Множество красивых юношей и девушек с аккуратным макияжем, статью и обладающие точёными фигурами наполняли территорию дворца. Не счесть было палитру ярких цветов. Одежды из самых разных концов света мелькали то тут, то там, заставляя глаза разбегаться в разные стороны. Гомон и смех раздавался со всех сторон. Кто-то встречал старых друзей, с которыми не виделся с детства, кто-то уже пытался познакомиться с будущими противниками дабы нащупать слабые места…
Турнир должен был определить дальнейшую судьбу не только правящей семьи Небесной Хамулы, но и всего остального мира. Вот почему данному мероприятию приписывалась необычайная важность и осуществлялся всесторонний контроль. Больше ни на одном мероприятии во всём мире не набралось бы такого количества высокопоставленных и уважаемых господ, как на турнире Небесной Хамулы.
Несмотря на всеобщую возбуждённость Да Ли чувствовал себя разбитым. Его тяготила не столько недавняя смерть матери, сколько текущее состояние отца. Да Ян уже долгое время не появлялся на людях, и многие поговаривали, что Глава на этот раз пропустит турнир, отправившись в очередное путешествие. Лишь немногие знали, что Да Ян был попросту сломлен. Глава величайшей организации в мире заперся в своих покоях и не пускал к себе никого. Да Ли взял на себя все обязанности по проведению турнира. Мероприятие подобного масштаба также включало в себя участие сотен независимых судей и организаторов со стороны дочерних сект.
Турнир продлится три дня. В первый должна была пройти церемония открытия, а также не меньше тысячи показательных боёв между всеми желающими. Могли участвовать все, даже Культиваторы, не принадлежавшие к основным ветвям и дочерним Кланам Небесной Хамулы. Во второй день поединки пройдут уже под строгим наблюдением всех судей, что должны были курировать главные поединки. Это давало возможность старикам взбодриться и привыкнуть к наблюдению за молодыми, ведь с этого момента к участию в турнире допустят только юношей и девушек не старше двадцати лет. Многие Культиваторы в этом возрасте ещё не перешли за пределы Формации Пути (3), однако на турнире собрались самородки со всех концов света. То и дело на глаза попадались молодые люди, стоявшие в Формации Власти (4).
Да Ли почувствовал, как его тормошит женская рука. Учительница Бо Йоль сидела подле юного главы и внимательно следила за проходящим турниром. Ещё вчера трибуны были переполнены. От желающих поглазеть на схватки неравных соперников не было спасу, поэтому большинство официальных участников в первый день отдыхало или тренировалось в уединении. На второй день всех посторонних выдворили за пределы дворцовых стен. Только важные лица заняли зрительские места.
— Фэй Лонг, ты нарушила восьмое правило ритуального сражения. Мой вердикт — дисквалификация. — Да Ли быстро высказался, обращаясь к одной из склонившихся перед ним участниц поединка. Судьи, что располагались по периметру арены на специальных местах единодушно кивнули, после чего стражники выбили гибкий меч из рук девушки, а затем скрутив, выволокли её прочь.
Вторая участница с довольной ухмылкой проводила рыдающую соперницу, которая в данный момент получала под дых от своих учителей и наставников за пределами арены. На их семью лёг позор, и такая реакция родни была вполне естественной.
— О чём ты думаешь?! — заметив, что Да Ли вновь потерял интерес к происходящему зашипела Бо Йоль, ей было невероятно стыдно за юного главу, который чуть ли не спал на столь важном мероприятии. Завтра будет решаться судьба всей семьи, а также всех последующих поколений Небесной Хамулы. Как мог Да Ли быть настолько беспечным?
— Ни о чём. — буркнул юноша, подперев голову кулаком и уставившись на сражающихся внизу парней и девчонок. Те искусно размахивали гибкими лезвиями, уворачивались от ударов соперника, словно танцуя между полосками шёлка, развивающимися на ветру. Их тела были атлетичны, подготовлены и натренированы до предела. Одежды были невероятно скудны, чтобы следовать традициям, а также чтобы судьи могли видеть все нанесённые в сражении раны.
Гибкие мечи Уруми издавали хлёсткие металлические звуки, рассекая воздух со свистом. По правилам сражение проходило без какой — либо защиты, брони, лат и щитов. Только завёрнутые в тонкий слой ткани участники, гибкие лезвия и мастерство.
Каждый пропущенный удар оставлял на коже длинные порезы, заставляя претендентов истекать кровью. Чем дольше затягивался бой, тем больше окрашивался в красные цвета ковёр под ногами участников. Зрители заворожённо наблюдали за кровопролитием.
Сразу после боя соперников ждал приговор судей, и, если было замечено даже малейшее нарушение правил, бой останавливали и присуждали победу сопернику. Иногда доходило до скандала, когда несколько судей разделялись во мнениях и возникала спорная ситуация. В таком случае дебаты могли продолжаться целый час, тогда как истекающие кровью участники терпеливо ожидали вынесения окончательного вердикта.
За пределами ковра всегда дежурили Целители и Алхимики участвующих семей. Они отвечали за сохранение жизни любого, кто участвует в турнире. По окончанию схватки в ход пускались самые дорогие лекарства и снадобья не зависимо от того, выиграл участник или же проиграл. Таким образом несмотря на несовместимые с жизнью травмы уже десять турниров подряд не было зафиксировано ни одного случая со смертельным исходом. Пускай у проигравших больше не будет шанса сразиться на ковре Небесной Хамулы вновь, это в будущем смогут сделать их дети, следующее поколение, которое вполне вероятно будет куда сильнее после инбридинга и ещё большего вливания бесценных ресурсов.
Участники прекрасно понимали, какая ответственность лежит на их плечах. Выходя на ковёр с одним лишь мечом, они несли за собой надежды сотен, и даже тысяч других учеников, которые не прошли отбор внутри семьи или секты. Выбранные из многих, они должны были показать себя не только чтобы оправдать ожидания, но и продемонстрировать, на что способно то или иное семейство.
Любая победа в турнире могла стать поводом для налаживания связей, заключения эффективных браков, возвышения или падения целых династий и правящих родов. Не будет ошибкой сказать, что каждый удар и каждый порез определял судьбу всего человечества на ближайшие полсотни лет. Именно поэтому тот факт, что юный глава проявлял безразличие к происходящему было недопустимо.
— Да Ли! — на этот раз учительница незаметно ущипнула наследника, вызвав тем самым острую боль, от которой юноша проснулся.
— Ну чего тебе? Я же не сплю.
— Глаза не закрывай, на нас уже странно смотрят! — продолжала шипеть Бо Йоль, которой было явно неловко за своего ученика.
— Все мои соперники сейчас отдыхают, а завтра выйдут на схватку полными сил. Почему я не могу отдохнуть?
— Потому что ты юный глава! Неужели не ясно?!
— Да Ян должен быть здесь вместо меня.
— Твой отец горюет по твоей матери! Он может и не присутствовать на турнире, если посчитает это целесообразным.
— Получается, его отсутствие показатель безграничной веры в меня? — в голосе Да Ли проскальзывало неприкрытое возмущение.
— Но ведь Старейшина Пэн тоже отсутствует. — верно подметила учительница Бо.
— Пэн Лао меня тренировал, и у него есть причины быть уверенным в моих способностях. У Да Яна же нет никаких предпосылок верить в то, что завтра я удержу нашу семью у власти. — бегло окинув взглядом места Старейшин, Да Ли верно подметил, что не только Пэн Лао, но и многих других не было на трибунах. Таким образом у юного главы не было шансов оставить пост наблюдателя в ближайшее время, ибо тогда привилегированные представители Небесной Хамулы останутся в меньшинстве перед остальными, в особенности те, кто был лоялен семье Да. Всё, что мог делать юный глава это шипеть на своего учителя и пытаться проявлять минимальное внимание к происходящему на ковре, дабы нелояльные представители вели себя сдержанно и уважительно по отношению к правилам и самой принимающей турнир стороне. Сейчас было не время для споров.
— Не слишком ли ты хорошо отзываешься о старике, который всего лишь тебя учил, тогда как Глава является твоим родным отцом! — Бо Йоль оскорбилась тем, что Да Ли заступился за Старейшину Пэна, тогда как её слова, судя по всему, не значили для юноши ровным счётом ничего. Этот наглец даже начал снова закрывать глаза, хотя минуту назад был одёрнут ею!
— Потому что Пэн Лао знает об отцовстве куда больше, нежели Да Ян. — на этот раз едва слышно проговорил Да Ли, даже не удосужившись повернуть лица к собеседнице.
— Это в каком смысле? — вскинула бровь раскрасневшаяся от досады Бо Йоль. — К твоему сведению Старейшина Пэн был не ахти каким отцом, чего только стоит смерть двух его сыновей. — понизив голос вместе с учеником, пробормотала Бо Йоль.
— Тебе что-то известно о его детях? — неожиданно проявил интерес Да Ли.
— Конечно, я ведь больше твоего прожила, и хотя бы этим заслуживаю уважительного обращения! Что это за несоблюдение Таинств? — вновь войдя в кураж затараторила учительница.
— Погоди-погоди, что там случилось с его детьми? — отмахнувшись ладонью от жалоб Бо Йоль, поинтересовался юноша. Его лицо было в нескольких сантиметрах от её лица, поэтому посторонние расслышать их совершенно не могли. Бо Йоль не понравилось, что её слова вновь ничего не значат, но всё же решила ответить на вопрос ученика, так как того требовали от неё обязанности учителя, которые женщина свято блюла.
— Дело было давно, ещё в период первых столкновений с ордами демонических армий. Тогда Небесная Хамула во всеуслышанье объявила, что не будет вмешиваться в конфликт, и многие из молодого поколения не поддержали такого решения. Старший сын Старейшины Пэна сбежал со своими единомышленниками, отправившись на войну, но обратно прислали лишь его обгоревшие останки. Младший сын спустя время также ушёл на войну, отделившись от семейного гнезда и оборвав с родными все связи. Наверное, таким образом он хотел отомстить за старшего брата и восстановить справедливость, однако уже через несколько дней пришли известия и об его гибели. С тех пор Старейшина Пэн ни с кем не говорит о своих детях не только потому, что это запрещено как упоминание о предателях Небесной Хамулы, но и по своим личным причинам.
— А что стало с третьим ребёнком? — задал очевидный вопрос Да Ли.
— Каким ещё третьим? — удивилась Бо Йоль. — У Старейшины Пэн Лао было только два сына.
— Это точно? — удивлённый ответом учителя решил убедиться Да Ли.
— Точнее некуда, можешь спросить об этом у Старейшины Лин Ши, или Старейшины Ву Дуна, только дождись, когда они будут изрядно пьяны. Об этом у нас не принято говорить даже со старыми знакомыми. — поучительно напомнила о правилах Небесной Хамулы Старейшина Бо Йоль юноше, который уже по факту являлся первым лицом этой великой организации.
Да У провёл отведённые для траура дни в своей комнате. Он попросил у отца разрешения взять поминальную табличку с могилы матери к себе в спальню, и на протяжении многих часов ежедневно молился о её душе, обращаясь к Последнему Богу. Это был первый раз, когда юный Да У молился самостоятельно, без руководства и помощи матери, которая даже во время болезни уделяла этому занятию какое-то время. Только сейчас мальчик понял, что хоть и много раз слышал красиво сложенные стихами молитвы, теперь не мог вспомнить и пары строк. Поэтому искренне молился юноша, криво и несуразно, своими словами обращаясь к высшим силам. Он хотел заглушить боль утраты и вселить в себя надежду на воссоединение с самым родным человеком в неопределённом будущем.
Детский разум быстро переносит горечь и потрясения, пусть они и оставляют после себя неизгладимые шрамы на всю оставшуюся жизнь. Да У накануне турнира наконец-таки вышел, дабы понаблюдать за приездом гостей. Атмосфера торжественности турнира очень быстро перекрыла горечь утраты, когда в небесную Хамулу прибыла делегация Божественных Кузнецов.
Огромные механизмы на торчавших в разные стороны железных лапах несли на титанических спинах невероятные конструкции, напоминающие смесь дворца и небольшого города. Люди карабкались по механизмам как муравьи по муравейнику, обслуживая невероятной точности и сложности детали, произведённые вручную величайшими кузнецами человечества. На громадных тронах этих машин восседали правители Империи Кузнецов, самые узнаваемые и одновременно недоступные скрытные личности, что по преданиям проводили тысячелетия в кузницах, дабы изготовить легендарные Святые Оружия.
Главный транспортный механизм принадлежал правящему роду Ши Тоу, чьим основателем был непосредственно величайший и всепочитаемый Ши Тоу Цзян. Сразу за ним грузно шагал металлический паук рода Мин Ву, а за ним торжественно шествовал летающий корабль-город из чистых драгоценных камней, что сверкал под лучами Глаза Бога просто бесподобной красотой. Его принадлежность была ясна — род Фань Ла Дина, Божественного кузнеца, который смог достичь невыразимого совершенства и мастерства, расщепив дух и тело, а затем создав целых два Святых Оружия прежде, чем отправиться на воссоединение в Душу Земли увенчанный славой, которая, казалось, не погаснет до последнего дня существования мира.
Да У был поражён невероятным зрелищем, которое дарили прибывающие во дворец гости, однако один единственный аспект волновал юношу больше всего. Прибытие делегации из Империи Божественных Кузнецов означало также то, что где-то среди этой процессии находился Лунь Реншу. Мальчик не видел своего друга уже очень давно. По правде говоря, с недавних пор Да У вообще перестал замечать во дворце детей из знатных семей отдалённых регионов и государств-союзников. Даже Яньлинь с её подругами, которые нередко раздражали мальчишку больше не появлялись и не заглядывали в гости. Спустя довольно долгое время Да У надеялся наконец встретиться со старыми друзьями.
Спустившись по ступеням, юный Да У очень быстро оказался на главной улице что вела к главным воротам Небесной Хамулы. На пути стояло несколько тысяч высокородных Культиваторов, что торжественно приветствовали делегацию Империи Кузнецов. Всем им хотелось обратить на себя внимание великих мастеров ещё до того, как подойдёт их очередь на турнире. Толпе не было дела до юноши, который пытался пробиться сквозь плотные ряды взрослых спин.
— С дороги! — внезапно Да У расслышал подле себя голос стражника. — Не видите, что ли? Юный господин Да У желает пройти! Расступись! — стражник был рослым и потрясающе сильным. Его голос звучал громко и обладал жёсткостью, которая присуща далеко не всем повелителям человеческих государств.
После слов стражника внушительная часть галдящей толпы расступилась, буквально шарахнувшись в разные стороны. Да У даже сперва сам испугался внезапного появления стража, и лишь убедив самого себя в том, что мужчина полностью на его стороне, смог распрямить спину и пройти к остановившимся перед двором гигантским машинам.
Охрана делегации состояла в основном из вольнонаёмных Культиваторов, а также войск самой Небесной Хамулы, которая имела тесные связи с Империей Божественных Кузнецов. Таким образом завидев стража дворца, охрана не препятствовала, а даже напротив, сбросила парадные лестницы чтобы представители хозяев турнира могли подняться на борт.
Да У раньше никогда не видел столь огромных машин. Большие механизмы в тренировочном зале по сравнению с этой махиной были просто ничем, поэтому стражник, у которого явно было побольше опыта, смело запрыгнул на нижнюю платформу шагателя, а затем нажал на несколько рычагов. В ту же секунду лестница, на которой неуверенно стоял Да У плавно поползла вверх, меняя размеры и пропорции за считанные секунды. Не успел юноша опомниться, как он уже миновал множество уровней железной громады и очутился на самом верху, где ему помогли стражи капитанского мостика.
— Гранд-мастер Лунь Пин приветствует второго наследника правящей семьи Небесной Хамулы. — низкий худой мужчина с короткими тёмно-зелёными волосами встал с механического трона, сойдя по спинам нескольких слуг в шёлковых одеяниях.
— От имени моего достопочтенного отца Да Яна выражаю почтение гостям из Империи Божественных Кузнецов. — низко поклонился Да У, вспомнив всё, чему его учили с пелёнок. — Я впервые так близко вижу столь великолепные творения великих мастеров, мои восхищения не выразить ни словами, ни жестами.
— Ха, то ли ещё будет. На своём веку успеете насмотреться и не на такие безделушки. — выразив почтение первыми фразами, Лунь Пин, казалось, поставил галочку, и теперь общался совершенно непринуждённо тем самым поставив юношу в затруднительное положение.
— Извините за дерзость, но разве мы с вами знакомы? — намекнул Да У на необходимость соблюдения этикета между представителями двух крупных фракций, чем вызвал смущение на верхней части лица гранд-мастера.
— Не сочти за грубость, второй наследник, но я присутствовал лично при твоём рождении. Многие устройства, благодаря которым выживал ты и недавно почившая достопочтенная госпожа были изобретены мной и моими предшественниками. Поэтому мы, старшие мастера, гранд-мастера, изобретатели, конструкторы и высшие эшелоны человеческих умов можем позволять себе некоторые излишества и своеволие в общении с Культиваторами. Надеюсь, трудностей это не вызовет? — слова собеседника взволновали Да У. Ранее в общении с незнакомцами никто не смел проявлять к нему неуважение, боясь лишний раз раскрыть рот. Только со стороны родителей и учителей Да У привык слышать нравоучения, а вместе с ними изложение обстоятельств окружающего мира. Слышать подобное от странно-выглядящего мужика было для него в новинку.
— Не смею перечить старшему. — поклонился Да У, вспомнив единственную подходящую под обстоятельства реакцию, которой его обучили.
— Вот и ладушки. — хлопнул в ладоши гранд-мастер. — Дак зачем второй наследник решил посетить мой скромный картеж? Я ожидал визита великого Да Яна, а на худой конец твоего старшего брата.
— Да Ли обязательно встретит вас, достопочтенный гранд-мастер, что же до моего отца, то не могу обещать, что в ближайшее время вам удастся его лицезреть.
— Отчего же? Ему нездоровится? — на лице мужчины отпечаталась искренняя обеспокоенность.
— Мама ушла из жизни куда более тяжёлым образом, чем он предполагал. Так мне сказали Старейшины. — пересказал то, что знал юноша.
— Всё ясно. Так зачем ты пришёл?
— Из-за моего друга, Лунь Реншу. Я хотел с ним увидеться.
— Вот как? Ну да, действительно. Как я мог забыть, что вы друг от друга в детстве не отходили. — сказав это, мужчина положил пальцы в рот и громко свистнул, после чего к нему подбежало двое рабов, ранее служивших гранд-мастеру ступенями. — Отведите второго наследника.
Слуги оказались весьма расторопными и учтивыми личностями. Очень быстро, используя скоростные лифты и перемещающиеся лестницы Да У отвели на другую часть шагохода, где располагались нагромождения жилых отсеков. Приведя в действие специальный механизм, слуга открыл дверь, предварительно постучав и спросив разрешения войти. Сразу после сопровождающие впустили гостя внутрь, а сами поспешно удалились дабы не напоминать о своём присутствии лишний раз.
В помещении с металлическими стенами и невысоким потолком было достаточно тесно. Да У привык к высоким потолкам в собственных покоях, поэтому невольно втягивал голову в плечи. Окружающее пространство было усыпано лучами загадочных фигурных светильников, что источали свет подобно факельным прожекторам, про которые когда-то увлечённо рассказывал Реншу. Всюду были навешаны полупрозрачные занавески из тонкой дорогой материи, что отражали свет фонариков и погружали комнату в особую атмосферу.
— Кого там принесло?! — послышались быстрые шаги босых ног по металлу, а затем из-за шторы показался обнажённый юноша, что был наголову выше Да У. Он был одет в шёлковый халат белой расцветки, сквозь которые чётко проглядывались очертания мускулов и интимных мест. Волосы юноши были растрёпаны, закрывая половину лица вьющимися кудрями. Голос его был странным, уже пережившим ломку, однако гость всё равно различил в нём нечто знакомое. Короткие, непроизвольные движения, бегающий проницательный взгляд, поступь и даже то, как он держался.
— Реншу? Мои глаза меня не обманывают? — вскинув брови, поинтересовался Да У разведя руки в стороны.
— Да У! — в голове юноши словно щёлкнул выключатель, когда гость заговорил с ним в привычной манере. Он не мог не узнать старого друга, к тому же учитывая тот факт, что внешность была запоминающейся в самом приятном смысле. Со временем он даже стал немного красивее, хотя, казалось бы, куда уж больше?
— Ха-ха! — старые друзья бросились обниматься. Да У сразу же позабыл обо всех душевных тяжбах, и проскакивала лишь мысль о неприглядном виде товарища, который нельзя было назвать иначе, как непристойным!
— А ты не изменился! — крепко хлопнув друга детства по плечу сказал Реншу, будучи весьма воодушевлённым приятной встречей.
— За то тебя не узнать! Я даже сперва подумал, что на другого человека смотрю! — Да У осторожно отступил назад, да так, чтобы это не сильно бросалось в глаза. Всё же юноше было неприятно слишком близко стоять к полуобнажённому собеседнику. Манеры этого не позволяли. С другой стороны Реншу куда охотнее шёл на контакт, казалось бы, совсем не стесняясь своего вида.
— Не всё же тебе одному красавцем слыть! Идём со мной, кое с кем познакомлю. — Да У не успел ничего понять, как его уже утянули за слои занавесок. За одной из таких оказалась средних размеров кровать, на которой лежало две юных девицы, тела которых даже не до конца сформировались. Реншу без стеснения указал поочерёдно на каждую из них. — Позволь представить моих невест. Пань Лин Ши. Су Ле Роу. А это мой друг Да У, между прочим, второй наследник правящей семьи Небесной Хамулы! — представляя друга Реншу явно был очень горд, и надо сказать на полуголых девиц это произвело впечатление. Те поспешно протёрли заспанные глаза и оглядели стоявшего в замешательстве Да У, который изо всех сил старался не смотреть на запретные места девиц. Юноша не стеснялся их наготы по своей неопытности, вовсе нет, однако их статус, как невест близкого человека не позволял юному Культиватору осквернять их честь своим взором. Всё-таки Да У очень уважал своего друга детства.