Блаженней снега на вершинах горных.
Два крыла даны тебе,
И ты раскрыла светлые - и где ты?
Из родной страны тебе
Мои слышны ли бедные приветы?
...............................
...............................
...............................
...............................
Второе стихотворение, возможно, было завершено: М. Л. Лозинский посылал его (или цитировал в письме) Гумилеву на фронт, что выясняется из невыделенной цитаты (курсивом выделено нами) в ответном письме Гумилева от 2 января 1915 года: "И мэтр Шилейко тоже позабыл о моей "благоухающей легенде". КАКИЕ ТРУДЫ Я ВЕРШУ, КАКИЕ НОШУ ВЕРИГИ? Право, эти стихи он написал сам про себя и хранит их до времени, когда будет опубликован последний манифест, призывающий его одного" {2}.
Спокойно и сознательно живу:
Вершу труды, крепясь ношу вериги,
И, тонким сном забывшись наяву.
Порой люблю читать немые книги.
И вдруг приходят, говорят: "Войны
Гроза идет! народам!"
Что ж, я готов. Я - верный сын страны,
Меня вскормившей молоком и медом.
Меня берут отдела и от книг.
................................
................................
................................
Спокойно сознаю, что я умру:
Я не умею делать дело боя...
И только жаль, что в красную дыру
Душа и книг не унесет с собою.
.................................
.................................
Я не герой, я - только сын страны,
Меня вскормившей молоком и медом.
Для сравнительно большого числа рукописей использовались бланки журнала "Аполлон", что является основанием для датирования этих автографов Шилейко временем после 1913 года, когда М. Л. Лозинский стал секретарем журнала и его друг получил доступ к редакционным бланкам. Среди них есть черновые; на нескольких беловых автором даны варианты - М. Л. Лозинскому для выбора, с пометками и правкой последнего, - еще одно косвенное свидетельство тому, как высоко ценился друзьями литературный вкус Лозинского. В архиве имеются также корректурные гранки публикаций В. К. Шилейко в "Гиперборее" и "Аполлоне" и большой корпус машинописных копий.
Особенный интерес представляют три рукописные книги Шилейко. Рукописный макет предназначенной к печатанию книги "ДИПТИХОС (греч)" (1915) как бы воплощает отношения "триумвиров" Гумилева, Лозинского, Шилейко (о "триумвирате" см. в предисловии, с. 10). Книга должна была включать в себя по одному стихотворению двух авторов - Лозинского и Шилейко и была посвящена третьему. Гумилеву. Напечатать книгу предполагалось также в трех экземплярах - именных, сведения об этом помещены на обороте титульного листа и последней стороне обложки. Ниже названия - подзаголовок: "Две эпитомы"{3}. Местом издания указан "В 0", годом - 1915. Ниже заголовка помещены имена авторов, посвящение размещено на шмуцтитуле. Далее следуют: первым - стихотворение Лозинского "То был последний год..." с датой: 15.XIII (так!) 1914 (на приложенном к макету автографе дата другая - 4 октября 1914), вторым - "Есть вера духа..." Шилейко с датой: 8 марта 1915.
Следующая по времени рукописная книга Шилейко общего названия не имеет, условно называем ее по первому разделу - "Василеостровские ямбы". Время создания ее, по косвенным данным, также 1915 год, но несколько позже " ДИПТИХОС (греч)", так как "Есть вера духа..." в ВОЯ уже получила подзаголовок "Вторая эпитома". Все вошедшие в нее стихотворения представлены без дат. Книга состоит из двух разделов. Первый - под названием "Василеостровские ямбы" и с посвящением М. Л. Лозинскому, сюда вошли: "Васильевский остров" ("Здесь мне миров наобещают..."), "Другу" ("Смущенно думаю о нем..."), "Подарок" ("Томительно люблю цветы..."), "Черное солнце" ("Как бы обмануто собой..."), "Метеорит" с подзаголовком: "Вторая эпитома" ("Есть вера духа..."). Второй раздел - под названием "Marginalia", в него вошли: "Еще болезненно-свежа..." (эпиграф: "Так беспомощно грудь холодела..."), "Ужель "не поднимая глаз"?.." (эпиграф: "И дал мне три гвоздики. Не поднимая глаз..."), "Его любовь переборолась..." (эпиграф: "Подарилась поздняя отрада/ Всё на свете разлюбившим взорам").
Макет последней по времени книги. "Пометки на полях" (ее название тождественно названию раздела в предшествующей -"Marginalia"{4}), был создан в 1916 году; подробнее о ней говорится в примечаниях.
Первый раздел нашего издания воспроизводит макет этой книги. Во второй раздел - "Дополнения" - включены остальные стихотворения В. К. Шилейко. За пределами настоящего издания остаются, по учтенным нами сведениям, стихотворения "Смейтесь надо мною. Я ведь побежденный...", "Сегодня день так бурно снежен..." (оба, вероятно, юношеских лет), шуточный "Экспромт", "В жизни надо быть цепкой..." (написанное "на случай"?) - все из семейного архива Шилейко; стихотворение "Моя причуда безымянна..." (находится, в составе сборника, в собрании А. Ф. Маркова). Учтенные В. Н. Топоровым незавершенные наброски "Уйти? Или остаться? Кто ты?..", ""Отче" прочитаю..." {5} приведены нами в примечаниях к стихотворению "Тысячелетний шаг вигилий...".
В работе над текстами учтены также автографы из семейного архива Шилейко, фондов РГАЛИ, РНБ и частных собраний. В собрании А. Л. Дмитренко находятся оттиски публикаций В. К. Шилейко с дарственными надписями Е. А. Грековой и принадлежавшая ей расклейка печатных текстов стихотворений "Ничего не просил у Бога...", "Она - бледнее, чем вчера...", "Я думал: всё осталось сзади...", "Ты поднимаешься опять..." с внесенными автором датами и поправками. В собрании А. Ф. Маркова хранится авторский сборник восьмистиший В. К. Шилейко 1916 года, включающий стихотворения "Как путник при конце дороги...", "Увял, увял цветущий мир...", "Моя причуда безымянна...", "И снова с горестной гордыней...", "Живу мучительно и трудно...". К сожалению, мы не имели возможности познакомиться с этим сборником de visu (А. Ф. Маркову мы благодарны за предоставленную текстологическую информацию), и окончательно решить вопрос о передатировании стихотворения "Как путник при конце дороги...", раньше считавшегося написанным в 1926 году, мы сейчас не вправе. Если дата "1916" для него подтвердится, то тем самым будут поставлены под сомнение даты нескольких стихотворений, известных по письмам Шилейко к жене, В. К. Андреевой-Шилейко, 1920-х годов и снова приобретет актуальность сообщение первого исследователя творчества В. К. Шилейко, Ю. М. Гельперина: "Согласно некоторым свидетельствам современников, в 1920-е годы Шилейко вовсе не писал лирических стихов и даже декларировал свой отказ от лирики" {6}.
Вошедшие в публикацию тексты представлены в их основных (окончательных) авторских редакциях {7}. Другие редакции и варианты даются выборочно в примечаниях. Те источники текстов, местонахождение которых в примечаниях не указано, находятся в АЛ. Все тексты печатаются в соответствии с нормами современной орфографии. Сохранены некоторые особенности пунктуации оригинала.
{1} В. Н. Топоров привел даты нескольких известных стихов и впервые напечатал три стихотворения по копиям из архива Лозинского (Топоров. С. 285 и следующие).
{2} Гумилев Н. В огненном столпе. М., 1991. С. 244.
{3} Эпитома - краткое извлечение из труда более обширного, составлявшееся эпитоматором; многие сочинения древних авторов известны теперь только в эпитомах.
{4} Здесь уместно вспомнить об оказавшейся диагностически точной характеристике, которую В. Н. Топоров, еще не знавший наших материалов, дал поэтической установке Шилейко: "...сознательный выбор маргинальной позиции, дающий поэту право остаться в стороне от злобы дня и литературной полемики, избрать независимое, свое место вне направлений и мод в надежде на справедливый, хотя и скромный суд будущего..." (Топоров. С. 284).
{5} Топоров. С. 325.
{6} Гельперин Ю. М. О поэтическом наследии В. К. Шилейко // Материалы XXVII научной студенческой конференции. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 1972. С. 76.
{7} По причинам, оговоренным выше, мы не считали возможным учесть редакции сборника из собрания А. Ф. Маркова при определении основного текста вошедших в него стихотворений; эти редакции мы помещаем в примечаниях соответственно информации, предоставленной владельцем.
"Пометки на полях"
"Пометки на полях" были собраны автором, предположительно, осенью (или зимой, но, по датам вошедших в книгу стихотворений, не раньше весны) 1916 года, когда возобновило свою деятельность издательство "Гиперборей", начавшее подготовку "Четок" и (чуть позднее) "Белой стаи" Ахматовой, "Камня" Мандельштама, "Колчана" Гумилева, "Вереска" Г. Иванова, "Облаков" Г. Адамовича, "Горного ключа" Лозинского (четыре последние книги вышли, из-за сложностей финансирования, в издательстве "Альциона"). В эту печатную демонстрацию возможностей "поэтов "Гиперборея"" (по определению В. М. Жирмунского из статьи "Преодолевшие символизм") должна была попасть и книга Шилейко. Подготовка велась М. Л. Лозинским летом 1917 года. Книга была доведена до корректуры, которая была послана автору в Феодосию: об этом известно по переписке Шилейко и Лозинского, приведенной в предисловии. По каким причинам уже находившаяся в типографии книга не вышла, неизвестно. Вполне вероятно, что при подготовке к печати в 1917 году в нее вносились изменения, и, следовательно, рукописный макет "Пометок на полях", сохранившийся в архиве Лозинского, представляет собой первоначальный замысел. Однако этот оригинальный замысел - не "сборника" собственных, а
Макет книги оформлен В. К. Шилейко полностью: обложка, внутренние титульные листы, на которых размещены посвящение М. Л. Лозинскому и номера разделов (их в книге четыре); тексты стихотворений написаны им собственноручно (места трех стихотворений отмечены начальными или заключительными строками, что оговорено в примечаниях).
Книга в настоящем издании воспроизводится по макету, что в примечаниях к отдельным стихотворениям больше не оговаривается; специально оговорены те несколько случаев, когда в тексты внесены поправки по авторской публикации в альманахе "Тринадцать поэтов", и те три случая, где место стихотворений в макете было только обозначено. Внесенные нами поправки приводят стихотворения к их основным (окончательным) авторским редакциям.
"...И в час, когда тоску труда...".