Акилла болезненно скривился. Он понимал, что перегнул палку и не смог вовремя остановиться. Хорошо, что капитан всех разогнал и не стал унижать наставника при его учениках, за это Акилла был даже благодарен и готов понести наказание. Вот только какого рожна эта наглая баба стоит здесь и щерится, будто собирается его, Акиллу, ударить? Этого Акилла ей не позволит, пусть даже Квэддо втюрился в неё по самые помидоры.
— Акилла, я переоценил тебя, — сухо молвил капитан. — На некоторое время я отстраняю тебя от тренировок.
Акилла ожидал чего-то подобного. Это было справедливо.
— Надолго, капитан?
— Пока не знаю, это зависит от тебя самого. Остальное тебе сообщит хозяйка.
А вот это был неприятный, даже унизительный поворот.
— С сегодняшнего дня для тебя закрыт кредит на выпивку, — холодно произнесла Элина.
Акилла помрачнел, но тут же снова воспрянул духом. Ну, не дадут ему выпить в слободской харчевне, и демоны с ней! Свет на ней клином не сошёлся, есть и другие приятные заведения поблизости…
— Твой кредит исчерпан не только в нашей харчевне, но и во всех окрестных кабаках, с их хозяевами уже договорено. Больше того, к концу этой теркады ты обязан выплатить свои долги…
— А если я не заплачý? — осклабился в лицо женщине Акилла.
— Отправишься под мост.
— Об этом тоже договорено?
— Уж не сомневайся, — подтвердил его подозрения Квэддо. — Тебя ведь просили столько не пить!
Под мост Акилла не хотел. Но терпеть унижения от какой-то ушлой бабёнки…
— Акилла, сейчас ты собираешься мне что-то сказать, — предвосхитила его намерения Элина, — но лучше промолчи, чтобы потом не сожалеть о сказанном. Сумма твоего долга приличная. Когда успокоишься, зайди ко мне, всё обсудим.
Акилле ужасно хотелось, чтобы Элина, а не Полянка, свалилась в грязь и ползала, умоляя его о прощении. Но, кажется, в ближайшее время всё будет наоборот. Квэддо подхватил Элину под руку, и они удалились, словно почтенная семейная пара — старый кондотьер и жуликоватая торговка.
Акилла же, вернувшись к себе, со злобой швырнул костыли в угол, а сам завалился в мятую и вонючую постель и забылся тяжким сном. Поднялся он только к вечеру. В голове у него прояснилось, но теперь одноногого охватило чувство жгучего стыда. Что же он натворил? Чего наболтал? А главное — зачем?! Ох, ну и позор… Квэддо отстранил его от работы, передав Харлену наставничество. А ещё придётся разбираться с Элиной. Акилла не испытывал к ней особой симпатии, но уважал за умение делать деньги. Ссориться с хозяйкой Военной Слободки было ужасно глупо.
Акилла с трудом поднялся и доскакал до костылей. Теперь надо хотя бы умыться. Он выбрался из своей берлоги. Квэддо, Харлен и Акилла занимали жильё, похожее на "ромашку": центральная комната была общей, а из неё четыре двери вели в небольшие спальни. Одна из этих комнатёнок была свободна, дожидалась Рэйшена, как понял Акилла. Он поплескал себе в лицо водой из кувшина. Плевать, что налил на пол и на стол, испарится! Что ж, надо идти.
У Элины оказалось заперто. В зимних сумерках Акилла уселся на крыльцо. С тёмного неба падал редкий мокрый снег и тут же таял. Плохая примета, решил Акилла, к затяжной и холодной зиме.
С тренировочной площадки доносился зычный голос Харлена: он серьёзно отнёсся к своим обязанностям, хотя и без восторга. Акилла поёжился. Обидно, демоны всё раздери, отдавать почти обученных солдат под руку другого человека, хоть и приятеля! Столько сил вложил, и вот тебе… Да где же носит эту бабу?! Уже вся задница отмёрзла тут сидеть!