— Почему не подошел тогда?
— Да, я хотел. Но тут появился твой спутник. И я решил тебе подыграть.
— Зачем?
— Интересно было, что ты будешь делать, когда я к тебе в купе напрашиваться буду. Прогонишь или пригласишь?
— На что ставил?
— Пригласишь. Я тебе сначала на совесть надавить хотел. А потом все понял. Ты меня ревнуешь.
— Я не ревную. Еще чего выдумал.
— Ревнуешь. От ревности за мной поехала к черту на кулички. От ревности с ума сходишь. Перекрасила волосы. А вообще тебе идет. Ты изменилась. Но все равно камуфляж твой не сработал. Я тебя сразу же узнал. Зачем ты поехала?
— Поехала, чтоб застукать тебя с любовницей.
— И что бы ты стала делать, если бы застукала?
— Развелась. Терпеть измены и соперницу не стану. И вообще, я знала, что ты придешь. Я в купе одна. Такой шанс ты не упустишь.
— Я смотрю, соседей у тебя нет. Подготовилась? Мужа родного совратила, бесстыдница.
— А муж такой наивный. Даже не понял, как оказался в чужом купе и на чужой койке. Не сами ли вы ко мне приперлись, сударь, в поисках наслаждений и приключений?
— Каюсь. Приманила своим оперением птичка заморская, невиданная. И захотелось мне ее поймать и в клетку посадить. Чтобы только меня радовала своим пением и красотой…
— Да вы поэт, сударь.
— Да. Я поэт. Зовусь я Светик. От меня вам всем приветик…
— Ты Незнайка. С балалайкой…
— Пусть так. Главное — с тобой рядом, в одной постели.
— На одной полке…
— Спи. Хватит болтать. Баю-баюшки-баю. Не ложися на краю. Жмись ко мне, Иришка, а то упадешь…
Спустя несколько минут мы спали. Проснулась я рано утром в своем купе. Никита перенести свои вещи уже успел. И счастливый мне докладывает.
— Твоего обожателя видел. Он на меня так глазами зыркал. Убить готов. Понял, что я тебя отымел, и ему ничего не светит.
— Никакой он не обожатель. Парень предложил помощь, и я ее приняла.
— Так он с другой помощью подкатить рассчитывал. А тут я опередил.
— Да ты у меня, Никитушка, фантазер. Кстати, а как твоя «обоже» отнеслась, что мы вместе и в одном купе? Звуки отсюда ее не сильно смутили?
— Какая моя? У меня одна моя. Это ты. Других нет.
— Ты меня так вчера укатал. Деспот. Хоть чаем напои.
— Напою и в постельку уложу. Ехать еще почти полдня. Много чего интересненького сделать можно.
— Я есть хочу. Ты меня сначала накорми…
Никита вышел. Через полчаса принес завтрак на двоих в постель.
— В ресторан бегали, муж мой? Не права я. Ты не деспот. Ты золото.
— Ешь. Когда я ем, я глух и нем.
— Хитер и быстр, и дьявольски умен?
— Точно.
Поели, попили и опять спать залегли. Хорошо, что я догадалась в это купе место выкупить. Одни с мужем едем. Никто нам не мешает. Только разоспались, как нам в дверь стали настойчиво стучать.
— Кому там делать нечего?
— Полиция. Откройте.
— История повторяется… Ты не спер с голодухи в ресторане завтрак?
— Заплатил, как положено.
— С чего тогда к нам полиция ломится? Или соседи нажаловались на шум ночью?
— Соседи к нам бы сначала побежали скандалить. Нет, тут что-то другое. Может, обокрали кого…
— Минутку. Сейчас откроем, — это уже я кричу.
Мы же с Никитой абсолютно голые спать собрались. А они как к себе домой ломятся. Того и гляди ворвутся. А тут мы: Адам и Ева в естественном образе… Никита надел майку и шорты. Накрыл меня одеялом и открыл дверь. В купе ввалились красномордый капитан, проводница и несколько соседей по вагону. С чего такое столпотворение, интересно знать…
— Где вы были сегодня ночью?
— Какое конкретно время вас интересует? — спросил Никита.
— И в чем причина, что вы врываетесь и беспокоите нас с мужем?
— Впрочем, мы и так можем ответить. Ночью я спал в купе со своей женой. Вернее, выполнял супружеский долг. Мы не так давно поженились.
— А можно узнать, почему вы интересуетесь? — спросила я.
— Что произошло? — поинтересовался муж.