Глава 37
Склеп был абсолютно пустым. И пыльным. Очень пыльным. В углу склепа я обнаружила веник, взяла его и стала подметать полы.
После того, как полы были подметены, я встала на середину склепа и оглянулась. Голые стены, один факел, который тускло горел, слабо освещая пространство.
И что дальше?
Я походила из стороны в сторону, и хотела уже уйти, как вдруг сзади женский голос позвал меня по имени.
— Амалия.
Я замерла.
Это то, о чём я думаю?
— Амалия, дочка… — повторил голос, и я резко обернулась, увидев ИХ.
— Мама… — прошептала я.
Лилия Эвер стояла в длинном белом платье. Рядом с ней, в строгом чёрном костюме, стоял Кмил Эвер — мой отец.
— Папа…
Слёзы побежали по моим щекам.
— Дочка… — сказал отец.
Меня всю трясло. Я сделала маленький шаг по направлению к родителям, в надежде, что мои движения не спугнут их. Но они не исчезли, и я сделала ещё один шаг. И ещё.
Когда я подошла к родителям почти вплотную, я заглянула в глаза к своей маме.
— Мамочка, прости меня, пожалуйста, — всхлипнула я.
Лилия продолжала смотреть на меня, выражение её лица было добрым и спокойным.
— Ты ни в чём не виновата, родная, — сказала женщина, и, протянув свою белую руку, погладила меня по щеке, — Это ты меня прости, что не смогла быть с тобой рядом все эти годы.
— И меня прости, Амалия, — сказал отец, и я посмотрела на его правильное красивое лицо, — Прости, что оставил тебя в чужом мире. Но я так боялся потерять тебя. Боялся, что с тобой что-то произойдёт.
Я вспомнила, как злилась на отца, когда узнала, что он был жив, но ничего не сделал для того, чтобы мы воссоединились. Сейчас, глядя в его добрые печальные глаза, я поняла, что отпустила эту обиду.
— Я не держу зла, папа, — сказала я шёпотом, — А ты, мама, всегда была со мной. Я это чувствую. Знаете, когда я приехала в Котлов, в наш дом… Когда я увидела кроватку, которая предназначалась для меня, я… Я…
Сдерживать слёзы я просто больше не могла. Я бросилась к родителям, прижалась к ним и зарыдала. Именно сейчас я осознала, как мне не хватало мамы и папы, этих любящих людей, которые сейчас обнимали меня. Мама гладила мои волосы, такие же рыжие, как и у неё самой.
Сколько, оказывается, внутри меня было боли. Я так тщательно скрывала её все эти годы, засунула её куда-то далеко вовнутрь своего сознания. Но вот я увидела родителей, и у меня перед глазами замелькали картинки, как могло бы быть, если бы они оба были живы сейчас. Ждали бы меня в нашем уютном маленьком с учёбы. Сколько радостей я была лишена! А они? Разве они не были лишены радости смотреть, как растёт их ребёнок.
Когда у меня не осталось сил плакать, я снова посмотрела в лица своим родителям.
— Я всегда буду любить вас, — сказала я уже спокойно, — Да, наши жизни сложились так, но честно-честно — когда я получу все печати и мы закроем портал, я буду связываться с вами. Господин Гаиллан меня научит. Вы будете меня ждать?
— Мы обязательно будем ждать, когда ты вызовешь наши души, родная, — ответила мама, ласково улыбаясь.
— А вы сейчас вместе? — спросила я родителей, и, наконец, смогла улыбнуться им.
— Мы вместе, — кивнул отец.
— А что там после смерти? — спросила я, — Когда я умру, я буду с вами?
— Ну, что ты, Амалия! — удивлённо воскликнула мама, — Не думай о смерти! Когда настанет время, ты всё узнаешь сама. Запомни, дочка, — уже серьёзно сказала мне Лилия, — Когда придёт время раскрыть свою душу — ничего не бойся, и сделай это.
Я хотела уточнить у родителей, что значат эти слова, но они вдруг стали таять в воздухе.
— Мама! — закричала я, пытаясь схватить воздух, — Папа!
Но они исчезли. С минуту я стояла и пялилась в пустое пространство, где только что стояли мои родители, после чего, на ватных ногах, направилась к выходу из склепа.