— Мне важно знать, что такое не повторится, Гвиг`Дарр. — Норксис строго смотрел на неё, требуя ответов.
Гвиг было трудно обещать что-то подобное. Она и сама для себя стала непредсказуемой в последнее время.
— Я… буду стараться. В любом случае, если что-то подобное произойдёт, я готова буду понести наказание.
Магистр покачал головой. Сидевший рядом Антонис внимательно наблюдал за ними.
— Дело вовсе не в наказании. Конечно, внутри храма мы разбираемся с нарушителями, но их действия в первую очередь происходят за этими стенами. Всё сделанное, что противоречит законам, может повлиять на нашу репутацию. Ты уже выезжала за пределы Вильдерра, и видела, как там относятся к немёртвым. После войны прошло не одно столетие, а мы всё ещё не можем обелить себя перед остальным миром.
Гвиг кивала. Всё это было ей известно, но едва ли Норксис мог понять сентиментальность и боль, которые толкнули её на раскопку могилы. Он достаточно прожил, и у него тоже был опыт потерь близких товарищей, но немёртвые зачерствели насчёт подобных вещей.
— Такого больше не случится, я обещаю быть сдержанной. — Сухо ответила она.
Сама для себя Гвиг`Дарр понимала, что такой ответ вполне правдив, ведь она точно больше не попадёт в такую ситуацию. У неё не было других любимых детей, смерть которых ей предстояло увидеть, а со всем остальным она, пожалуй, была способна справиться.
Она уже и забыла, каково это — прихорашиваться перед походом в город.
После ванны с травами её тело восстановилось: исчезли трупные пятна и ссадины на пальцах, волосы стали чуть более пышными. Гвиг не без удовольствия достала из шкафа нарядное фиолетовое платье и пару свежих чулок.
Антонис почти всегда заходил в её комнату без стука, особенно, если точно знал, что Гвиг там. В этот раз он застал её полуодетой, чем слегка смутил и нарвался на гневный взгляд, за которым тут же последовала яркая вспышка: с пальцев Гвиг`Дарр сорвалось ослепляющее заклинание.
— Извини, я думал, ты уже готова. Подожду за дверью. — Потирая глаза, сказал он.
— Стой! — Скомандовала Гвиг. — Ты пришёл, чтоб помочь зашнуровать мне платье, я так думаю?
Она подошла к нему и повернулась спиной. Для некроманта выполнение такого задания было привычным. Обе его близкие подруги часто просили помощи со сложным дамским туалетом.
Гвиг чувствовала, как его грубые руки затягивали кожаные шнурки, и впервые что-то щёлкнуло насчёт Антониса в её голове. Впервые его прикосновения показались ей какими-то особенными. От таких мыслей стало не по себе. Когда дело было сделано, она повернулась и, поморщившись, внимательно всмотрелась в его лицо.
Некромант всегда был серьёзен и мрачен, даже если пребывал в хорошем настроении. Он редко улыбался, предпочитал не болтать без дела и был предан храму и своей работе. Мелкие морщинки не сходили с лица Антониса от того, что он часто хмурился.
— Ты чего?
— А? — Гвиг осознала, что смотрела на него слишком долго. — Ничего. Просто ты хорошо сегодня выглядишь. Очень непривычно видеть тебя без мантии.
Гвиг и здесь не соврала. Антонис тоже нарядился: вместо обычной формы храмовника он надел поверх рубашки длинную светлую тунику без рукавов и капюшона, украшенную ремешками, небольшими карманами и вышивкой. На широком поясе висели ножны с его драгоценным мечом. Без мантии Антонис казался чуть более высоким и статным. Гвиг подумала, что привычный капюшон как будто склонял его вниз, заставляя всё время сутулиться.
Оба они знали, что каждый премьерный показ спектаклей в “Янтарном оке” — это большой праздник. А тем более, когда Джанис доставалась главная роль. Антонис вспомнил, как она переживала, разрываясь между подготовкой и тем, чтобы поддерживать его, сидящего под дверью комнаты Гвиг`Дарр. Она тоже разделяла с ним его волнения и страхи — так было всегда, когда у них двоих появлялись трудности.
— Думаю, нам стоит встать где-нибудь сбоку, чтоб видеть сцену, а она оттуда не смогла увидеть нас. — Подал идею Антонис.
— Тогда она подумает, что мы не пришли.
— Может быть, но она знает ситуацию, и для неё я всё ещё жду тебя. В последние дни она была так занята, что вряд ли слышала, что вчера ты объявилась.
— Я хотела её найти, но не успела. — С сожалением сказала Гвиг и посмотрела на сцену. — Вдруг она будет сильно волноваться и ошибётся?
— Да нет, не думаю. Они же все очень талантливые артисты, даже если ошибаются, забывают текст или путают движения, всё равно красиво выкручиваются так, что зритель этого не замечает.
— Да, они в этом удивительны. — Согласилась Гвиг, и в этот момент послышался громкий голос Нойтимара, директора театра. Он всегда лично представлял спектакли, а изредка даже выходил в качестве актёра. Зрители перестали галдеть и затаили дыхание, приковав взгляды к сцене.
Джанис была хороша во всех образах. В этот раз Гвиг даже не сразу узнала подругу, загримированную под живую пожилую женщину, убитую горем вдову, которой спустя два года после смерти мужа судьба подкинула случай начать новую жизнь. Сюжет показался Гвиг`Дарр жизнеутверждающим. Она даже заметила в нём какую-то насмешку над своей ситуацией. Стоявший рядом Антонис уловил её волнение, и, судя по всему, догадался, о чём она думала.
— Проводишь параллели?
— Ага. Как только такие совпадения случаются, сразу думаю о каких-то знаках свыше. Хотя куда уж мне ещё больше божественного вмешательства за последние-то дни.
— Считай просто случайностью.
После окончания спектакля многие артисты сразу же выскочили из-за кулис и бросились принимать поздравления от своих близких. Джанис плутала в толпе несколько минут, которые показались для неё вечностью. Самые тяжкие мысли одолевали её весь день, и она еле осилила новую роль.
Друзья сами нашли её, и тогда она поняла, что глаз просто замозолился, ища среди десятков лиц знакомые. Актриса была немало удивлена, увидев Гвиг`Дарр, вроде бы такую же, как и всегда, без изменений. Будто та и не пропадала вовсе, и не сидела несколько дней, заперевшись в комнате.
— Гвиг! — радостно вскрикнула она.
В этот раз и лицо подруги выглядело намного лучше: не было таким осунувшимся и высохшим. Она даже обняла Джанис в ответ и поздравила с удачным выступлением.
— Ладно. — Когда они уселись за столик в кабаке, Антонис принял на себя лидерство и первым поднял кружку. — Многое произошло всего за пару недель, но главное, что все мы с этим справились: Гвиг — со своей потерей, Джанис — с новой ролью, а я — с моими дорогими проблемными подругами.
Гвиг`Дарр бросила на него не самый добрый взгляд. Конечно, для неё не было ничего кончено. Она будет страдать ещё очень долго. Антонис понимал лишь то, что важно почаще отвлекать её чем бы то ни было, чтобы снова не случилось беды. Сколько ни пытался, некромант не мог понять, что творилось в голове этой непредсказуемой женщины.
— Кстати, — он обратился к Джанис. — Мне показалось, или людей сегодня на представлении было меньше, чем обычно?
— Тебе не показалось. — Подхватила Гвиг. — Толпа вроде внушительная, но внутри можно было свободно пройти. Мне впервые никто не отдавил ноги.
— Да, да, а если бы вы посмотрели ещё внимательнее, — продолжила их мысль Джанис, — заметили бы, что в городе почти не осталось военных. Командование собирает армию. Возможно, войско Деламиона захочет прорваться в Гердейлию, мы будем вынуждены защищаться.
— Эльфы сами на нас пойдут? — Удивился Антонис. И почему в храме об этом молчат?
— Нас трогать не хотят, потому что ситуация неясная. Агрессия, естественно, пошла не от эльфов, а от нашей славной столицы. Королю на месте не сидится, опять тянет свои лапы к Рауделлю. Там уже даже местные люди не хотят всех этих стычек, их устраивает эльфийское правительство, но разве ж наши успокоятся!
— Откуда ты всё это знаешь? — Антонис посмотрел на неё с подозрением. — Завела себе очередного вояку?
— Ну-у пока только присматриваюсь. Да и времени на это особо не было, поэтому общались мы совсем мало. — Ответила Джанис, накручивая на палец прядь волос. — Но знаете, я и не думала, что рассказы о внешней политике могут быть такими интересными и полезными. А так видишь: вы на несколько дней выпали из реальности, а я вас просветила.
Гвиг и Антонис молча отпили из своих кружек и переглянулись.
Любые намёки на военные действия настораживали немёртвых. С одной стороны их тяготила зависимость от гердейлийского правительства, с другой — волновала необходимость занять верную позицию при любом раскладе. Случай десятилетней давности с убитой гвардейцами немёртвой девушкой был далеко не единственной провокацией. Многие пытались выставить жителей Вильдерра в худшем свете.
Магистр Редгард, военачальник храма, был озадачен и вместе с тем взбешён надвигающимися неприятностями. Гердейлия может обратиться к ним за помощью в нападении на Деламион, и они обязаны будут выслать подкрепление.
Закалённый воин, лично участвовавший в войне на стороне нежити, после долгих заседаний магистрата всегда охлаждал пыл на тренировочной площадке. Далеко не каждый годился ему в соперники, ведь по-настоящему искусных мечников в храме водилось немного. Антониса, однако, давно записали в их число, хотя сам некромант так вовсе не считал, усиленно принижая свой боевой талант.
С Редгардом они общались довольно близко и часто встречались именно на площадке. Обычно такие тренировки проходили приятно: хорошая разминка для тела, проверка рефлексов, задушевная беседа после боя. Сейчас же Антонису стало немного боязно за то, что творилось в голове у магистра. Некромант спешил к лазарету, за ним тянулся след капающей слизи. В левой руке он нёс свою же правую, которую Редгард отсёк ему в пылу их поединка. Раньше подобного не случалось. Даже в случае фатальных промахов победитель останавливал клинок в миллиметре, или совсем легко царапал кожу соперника. В этот раз магистр не рассчитал силы.
Чувствуя боль и лёгкую слабость, преодолевая ступеньку за ступенькой, стараясь не споткнуться, Антонис думал о том, насколько тяжело было Редгарду справляться с тем, что на него навалилось. Магистр и сам иногда признавался в том, что был бы не против настоящей битвы, но войн Вильдерр не видел уже давно, и он понимал, что мир намного ценнее для всех немёртвых. Были случаи, когда Редгард хотел оставить магистрат, но ни подходящих кандидатов, ни достойных причин не находилось. Когда речь заходила о смене военачальника, многие смотрели на Антониса, но тот наотрез отказывался от этого предложения. Ему абсолютно не хотелось ввязываться в политику, принимать решения, сидеть на скучных советах. Особенно ему претила эта мысль сейчас, когда Вильдерр был готов перейти на военное положение.
Некромант ворвался в лазарет и многозначительно посмотрел на первого, кого там увидел. К его несчастью, сама хозяйка была на месте и о чём-то беседовала с одним из лекарей. Она бросила на него полный удивления взгляд, а затем подошла ближе, взяла отрубленную руку и принялась её рассматривать.
— Даже не понимаю, хочу я знать эту историю, или нет. Эйви, Кродис, вы справитесь?
— Руку. — Потребовал Антонис и, вернув конечность, сам прошёл к месту, где работали хирурги. Ему и без раздражающих взглядов и комментариев Фелиции было дурно, он желал быстрее прийти в норму.
Верховный лекарь проводила некроманта взглядом, а её подчинённые поспешили взяться за дело.
— И всё-таки, — попросила Фелиция. — Я понимаю, что она была отсечена мечом. Что произошло?
— Уже вижу в твоих глазах волнение за то, что нас коснётся война, и надо будет принимать решения. — Сказал Антонис, выражая глубокий сарказм.
— Вообще-то это тоже! Магистрат имеет право знать, что происходит с жителями храма.
— Магистрат уже знает. Дружеская дуэль с Редом. Он был немного не в себе, перестарался.
Фелиция нахмурилась. Но то, что она сказала после, дало понять Антонису, что от его рассказа ничего не поменялось, и лучше бы он вообще молчал.
— Тебе давно говорили, что ты бы стал хорошей заменой Реду. Он устал и может нас подвести в любой момент.
— Это я могу вас подвести, ты помнишь, такое уже случалось. Тогда, десять лет назад Ред бы на моём месте сдержался. — Антонис поморщился от боли. — Да почему я опять с тобой обсуждаю мою кандидатуру в магистры?! Этот вопрос закрыт давным-давно.
— У тебя есть талант, но совершенно нет мозгов! Чем ты занимаешься вместо того, чтобы быть полезным храму?
Фелиция говорила ему подобное не раз, и он уже привык не вестись на её провокации. Однако промолчать в этой ситуации тоже было трудно.
— Следи за собой, посмотри, чем занимаешься ты! Отчитываешь того, с кем не сложились отношения, пока он лежит на больничной койке. Поведение, достойное магистра! Я бы поаплодировал, но вот незадача: у меня сейчас нет одной руки.
Даже такой разговор немного отвлекал от неприятных ощущений. Хирурги работали быстро, и боль от этого была лишь сильнее, Антонис не успевал к ней привыкать.
Наконец последний стежок был сделан, и он почувствовал тепло от заклинания, которое способствовало быстрому восстановлению тканей.
Антонис и сам знал, но лекари напомнили, что рукой не стоит активно пользоваться в течение двух-трёх дней. После — кость окрепнет, но сильным нагрузкам конечность лучше не подвергать ещё какое-то время.
Вильдерр был не единственным городом, где люди жили бок о бок с кем-то иным. Совсем недалеко от него, на юго-востоке расположился Рауделль — ещё одна спорная территория, из-за которой люди и эльфы не знали покоя. Изначально городок принадлежал эльфам, но из-за того, что от Деламиона его отделяла горная гряда, гердейлийцы считали, что эти земли должны быть под их властью.
Битвы за Рауделль велись регулярно. Мирная жизнь стала невыносима, но местные жители активно боролись за неё. Консервативные эльфы не желали покидать родных мест. Позже нашлись и люди, вставшие на их сторону. Некоторые военные видели, как бессмысленна была эта борьба, сколько неприятностей она приносила самой Гердейлии. Они переходили на сторону эльфов, навсегда предавая родину, и не совсем этого не стеснялись. Представители королевского рода, по всей видимости, уже принципиально не оставляли идею захватить Рауделль.
Для мирных жителей вильдеррского храма новости о возможной войне стали крайне тревожными. Изредка им приходилось сотрудничать с эльфами, и обе стороны оставались довольными сделками. Вильдеррцы были даже польщены, что такой недоверчивый народ шёл на контакт с немёртвыми.
Редгард едва успел переосмыслить случай с Антонисом, как на очередном совете голову его снова заполнили мыслями и делами. На собрании присутствовали представители городской ратуши во главе с лордом-наместником, которым тоже было, что сказать храмовникам.
Вечером Антонис сам нашёл его и пригласил на разговор. Некроманту, как и многим другим, было интересно, что ждёт их в ближайшем будущем.
— Говорят, наши войска задействованы не будут. В столице конечно, сплошные идиоты собрались, немёртвую армию они догадались не трогать. Нас попросят помочь в самом крайнем случае. Но это не меняет дела. Всех нас напрягает то, что военные действия будут вестись совсем рядом с Вильдерром.
— Это хорошо, что нас не призовут, — задумчиво ответил Антонис.
Возникла пауза, и Редгард решился разбавить её.
— А знаешь, о чём ещё решился завести разговор Эйбс?
Некромант вопросительно вскинул брови. Советник, который был связующим звеном между вильдеррским лордом и храмом любил отличиться оригинальностью.
— Он снова заговорил о нашем отделении и независимости.
— Ого, и как?
— Да никак. Наш старый пень-лорд не хочет этим заниматься и не станет рассматривать все “за” и “против”. Мы же давно говорили, что надо подождать ещё лет пять-десять, чтобы на его место пришёл молодняк, и тогда уже обрабатывать его с этим вопросом.
— Это верно. — Кивнул Антонис.
Сейчас он сожалел лишь о том, что они не смогут продолжить свою встречу, переместившись на тренировочную площадку. Магистр собрался именно туда, а Антонис с больной рукой был вынужден подыскать себе другую компанию.
— Долго ещё тебе восстанавливаться? — Редгард чувствовал себя виноватым, и слегка нервничал, задавая свой вопрос.
— Надеюсь, что скоро смогу к тебе присоединиться.
— Эх… Я всё думаю, что не так уж и плоха идея мне оставить пост. Я иногда серьёзно об этом размышлял, а тут вдруг меня понесло. И ты, кстати, всё ещё единственный кандидат на моё место.
— Слушай! — Антонис резко остановился. — Тебе самому-то не обидно говорить об этом, ещё и со мной? Меня вот уже тошнит от этого. Не я ли тогда доказал, что совершенно не готов быть магистром, когда попал под суд? Да и место военачальника должен занимать тот, кто своими глазами видел настоящую войну.
— Ты же тоже военный, вроде как. При жизни был им, да?
— Я не знаю. В любом случае, кроме умения махать мечом я вряд ли что-то вынес из прошлого. Честное слово, Ред, меньше всего я хочу слышать эти бредни от тебя. Иди, раскроши пару манекенов за меня и забудь этот разговор.
Некромант развернулся и, быстро распрощавшись с военачальником, удалился в свою комнату.