После моих слов он обернулся и сказал шёпотом:
— Не бойся, я проходил мимо и услышав плач Эдже вошёл к тебе. Я не стал тебя будить, потому что ты и так почти не спишь.
Он передал мне в руки дочку. Она сладка спала, и я её положила в кроватку, накрыв белым шелковым одеялом.
— Ясемин, зачем ты себя так мучаешь?! — говорит он, нежно гладя меня по щеке. — Посмотри, какие синяки и отёки под глазами, мне больно смотреть на тебя. — с грустью наказывает дедушка. — Давай я прикажу слугам, и они будут сидеть с ребенком, а ты отдохнешь, развеешься?
— Не нужно, я справлюсь.
— Так, я все решил! Сейчас же скажу Лейле, пусть побудут с ребёнком. А будешь противиться моим словам, то обращусь к Демиру. — отчеканил он.
— А причем здесь Демир? — потёрла ладони от волнения.
Дедушка, приподнимая брови, улыбается, даёт понять, что скрывать наши чувства уже нет никакого смысла.
Кладя свои ладони мне на плечи, ласково говорит:
— Внучка, я же всё вижу и понимаю.
В мою голову ворвались невольно воспоминания. Наш с Демиром непозволительный поцелуй на глазах у дедушки. Сглотнув колючий ком в горле, мои щёки пылали от смущения и стыда. Я даже на мгновение потеряла дар речи, когда он продолжил говорить.
— Вы влюблены друг в друга, и надо быть слепым, чтобы не заметить этого. Так что девочка, как я и говорил ранее: "Ты выйдешь замуж по любви, и мне не придётся насильно тебя выдавать замуж!" — радостно парирует он. — И твоим главным законом станет муж, как он позволит, так и будет!
— Дедушка, — переводя дыхание, завопила, объясняя — я не готова к браку. Моя обязанность воспитывать дочь и свою жизнь я хочу посвятить целиком и полностью одной дочке. Да и не хочу обременять Демира своими проблемами и позором. Да и что скажут люди? — слезы градом потекли из глаз. — Они же по сей день ходят, и отворачивают лица от меня. А некоторые, шепчутся за моей спиной. — прикрывая ладонями лицо, начинаю безудержно реветь возопив. — Если я ещё и замуж выйду, то не будет мне покоя. Осудят и закидают камнями на площади суда.
— Тише, тише! — наказывает строго он. — А то сейчас Эдже проснётся, давай выйдем и поговорим!
Выйдя из комнаты, дедушка недовольно посмотрел на меня и властно сказал:
— Как у тебя поворачивается язык говорить такое про себя? У тебя, что совсем нет гордости?
— Дедушка, пойми же меня. — остановилась на полу слове.
Не успев договорить, дедушка повысил голос, перебив меня:
— Замолчи, сейчас же замолчи! Я не желаю слушать эти глупости!
От его разгневанного голоса я медленно отошла назад и была прижата к стене. Почувствовав сильное превосходство над собой, я опустила глаза, не осмелившись их поднимать.
— Говоришь так, будто это мы бегаем за Демиром, а ведь наоборот это он желает видеть тебя в роли своей жены. И никакого позора я в этом не нахожу, ты не виновата, что с тобой так поступили! Поэтому, ты имеешь право на женское счастье, а счастливой тебя может сделать только Демир Оглы. Рядом с ним ты будешь, как за каменной стеной, а твоя дочь станет дочерью влиятельного и хорошего человека.
Дедушка приподнял мой подбородок и посмотрев в глаза спросил:
— Ты поняла меня?
— Да. — ответила тихо я.
— Вот и умничка. И ещё я не желаю видеть эти нескончаемые слезы. — с любовью сказал дедушка и крепко обнял меня. — Я так тебя люблю, внучка! И все кто обидел тебя, сполна за это заплатят!
— И я тебя люблю, дедушка!
После нежных дедушкиных обниманий, я обратила внимание на радостную Эдже, она забежала в дом с хорошей новостью после, которой вся тоска и грусть мгновенно испарились.
— Ясемин, там Демир приехал! А так же сегодня вечером приезжает отец Митин.
Глава 41
Когда любишь, хочется что-то делать во имя любви.
Ясемин
Демир поднялся по лестнице с роскошным букетом красных роз. Его белая рубашка и чёрные брюки придавали изящность и грацию. С чёрным блеском глаза завораживали своим взглядом, а улыбка с глубокими ямочками на щеках грели с теплом душу.
Демир протянул мне букет с признанием:
— Прости что, не предупредив, исчез.
Я не спешила принимать извинения и напрямую задала мучающий меня вопрос:
— Дела были настолько важными, что не хватало времени ответить на звонок?
Демир тяжело вздохнув посмотрел на дедушку и опустив букет признался мне:
— Яс, я не мог позвонить тебе, потому что находился в больнице!
— В больнице? — эти слова поразили меня от чего, я прикрыла ладонью рот. — Ах! — втянула с шумом в себя воздух.
Получается, дедушка обманул меня, сказав, что: "Демир, уехал по важным делам".
— Как ты мог солгать мне, дедушка? Разве, я достойна этой лжи? — с обидой выпалила я.
Я глазами осматриваю Демира с ног до головы.
— Внучка, ты совсем плохо выглядела, а новость о ранении Демира могла бы убить тебя. — с поникшим голосом произнёс он. — Чтобы я тогда делал?
— Ясемин, не держи зла на дедушку. Посмотри на меня, я перед тобой живой и здоровый. — ласково произносит Демир, нежно берёт мою ладонь и кладя к себе на грудь, шепчет. — Послушай.
Я на мгновение перестала дышать, сердце билось в бешеном ритме, оно как будто сейчас выскочит из груди. И моё сердце так же стучало и этот пульсирующий ритм сердцебиение, казалось, сливался в единое целое.
— Я люблю тебя, Яс! И никогда не оставлю одну! — с серьёзным лицом заявляет он.
— Ну, хватит, я всё поняла! — резко убираю руку от его груди, а он улыбается, будто понимает, что сгорю сейчас от мучительного смущения.
— Ой, — буркнул дедушка, продолжив, — я же совсем забыл у меня ведь встреча через час! — воскликнул он и быстрой походкой покинул второй этаж, оставив нас наедине. — Это всё ваша любовь! — доносился эхом дедушкин голос до нас.
Мы с Демиром, не сдержавшись, усмехнулись от дедушкиного поведения. Это было смешно.