затепли тишину земную,
обними землю родную...
15.
ТОГДА И ОПЯТЬ
Просили мы тогда, что помолчали
Поэты о войне; Чтоб пережить хоть первые печали
Могли мы в тишине.
Куда тебе! Набросились зверями:
Война! Войне! Войны! И крик, и клич, и хлопанье дверями...
Не стало тишины.
А после, вдруг, - таков у них обычай,
Военный жар исчез. Изнемогли они от всяких кличей,
От собственных словес.
И, юное безвременно состарив,
Текут, бегут назад, Чтобы запеть, в тумане прежних марев,
На прежний лад.
15.
БЕЗ ОПРАВДАНЬЯ
М. Г-му.
Нет, никогда не примирюсь.
Верны мои проклятья. Я не прощу, я не сорвусь
В железные объятья.
Как все, пойду, умру, убью,
Как все - себя разрушу, Но оправданием - свою
Не запятнаю душу.
В последний час, во тьме, в огне,
Пусть сердце не забудет: Нет оправдания войне!
И никогда не будет.
И если это Божья длань
Кровавая дорога Мой дух пойдет и с Ним на брань,
Восстанет и на Бога.
15.
СТРАШНОЕ
Страшно оттого, что не живется - спится... И все двоится, все четверится. В прошлом грехов так неистово-много, Что и оглянуться страшно на Бога.
Да и когда замолить мне грехи мои? Ведь я на последнем склоне круга... А самое страшное, невыносимое, Это что никто не любит друг друга...
16.
СЕНТЯБРЬСКОЕ
Полотенца луннозеленые на белом окне, на полу. Но желта свеча намоленая под вереском, там, в углу.
Протираю окно запотелое, в двух светах на белом пишу... О зеленое, желтое, белое! Что выберу?.. Что решу?..
16.
СЕГОДНЯ НА ЗЕМЛЕ
Есть такое трудное,
Такое стыдное.
Почти невозможное
Такое трудное:
Это поднять ресницы И взглянуть в лицо матери, У которой убили сына.
Но не надо говорить об этом.
16.
НЕПОПРАВИМО