Меня решительно пьянят
Мои вокальные заскоки
И разноцветный звукоряд.
Альбомов множество скопилось,
Я знаю, за 15 лет.
Трясусь над ними, озирая
Коробки дисков и кассет.
Но мне не очень интересен
Путь в массы песенок моих.
Хотя есть штучек двадцать песен,
Известных более других.
Еще я - меломан. Мне близко
Почти что все - хард-рок, хардкор,
Джаз, авангард, и панк, и диско,
Тяжмет, и рэггей, и фольклор.
Как меломан с огромным стажем,
Берусь на слух определить:
Вот Фридман нарезает, скажем,
А вот Стив Вэй пошел пилить.
...Но лучшей музыкой на свете
считаю женский сладкий стон.
О, как влюблен я в звуки эти!
Как в эти звуки я влюблен!
Когда скрипит, трясется койка,
Вдруг сладкий настает момент
Ах, женщина тогда какой-то
Неповторимый инструмент!
Она воркует, стонет, плачет
И громко мамочку зовет,
Но это - редкая удача,
Бывает все наоборот:
Когда красивая пацанка
Лежит, не скажет даже "ой",
Как на допросе партизанка
Молчит геройски под тобой.
За что мне нравятся хохлушки
За то, что крайне горячи,
За то, что вцепятся в подушки
И в голос голосят в ночи.
Девчонки! Вы - парней услада,
Как меломан, как музыкант,
Я вам советую - не надо,
Не надо прятать свой талант!
Вы не стесняйтеся, девчонки,
Шепчите: "Ох!", кричите: "Ах!",
Как инструмент изящно-звонкий,
Послушный в опытных руках.
1999 год.
Весна у Калитниковского кладбища.