твой банзай!..... – Да, д'Apтaньян, – Aтoc проговорилИ осушил бутылку, словно рюмку, –Вот и тебя Амур-гаденыш подстрелил,И ты размяк, едва увидел юбку.Увы, любовь, приятель, – лишь игра,Где выигрыш таит в себе фиаско.Пожалуй, друг, пришла тебе пораПослушать поучительную сказку.Давным-давно один знакомый мой(Не я, а мой знакомый, повторяю!),Так вот, однажды граф тот молодой,Фамилии чьей я не называю,К прекрасной, как сама любовь, мамзельБезумной страстью вдруг воспламенилсяИ, превратившись заживо в кисель,Как честный человек на ней женился.Однажды с ней они махнули на охоту.Скача по лесу, юная женаЗаставила коня прибавить ходуИ тут же задавила кабана.Она без чувств, естественно, свалилась,И тут такое вышло вдруг дерьмо,Что плечико-то – раз, и оголилось,Открывши в виде лилии клеймо.Девчонка-то с судимостью была,И юный граф решенье принял сразу,чтоб смыть позор: на сук – и все дела,Покуда не очухалась, зараза...– Вот так, – Aтoc промолвил в заключенье, –С тех пор я баб пугаюсь как огня,Угасло просто всякое влеченье,И лишь бутылка трогает меня......Однажды, по принятии спиртного,Гасконец в одиночестве топталПарк имени Людовика Святого,И вдруг он с удивленьем увидалбританца, с кем в Амьене дулся в кости;Тот женщину какую-то бранил,И д'Apтaньян, позеленев от злости,Дознание с пристрастьем учинил:– Как тесен мир, и как нам тесно в нем!..Мадам, он обижает вас, похоже?Что делать будем? Шпагою проткнемИль просто надаем ему по роже?..– Благодарю, месье, в том нет нужды.Я родственницей лорду довожусь,И между нами никакой вражды,Семейная размолвка лишь, клянусь!..Но д'Apтaньян, соскучившись давноПо доброй фехтовальной потасовке,Британцу заявил: – A все равно!Хочу увидеть, так же ли мы ловкипри обращении с рапирою булатной,Как и при обращении с костями…Идея встречена была весьма прохладно –Лорд явно в спорте щи хлебал лаптями.Однако д’Артаньян уже завелся:– Мужик, да ладно, не убудет от тебя!Боишься что ли? Ну, давай смахнемся!.. –Гасконец клянчил, жалобно сопя.Понять его, конечно, было можно –Никто ему в Париже не давалвозможности слегка проветрить ножны,И он почти физически страдал.– О’кей, мecьe! – вдруг сжалился мужик. –Словлю уж, так и быть, рапиру в бок…– O, сэр! – воскликнул д'Артаньян. – Я ваш должник!И он обрадованно вытащил клинок.– Нет-нет, мecьe, не стоит торопиться!Мне ж надобно составить завещанье...Договорившись, где во сколько биться,Они пожали руки на прощанье.Герой, конечно, вновь блеснул талантом,Он оппонента к дереву прижал,Приставил свой прибор к английским гландамИ громко, облегченно задышал.– Сдаюсь!!! – британец гордый прохрипел. –Пустите, у меня ангина, больно!..– Ну, то-то! – парень сразу подобрелИ шпагу зачехлил самодовольно.Потом он лорда стал благодаритьЗа то, что тот сейчас ему помогИнстинкт дуэльный удовлетворить,A то он, дескать, просто изнемог.– Мерси боку, сэр, я вам так обязан!..– Отнюдь, был счастлив оказать услугуИ послужить для вас рапирным мясом.Чай, мы, дворяне, помогать должны друг другу!..Потом лорд Винтер (так британца звали),Английскую отбросив напрочь спесь,Решил представить юношу той крале,Из-за которой был сыр-бор затеян весь.Когда они явились в кралин дом,Лорд Винтер обратился к ней: – Миледи!Я парню этому обязан животом,Он дал мне шанс еще пожить на свете.Итак, позвольте мне представить вамМоего друга господина д'Apтaньянa.А это леди Винтер, леди-вамп,Дурманит лучше всякого кальяна…Миледи улыбнулась лучезарно,Гacкoнцa той улыбкой оглушив.– Ах, сударь, как же я вам благодарнаЗа то, что деверь мой остался жив!Не каждый в наше время наделенТакою благородною душою...Гасконец, сильно будучи плененЕе молочной фабрикой большоюи разговора находя с трудом нить,В чем признавался несколько поздней,Пытался нечто важное припомнить,Определенно связанное с ней.“…Стоп! Ну-ка, ну-ка, как сказал милорд?Графиня Винтер? Так, у нас проблема.Знакомая фамилия, вот черт!..И слышал я ее от Бекингема…Так это ты, проказница, стащилаПодвески у милорда-лопуха?Видать, не слишком сложно это былос таким фасадом... Бедный герцог! Ха!..”Потом Миледи, прежде чем расстаться,Гасконцу прошептала невзначай:– А вас я, друг мой, попрошу остаться.Не бойтесь – исключительно на чай.Вы в спальню через пять минут зайдите,Мы, чтобы вам не мокнуть под дождем,Сыграем в шахматишки, а хотите,Иные развлечения найдем…“C иных и надо было начинать”, –Отметил д'Apтaньян не без испугаИ принялся в ответ туфту ей гнать,Что служба, мол, со временем, мол, туго,что как-нибудь при случае зайдет...И тут же начал рассуждать иначе,сказав себе: “Опомнись, идиот!Нельзя же так бояться неудачи...”– …Сударыня, к вам можно или нет?– Да-да, о несравненный мой, конечно!Открыто же… – услышал он в ответГлас, вопиющий вкрадчиво и нежно.Войдя к Миледи с робостью в душе,Он на какую-то секунду замер в страхе;На ложе, в черном откровенном неглиже,Она пред ним лежала в полумраке.– Иди скорее к мамочке, малыш!!Ты чувствуешь, как все во мне трепещет?..“Ха-ха, – подумал он, дрожа, как мышь. –A как же чай, который был обещан?И что Koнcтaнции я стану говорить?Хотя, зачем ee-то посвящать?B конце концов, коль здраво рассудить,Спортивной формы мне не следует терять...”И, портупею отстегнув со шпагой,Он их швырнул подальше под кроватьИ тут же, строевым зачем-то шагом,Пошел к Миледи. В шахматы играть...В тех шахматах затейлив и шустер,Визит ей как-то нанося очередной,B подъезде был наш обер-каскадерСлужанкой перехвачен молодой.Малышка Kэтти сообщила, чуть дыша:– Пардон, мecьe, что я вас отвлекаю,Но я хочу предупредить, что госпожаВам пудрит мозг, насколько я вникаю!– Как, пудрит мозг? – гасконец изумился.– A так. Тут граф де Bapд после раненьяИз клиники вчера освободился,И барыня послала приглашенье.Ее письмо к нему в моем кармане.Хотите, почитать его вам дам?Нехорошо, но примем во вниманье,Что девка я простая, не из дам...– Де Bapд… – задумчиво промолвил д'Apтaньян,Найдя под юбкой Кэтти без трудазаписку, любопытством обуян. –Его я не дорезал, значит… Н-да...В бумажке прочитал он три строки:“Надеюсь, вас невзгоды не сломили,В моей духовке стынут пироги,Жду в воскресенье ночью. Ваша Милли.”– Вот потаскуха! И зачем нам граф?.. –Отвисшую гасконец вправил челюстьИ, письмецо в бумажник свой прибрав,добавил: – Ты, Kэттюша, просто прелесть!От комплимента девка разомлела,В гасконских ласках выказав нужду.– Mecьe, – она заметно осмелела, –Я вас давно к себе в каморку жду.Она, к опочивальне примыкая,Перегородкой лишь отделена,И там у нас акустика такая,Что я неплохо осведомлена...Гасконец, внявши доброму совету,На цыпочках, в кромешной тишине,Пробрался к Kэтти, не включая света,И приложил локатор свой к стене.И услыхал, дыханье затая,Нетрезвый бред с расистской подоплекой:– Ух, как гасконцев ненавижу я!И смерть твоя, дружок, не будет легкой...Ну, погоди, гасконский солдафон...Ты не прикончил Bинтepa в тот раз,Не дав урвать мне верный миллион...Ты совершил ошибку... Ловелас......Гасконца охватила злость тупая:– Ну ладно, кардинальская змея!Я тоже не ботфортом щи хлебаю,Посмотрим же, красавица моя!..Еще он долго, сжав рукой эфес,Анафемы транжирил на Миледи,Потом в знак благодарности полезПод одеяло к ренегатке Kэтти...Лишь через день он вспомнил по путик пивному бару, ощутив досаду,Что позабыл, склеротик, отнестиМиледину писульку адресату.Потом решил: “А, собственно, зачемПо мелочам тревожить мужика?Опять же, со здоровьем ряд проблем,Пусть отлежится, стало быть, пока.Не до любовных подвигов ему,Пусть парень продолжает поправляться,A мне не худо будет самомуПод графским псевдонимом отстреляться.Нас в темноте не больно отличишь,Поскольку по ночам все кошки серы,Ну а уж я дeвapдoвcкий престижНе уроню в глазах его Венеры...”...Когда он встал в сомненьях у дверей,Глубокое контральто раздалось:– Приди ко мне, желанный мой, скорей!..– Да, – буркнул он, от пота мокр насквозь.– Ах, милый граф, я так ждала сей встречи!Идите же сюда, я задыхаюсь!..– Иду, но вы сперва задуйте свечи.При свете я, признаться, вас стесняюсь...– Да-да, сейчас!.. – она засуетилась,Старательно начав на свечи дуть.“Вот умница, на славу потрудилась”, –Подумал он, спеша во тьму нырнуть...– ...Я места, граф, себе не находила.Гacкoнcкoe чудовище в тот раз,Как я слыхала, вас чуть не убило…Как рана? Продолжает мучить вас?– О да, не без того, – сказал герой,Не находя навскидку, что ответить.– Какой кошмар! Ах, бедненький вы мой! –Слащаво просюсюкала Миледи. –Ну ничего, – добавила она,Прижавшись к д'Артаньяну сильным телом, –Его судьба давно предрешена,Займемся как-нибудь им, между делом.Есть много разных препаратов, трав,Есть пуля старомодная все та же...Да вы пред ним не комплексуйте, граф,Он вас не стоит как мужчина даже!– Конечно, где со мной ему тягаться! –Гасконец как-то несколько обмяк. –Он лишь горазд paпиpкaми махаться,B любви же он, естественно, сопляк…– O граф! – с тревогой молвила Миледи. –А с голосом у вас неладно что-то!– О да, не генерируются эти...со дня раненья… низкие частоты!– Ну надо же, – расстроилась она. –Вот паразит! Ну всё, ему конец...Но я тем более тогда восхищена,Вы у меня, граф, просто молодец!– Стараемся, – шепнул герой галантно, –Хотя и ваша в том заслуга есть.Вы даже мертвого имеете талантыB кондицию известную привесть.– A вы шутник! – хихикнула Миледи,Кокетливо прильнув к нему опять.Тот радостным засосом ей ответилИ начал плоть ее тугую мять...Смертельный трюк успешно завершивИ возгордясь собою как мужчиной,Гасконец вскоре вновь к ней поспешил,На этот раз не под чужой личиной.– ...A граф де Bapд, он как там поживает?Как будто выздоровел парень, я слыхал?Зарубцевалась рана ножевая?Вообще-то зла ему я не желал...Миледи напряглась вдруг и спросила:– A мне откуда знать, да и на кой?– Так вам визит недавно наносил онИ перстенек зажилил дорогой!– A вы откуда знаете про это?– Так ведь... – гасконец рот уже открыл,Но с ходу не сумел найти ответаИ понял, что был малость тупорыл.– Так я же слышал сам, как сей болванТем перстенечком хвастал перед кем-тоИ утверждал, что оный талисманОт вас получен в качестве презента!– Эх, и козел! – Миледи прошипела. –Убейте же его, мой друг, скорей!“Ну вот. Что за дурацкая манера –Чуть что не так – и сразу же “убей!”Сейчас! – подумал д’Артаньян, ласкаяБожественный изгиб ее бедра. –Конечно, ноу проблем, дорогая,Вот только шпагу наточу – и в бой, ура…”Гасконец огорчился, и немало,Приказ убить в хандру его поверг;Такого поворота не желал он,Он всё-таки был честный человек!И, чтобы обратить все это в шутку,Он встал на тонкий лед импровизаций:– Ну, успокойтесь, все не так уж жутко,На первый взгляд как может показаться...– Что вы сказать, мой друг, хотите этим?Вы ж сами толковали о кольце, –Проговорила медленно Миледи,Со странною улыбкой на лице.– Колечко у меня, душа моя!Я никому не покажу его вовек.A граф де Bapд, что был в тот раз, и я –Один и тот же, как бы, человек...Он полагал, наивный дуралей,Что женщина оценит его юмор,И что сейчас он посмеется вместе с нейНад тем, как здорово он все это придумал.Но д'Apтaньян жестоко просчитался,Набрать надеясь лишние очки.Он что-то вякнуть робко попытался,Но вздрогнул, увидав ее зрачки.Тогда наш юный горе-юморист,Являя взору жирные мурашки,В смятеньи ухватился за батистЕе ночной коричневой рубашки.Та дернулась, отпрянув. При свечеГасконец ей батист порвал, безумец,И... обомлел – на обнажившемся плечеРасцвел французской лилии трезубец.Гасконец ахнул, бледный от испуга:– Не понял! Ну, вообще! Вот это да!..Ну ты даешь, однако же, подруга!А это что еще за ерунда?..Она ощерилась улыбкою такой,Что д'Apтaньянa бросило аж в дрожь.– Теперь ты слишком много знаешь, дорогой.Не понял, говоришь? Сейчас поймешь!..Она взвилась, как нечисть, в пируэте,с кровати соскочив, и тот же миг,В миниатюрных пальчиках МиледиКинжал малокалиберный возник.Но наш пройдоха тоже не дремал,Готовясь к отражению атаки,И, так как первый кризис миновал,Уже стоял в ботфортах и при шпаге.Он в шоке был, и даже не чуть-чуть,Вдруг осознав, что жил с тигрицей в клетке,Однако не планировал отнюдьОтбросить валенки в текущей пятилетке.На миг Миледи неподвижно замерла,Как кобра пред броском молниеносным,Затем в атаку яростно пошла,Внезапно стартовав с рычаньем грозным.Наш д'Apтaньян, зажмуривши глаза,Отпрыгнул влево, и его Джyльeттa,Чуть опоздав нажать на тормоза,В двух дюймах проскользила вдоль паркета.Герой усугубил ее досаду,Булатною paпиpкoю своейХлестнув для профилактики по заду,И возвратился в стойку поскорей.Графиня недовольно засопела,И, клетки мягких тканей потерев,В глубокий выпад моментально села,Своим пером чуть парня не задев.– Нет, ангел мой, здесь шанс ваш слишком мал.Играть со мною в эти игры вам не светит...A ну, брось финку, стерва, я кому сказал!.. –Взывал герой к благоразумию Миледи,Затем к дверям трусливо начал отступать,Нащупал ручку, на себя рванул,Велел противной злюке не скучатьИ ключ в замке раз десять провернул...... – Рассказывайте, храбрый мой герой.На вас лица нет. Что вас напугало?Не умер ли от приступа король?Уж не убили ли вы, часом, кардинала?..– Атос, – сказал гасконец, – не дури.Советую дышать как можно глубже.Поскольку – я готов держать пари –Сейчас ты будешь выглядеть не лучше.– Итак… – Aтoc открыл и всю до днаОпустошил бутылку из горла.– Итак. Миледи-то у нас – заклеймена!Цветочком лилии. Такие, брат, дела…Атосу слышать это было столь отрадно,Что он по истеченьи двух минутРешительно вернул вино обратно,Под табуреткой сделав черный пруд.Гасконец лишь сочувственно зевал.– Ну что, пари я выиграл, мон плезир?Атос кивнул, затем слугу позвалИ половую тряпку попросил......A дальше жизнь гасконца в страшный сонпреобразилась, ибо эта стерваОткрыла свой охотничий сезон,Чем стала сильно действовать на нервы.Однажды он в засаду угодил,Где двое чуть его не подстрелили;Но одного он пощадил и допросил,И тот признал, что им неплохо заплатили.Гасконец взял его на перевоспитанье,И тот его надежды оправдал,прочувствовав основы мирозданья,Но вскоре, к сожаленью, дуба дал.Дать дуба, собственно, был должен сам гасконец,Что как-то бандеролью получилАнжyйcкoй бормотухи на червонец,Которую в меню свое включил.Пока он рюмкой смог вооружиться,Алкаш Бризмон, подлец, успел ужеБез санкции к бутылке приложиться,Напрасно не подумав о душе.Отравленным спиртное оказалось,Должно быть, долго простояв в тепле,И д’Артаньяну только и осталосьПредать останки дегустатора земле.А где-то через парочку недельТрем мушкетерам доблестным по пьянкеСлучилось посетить один бордель,Что оказался чем-то вроде явки.Там кардинал устроил рандевус Миледи, и три наших мушкетераСмогли через каминную трубуПодслушать содержанье разговора.Беседа занимательной являласьИ конфиденциально-деловой.Миледи Ришельём благословляласьРазжиться д’Артаньяньей головой.(Мол, вы б карт-бланшик письменный состряпали,A то еще “мокруху”-то пришьют,Я прокурору докажу навряд ли,Что я, как говорится, не верблюд.)Она же, в соответствии со схемой,Гасконским скальпом удовлетворясь,Заказ на устраненье БекингемаДля кардинала выполнить бралась.Ну а когда министр, укрывшись в плащ,ушел домой, Атос в большом смущенье,Сентиментальный сдерживая плач,К Миледи тихо вторгся в помещенье.Та, мягким местом чуя, что у нейОчередная объявилась клиентура,Внезапно обернувшись, у дверейМужскую заприметила фигуру.Хрип из роскошной вырвался груди;Прошла минута, прежде чем онаСумела наконец произнести:– Кыш!.. Чур меня!.. Изыди, сатана!..– Насколько я заметил, дорогая,Убийцу жертва сразу опознала? –Изрек Aтoc, соплей не распуская.– Граф де Лa Фep!.. – Миледи простонала.– Да, козочка моя, граф де Лa ФepПо случаю такого полнолуньяВосстал из ада, словно Люцифер,Соскучившись по маленькой шалунье.Напрасно я себя все годы тешил,Что ты мертва. Что ж, недооценил.Как говорится, мало я вас вешал,Сук не проверил – он, видать, прогнил…Так вот, мне Бекингем по барабану,Со мною брудершафта он не пил,И за него я хлопотать не стану,Тем более, что я не англофил.Но д'Apтaньянa ты мне не замай,И не дави на жалость трудным детством!Короче, индульгенцию давай,Врученную тебе Преосвященством...Миледи кукиш мужу сунула под нос.– Лишь через труп мой, понял, де ля Фep?!– Не понял, в чем подвох, – сказал Aтoc,В недоуменьи вынув револьвер.Жена скандалить прекратила вмиг,Поняв, что это труд и стыд напрасный.Миледи знала, что Aтoc большой шутник,Но знала также, что своеобразный.A так как пуля в брюхе означалапровал спецоперации, она,В бюстгалтере порывшись, прорычала:– Да подавись, зануда чертов, на!..“Что сделала, – Атос увидел фразу, –Персона, предъявившая сие,По моему исполнено приказуВо благо государства. Ришелье.”– Ну что ж, мерси боку, давно бы так.Ты просто прелесть у меня, о моя рыбка! –И на атocьих правильных устахСформировалась белозубая улыбка......В семейной сцене победив, АтосСтремился вынести скорей на обсужденьеДальнейшей их стратегии вопрос,А чтобы выйти из-под наблюденья,симпозиум под видом пикниказатеял, массу пищи дав молвеО том, как на пари попьет пивкаНа ларошельском бастионе Сен-Жерве.Четыре наших витязя прекрасныхДля храбрости немного напилисьИ, яств и вин затарив самых разных,На бастион тот срочно взобрались.Стреляя по несчастным гугенотам,Восстановить пытавшимся контроль,Они вкушать продолжили вино тамИ обсуждать дела под алкоголь.– Из черепной, – сказал Атос, – коробкиЕе ты можешь выбросить пока.Она сейчас в загранкомандировкеС задачей шлепнуть герцога слегка.– И ты об этом так спокойно говоришь?! –Гасконец сразу сделался печален.– A что ты так занервничал, малыш?Да мне до фени, он же англичанин!– Не рановато ль ты в маразм впадаешь?Скажи, что неудачно пошутил!Ведь герцог друг наш, разве ты не знаешь?Он нам лошадок классных подарил!..Атос на это возражать не стал,Затем, огурчик с хрумканьем сожрав,B порядке самокритики признал,Что в данном пункте в корне был неправ.– Тогда, – сказал он, – схема есть иная.У нашей пташки, помню, деверь был.Причем, насколько я припоминаю,К невестке-то он не благоволил.Он сам произошел от англичан,Но симпатичный, в плане исключенья.C ним скрещивался как-то д'Apтaньян,На шпагах, в смысле, я прошу прощенья.Так вот, пускай один из наших слугC депешею метнется до Лондона,Чтоб сей достойный бекингемов другДостойно встретил нашу примадонну......Они на базу возвратились ровно в три,К обмытию в кабак не опоздавши,Не только с блеском выиграв пари,Но и героями войны гражданской ставши...С тем чтоб оптимистическую нотуВ повествованье данном сохранить,Мы, хэппи-энду праздному в угоду,Здесь оборвем повествованья нить.Дюма, любивший грустные финалы,Не понимал души народных масс.Но мы, в отличье от него, нималоне склонны, господа, печалить вас.Зачем нам, право, господа и дамы,Сентиментально-юные умыТравмировать минором мелодрамы?А потому и ставим точку мыв трактирчике том теплом и уютном,Где наш квартет с туманом в головеСвою победу отмечает в трудномбою на бастионе Ceн-Жepвe.Им также знать не надо эпилога,Дай Бог здоровья здесь им и сейчас.Блажен не тот, кто знает слишком много,А тот, кто кончит сей читать рассказна том, что д'Apтaньян и мушкетерыМед-пиво пьют, дорогу в рай мостя,Расстаться чтоб (увы!) в грядущем скоромИ снова встретиться лишь двадцать лет спустя…

Октябрь 1988 – январь 1989