Вам письмо, при всем желанье,
Сочинить не в силах я:
В слишком вольном толкованье
Понимает все судья,
И при имени Марии
Закричит Ватимениль:
"Ах, Мария? Мать Мессии?
Нового? Какая гиль!
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!"
Коль скажу чистосердечно,
Что талант ваш свеж и нов,
Что картины ваши вечно
Привлекают знатоков,
Что вы плачете, жалея
И о краже и о лжи,
"А, так вы насчет музея?
Зашипит тут Маршанжи.
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!"
Коль скажу я, что стремленье
Есть и к музыке у дев,
Что приводит вас в волненье
Героический напев,
Даже тут найдет отраву
И нахмурится Гюа:
"Петь про Францию? Про славу?
Подозрительно весьма!
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!"
Коль скажу, что вы сумели
Много добрых дел свершить
И к одной стремились цели
Слезы бедных осушить,
"Кто же бедных обижает?
Обозлится Жакино.
Он властей не уважает,
С бунтарями заодно!
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!"
Что мне делать? Я в кручине.
Я боюсь и намекнуть,
Что пятнадцатое ныне,
Не решаюсь и шепнуть.
"Как, пятнадцатое? - в раже
Завопит Беллар-шпион.
В этот день - забыть нельзя же!
Родился Наполеон!
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!"
Я молчу, стал осторожен...
Ограничу свой привет
Лишь цветами... Но, мой боже!
Он трехцветный, мой букет!
Коль пронюхают об этом
Мы погибли, вы и я...
Что теперь не под запретом?
Даже милость короля.
Эй, постой,
Сударь мой,
Пахнет дело здесь тюрьмой!
Перевод Вал. Дмитриева