— Ага. А почему ты спрашиваешь?
— Просто переживаю. Мне хотелось бы, чтобы ты была счастливой.
— Я счастлива.
— Уверена? Ты тогда не ошиблась, дав согласие?
— Нет, не ошиблась. Вот если бы Гену простила, то это была бы ошибка.
— Как хорошо, что его родители тебе нахамили! Какое счастье!
— Ну ты, мама, даешь! Твоей дочери нахамили, обозвали непотребно, а ты говоришь, что это хорошо…
— Знаешь, чем дольше живу, тем больше понимаю, что все, что ни делается в нашей жизни, все к лучшему. Вот уволил тебя сынок Палыча. А ты свое дело затеяла. Сама себе хозяйкой будешь. Вот обозвали тебя родители жениха. Ушла ты от него. А нашла другого. Он во много раз лучше. И ты с ним счастлива. Вот и получается, что не горе это было. А знак, что не твое это. И работа уже была не твоя, и жених не твой. Переросла ты их.
— Может ты права. Знаешь, у китайцев есть поговорка. Если перевести, она звучит примерно так: «Не тряси дерево с незрелым плодом. Когда плод созреет, сам упадет». Все происходит так, как должно быть и тогда, когда это нужно.
— Вот твой плод созрел и сам тебе в руки упал.
— На дорогой машине… И окатил меня грязью…
— Что ты хочешь? Это наша действительность. Скажи спасибо, что не на голову свалился. Не может же быть все хорошо. За такого жениха многие бы сами в грязь залезли.
— В чем-то ты права. Только мне не нравится, что он за моей спиной иногда действует. Я бы хотела сначала посоветоваться, а потом делать. Я же за его спиной не решаю, что ему лучше. Я его спрашиваю, а он меня нет.
— Это в нем мужское начало говорит. Вот он о тебе и заботится.
— Иногда он чересчур заботливый. Даже тошно…
— И это хорошо. Значит, любит…
Поговорили с мамой по душам. Парни набегались, пес тоже. В общем, прогулкой все довольны. На завтра мама попросила нас съездить на рынок и купить продукты по списку.
Встали мы рано утром. На небе ни облачка. Синоптики обещают сегодня жару. Пекло адское будет днем… Это с чего так природа расщедрилась? Мы стали собираться. Вдруг кто-то стучит в дверь. Наши все входят без стука. И кто это может быть? Оказалось, это Петька. Мама прислала нам его в помощь. Пса оставили дома: на рынке не до него будет. Петька упросил нас съездить и проведать его мать. Мы согласились. Проведали. Она опять беспробудно пьет, и уже новый воздыхатель вокруг нее крутится.
— Как бы квартиру не пропила, — озаботился Никита.
— Не пропьет. Там Петька прописан, и его доля есть.
— Вдруг она куда в долги залезет?
— Не бойся. Ей опекунский не даст разрешение на сделку с квартирой. Они в курсе ситуации. Так что здесь ничего у аферистов не выйдет.
— Ты как, Петруха?
— Нормально.
— Где останешься?
— В доме в поселке.
— Уверен?
— Уверен. Маме все равно, где я. А мне вместе с Грейсом хорошо там жить. Спокойней…
Вот это самое страшное, когда ребенок понимает, что родителям все равно. Раньше Петька хоть плакал, когда понимал, что ей плевать на него. А теперь просто констатирует факт и даже не расстраивается. Допрыгалась соседка. Скоро и сыну станет все равно, жива она или нет…
Приехали на рынок. Мы, ничего не подозревая, ходим по рынку. Смотрим и прицениваемся. Задача перед нами была поставлена простая: закупить продуктов согласно составленному мамой списку. Жарища. Мы то и дело к бутылке с водой прикладываемся. Вспотели, устали и, честно говоря, запарились рыскать по рынку.
Рядом семенит старенькая бабушка, божий одуванчик. Ходит по рядам и пробует все, но ничего не покупает. Меня толкнула, будто бы случайно. Смотрю, а у бабки взгляд-то цепкий. Как приценивается ко мне. Такой взгляд бывает только у карманников со стажем или у милиционеров. Сочла меня не подходящей добычей и пошла дальше. Толкаю Никиту и показываю глазами на бабульку.
— Смотри, что сейчас будет.
— А что будет?
— Спектакль под названием «Ой! Мне плохо!»
— Думаешь, воровка?
— Она самая. Вычислить бы напарника…
— Я за бабкой буду наблюдать, а ты смотри, кто кошелек станет тырить.
Петька стоит и нас слушает. И тоже стал смотреть по сторонам. Мне в помощь… Вдруг бабулька бухается в обморок рядом с разряженной толстой теткой. Все сразу метнулись к бабке: плохо стало одуванчику, надо ей помочь. Сумки свои оставили без присмотра и рты раззявили. Какие же у нас все люди добрые… и наивные. А еще любопытные и доверчивые…
Тем временем проявилась напарница бабки и стала тырить кошельки доверчивых граждан. Когда мы это увидели, от наглости такой остолбенели. Быстро просекли, куда она с добычей драпать станет с рынка. Никита пошел задерживать бабку. А я с Петрухой ловить воровку.
Воровка намного больше меня, толще и наглее. Ишь, как раскормилась на ворованном. Ей никак нельзя попадать в полицию, поэтому бежала она так быстро, как только могла. Но худая лань бежит быстрее жирной. Вот и я быстро догнала воровку. А за мной и Петруха поспел. Жирная идиотка попыталась драться, но была нейтрализована моим хуком справа. Пока Петька вызвал полицию, пока мы ее сдали. У нее все деньги обнаружили. Да и кошельки она руками залапала и отпечатки не стерла. Тупица…
Скинула она лопатники по пути отступления с места кражи. Куда она сбросила кошельки, Петька полиции показал. Те обрадовались: столько свидетелей, и пальчики свежие на кошельках остались. Не день для полиции, а праздник какой-то. На пустом месте и преступную шайку поймали, и дело на месте раскрыли без всяких усилий. Осталось только документально оформить. Свидетелей полный рынок. Не отвертеться воровкам…
А Никита тем временем любыми способами старался удержать бабку на месте. Она порывалась встать и уйти. Вроде в себя пришла. Не сразу до нее дошло, что ее поймали. А когда свою напарницу с полицией увидела, таким взглядом нас одарила… Короче, оказалось, что бабка этой девице родная. Она с внучкой уже несколько лет так промышляет по разным рынкам и магазинам. И вот такая незадача случилась. Поймали воровок на горячем…
И ведь не подумаешь, что старуха — организатор воровской шайки. Бабка по молодости воровала и из тюрем не вылезала. И в старости себе достойную смену подготовила. Получается, что старость не всегда честная. Бывают и вот такие старушенции. Старухи Шапокляк. И знаете, что странно. Эта старуха, на которой пробу ставить негде, воруя всю жизнь, отсидев много лет по тюрьмам, пенсию от государства приличную получает. Представляете, какая наглая и циничная старуха? У этих зечек даже своя философия. Вы думаете, что бабке стало стыдно, когда ее поймали? Покраснела и каяться стала старушенция? Нет! Она стала называть себя санитаром общества и учителем, который учит жизни раззяв и доверчивых дурочек. Такая вот история с нами сегодня приключилась…
Освободились мы только вечером. Пришли на рынок, а там остался какой-то неликвид. Из чего мы сделали вывод, что надо было кому-то из нас заниматься покупками, а кому-то воровок ловить. А мы лоханулись с Никитой и не дали Петрухе полномочия по покупке продуктов.
Едем домой и рассуждаем. С пустыми руками домой едем. С одной стороны воровок поймали и людям деньги вернули, а с другой стороны сами ничего не купили. И есть будем сегодня и завтра то, что дадут. И завтра на рынок придется опять ехать…
Приехали домой поздно. Мама уже не знала, что думать. Когда стали рассказывать, она сначала смеялась, потом огорчилась. И сказала, что завтра все равно нам на рынок ехать придется. Продуктов почти нет. Хотя почему нет? Мы в магазин наш заехали и кое-что на сегодня купили…
Поздно вечером позвонил Михаил и сказал, что пора принимать его работу. Они сегодня все закончили. Решили завтра ехать все вместе в кафе: мы с Никитой будем принимать выполненную работу и расплачиваться с рабочими, а мама с Петькой в качестве группы поддержки. Должен же кто-то со стороны оценить талант Михаила. Мы лица заинтересованные и видели сам проект. А мама с Петькой оценят работу как потребители. Тем более, что Петька видел помещения в первозданном виде до ремонта. Ему есть с чем сравнить. Так сказать, взгляд со стороны. И посмотрим, совпадают ли наши мнения.
Рано утром к нам прискакал Петька.
— Тетя Ира. А нам парадную одежду надевать?