И ветер не встревожит,
Качая ив вершины.
[. . . . . . .]
VII. Добрые мысли поутру
Впервые напечатано Рембо без заголовка как цитация в книге Рембо "Одно лето в аду" (187,4), затем без ведома автора - в книге Рембо "Реликварий" (1891).
Существует два автографа; стихотворение принято печатать по так называемой первой рукописи, где оно озаглавлено, есть дата и пунктуация.
Текст в книге "Одно лето в аду" заметно отличается, и не исключено, что он был воспроизведен Рембо по памяти.
В "Добрых мыслях..." Рембо также вольно обращается с традициями французской версификации, как и в предыдущих вещах. Может быть отмечено "незаконосообразное" элидирование немых "е", без которого, например, стихи 1 и 7 были бы не восьмисложниками, а соответственно девяти- и десятисложниками.
Вместе с тем исследователи отмечают удавшуюся простоту стихотворения, приближающую его к некоторым стихам XVIII в., в частности к стихам либреттиста в драматурга Шарля-Симона Фавара (1710-1792).
По своему гуманистическому пафосу и сочувствию труженикам стихотворение стоит близко к таким стихотворениям "Цветов Зла", как "Вино Старьевщиков", и к "Стихотворениям в прозе" Бодлера.
В последней строфе: "Царица Пастухов..." - неясно, продолжается ли обращение к Венере, или имеется в виду Богоматерь. Тем более что "вино" (l'eau-de-vie) здесь может означать просто "водку", но (по правилам: без дефисов) также и евангельскую "воду живую", т. е. спасающую веру (например, Иоанн, 4, 7-15, разговор Иисуса с Самарянкой). Другой перевод - Н. Банникова:
Лето. Утро. Четыре часа.
Еще сон не покинул влюбленных.
В дальних рощах, росой окропленных,
Раздались голоса.
Дышит утренняя синева
На сады Гесперид золотые.
И стучат, закатав рукава,
Мастера молодые.
Это там, под щитом небосклона,
У глухих, обомшелых дорог,
Где возводят царю Вавилона
Величавый чертог.
Топорами звенят и стучат
Мастера, напрягаясь без меры.
О, так пусть хоть влюбленные спят!
Огради их, Венера!
Матерям же, богиня благая,
Дай крепящего силы вина,
Пусть их в полдень омоет морская
Голубая волна!
Празднества терпения
Под этим заголовком объединены четыре стихотворения, которые мы ниже обозначаем римской цифрой общего ряда (VIII-XI) и арабской (1-4) по месту в "Празднествах терпения".
VIII(1). Майские ленты
Впервые напечатано посмертно в книге Рембо "Собрание стихотворений" (1895) по автографу, где вещь называется "Терпение". С издания Плеяды печатается по другому автографу под заголовком "Майские ленты" (подразумеваются разноцветные ленточки и флажки, которыми украшали майское дерево или майскую мачту по случаю праздника весны).
Во всех "Празднествах терпения" доведена до высокой степени тенденция к нелексической, не прямо словесной передаче смысла. Стихотворения "говорят" созвучиями, хрупкими и индивидуальными ритмами не меньше, чем значением слов и фраз, и поэтому не поддаются рассудочному разъяснению.
В "Майских лентах" можно попытаться нащупать линию противодействия поэта несправедливому обществу, обнаружить волю к единению с природой будто тихие отзвуки безумного бега "Пьяного корабля".
"Пастухи" - это прежде всего влюбленные. И в народной поэзии, и у Рембо этот образ метонимически выведен из французского выражения "l'heure du berger" (букв.: "час, пора пастуха"), обозначающего тот благоприятный миг, когда подруга может, склониться на просьбы влюбленного. Свет же, по Рембо, устроен так, что у простых людей отнимают "l'heure du berger". Рембо готов искупительно умереть за них, но не по законам света, а по законам природы, умереть, чтобы они не умирали по бесчеловечным законам света.
В этом стихотворении, вероятно, нужно искать истоки упоминавшегося в статье образа поэзии времени Сопротивления у Элюара, считавшего, что, пока на земле все еще есть насильственная смерть, первыми должны умирать поэты.
IХ(2). Песня самой высокой башни
III и IV строфы с рефреном, в который превращено заключительное двустишие строфы I, напечатаны самим Рембо в книге Рембо "Одно лето в аду" (1873). Полная версия, восходящая к автографу "рукописи Пьер Берес", впервые напечатана в "Ла Вог" за 7-13 июня 1886 г. и в том же году в книге Рембо "Озарения".
Сохранился еще один автограф, мало отличающийся от "рукописи Пьер Берес".
Содержание стихотворения и неуловимо, и будто ясно. Оно выражено больше косвенно, чем логикой фраз. Надо думать, что речь идет о надеждах и о заблуждении поколения поэтов - о заблуждении, в котором одни жили, не больно страдая, другие - страдая, а третьи, как Рембо, не хотели жить в путах заблуждения.
Вероятно, восемнадцатилетний Рембо 1872 г. видел все это "с самой высокой башни".
Лучший комментарий дал сам поэт в книге "Одно лето в аду". "...Я прощался с миром, сочиняя что-то вроде романсов", - пишет Рембо, предваряя текст, а немного спустя продолжает: "Бей по стеклам сверкающих магазинов, бей по Салонам! Вынуди город пожирать свою пыль...".
Другой перевод - Ф. Сологуба под заглавием "Песня с самой высокой башни":
Юность беспечная,
Волю сломившая,
Нежность сердечная,