Помню, как я однажды сидел и играл со своим деревянным корабликом. Я вырезал для него деревянных зверей, каждого по паре. Я напускал их туда вместе на корабль и отправлял по реке, на веревочке держал корабль. Никто не утонул на моем корабле, у каждого осталось своя пара. А отец тогда застал меня за вырезанием новой фигурки, он был зол, я ведь второй сын. Он купец, а его сын вырезает фигурки из дерева. Он вырвал их у меня из рук, собрал все и сжег.
Сейчас у меня моя тогдашняя обида вызывает скорее смех, но с отцом я больше не общаюсь. Хотя он бы хотел, ведь теперь я сын, за которого не стыдно, я десница. Я жизнь свою положил за этот пост, так не обзаведясь ни близкими людьми, ни привязанностями. Стояло ли это того?
Милана сидела несколько дней в своем же покое, не зная, что происходит снаружи. Ее беспокоила судьба Ярополка, она не знала, что сделают с ней самой и ее дочерью. Все, что ей было необходимо, приносили слуги, никто из знакомых к ней не приходил, а уж тем более из новой власти. На седьмой день заключения к ней пришел Ярополк, которого события последних дней совершенно не изменили. Его странный вид изумил Милану, ожидавшую увидеть уставшего и замученного мужчину.
— Ты уезжаешь, — поняла она сразу.
— Да, навсегда.
— Ты просил взять меня с собой? — мечтала Милана.
— Милана, ты должна понимать, что мы не можем уехать вместе.
— Ты не пытался! Тебе предложил мой братец уехать отсюда, забыв обо всем, и ты сразу же согласился. Я не хочу тебя больше видеть, — она закончила уже шепотом.
— И не придется, — последовал холодный ответ. — Я хотел расстаться по-хорошему. Но ты меня никогда не любила. Прощай.
Милана не плакала из-за Ярополка, она вообще не плакала тогда. Она сильно волновалась, но не плакала. В тот же день в дверях у нее возник новый посетитель, принесший новости похуже. Только сейчас Милана заметила, какой у него прекрасный голос, а его похожесть на отца пугала. Она никогда не разговаривала с ним, не встречалась с ним близко, только знала, что он старше. Один раз она видела его, тогда они ехали проездом мимо земель княжонка. Отец говорил там с темноволосым мальчиком, сильно похожим на нее и отца. Для Миланы никогда не было секретом, что у отца был ребенок, кроме нее, и это не было для нее чем-то ужасным.
Он достаточно симпатичный, высокий и худощавый. Он смотрел на нее совершенно спокойно и уверенно, а в глазах горел огонь, какой бывает только у энергичный людей.
— Добрый день, Милана, — уже вечер, но она побоялась его исправлять. — Я к тебе с предложением.
— Каким же? — насторожилась.
— Как тебе остаться здесь и сохранить свой статус княгини.
Сказать, что Милана удивилась, значит попусту использовать слово, так ничего и не сказав.
— Ты же любишь власть, — он откровенно смеялся над ней.
— Чувствую подвох.
— И он есть, — улыбнулся он. — Я на тебе женюсь.
— Позвольте мне уехать. Я никогда не вернусь сюда.
— Нет, мне не нужна ты как угроза моей власти. А так я укреплю свой статус среди других князей. “Неужто великая Милана покорилась ему?”- скажут они.
Милану затрясло, она бросается к окну, ее тут же ловит Самбор. Он сжимает ее плечо и тащит, он рывком бросает женщину посреди комнаты. Хватает за плечи, в последующем у нее останутся синяки.
— Ты будешь делать, что я скажу. И остается еще один вопрос, — Самбор отпускает ее, выпрямляется. — У тебя милая дочь, весьма сообразительная.
— Делайте с ней, что хотите.
— Вот, в этом и дело. Почему у нее на теле синяки? Я видел только руки, могу поспорить, что она вся в синяках. Почему же ты бьешь собственного ребенка?
Та обсуждаемая девочка маленькая ростом, голубоглазая блондинка, на вид лет 6, как оказалось 7. В ее глазах Самбор не увидел страха, как в материнских. Даже ее детский голос не выдавал страха:
— Теперь вы будете князем?
— Пожалуй, вы правы, — он не упоминал об их родстве, да и не нужно было.
— Вы брат великой княгини?
— Опять верно, — его поразила смелость девочки. — Но она больше не великая. А ты, может, и станешь.
— Что же с ней будет?
— С ней будет все хорошо, — ответил мужчина, но, подумав немного, добавил: — если она не станет делать глупостей.
С девочкой проблем не будет, он это прекрасно понял, ведь она по характеру совсем не походит на мать, разве что умом. Но трудностей хватает. Вопрос верности стоит сейчас остро, как не был даже при Милане. Многие стремятся угодить князю, но тому до них сейчас особого дела нет. Он расхаживает повсюду: вечно у кого-нибудь находится глупый вопрос, который без Самбора не решить. Как только Милана это выдерживала?
Совет покоя тем более не дает, и дело не в проблемах, которые они решали. А в страхе Самбора, что они предадут его, как и Милану. Особых способностей он не заметил, поэтому с облегчением избавился ото всех, кроме главы совета, выходца из низов.
Новый князь медлит все менять под себя, но решил проверить все помещения. И из-за своего же волнения приказал замуровать малейшие щели в стенах. Мало ли что. Но, осматривая хоромы и помещения, слуги обнаружили интересную комнату, которую решили показать князю. Комната не могла не заинтересовать. Она полна небольших дощечек с неизвестными символами, склянками, странными инструментами. Единственное, что ее загрязняло это пыль, однако воняло в ней ужасно невесть чем.
Самбору все показали сразу же. Он приказывает позвать Милану, думая, что только она могла все это сотворить. Приводят ее быстро, а хоть она бледная, как снег, идет нехотя, но не сопротивляется. Слуги и дружинник, что ее привел, отходят подальше, чтобы не мешать князю.
— Что это?
Женщина внимательно смотрит на это, раздумывает, чтобы сказать, а затем отвечает:
— Здесь мой муж занимался алхимией.
— Чем занимался?
— Как по мне, колдовство.
— Неужели слухи были правдивы? Никогда бы на него не подумал.
— А на меня так подумал! — злобно подумала Милана, но вслух сказала: — Пожалуй, да. Но никаких огромных тварей отсюда не сбегало. Но думаю, здесь лучше все уничтожить.
— Без тебя знаю, женщина. Можешь идти.
Милана идет под руку с дружинником быстро, нервно, что появилось в ней недавно. Словно потеряв власть, она лишилась чего-то еще, никому неизвестного.
Самбор в одиночестве заходит в комнату, рассматривает склянки, до сих пор заполненные чем-то, раскрывает одну из них. Неприятный запах ударяет в нос, и он морщится, как от боли. Мужчина, недолго размышляя, выходит, жестом подзывает слуг.
— Заприте тщательно комнату, так чтобы проникнуть было сложнее, чем сжечь.
Почему он так поступил, Самбор понимает: вдруг понадобится выставить умершего в плохом свете. Но вероятность такой необходимости столь мала, что, возможно, это подсобное помещение навсегда утеряется и никогда не откроется больше.
Но на этом неожиданности не заканчиваются. К Самбору прилетает донесение о воинственных соседях. Мысль, как решить этот конфликт приходит мгновенно, и он зовет к себе княжну. Эта в отличие от матери приходит спокойно, она стоит перед ним с чистой совестью, даже светлое одеяние подчеркивает это.
— Твои родители ни с кем не договорились насчет жениха для тебя? — он все же уточняет: не хочется иметь дело с обиженным женихом.
— Это действительно так.
— Почему же?
— Видно, не нашли выгодного для себя жениха-князя.
— Слишком правдивый язык для княжны. Тем не менее нашел я.
— У князя Рогволода замечательные отпрыски.
— Как узнала?
— От этого княжества всегда было много проблем, а сейчас и вовсе о нем только и шепчутся. Ну а свадьбы решают многое.
Самбору показалось, что в последней фразе он слышит насмешку, но он не придал этому значение.
— Значит, можно засылать туда сватов, — задумчиво, скорее сам себе говорит Самбор.
— Княжество их немного меньше вашего, однако оно богато, такой союзник нам пригодится.
Его приятно удивляет использование ее слова “вашего”, она все-таки говорит умело и с умом. Сейчас ей только 7, а что же будет через лет 10 —она и мужем будет помыкать. Нужно лишь научить ее не выставлять свой ум, и она сможет много добиться. Тем более что она обещает вырасти красивой девушкой.
— Со свадьбой попридержим, и постараюсь сделать так, чтобы до 13–14 лет ты осталась дома.
— Смирюсь с любым исходом.
Опять он слышит иронию. Сколько же злобы в ребенке взрастила собственная мать! Он отпускает девочку, отдает распоряжение слугам: теперь зовет Путимира.
Старик появляется быстрее всех, несмотря на усталость. Они долго обсуждают предстоящие планы до тех пор, пока не стемнело, и приходится зажечь лучину. Они все сидят, пока глаза не начинают слипаться. Тогда они наконец расходятся. Возможно, они обсуждали свадьбу, возможно, соседей, а, может, вовсе войну.
Весь люд теперь спит, и маленькая княжна тоже, она лежит, погруженная в сон, однако вскоре чувствует, что что-то вылезло из-под кровати. Оно щекочет ее крохотные, детские ноги, нечто шершавое, немного влажное скользит по ее ступне. Она уже догадалась что это, но верить не хочет. Она всегда считала, что этот ночной дух — вымысел взрослых для непослушных детей. Но вот он. Бука…
Девочка накрывается с головой одеялом — ощущение пропадает. Теперь существо не может найти ребенка, однако завтра оно попытается вновь. Правда, к сожалению, для духа девочка знает еще одну его слабость. И успокоенная этим девочка засыпает. А утром она просит лучину у престарелой служанки:
— Не забирайте у меня на ночь, пожалуйста, лучину.
— Княжна, думается мне, что вы уже выросли из этого.
— Пожалуйста, — нежно, не приказывая, просит девочка.
— Ладно, — с любовью соглашается женщина, что не особо одобрила бы Милана, но она и не узнает.
Женщина пришла в услужение князьям, когда ей было 11, поэтому она помнила хрупкую добрую мать Миланы. Тогда сама она была щуплой девчонкой, теперь же она располнела и растолстела. Что же еще можно о ней важного сказать? Она действительно любит княжну, как своего родного ребенка, которого у нее никогда не было. Поэтому женщина так легко простила девочке беспочвенный, как думается взрослым, страх.
День ребенка выдался бы совершенно замечательным, если бы не неожиданный визит матери, та в такой злости на дочь еще ни разу не приходила. Видно, приобретенная свобода далась нелегко.
— Хорошо тебе живется при новом князе?
— Мне не на что жаловаться.
Милана хватает девочку рукой за подбородок, заставив смотреть вверх, но не в глаза.
— Не сойдет тебе это просто так.
— Посмотрим, — тихо отвечает девочка.
— Не будь такой самоуверенной.
Женщина резко отталкивает дочь, быстро, злясь, уходит.
***
Хотелось бы мне сказать, что история теперь постепенно распутывается, однако не все так просто, а некоторых героев не стоит сводить со счетов.
Ярополк долго ехал на коне, а из-за ужасной погоды несколько раз он останавливался у местных жителей. Тем не менее, несмотря на его осторожность, переменчивая погода насмехалась над ним: дождь застал его в дороге из-за чего он прибыл полностью мокрый, а с одежды текло ручьем. Здесь полоса невезения закончилась, случайно, но и он, и его брат оказались в одном месте.
Они не родились близнецами, но были очень похожи: те же серые глаза, русые волосы, заостренные черты лица. Воссоединение этих детей оказалось гораздо радостнее, нежели Миланы и Самбора. Они горячо обнялись, похлопав друг друга по спинам. Но все же они посмотрели друг на друга с грустью.
— Как же я тебе сочувствую, Ярополк, — сказал брат, обнимая за плечи.
— Я сюда не за сочувствием приехал!
— Конечно, не горячись. Думаю, старый князь тебе будет рад.
— Надеюсь, я его уже около трех лет не видел, — вздохнул тяжко. — Но перед этим нам нужно будет поговорить.
— Это насчет княгини Миланы?
— Не совсем.
— Тогда мне интересно, — весело ответил брат.
Они проехали еще немного, чтобы людей стало порядком меньше. Однако из-за опять начавшегося дождя поехали дальше, напрямую к дому князей. Здание это представляло собой большую деревянную избу, окруженную небольшими домиками. В отличие от князей-соседей роскошью эти не хвастались, а уж тем более не ценили. Это были настоящие, как они себя величали, войны. Склонность к простоте проявлялась во всем: от покоев до еды. Впрочем, конюшни, броня и оружие всегда были в чистоте и порядке, передовыми и исключительными. Отдавая лошадей конюху, Ярополк в это убедился своими глазами. Лошади там первоклассные, таким позавидует любой, даже не интересующийся лошадьми.
Благодаря дождю, братья смогли вдоволь насладиться уединением, они вспомнили детство, говорили о будущем и своих делах. Но к главной и опасной теме так и не подошли, пока не оказались в покоях Изяслава.
— Что же ты хотел сказать важное?
— Ты знаешь о новом князе Самборе?
— Конечно, сейчас о нем только и говорят. Бастарды уже не так часто становятся наследниками, тем более так.
— А в этом случае это даже опасно, поскольку его матерью была ведьма.
— Как? Откуда тебе это известно?
— Источник достаточно надежный, — уклонился аккуратно Ярополк.
— А точнее? — настаивал брат.
— Наш отец.
— Почему? — весь прямо осел Изяслав.
— В смысле?
— Почему только тебе доверил?
— Просто ты оставался здесь, а я уезжал. Тебе это просто ни к чему.
— Есть ли какие-нибудь доказательства? — перескакивает на другое, чтобы скрыть обиду на отца.
— Я, к сожалению, лишь примерно представляю, где может жить эта ведьма.
— Этого слишком мало. Что ты хочешь сделать, если докажешь правдивость своих сведений?
— Свергну Самбора, — уверенно отвечает сразу.
— Ради Миланы?
— Нет, — процедил с трудом Ярополк. — Между нами все кончено.
— Тогда зачем?
— Я лишь выполняю долг перед ее отцом…и своим. К тому же, Милана больше не в состоянии править после смерти мужа. Она словно сходит с ума.
— Тогда кого садить на княжение?
— Княжну Лану. Девочка сообразительная — проблем от нее будет всяк меньше, чем от Миланы.
— В любом случае тебе нужны доказательства. Попробуй разыскать ведьму, но ничего нельзя обещать.
— Потому что ведуньям не доверяют.
— Именно, хотелось бы чего-нибудь еще. Да и ведьма может не захотеть говорить. А пока ты можешь рассчитывать на наше гостеприимство, а может ты и захочешь остаться на совсем.
Изяслав понимает, что его брат зацепился за эту мысль лишь выискивая для себя новую цель в жизни. Ярополк впервые почувствовал себя не нужным. Изяслав посмотрел на брата с сочувствием, тот, казалось, сильно задумался. Ярополк действительно поглощен мыслью: он вспомнил о помещении, где умерший князь занимался алхимией или, как думала Милана, колдовством. Место, по правде говоря, похоже на работу ведьмы.
— Спасибо, нам нужно держаться вместе, Изяслав.
— Прямо как в детстве, — улыбнулся.
— Мы все время так говорили, потому что мы побочная ветвь рода князей.
— И наследство никакого не получим, — спародировал угрозу Ярополк.
Братья рассмеялись, но расслабиться у них не получилось. Да и настроение у них будет испорчено до конца дня.
***
Самбор даже сам не понял, как так получилось, что княжна Лана проводит с ним так много времени. Когда он занимается делами, особенно у себя в покоях, она зачастую сидит где-нибудь рядом. В конце дня он взял за обыкновение спрашивать ее мнение. Порой, в свои недавно исполнившиеся восемь, она говорила толковее совета и любого дружинника. Вот и опять он уперся в недостаток ума в людях вокруг.
Тем временем приходится решать вопрос с соседями: спокойным и мирным он отправляет дары, к князьям покрупнее ездит сам. Там уже он сидит, слушает их пьяные речи на пирах. Однако вопрос с ближайшими соседями, явно недовольными сменой власти, решить не удается, хотя еще недавно с ними царила дружба. А что еще хуже так это то, что свое неудовлетворение они высказывают открыто и неистово. Они прекратили с княжеством любую торговлю, перемещаться из одного в другое княжество стало невозможно, сватов они отправили назад вместе с дарами — желают, чтобы князь Самбор приехал лично. А вот Самбор этого не желает, потому что боится западни. Однако, видно, по-другому никак.
Конечно, же поехал он не один, но, что может маленький отряд против целого войска. К тому же, шел сильный ливень, почти не переставая. Пытаться укрыться от непогоды — пустая трата времени. Завалило крыши, кругом огромные лужи, земля больше не может впитывать влагу. Тем не менее ни разу не ударила ни одна молния, что хорошо сказывалось на лошадях. Пожалуй, к концу пути они выглядели еще хуже, нежели Ярополк. На пути, к их счастью, больше ничего не помешало, и в княжество воинов они прибыли через два дня после выезда. Их пропустили через ворота сразу, как только заметили, не задав ни одного вопроса. В городе их встретил отряд из пяти человек, который сопроводил к князю-воину.
Князь-воин, правда, уже очень постарел, называют его так только по привычке. Стоит отметить, что ум его не поблек с возрастом.
Самбор, однако не знает, что совсем недавно здесь состоялся разговор с Ярополком на сходную тему, но идущий в другом направлении.
Князь был рад встречи с Ярополком, и первое время разговор был о самых простых, обыденных событиях. Правда, вскоре они ступили на зыбкую почву.
— Чем ты собираешься заниматься? — спросил князь Рогволод.
— Пока не совсем уверен, тем более что есть пара не завершенных дел.
— А что из себя представляет этот Самбор?
Ярополк медлит: он не знает, стоит ли открыться или лучше промолчать. В итоге, он сказал то, что у всех было в головах, но никто не осмелился произнести.
— Как по мне, настоящий трус! Захватывать власть ночью, пробираться через заросли — низко. А уж тем более столь неправильно поступать так с княгиней Миланой. Свадьбу он с ней сыграет — боится, что власть потеряет! Совет против нее настроил заранее!
Внезапная вспыльчивая речь Ярополка не могла не растрогать князя. В конечном счете именно он видел детство Ярополка, можно сказать и юность, но в это время он все больше жил у соседей, появляясь здесь заездами, все более редкими со временем. Но князь Рогволод проявил искреннее сочувствие и прекрасно понимал своего воспитанника. Можно только догадываться, что же будет делать этот безземельный молодой человек?
— Брат имеет право на сестру, и так делали наши предки. Но сейчас так мало кто поступает, — наконец последовал ответ князя. — Но я согласен, что он трус. Однако же я не хочу с ним войны: мы недостаточно восстановились после предыдущей. Да и нам засылали сватов.
— И что же вы сделали?
— Я отправил их назад, потому что я хочу, чтобы он сам сюда приехал. Впрочем, было бы неплохо, если бы наши дети сыграли свадьбу. Тогда бы вновь настал для нас мир с соседями.
Сердце Ярополка отбивало удары отчаяния, однако терять надежду он не спешит. Рано или поздно он сможет найти доказательства. Теперь его решимость только окрепла, он нашел свою цель. На следующий день, когда получили известие о том, что Самбор уже в пути, Ярополк не расстроился. Да и скрываться от Самбора не собирается, поэтому, когда князь приедет, столкновение неизбежно.
Самбор же сейчас не знает с чего начинать разговор с Рогволодом, хоть и долго об этом думал. Поэтому вздыхает с облегчением, когда Ролгволод начинает первым говорить. Враждебности Самбор не чувствует, так что рассчитывает на успех.
— Я знаю, что вас привело князь Самбор. Пока мы не придем к согласию, вы будет нашим желанным гостем.
В конечном счете оба вздохнули с облегчением, увидев миролюбие друг друга. Политика в это время требует от них мира, особенно от Рогволода: его дружинники измотаны предыдущей военной кампанией. Поэтому даже воинственные сыновья спокойно и понимающе отнеслись к решению князя, а его сын Часлав согласился на свадьбу старшего сына с княжной Ланой.
Единственное в чем никто не мог сойтись — это где же будут жить дети, тем более что они не достигли возраста зрелости. Никому не хочется, чтобы сосед, почуяв что-нибудь неладное, тут же убил ребенка или начал угрожать его жизнью. Словно долго сдерживаясь и выискивая к чему придраться, они неистово кричат друг на друга, совсем забыв про изначальное спокойствие. Дело чуть не дошло до мечей, если бы не вмешался Рогволод, который напомнил Самбору, что тот гость, а Чаславу, что тот его гость. Тем не менее споры продолжились, пусть и не столь жарко. Они даже перестали оскорблять друг друга, пусть и под надзором взрослого. На самом деле они даже немного сдружились, поэтому в присмотре реальной необходимости не было.
Вскоре решение, которое удовлетворяет обоих, нашлось: они собираются провести лишь часть свадебных ритуалов и пир, при этом детей оставляют у себя во владениях. Предложение “поменяться детьми” отмели сразу. Так что с каждым годом дети будут проводить больше времени вместе, а союз между князьями будет крепчать все больше.
— Неужели вы смогли договориться с ним? — недоумевал Ярополк.
— Договориться можно с любым человеком, — отвечал Рогволод со спокойствие, свойственным старикам.
— Он вам даже понравился.
— С чего ты взял? Чаславу, может быть, но я предпочитаю не делить людей на тех, кто мне нравится и не нравится.
Ярополка это, конечно, не удовлетворяло. Ему хочется лично, хотя бы увидеть Самбора, а напрашиваться на встречу не позволяет гордость. Даже странно, что за это время они ни разу не встретились, словно боги их остерегали от конфликта.
Тем не менее, пожалуй, это был день отъезда Самбора, они вышли примерно в одно время во двор. Сразу они занялись своими делами порознь, где-то в разных сторонах. Но они оба свернули в одном месте так, что столкнулись лицом к лицу в прямом смысле этого выражения. Самбор улыбнулся, довольно заискрились его глаза, Ярополк же стоял хмуро и озлобленно.
— Как поживаете теперь на свободе?
— Очень хорошо, очень даже хорошо, а тем более спокойно.
— И без Миланы?
Ярополк напрягся: неужели знает и Самбор?
— Без княгини Миланы немного скучно, как и любому лишившемуся дела.
— Может, на меня поработаешь?
Для Ярополка это было ужасное унижение, он смог сдержаться, только думая о сделке Рогволада с Самбором. Ему не особо хотелось терять расположение старого князя, поругавшись с трусом.
— Нет, — спокойно ответил он. — Сейчас я хочу попутешествовать.
— Далеко же ты ушел, — продолжил Самбор измываться, однако в конце передумал. — Что ж, счастливо оставаться.
Он уехал тем же утром к облегчению Ярополка. Но оба думают, что встретятся еще раз непременно, и если Ярополк добьется успеха в поиске доказательств, то так обязательно случится. У князя Рогволода он пробыл еще две недели, потом отправился в путешествие, обещая бывать почаще. С братом он прощался отдельно, заодно получил наставление о том, как важно себя беречь.
— Я надеюсь, что в следующий раз мы встретимся не через много лет.
— Я еще о себе заявлю! — передал манеру говорить Часлава Ярополк.
— Подумай хорошо о своем ближайшем будущем, о том, чем ты действительно хочешь заниматься.
— Вот только не надо меня учить. От князя Рогволода уже наслушался.
— Тогда все, — Изяслав улыбается на прощание. — До скорого.
Ярополк находит своего отдохнувшего коня, седлает его и скачет в не совсем понятном направлении. Его окружает вскоре лес, немного замедливший спутника.
В это время Самбор уже прибыл в свое княжество, довольный своими достижениями. Правда, скоро придется ехать назад уже с княжной для проведения ритуалов.
Но если бы не одно происшествие с княжной, то не пришлось бы Самбору поволноваться.
***
Девочка справилась с тем существом, что приходило к ней ночью, но нечисть словно полюбила девочку. В этот день дети вместе со взрослыми (ведь княжна среди детей) отправились в лес для веселой прогулки. Весело, правда, княжне не было: она много раздумывала о предстоящей поездке. Ее пугала неизвестность, она боялась подвести княжество, а еще больше опозорить мать. Девочка была столь задумчива, что и перестала замечать, где остальные, а с другими детьми ей не хотелось играть, так что она так и бродила вдали. А потом стало совсем тихо, тогда княжна и увидела, что заплутала. Никто даже не понял, как так получилось.
Девочка вспомнила о речке, текущей рядом через лес, и решила попытаться найти ее, тогда она сможет легко выйти к дому. Ее словно вел кто-то — она вышла к речке за минут двадцать. А там она увидела шишигу. Это существо похоже на сгорбленную старуху с длинными всколоченными волосами, совершенно уродливая, но девочка не испугалась, а наоборот устремилась к существу. Только сейчас девочка заметила, как темно стало вокруг, но она и не думала уходить от воды. Шишига зашевелилась, встрепенулась. А потом бросилась на ребенка и потянула в речку.
Княжна даже не сопротивлялась, хоть страха она не чувствовала и все понимала. Девочка уже почувствовала воду вокруг, воздуха вскоре стало не хватать, только теперь девочка попыталась вырваться из нечеловеческих лап, но было поздно. Поздно пытаться что-то сделать девочке, но мог помочь кто-то другой.
Девушка появилась из ни откуда, надет на ней был рваный сарафан, волосы распущены и не причесаны, длинные и русые, большие серые глаза, цветом почти как река, сама бледная. Девушка зашла в воду, отыскала ребенка и взяла на руки. Шишиги уже и не видать, так что русалка несет девочку на песок, смутно девочка разглядывает красивое лицо незнакомки. Девушка ласково гладила девочку, лежащую на коленях. В какой-то момент девочке показалось, что девушка запела.
Дышать стало намного легче и девочка стала замечать, что начинает рассветать, а потом она услышала голоса взрослых. Девушка вздрогнула, опустила голову княжны на песок и ушла. Не осталось ни следа: все скрыла. Несколько позже, через пару лет, княжна поймет, что эта была русалка. А эти существа, несмотря на враждебность к людям, часто спасают детей. Но сейчас девочка даже не уверена, что все произошедшее не сон.
Взрослые уже подобрались к девочке, приходившей в себя. Кто-то большой и высокий взял ее на руки и нес до самого дома. Сейчас ей действительно лучше притворяться беспомощной и больной. К тому же, как приятно ощущать безопасность и заботу со стороны взрослых. Она даже не поняла, как оказалась дома, а потом у себя в кровати. Наверное, приятно остановиться на этих мгновениях, но появляется княгиня, настроенная не на заботу о дочери, и все портит.
— Вставай! Ты давно не спишь!
Княгиня и сама не знала, почему не то, что любви не испытывает к своему ребенку, но и вовсе ненавидит дочь. Женщину раздражало, как мертвый князь до ужаса любил дочь, как он с ней возился. Все считал, что девочка хорошенькая, слуги вечно что-нибудь дарили княжне. А ребенок, как казалось матери, рос высокомерным, избалованным, распущенным. А внешность вовсе неприятная: эти водянистые голубые глазки, сжатые губки, растрепанные жидкие волосы. Но, когда и Ярополк оказался среди этих людей, княгиня не смогла выдержать. “Неужели он думает, что это его ребенок”, - недоумевала княгиня. А вот князь не сомневался, что ребенок от него.
Девочка присела на кровати, чтобы мать не вытащила ее насильно. Но княгиня уже все равно намерилась сделать больно. Она хватает девочку за волосы и тянет к себе, никогда еще здесь не чувствовалось столько гнева и отчаяния. Всю свою обиду на родителей Милана выплеснула дочь, за то, что мать бросила ее, за то, что отец был равнодушен к ней. Она мстила его внучке. Милана помнила, как отец, занося руку на удар, приговаривал: “Может, вырастет из тебя что толковое!”. Он вырастил Милану на своих выносливости, жестокости и равнодушии. Только от дяди она увидела любовь. А теперь ей ничего не досталось, даже жалости.
— Почему мне никто никогда не помогает? — думает княжна, пока мать решает, чтобы такое сделать.
Княжна и не поняла ничего, пока не обрушился тяжелый удар. Дыхание перехватило, глаза от боли налились мокрым, а живот горит огнем. Падает что-то железное, послышались уходящие шаги. Она осталась одна, совсем одна, нет, были еще слезы. Лана лежала долго, очень долго, свернувшись клубочком. Пока ее не позвали, настойчиво позвали к Самбору. Что он хотел от нее, она не знала и не хотела знать. Слишком больно, чтобы встать, казалось, она больше не сможет никогда встать. Но пришлось. Сразу несмело зашагала, а потом смогла.
Перед Самбором она появилась почти не потрепанная, даже волосы постаралась поправить. А он сразу начал давить на больное:
— Твоя мама тебя бьет?
— Мама меня любит, — первое слово ей далось с трудом: слишком редко его произносила.
— Не уверен, но не важно. Теперь она не сможет к тебе прийти без моего разрешения.
Он сказал это с такой легкостью, что Лану впечатлил больше тон фразы, чем ее смысл. Девочка даже не сразу поняла, что он сказал. В будущем она будет часто вспоминать Самбора в это мгновение: его спокойное выражение, уверенный голос.
— Надеюсь, твое состояние позволит ехать в ближайшее время.
— Конечно, я не против того, чтобы ехать завтра, как и договаривались.
— Я же сказал, что Милана к тебе больше не прикоснется. Не надо от нее прятаться.
— Спасибо, — она опустила голову. Ей стало так стыдно перед матерью и этим мужчиной напротив.
Только сейчас она задумалась о том, что поведение матери по отношению к ней может быть неправильным. Ребенок верил, верил искренне, что он ужасный ребенок, что ему лучше было бы не рождаться.
— Мне кажется лучше не заставлять наших соседей ждать.
— Что ж, тогда ничего не меняем. Как думаешь, для чего нам нужна эта свадьба?
— Намного приятнее иметь рядом с собой союзника, нежели врага, готового напасть в любую минуту.
— Кратко и понятно, — Самбор тяжело вздыхает. — Можешь идти. И будь готова к отъезду.
Он проводил девочку взглядом, а сердце сжалось от нахлынувших воспоминаний. Самбор прекрасно понимал, что чувствует Лана, ведь он в детстве испытал даже ужаснее испытания. Забытые чувства заставили ускориться сердце, и Самбор тяжко осел на стуле.
Вставать пришлось рано: едва появились первые лучи солнца, воздух свеж, а на траве лежат капли росы. Кони уже готовы к отъезду, вещи уложены. Пора седлать лошадей. Ехать приятно, а впереди у них обоих лежать интересные дела и свершения.