Глава 18
Когда мы вышли во второй мир, вход в него тут же исчез. Я стала с интересом оглядываться по сторонам. Вокруг был лес. Такого красивого леса я никогда не видела: деревья были очень высокими, с толстыми стволами, их кроны были настолько высоко, что я не могла их разглядеть. Деревья стояли далеко друг от друга, и между ними был туман и зеленоватое какое-то свечение.
На первый взгляд лес показался мне довольно-таки пустым, потому что я не слышала звуков животных и птиц, и не видела никаких признаков жизни. Здесь совершенно не было звуков, не было ветра. В какой-то момент мне подумалось, что я схожу с ума от этой тишины.
Поэтому, когда прозвучал голос Эвиаса, я вздрогнула от неожиданности:
— Амалия, как ты? Идти можешь?
Я прислушалась к своим ощущениям.
— Можно попробовать, да, — ответила я.
Пока я наблюдала за Барном, который весело бегал среди деревьев, Эвиас и Вельмар обсуждали, в какую сторону нам следует пойти. Наконец, мы двинулись.
Окружающее пространство не менялось, хотя, как мне показалось, мы прошли довольно-таки далеко. Зато я, наконец, смогла увидеть первых живых существ (не считая деревьев, конечно же). Это были какие-то маленькие ящерицы и лягушки, которые, увидев нас, начинали громко квакать и прыгать в разные стороны.
— Это хороший знак, — сказал Гаиллан.
— Почему? — поинтересовалась я.
— Потому что это значит, что мы идём в правильном направлении, — проскрипел жрец.
Я не поняла до конца, что имел в виду Гаиллан, но донимать его вопросами не стала. Тем более, что я резко почувствовала слабость. Какое-то время я ещё старалась идти вместе со всеми, но силы окончательно покинули меня, и я не выдержала:
— Давайте устроим привал, я больше не могу…
Мы расположились тут же, на земле. Эвиас наколдовал костёр. Становилось действительно прохладно. Мы молча смотрели на огоньки пламени, каждый погружённый в свои мысли. Я смотрела на сильные руки Шаилиона. Он перебирал какую-то веточку, и пыталась понять, о чём он думает. Его волосы были распущены и спадали на колени, а между бровями образовалась складка, которая появляется у людей, когда они чем-то озабочены.
— Будет дождь, — прокаркал Гаиллан, — Нужно укрыться.
Стоило ему это сказать, как через несколько секунд с неба полилась вода. Такого ливня я никогда не видела! Я вымокла мгновенно!
Гаиллан взмахнул рукой, и его длинные одежды тут же создали шалаш, в котором жрец и Барн укрылись от дождя. Эвиас, не меняя положения, щёлкнул пальцами, и мы вдвоём оказались в тёплой просторной палатке. Сначала было абсолютно темно, но мужчина зажёг свечу.
— Ты хочешь есть? — просил меня Эвиас, и я кивнула.
Я была очень голодная, оказывается, поэтому с жадностью накинулась на ломоть хлеба и кусок вяленого мяса. Эвиас не ел.
После еды мне стало ощутимо лучше. Я молча сидела и слушала, как снаружи льёт ливень и дует ветер. Здесь, в палатке, мне показалось очень уютно.
— А почему Вы не едите? — простодушно спросила я декана.
Эвиас задумчиво посмотрел на меня и спросил:
— Как ты себя чувствуешь, Амалия?
Вопрос мужчины, такой простой, почему-то застал меня врасплох. Задумавшись, я ответила, серьёзно глядя на мужчину:
— Я ощущаю печать на своём теле. Постоянно. Она как будто живая, и она горячая, — и я быстро добавила, увидев в глазах Эвиаса беспокойство, — Но всё нормально. Ничего не болит. Просто такие ощущения.
Шаилион расправил плечи, выбросил веточку, которая до сих пор была у него в руках, и ничего не ответил. Мне оставалось только догадываться, что у него в голове.
— О чём Вы думаете? — наконец-то спросила я, набравшись смелости.
— Я думаю о следующем испытании.
— Расскажите, что меня ждёт.