Месяц спустя, живые, так беспокоившие Золо и многих других, покинули храм.
Гвиг видела, как Левиарель провожал их и после ещё долго задумчиво смотрел в сторону, где исчезли вдалеке две лошади.
— Похоже, это знакомство не прошло для тебя даром.
Эльф вздрогнул от неожиданности.
— Мам! Ты так тихо подкралась, что напугала меня. Да, я бы поболтал с ними ещё. Они оба необычные. Никогда не думал, что вообще захочу близко общаться с людьми.
— Этот мужик, и правда, наёмник? Антонис сказал, что вы даже на плац его затащили.
— Он силён до невозможности! И не просто силён, а очень талантлив. Сам нам рассказывал, что бывший военный, и повидал в жизни много. В общем, в первый раз это была не тренировка, а избиение какое-то. В итоге, вчера я впервые смог дать ему более-менее достойный отпор.
— А девочка? Она поправилась? — Продолжила интересоваться Гвиг. Ей вдруг тоже захотелось узнать об этих пациентах, а больше даже о том, какой след они оставили в душе Леви.
— Она… да. Сама мне сказала, что на ней как на собаке всё заживает.
— Золо боялась к ней подходить. Она, действительно, странная?
— Нет, это Золо странная со своим даром. Что-то там у неё увидела, чего-то не увидела. Салли нормальная.
— Про вас, кстати, уже слухи какие-то поползли.
— А вот об этом я беспокоюсь меньше всего. Она уехала, а я ещё немного пострадаю и что-нибудь придумаю. Пожалуй… — Леви задумался. — Недели мне хватит.
— Какие серьёзные планы на будущее, потрясающе! — Усмехнулась Гвиг.
— Ну мам! Ты должна мной гордиться вообще-то! Я за это время так много всего понял. И теперь совершенно не думаю о Миранде. Она со своим красивым лицом как будто померкла для меня на фоне совершенно невзрачной, больной и слабой Салли.
— Вот как! Наверно, я могу тебя с этим поздравить. Но мне интересно, почему вдруг твои вкусы так резко изменились? Или она просто была с тобой взаимна, а ты повёлся?
— В том-то и дело, что нет! Салли вообще равнодушна, кажется, ко всему, что её окружает. В ней нет никакой страсти, никаких интересов. Она с каменным лицом рассказывала мне о том, как они вдвоём добирались сюда из Аттраксы, и только изредка улыбалась и посмеивалась над некоторыми случаями, с которых я хохотал, как ненормальный. А ещё… но это мне уже наши лекари рассказали… Когда её принесли в лазарет, шансы были невелики. Так вот, её спутник сказал, что если вдруг она умрёт, то он позволит нам её воскресить. Только с тем условием, что она ничего не будет помнить, и жизнь у неё начнётся заново. Вот так-то.
— Понятно, значит, тебе полюбилась её загадочность.
— Может быть. Всё, не могу больше об этом думать! Пойдём отсюда.
— Куда?
— Куда угодно. Хочу просто развеяться.
Жизнь храмовников в целом никак не поменялась от визита двух живых. Для многих это были просто пациенты лазарета, коих через храм проходят сотни. В палатах ведь всегда лежит много больных, лечащихся под наблюдением специалистов-немёртвых. Лекари успели позабыть раненую девушку, только из памяти Золо никак не уходили лицо и хрупкие холодные руки. Разве что она почти отпустила свой страх: он сменился любопытством. Ясновидящей было интересно, последует ли что-то значимое за этими гостями из Аттраксы.
Левиарель тосковал целых две с половиной недели вместо одной запланированной, и был этим крайне недоволен. Гвиг`Дарр же просто обитала рядом со своими близкими, слушала их и помогала советами. Она была расслаблена в разговорах и сосредоточена в работе. Потревожить её привычный ритм могли немногие и это были вполне конкретные персоны. Одна из них в самый неудобный момент ворвалась в полумрак комнаты Гвиг, когда та расстёгивала на Антонисе рубашку.
— Как хорошо, что вы не заперли дверь! — Джанис, не смущаясь, перескочила через порог. — Давайте, одевайтесь скорее, я принесла из города просто ужасные новости!
Антонис быстро поправил воротник и сделал свет ярче. Гвиг недовольно слезла с кровати и подобрала с пола пояс от платья. К счастью, снять она успела только его.
— Что ты хотела? Мне кажется, если бы я поставила магический замок, то ты бы и его проломила, да?
— Да! Потому что наш завтрашний спектакль отменили! Я от гнева сейчас точно готова что-нибудь сломать! Мы так долго к нему готовились, у меня там такая песня!
— Ладно. — Сказал Антонис. — Мы поняли, но подозреваю, что причина отмены вовсе не простая.
— Это тоже. — Не унималась Джанис. — Но знаешь, убийство гердейлийского короля меня вообще не волнует, с учётом того, что я репетировала эту чёртову песню две недели!
— Что ты сказала?! — В один голос вскричали Гвиг и Антонис.
— А, ну да. Король убит. И вроде этот самый человек без языка, которого так боялась Золо, объявился в Вильдерре. В общем, магистрат просил всех нас оставаться в храме и по возможности никуда не уходить, поэтому, нашего спектакля вам не видать ещё долго. Я так расстроена!
— А мы-то как расстроены! Не представляешь. — Съязвил Антонис. — Что теперь с нами будет вообще? Больше там ничего интересного не говорили?
— Нет, но Вильдерр весь на ушах стоит. Похоже, дела теперь пойдут быстро.
— Это, видимо, будет зависеть уже не от нас. Интересно было бы его увидеть. — Задумалась Гвиг. — Если о человеке столько говорят, значит чем-то таким он отличился. Хотя здесь мы предысторию знаем.
— А меня прям раздражает! — Протестовала Джанис. — Убил короля, притащился в Вильдерр и украл нашу минуту славы! Не мог пару дней подождать что ли?
Гвиг заулыбалась. Они с Антонисом знали и всегда восхищались этой чертой Джанис. Она никогда ни в кого серьёзно не влюблялась, не позволяла многим чувствам и желаниям брать над собой верх, и вообще, разозлить или обидеть её было сложно. Однако то, насколько трепетно и с обожанием она относилась к театру, просто поражало.
— Ладно! Вам я, как обычно, самым первым рассказала! Теперь мне надо бы зайти ещё кое к кому, а потом навестить Золо. Мы ведь вместе вернулись из города, но она была сама не своя.
Не дождавшись, ничьего ответа, Джанис выбежала из комнаты. Повисла тишина. Гвиг`Дарр и Антонис молча посмотрели друг на друга, и каждый примерно понимал, о чём думал другой в тот момент. Ситуация, описанная Джанис, обоих взволновала и напрочь убила романтический настрой. Некроманты лениво принялись за какие-то повседневные дела, чтобы скоротать время ожидания. Храм уже в скором времени должен был весь зашевелиться.
Через несколько часов за дверями послышался нарастающий гул. Анитонис, задремавший прямо за столом, вскинул голову. До этого он пытался написать очередную статью по некромантии, но мысли его были совсем не о том.
Гвиг читала, лёжа на кровати, и ей тоже было трудно сосредоточиться на сюжете романа.
Оба встали и вышли из комнаты. На всех этажах храма толпился народ. Все спешили к лестницам, чтобы подняться в главный холл. Судя по разговорам, в храм прибыл лорд Вильдерра вместе с будущим гердейлийским королём. На одной из лестниц послышался голос Левиареля, и Гивг тут же отыскала в толпе эльфа, который спешил наверх. Вместе с ним была и Золо. Её всю трясло от волнения.
Храмовники разместились в холле и на балконах верхних этажей, чтобы всем было видно происходящее. Магистрат в полном составе собрался в центре зала.
— Так страшно… — Проговорила Золо, ни к кому конкретному не обращаясь. — Я боюсь его увидеть.
— Чего ты? Он же обычный человек. — Гвиг положила руку ей на плечо. — Ну подумаешь, новый король. Поговорит с нашим лордом, с магистрами, что-то решат. Наше дело ведь просто доверять им.
— Ты не понимаешь! — Вскрикнула Золо, и тут же десятки глаз вокруг уставились на неё, после чего она снизила тон. — Мне было так спокойно, когда я перестала пытаться что-то увидеть, узнать будущее. Не думала над вариантами, над интерпретациями. Я почти всё это забыла. А теперь я столкнусь с тем, чья аура будто бы поселилась у меня в голове.
— Может тогда тебе лучше вообще на него смотреть? — Спросил Антонис.
— Я не могу! Я должна его увидеть.
Золо уткнулась лбом в высокие перила балкона. Через несколько мгновений двери храма распахнулись.
Вильдеррский лорд, совсем ещё юный, но совершенно заслуженно занимающий свой пост, выглядел, как всегда, серьёзным, но дружелюбным. Магистры говорили, что с ним было приятно и легко работать. Он был одним из немногих живых людей, который принимал сторону немёртвых, и защищал их интересы на государственном уровне.
Он вошёл в храм и поприветствовал всех присутствующих кивком. Следом за ним шагал человек невысокого роста, осанистый, одетый дорого, но не вычурно. Голова его была частично выбрита: длинные тёмные волосы лишь широкой полосой проходили по центру и заплетались в тонкую косу до середины спины. Сбоку на шее можно было разглядеть татуировку: несколько цифр. Это был номер, которые присваивают рабам в картеле. Такие же отметки им делали на щиколотках.
Человек с интересом осматривал храм, то и дело останавливая взгляд на чём-то или на ком-то.
Лорд перекинулся парой слов с магистрами, а затем попросил всеобщего внимания.
— Вам всем уже известно, господа храмовники, однако, я должен сказать это официально. Человек, что стоит рядом со мной, скоро займёт гердейлийский трон. Он не имеет возможности говорить, потому сегодня я выступаю в роли его голоса.
Незнакомец демонстративно широко открыл рот и повертел головой в разные стороны. Гвиг стояла далеко, на втором этаже, а потому не смогла разглядеть, но понимала, о чём шла речь.
Человек без языка протянул лорду свиток. Тот развернул его и принялся громко зачитывать.
— Приветствую вас, вильдеррские храмовники! Моё имя Даллас Реймдерхад, я по праву наследования скоро стану королём Гердейлии. Вильдерр всегда был частью нашего государства, как бы не менялись времена, и кто бы не населял эти земли. Когда я впервые услышал о немёртвых, о войне и о том, что было после, пожалуй, мысли мои ничем не отличались от обывательских. Я подумал, что Вильдерр — просто опасное место. Спустя годы, когда я хорошо изучил политику, ситуация стала видеться мне с разных углов. Будучи скованным рабскими кандалами, я вообще потерял способность думать — такое было ощущение. А потом один немёртвый спас меня. Спас не мою жизнь, но мою свободу. И я до конца дней своих буду ему благодарен.
Вильдерр был для Гердейлии бесценным, но мой брат, предыдущий король, совсем не умел распоряжаться этим ресурсом. Один немёртвый подарил свободу мне, в ответ я подарю свободу всему его народу, и пусть этот круг взаимности никогда не разомкнётся. Я сниму со всех вас клеймо гердейлицев. Вы будете сами по себе, но нашими добрыми соседями, я надеюсь. От этого фееричного момента нас разделяет ещё множество формальностей, но победу вы можете праздновать уже сейчас.
На этом я, пожалуй, откланяюсь и попрощаюсь с вами. Но не с вашими уважаемыми магистрами!
Человек утвердительно кивнул и отвесил уже гудящей толпе несколько коротких поклонов на все стороны. Он как-то криво и хитро улыбался, косясь по сторонам. Гвиг держала Золо за руку и чувствовала, как та всё ещё слегка трясётся
— Да что с тобой? Он сказал нам радостную весть.
— Он просто жуткий! Сам по себе. Я хочу перестать об этом думать, но не могу, у него очень сильная аура. От неё веет страхом, кровью, жаждой мести, безысходностью какой-то.
— Человек был в рабстве. — Сказал Антонис. — Надо думать, что разум его болен.
— Да! Это стало для него чем-то важным, оно, можно сказать, его сделало таким. — Поддержал Леви. — Видишь, он успел привести себя в порядок, приоделся почти по-королевски. Однако татуировку не свёл, и, думаю, не собирается. Она ему вечно будет напоминать о самом худшем, чтобы он дорожил своей короной и берёг её. Он не прост, и выглядит действительно опасным.
Взгляд эльфа был до неузнаваемости серьёзен, когда тот рассматривал гостя. Гвиг всегда удивляло, как Леви всегда подмечает мелкие детали и без труда их расшифровывает. Это было одним из умений, делающее его не просто дурашливым беззаботным парнем.
— Золо, подумай о чём-нибудь другом! — Позади послышался голос Джанис. Она нашла их, когда большинство храмовников разбрелись по комнатам. — Давай. Предскажи что-нибудь, например, мне! Скоро ли будет следующее выступление? Или…
— На мужиков гадать не буду! — Золо развернулась и грубо схватила сестру за руку. Видно, она была согласна отвлечься, но не упустила шанса уязвить Джанис. — Выступление будет. Как скоро — не понятно. — Золо замолчала, водя пальцами по чужой ладони и набирая концентрацию. — Танцы на площади… я вижу очередное городское гуляние.
— А спектакль?
— Про спектакль ничего. Только песни-пляски.
— Понятно… Значит, сперва отпразднуем независимость Вильдерра. — Сдержанно улыбнулась Джанис.
— Стой! — Вдруг вскричала Золо и усилила хватку.
Она несколько минут жмурилась, лицо её было напряжено, губы что-то едва заметно шептали. Затем она резко отдёрнула руку.
— Что там? — Удивилась Джанис.
— Да ничего. Кое-что своё увидела, не бери в голову. — Отмахнулась Золо и, развернувшись, ушла прочь, зыркнув на всех так, чтобы стало понятно: догонять её не стоило.