Разочарование — это достаточно обобщенное понятие. Оно все же бывает разным в зависимости от того, чем именно было вызвано. Разочарованием называют ощущение досады из-за неоправданных ожиданий, обиду из-за неприятных поступков окружающих. гнев из-за невозможности получить желаемое. Но эти неприятные ощущения можно пережить. Намного хуже видеть разочарование в глазах человека, который стал тебе дорог.
Когда мы столкнулись в дверях бара, взгляд Александра как будто приморозил меня к этому месту. И именно то же разочарование я испытала, глядя в его удаляющуюся спину. Только это было разочарование другого рода — в себе. Руки как-то сразу опустились, а из легких как будто вышел весь воздух.
— Не ходи за ним сейчас, — сказал Лиен. — Сделаешь только хуже.
А я и не собиралась. Честно. Потому что не знала, что буду говорить.
— Я сам с ним поговорю, — добавил Макото и быстро пошел за Райнером, который пару минут назад скрылся за поворотом.
Ситуация до слез смешная. Казалось бы, мне не в чем оправдываться. Я не состою в отношениях с Алексом и вообще не должна ничего ему объяснять. Но мне хотелось. Хотелось снова увидеть, как теплеет его взгляд, а не эту застывшую ледяную маску.
Я могла все же побежать за Алексом и попытаться ему что-то объяснить. Или могла пойти в бар и продолжить вечер с Кирой. Но я все еще стояла на входе, смотря пустым взглядом на улицу, не решаясь сделать хоть какой-то шаг. Через пару минут вернулся Лиен.
— Я не смог его догнать. Он куда-то исчез. Может быть, поймал такси. Я поеду в гостиницу и все ему объясню.
— Не стоит, — сказала я жестче, чем планировала. — Просто не лезь в это, — отрезала я и развернулась, чтобы пойти обратно в бар.
Впервые за последние несколько лет мне хотелось напиться. Странно. Я не испытывала подобного желания даже когда умирала от страха после побега. Но чертово разочарование разливалось внутри едкой отравой, которую хотелось выжечь, пусть и таким дурацким способом.
Вернувшись за столик, я практически без сил опустилась на свой стул, а затем молча взяла бутылку текилы, налила стопку и опрокинула ее, даже не ощутив вкуса. Кира смотрела на меня ошалевшими глазами, а за спинами других отдыхающих уже маячил Лиен.
— Эмбер, я действительно могу поговорить с ним! — выпалил он, как только приблизился к нашей компании.
— Ты уже сделал достаточно, — процедила я.
— Как мне все исправить?
— Просто уйди. Я сейчас не хочу тебя видеть.
— Ладно, — согласился он после секундного сомнения. — Только дай свой телефон, я запишу тебе в заметки адрес отеля.
Я протянула ему смартфон, который мне выдали сегодня утром. В нем было всего два контакта, но старым мне пользоваться категорически запретили. Записав адрес, Лиен еще раз взглянул на меня с такой тоской и сожалением в глазах, что стало немного стыдно. Но я продолжила молчать до тех пор, пока он не ушел.
— Чем Лёня так провинился? — со спокойным любопытством спросила Кира.
— Неважно, — хмуро ответила я и поспешила перевести тему. — Как ты их постоянно называешь? Ну, Александра и Лиена? Это какие-то ругательства? Дашь мастер-класс?
— Ты про Лёню с Саней? — рассмеялась девушка. — Я тебя разочарую, но это всего лишь местные аналоги их имен.
— А почему тогда я обделена русским прозвищем? Чем я успела заслужить такую благосклонность с твоей стороны?
— Тем, янтарная моя, что у имени Эмбер нет аналогов в моем языке, — пожала она плечами, а затем непонятно добавила. — Эмбер она и в Африке Эмбер.
Я кивнула, сделав вид, что что-то поняла, и снова опрокинув стопку. Постепенно разочарование сменялось злостью. Какого хрена? Почему я должна оправдываться? Почему я чувствую себя виноватой? Как же они меня достали! Оба! Постоянно как будто делят меня между собой. Вспомнился случай в китайской гостинице, когда они решали, с кем именно я пойду гулять, даже не думая спрашивать моего мнения. Сейчас эта ситуация повторилась.
Долбаный Лиен, которому приспичило меня поцеловать! Долбаный Алекс, который сразу же сделал какие-то выводы, не разобравшись в ситуации! Хотя… А чего я ждала? Что он сядет и проведет со мной психологический разбор этого поступка? Я вот тоже психанула, когда узнала о том, что его связывает с Кирой. Причем это было давно! А с Лиеном я поцеловалась минут пять назад.
— Так не пойдет, подруга! — услышала я голос Киры. — Выныривай из своих мыслей. Мы сюда пришли напиться и, возможно, повеселиться.
— Ты права, — твердо заявила я, опрокидывая уже третью по счету стопку текилы.
— Притормози, — она забрала у меня бутылку. — Я, конечно, всегда мечтала закончить вечер, придерживая волосы подруги, которая склонилась над унитазом. Но говорят, что мечта должна оставаться мечтой, иначе целей в жизни не останется. Так что не лишай меня смысла существования. Лучше расскажи, куда делись наши Старски и Хатч?
— Возможно, объясняются друг другу в любви. А может быть, снова пытаются набить друг другу физиономии. Кто знает?
— Какая интересная у людей жизнь, — немного завистливо протянула Кира, подвинув ко мне тарелку с закусками. — Ешь, а потом мы будем пить за то, какие мужики козлы.
— Почему именно за это? — удивилась я, но от угощения не отказалась.
— Потому что эта тема вечна и прекрасна. А в твоем случае еще и актуальна. Ну что ты на меня так смотришь? — спросила девушка, уловив мой подозрительный взгляд. — Можно подумать, этого не видно. Саня на тебя облизывается, как котяра на сметану. Лёня смотрит щенячьими глазами, а потом еще и ведет себя как побитая собака. Эх, была бы тут моя бабушка, она бы тебя расцеловала!
— Это еще почему? — логику в словах Киры было почти невозможно уловить и у меня создавалось впечатление, что мы разговариваем на разных языках, хотя она отлично владела английским.
— Потому что когда Санта-Барбара закончилась, она очень расстроилась. А тут такое продолжение! Если бы ты оказалась чьей-то потерянной в детстве сестрой, она бы от счастья даже на свои несуществующие проблемы с сердцем жаловаться перестала.
Я уже откровенно посмеивалась. Напряжение немного отпускало. Не знаю, что было причиной — те три стопки текилы, которые я успела выпить, или болтовня Киры. Но сейчас мне уже определенно было лучше.
— Ты не отвлекайся, пей давай. Только закусывать не забывай.
И я начала пить. Я не представляла, какая именно у меня стояла цель на сегодняшний вечер, но оставаться в трезвом уме я точно не собиралась. Тем более компания оказалась действительно приятной. Конечно, поначалу я чувствовала себя неловко. Меня коробило из-за того, что я напиваюсь в компании бывшей Александра. И это при том, что выпить я решила именно из-за Райнера. Но уже через полчаса я об этом забыла. Кира оказалась веселой и очень неординарной личностью. Не знаю, в чем именно была причина — в ее характере или в выпитом алкоголе — но скоро мы общались так, как будто являемся давними подругами. И когда бутылка плавно подошла к концу, мою голову посетила великолепная идея:
— Нужно все объяснить Александру! — категорично заявила я. — И убить Лиена!
— А можно более подробно, драгоценная моя? Прежде чем прятать труп, я должна знать, за что он поплатился.
То ли выпитый алкоголь сказался на моей разговорчивости, то ли лицо у Киры оказалось слишком располагающим, но я выложила все подробности моей запутанной личной жизни, которая, как оказалось, нифига не личная! Но стоит отдать мне должное, говорила я только о своих неначавшихся отношениях. Ни о своей работе, ни о том, как я попала в Россию, ни о профессии парней я не обмолвилась.
— А давай мы не будем Лёню убивать, — предложила Кира, но как только я хотела обвинить ее в излишней доброте, добавила. — Давай его взломаем! В соцсетях проведем от его имени каминг-аут, и все сразу станет весело и прекрасно!
— Идея, конечно, интересная, но боюсь, это не поможет. Алекс скажет, что всегда об этом знал, сделает ему предложение, и они будут жить вместе долго и счастливо! Нет, я должна поговорить с Александром и все ему объяснить!
И я даже поднялась, чтобы сразу же исполнить свои намерения, но пошатнулась и упала обратно на стул.
— Я бы на твоем месте не торопилась действовать столь радикально. Пусть успокоится и включит логику. Если сейчас начнешь перед ним белым флагом размахивать, он на него выльет три литра сарказма, и вся дипломатия пройдет даром, — она посмотрела на мое грустное лицо. — А у тебя вообще этот самый белый флаг есть?
— Нет.
— Видишь, насколько хреново ты подготовилась!
— Ладно, — махнула я рукой. — Но кажется, мне все равно нужно в отель. Больше пить я просто не смогу!
— Что ж вы все такие скучные, — вздохнула Кира. — Пойдем, бриллиантовая моя, довезу тебя домой. Еще потеряешься, а твои Чип и Дейл меня потом закопают под ближайшим деревом.
***
По дороге алкоголь немного выветрился, и теперь я хотя бы твердо стояла на ногах. Ну, я так думаю. Но от своих намерений я не отступила. Мне до смерти надоела эта ситуация и была готова решить ее немедленно. В трезвом состоянии я бы подумала о том, насколько глупо это будет выглядеть. И о том, что я, вообще-то, не должна оправдываться. Тем более за то, чего не делала. Но критическое мышление отказало еще десять стопок назад.
Именно поэтому вместо того, чтобы отправиться к себе в номер и выспаться, я подошла к комнате, в которой остановился Александр. Несмотря на то, что алкоголь в крови подталкивал к действию, я все равно застыла у его двери с колотящимся сердцем. И несколько секунд стояла, замерев, как будто собираясь с духом.
Глубоко вздохнув, я постучала и сразу же пожалела об этом. В голове мелькнула мысль о бегстве, но ноги как будто приросли к полу. Еще бы пару мгновений, и я бы отмерла, пытаясь скрыться за ближайшим поворотом. Но Александр открыл почти сразу. И я снова забыла, как дышать.
На нем были только штаны из мягкой ткани, которые сидели достаточно низко. Тяжело сглотнув, я пробежалась взглядом по его обнаженным плечам, груди, прессу, особенно задержавшись на шраме с правой стороны. Мои глаза замерли на линии косых мышц живота, которые уходили вниз, прячась за ткань домашних брюк.
Я ведь и раньше видела его тело. Но никогда не испытывала таких чувств. Может быть, дело было в том, что когда Алекс был моим пациентом, я работала исключительно на инстинктах. Привычка не видеть в больных сексуальный объект была вбита намертво. Сейчас же обстановка была более чем интимной. И тормоза окончательно отказали.
Увидев меня, он нахмурился, прислонился плечом к косяку двери и сложил руки на груди, как будто пытался отгородиться от меня.
— Ты ошиблась дверью. Комната Лиена дальше по коридору.
— Я не ошиблась, — почти неслышно прошептала я.
Ну же, Эмбер! Где твоя смелость? И почему ты всегда трезвеешь в самый неподходящий момент?
— Я могу войти?
Александр ничего не ответил. Только слегка подвинулся, так, чтобы я могла протиснуться в комнату, но при этом на пару секунд оказалась прижата к его телу. Еще один момент, после которого можно смело умирать. Мне казалось, я даже через платье почувствовала рельеф его торса. Ощутила все кубики. В горле пересохло и отнюдь не из-за выпитого алкоголя. Но я все же совладала с собой и зашла в комнату, буквально на пару шагов отойдя от Александра, который остался в той же позе, только прикрыл дверь и теперь облокачивался уже на нее.
— Я хочу объяснить, — начала я решительно, пока еще сохраняла способность говорить. — Это…
— Не то, что я подумал? — иронично хмыкнул он, продолжив за меня предложение. — Мне это не интересно. Ты вообще не должна ничего объяснять.
— Знаю, — я опустила взгляд. — Но мне хочется. Точнее, мне не хочется, чтобы ты думал, что я…
— Что ты что? Поцеловала Лиена? Я уже сказал, мне это не интересно.
— Черт! Ты невыносим!
— Какая неожиданная характеристика, — ухмыльнулся Райнер.
— Неужели сложно хоть раз меня выслушать? Этот твой вечный сарказм! Твои шуточки тупые! Твоя напыщенность! Заносчивость! Самовлюбленность! Как же ты меня бесишь!
— Ты пришла, чтобы это мне сказать? — он недобро улыбнулся и оторвался от стены, начав медленно подходить ко мне. — Ты тоже раздражаешь меня, Эмбер. Меня бесят твои пухлые губки. Твои наивные глазки. Твое платье! Твоя долбанная помада! — прорычал он, нависнув надо мной.
— Да что ты… — я задохнулась от возмущения. — Придурок!
Это было критической ошибкой с моей стороны. Еще один шаг, под которым я капитулировала, и Алекс прижал меня к стене. Он выставил вперед одну руку так, что ладонь оказалась возле моей головы, продолжая нависать надо мной. Казалось, голубые глаза сейчас прожгут меня насквозь.
— Чего ты хочешь от меня, Эмбер?
Простой вопрос, который поставил меня в тупик. Разговор пошел совсем не так, как я планировала. Но ведь это я к нему пришла. Заявилась среди ночи и попыталась что-то объяснить. Зачем? Я точно знала ответ на этот вопрос. И не смогла соврать.
— Хочу, чтобы ты заткнулся и послушал меня. Хочу, чтобы ты знал, что я была расстроена после того как узнала… о Кире, — не последних словах я немного стушевалась, но через пару мгновений снова вздернула подбородок и продолжила. — Хочу, чтобы ты не обвинял меня в том, в чем я не виновата. Хочу, чтобы мы не разыгрывали здесь дешевую драму. А еще хочу, чтобы ты понял, что меня не привлекает Лиен, потому что я хочу тебя!
Голубые глаза на секунду прищурились, а затем на меня обрушился ураган. Тело, которое и так упиралось в стену, оказалось вжато в нее с такой силой, что из легких резко вышел воздух. И снова вдохнуть его не было никакой возможности, потому что Алекс накрыл мои губы жестким, властным, почти болезненным поцелуем. Обхватив двумя пальцами мой подбородок, он крепко фиксировал голову, покусывая мои губы и втягивая в свой рот. А я поддалась ему. Снова. Потому что этому напору невозможно было противостоять. Да и не хотелось.
Я прильнула к нему, хотя казалось, что между нами и так не осталось даже нанометра. Инстинктивно вильнула бедрами, почувствовав, насколько он возбужден. Мои руки обхватили плечи, сжимая и слегка царапая. А когда он оттянул зубами мою губу, а затем прошелся по ней языком, как будто зализывая укус, я протяжно застонала.
И все прекратилось. Райнер отстранился, оставив после себя внезапный холод и какую-то опустошенность. Снова стон, но на этот раз он выражал разочарование. Да сколько можно?
— Увидимся завтра, Эмбер, — сказал он ровным голосом.
Он хотел казаться очень спокойным, но по тяжелому дыханию, по блеску в глазах я видела, сколько сил ему потребовалось, чтобы разорвать этот поцелуй. Может быть, он поступал даже правильно, но завтра такой решимости у меня уже не будет. И снова начнется этот танец по кругу, из которого никто не выйдет победителем.
— Ну нет! — прошипела я, вцепившись ему в волосы и притягивая для нового поцелуя.
Он ответил, хоть и простонал почти болезненно. Пальцы на моей талии сжались сильнее, и он еще раз попытался от меня отстраниться.
— Эмбер, ты пьяна. И завтра пожалеешь об этом. Я тебя в последний раз предупреждаю — иди в свой номер, — практически прорычал я.
— Меня и этот устраивает, — почти мурлыкнула я, а затем прошлась пальчиками по его груди, спускаясь по ощутимо подрагивающему животу.
— И какого хрена я футболку не надел? — послышался очень тихий шепот, который явно не предзначался для моих ушей.
Я довольно усмехнулась и, еще больше осмелев, опустила руку ниже, пройдясь ноготками по члену сквозь ткань брюк, а затем несильно сдавила. Александр то ли зарычал, то ли застонал… Кажется, все вместе. И от этого звука по телу прошла волна удовольствия, концентрируясь внизу живота и затягиваясь в тяжелый, почти болезненный комок.
Схватив мои запястья, он поднял их у меня над головой, прижимая к стене.
— Я не сплю с пьяными девушками, — предпринял он последнюю попытку остановиться. — Давай поговорим завтра на трезвую голову.
— А давай ты больше не будешь разговаривать, — предложила я, вжимаясь в его пах и немного виляя бедрами.
Алекс рывком развернул меня спиной к себе, а затем наклонился, и невыносимо медленно провел ладонями по моим ногам, начиная от икр, собирая платье в подобие гармошки.
— Я еще не все сказал, янтарик, и советую меня послушать.
Когда ткань задралась выше ягодиц, обнажая тонкое кружево трусиков, Райнер на секунду прикоснулся к нежной коже губами, а затем сразу же отстранился, поднимаясь. Теперь я чувствовала его дыхание на шее, и замерла от предвкушения. А затем почувствовала слабый, но звонкий удар по ягодице.
— Это за то, что не послушалась меня, — прошептал он мне на ухо, задевая губами мочку уха.
Еще один шлепок, не сильнее предыдущего, и хриплый, очень низкий и сексуальный до бесконечности голос:
— Это за то, что сбежала из бара, не предупредив.
Самый звонкий, но тоже едва ощутимый удар пришелся на другую ягодицу, заставляя меня начать дрожать от возбуждения. Этот строгий, но такой соблазнительный голос действовал на меня лучше любого афродизиака.
— А это за то, что целовалась с Чоном! — он обхватил мою талию, вжимаясь пахом в ягодицы, и слегка прикусил за шею в районе пульсирующей жилки, вырывая новый, еще более протяжный стон. — Если я еще раз увижу тебя рядом с Лиеном, так просто ты не отделаешься!
— А-а-алекс, — простонала я.
Он снова развернул меня, вглядываясь в глаза, которые сейчас наверняка были затуманены похотью. Но он все равно медлил. Даже сейчас, когда платье собралось в районе талии, больше не скрывая ничего, что ниже пояса, он как будто давал возможность отступить. И мне, и себе. Но я не позволила.
Прильнув к нему, я провела языком по шее, спускаясь к груди, слушая его учащенное дыхание, как лучшую музыку. А затем опустилась на колени, стягивая штаны вместе с боксерами. Раздался слишком тяжелый вздох и я, довольно улыбнувшись, обхватила ствол у основания, скользнула по всей длине, а затем легко, больше дразняще, лизнула головку.
Алекс на пару секунд откинул голову, разрывая зрительный контакт. А когда снова взглянул на меня, сомнений на его лице уже не было. Голубые радужки глаз потемнели настолько, что стали почти черными. Он отстранил меня и, сразу же подхватив на руки, в несколько шагов донес до кровати.
Нависнув надо мной, он пошло улыбнулся, и я поняла, что теперь пришла его очередь его мучить. Мое платье слетело так легко, непринужденно и почти незаметно, что создавалось ощущение, будто Алекс использовал какую-то магию. Оставив поцелуй на моей скуле, он начал спускаться, лаская губами шею, ключицы, грудь через тонкую ткань бюстгальтера. Каждое прикосновение заставляло дрожать и выгибаться ему навстречу. Казалось, его губы были везде. А теми местами, которые оставались обделенными, занимались руки, поглаживая, сжимая, лаская кожу.
Мои стоны вырывались все чаще, постепенно вливаясь в одну мелодию. Но он не спешил избавляться от белья так же быстро, как от платья, предпочитая медленно раздевать, как будто распаковывал дорогой и желанный подарок. И когда трусики наконец отправились в дальний угол к платью, я сама качнулась вперед, показывая, что именно мне сейчас нужно.
— Куда ты так торопишься?
Снова сжав запястья над головой, он навис надо мной, заглядывая в глаза.
— Я больше не могу, — простонала я.
Но правда заключалась в том, что он тоже больше не мог. Одним медленным, но уверенным движением он оказался во мне, вырвав из горла протяжный стон:
— Да-а-а-а-а…
Он на секунду замер, давая мне время привыкнуть, и сделал еще один рывок. О нежности уже не могло идти речи. Мне она была просто не нужна. Кажется, мы оба слишком долго этого ждали. Дикое, почти невыносимое желание требовало резких, грубых движений. И в очередной раз наши стремления совпали…
Время перестало существовать. Осталось только острое удовольствие, разливающееся по телу. Я терялась в ощущениях, сильнее сжимая его плечи, слизывала капельки пота, скатывающиеся по его коже, двигалась ему навстречу.
Мне казалось, что это длиться уже вечность, что так было всегда. И очень не хотелось, чтобы эти ощущения заканчивались. Но внутри все сильнее нарастал комок удовольствия, который грозил разорвать меня на части. И когда он подхватив мои лодыжки, закинув их себе на плечи и таким образом меняя угол проникновения, делая ощущения более острыми, я не выдержала. Выгнувшись, я застонала так громко и так пошло, что это, наверное, слышал весь отель.
И даже когда он тоже закатил глаза от наслаждения, а затем рухнул на кровать, мое тело продолжало мелко потряхивать от пережитого оргазма. Пять минут было слышно только тяжелое дыхание. А потом до меня дошло, что надо что-то сказать. И вместо ничего не значащей фразы, мой еще слегка пьяный мозг выдал:
— Я, наверное, пойду к себе.
— Если ты наивно думаешь, что это все, то советую тебе подумать еще раз, — улыбнулся он, снова нависнув на до мной, и спускаясь к моим бедрам.
***
Проснувшись через несколько часов от головной боли, я с трудом смогла сообразить, где именно нахожусь. Глянув на спящего Александра, который мирно посапывал с улыбкой на губах, я на секунду залюбовалась… А потом пришла неловкость.
Я полежала еще пару минут, думая о том, как лучше поступить. Но похмелье накатывало все сильнее, добавляя к головной боли еще и тошноту.
Очень осторожно я выскользнула из кольца рук, пробираясь к углу, в котором покоилась моя одежда. Платье я еще смогла натянуть, а вот белье в мои планы не входило. Его я просто сгребла в охапку, как и туфли, а затем выскользнула в коридор, как можно тише прикрывая за собой дверь.