Как показалась в тот же час,
И думы, бывшие печалью,
Слезами хлынули из глаз.
Отцовский гнев мне дай оплакать.
Арминда
Заметь, сеньора...
Юлия
Есть ли рок
Желанней - смерти от печали?
Кто умереть от скорби мог,
Тот понял высшее блаженство;
И скорбь не слишком велика,
Коль вместе с жизнью не порвалась.
Арминда
Но в чем, скажи, твоя тоска?
Юлия
Лисардо, милая Арминда,
Виной меня постигших зол:
От Эусебио все письма
Он у меня в столе нашел.
Арминда
Он знал, что там они лежали?
Юлия
И нет и в то же время да:
Мое несчастие решила
Моя жестокая звезда.
Он был такой угрюмый, хмурый,
Наверно он подозревал,
Так я решила, - и не знала,
Что он-то достоверно знал.
Внезапно он приходит бледный
И умоляет, как сестру:
"Я, - говорит он, - проигрался
И продолжать хочу игру.
Дай что-нибудь из украшений,
Тебе я долг свой заплачу".
Я вынимаю ключ и ящик
Скорее отпереть хочу,
Но он, нетерпеливо-гневный,
Сам ключ хватает, отпер стол,
И тут же, в первом отделеньи,
Все письма тайные нашел.
Взглянул и запер. И ни слова
(О, Боже!) не промолвил мне,
Пошел к отцу, и заперся с ним,
Я здесь сижу, как в западне,
О чем-то долго говорили,
Я казни жду, дрожу, горю,
И вышли, наконец, и оба