Поэзия английского романтизма XIX века - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 18

Декабрь 1814

Сонет к ЧаттертонуПеревод В. Левика

О Чаттертон! О жертва злых гонений!Дитя нужды и тягостных тревог[465]!Как рано взор сияющий поблек,Где мысль играла, где светился гений!Как рано голос гордых вдохновенийВ гармониях предсмертных изнемог!Твой был восход от смерти недалек,Цветок, убитый стужей предосенней.Но все прошло: среди других орбитТы сам звездой сияешь лучезарной,Ты можешь петь, ты выше всех обидЛюдской молвы, толпы неблагодарной.И, слез не скрыв, потомок оградитТебя, поэт, от клеветы коварной.

1814

Сонет. К мируПеревод В. Левика

[466]

Мир! Отгони раздор от наших нив,Не дай войне опять в наш дом вселиться!Тройное королевство[467] осенив,Верни улыбку на живые лица.Я рад тебе! Я рад соединитьсяС товарищами — с теми, кто вдали.Не порть нам радость! Дай надежде сбытьсяИ нимфе гор[468] сочувственно внемли.Как нам — покой, Европе ниспошлиСвободу! Пусть увидят короли,Что стали прошлым цепи тирании,Что Вольностью ты стал для всей земли,И есть Закон — и он согнет их выи.Так, ужас прекратив, ты счастье дашь впервые.

<1814>

ОдиночествоПеревод В. Потаповой

[469]

Пусть, Одиночество, с тобой сам-другМне жить, но не в ущельях улиц тесных.В обсерваторию стремнин отвесныхПоднимемся и поглядим вокруг.Там зыбь кристальная, цветущий луг, —С ладонь, — видны меж склонов многолесных.Мне быть бы стражем средь шатров древесных!Как резвые прыжки оленьи вдругСпугнули с наперстянки рой пчелиный —Следил бы я с тобой в лесной глуши.Но столько прихотливых дум в картиныСловесные вмещает ум невинный,Что сладостней всего, когда в тишиБеседуют две родственных души.

Ноябрь 1815

«Тому, кто в городе был заточен…»Перевод С. Маршака

[470]

Тому, кто в городе был заточен,Такая радость — видеть над собоюОткрытый лик небес и на покоеДышать молитвой, тихой, точно сон.И счастлив тот, кто, сладко утомлен,Найдет в траве убежище от знояИ перечтет прекрасное, простоеПреданье о любви былых времен.И, возвращаясь к своему крыльцу.Услышав соловья в уснувшей чаще,Следя за тучкой, по небу скользящей,Он погрустит, что к скорому концуПодходит день, чтобы слезой блестящейУ ангела скатиться по лицу.

Июнь 1816

ПоэтПеревод А. Парина

[471]

В ночную стынь, в полдневную жаруОн смело ввысь летит. Без промедленьяЛуга и скалы, воды и растеньяИдут к нему на тайную игру.С предметов он срывает кожуру,Добро и красоту являя зренью,И там, где Знанье слепо, вдохновеньеСквозь скорлупу ведет его к ядру.Над оболочкой грубою и явнойНа мощных крыльях дух его стремглавВзмывает ввысь, и, таинства познав,С пространством он беседует как равный.И виден круг бессмертья огневойНад обреченной смерти головой.

1815–1817

По случаю чтения Гомера в переводе ЧапменаПеревод А. Парина

[472]

Я видел земли в золотом убранстве,Я обошел по тысячам дорогВладенья бардов, стиховой оброкПлатящих Фебу[473] в истом постоянстве.И я слыхал во время этих странствийО землях, где Гомер — и царь и бог.Но только ясный Чапмен мне помогИспить глоток в гомеровом пространстве.Я чувствовал себя как астроном,Звезду открывший в месиве вселенной,Как Ко́ртес[474], различивший сквозь проемВ крутых вершинах океан степенный,Орлиный взор лагуну жег огнем,Не снисходя к толпе недоуменной.

Октябрь 1816

Студеный вихрь проносится по логуПеревод Б. Дубина

[475]

Студеный вихрь проносится по логу,Рвет на откосе черные кусты;Морозные созвездья с высотыГлядят на дальнюю мою дорогу.Пусть этот ветер крепнет понемногу,И шелестят опавшие листы,И леденеет серебро звезды,И долог путь к домашнему порогу,Я полон тем, что слышал час назад, —Что дружбе нашей вечер этот хмурый:Передо мною Мильтон белокурый,Его Ликид[476], оплаканный, как брат,Петрарка верный с милою Лаурой —Зеленый, девичий ее наряд.

1816

К КостюшкоПеревод В. Левика

[477]

Костюшко! Меж прославленных имен,Как дум высоких нива золотая,Блестит твое, гармониями рая,Хоралом сфер земной тревожа сон.И там, из туч прорвавшись в небосклон,Где имена бессмертные, блистая,Чаруют слух, как музыка святая,Где каждому воздвигнут звездный трон,Оно пророчит, что настанет часИ добрый дух провеет над землей, —Тогда с мужами древности, с Альфредом[478]Туда, туда, где правит бог живой,Всемирным гимном призовешь ты нас —К Великому, чей лик еще неведом.

Декабрь 1816

СонетНаписано из отвращения к вульгарному суевериюПеревод В. Потаповой

[479]

Печальный звон колоколов церковныхК мольбам иным, к иным скорбям зовет,Суля наплыв неслыханных заботИ проповедей мерзость празднословных.Наш дух во власти колдовских тенёт.Он от бесед высоких, от любовныхУтех, лидийских песен[480], безгреховныхОтрад у камелька — нас оторвет.Пробрал бы душу этот звон постылыйОзнобом, как могилы смрадный хлад,Но, как хиреющей светильни чад,Как вздох последний, сгинет звук унылый,А имена Бессмертных с новой силойВ садах благоуханных зазвучат.

22 декабря 1816

Кузнечик и сверчокПеревод С. Маршака

[481]

Вовеки не замрет, не прекратитсяПоэзия земли. Когда в листве,От зноя ослабев, умолкнут птицы,Мы слышим голос в скошенной травеКузнечика. Спешит он насладитьсяСвоим участьем в летнем торжестве,То зазвенит, то снова притаитсяИ помолчит минуту или две.Поэзия земли не знает смерти.Пришла зима. В полях метет метель,Но вы покою мертвому не верьте.Трещит сверчок, забившись где-то в щель,И в ласковом тепле нагретых печекНам кажется: в траве звенит кузнечик.

30 декабря 1816

Перед коллекцией лорда ЭлгинаПеревод А. Парина

[482]

Мой дух, ты слаб. Занесена, как плеть,Неотвратимость смерти над тобою.В богоподобной схватке с немотоюЯ слышу гул: ты должен умереть.Орлу не вечно в синеву смотреть.Но как отрадно мне всплакнуть порою,Что я восходу веки не откроюИ не сплету лучи в густую сеть.Но этот ход мышления обычныйНе примиряет дух с самим собой,И я смотрю, к отчаянью привычный.Как Время с беспощадностью тупойСмешало строй гармонии античной —Размытый след галактики иной.

Март 1817

К ХейдонуПеревод А. Парина

[483]

Прости мне, что невнятно бормочуИ мямлю, рассуждая о высоком.Что я не наделен орлиным оком:Не знаю, где искать, чего хочу.Была бы эта ноша по плечу! —Лавину слов бушующим потокомСо страстью, подобающей пророкам,Я мчал бы к геликонскому ключу[484].С Высоким ты один запанибрата.Нам, слабым, целовать тебе ступню.Знак божества взвился в лучах заката —Толпа не прекратила болтовню,Но ты увидел свет его крылатыйИ к явленной звезде велел лететь коню.

Март 1817

К морюПеревод Б. Пастернака

[485]

Шепча про вечность, спит оно у шхер,И, вдруг расколыхавшись, входит в гроты,И топит их без жалости и счета,И что-то шепчет, выйдя из пещер,А то, бывает, тише не в пример,Оберегает ракушки дремотуНа берегу, куда ее с излетуПоследний шквал занес во весь карьер.Сюда, трудом ослабившие зренье!Обширность моря даст глазам покой.И вы, о жертвы жизни городской,Оглохшие от мелкой дребедени,Задумайтесь под мерный шум морской,Пока сирен[486] не различите пенья!

16 апреля 1817

Стансы зимней ночьюПеревод Е. Витковского

[487]

О деревцо нагое,Ты в ледяном пленуИ радостном покоеНе вспомянешь весну;Тебя ни хлад, ни слякотьНе приневолят плакать,И тонких веток мякотьОни не повредят.Родник, журчащий сонно,Ты в декабре седомО взоре АполлонаНе вспомнишь подо льдом, —Забывши дни отваги,В хрустальном саркофагеПочиют капли влаги,Не злясь на зимний хлад.Как было бы приятноПорвать с минувшим связь,Но можно ль жить, превратнойСудьбой не тяготясь?Как, встретивши невзгоду,Не злиться на природу,Не рваться на свободу —Стихи не говорят.

Декабрь 1817

Перед тем,как перечитать «Короля Лира»Перевод А. Баранова

[488]

О сладостный роман! О звон цевницы,Из чистых звуков сотканный узор!В сей зимний день не дли свой разговор,Сомкни свои старинные страницы.Прощай! Передо мною повторитсяСтраданья и проклятия раздор —В Шекспиров сад хочу я кинуть взор,И горькими плодами насладиться.О Бард! О Альбиона облака,Зиждители извечного сюжета!Сквозь дикий лес дорога нелегка, —Да не лишусь я в нем благого света,А если я в пути сгорю дотла —Пусть обрету я феникса крыла!

22 января 1818

Когда мне страшноПеревод О. Чухонцева

[489]

Когда мне страшно, что в едином мигеСгорит вся жизнь — и прахом отойду,И книги не наполнятся, как ригиБогатой жатвой, собранной в страду;Когда я в звездных дебрях мирозданьяПытаю письмена пространств иныхИ чувствую, что отлетит дыханье,А я не удержу и тени их;Когда я вижу, баловень минутный,Что, может быть, до смерти не смогуНасытиться любовью безрассудной, —Тогда — один — стою на берегуБольшого мира, от всего отринут,Пока и слава и любовь не сгинут.

Январь 1818

Песнь противоположностейПеревод В. Рогова

[490]

Здравствуй, радость, здравствуй, горе,Леты[491] ил, Гермеса перья;Все, что есть и будет вскоре, —Все люблю равно теперь я!Мне милы и смех в час хмурый предвечерья,И в вёдро — облик, скорбью искаженный;Зло с добром люблю теперь я,Огнь, под лугом затаенный,Маргаритку с белладонной;Мудреца на фарсе; звон Заунывный похорон;В розах скрытую змею;Штиль, разбитую ладью;Клеопатру, что на тронеПрячет аспида на лоне;Мертвый череп — им дитяЗабавляется шутя;В звуках грусть и радость разом,Сумасшествие и разум;Бледных муз и светлых муз;Мома[492] с Кроносом[493] союз;Смех, и вздох, и смех опять —О, как сладостно страдать!Музы света и печали,Лик довольно вы скрывали,Покажитесь! Дайте мнеПеть о ночи и о дне —Да познаю в награжденьеНежной боли утоленье!Над главой моей сплетись,С миртом — мрачный кипарис,С хвоей — липы цвет обильный…Будь скамьей мне, дерн могильный.

Декабрь 1818

Робин ГудДругуПеревод В. Рогова

[494]

Нет! Навек прошли те дни:Стары, в седине они.Много дней, часов, минутОбрело себе приютПод опавшею листвой.Часто, часто ветра войСлал метелям зимним зовНа пиры во тьме лесов.…Раньше не было невзгод,И аренд не знал народ.Нет, не слышен больше рог,Луком не звенит стрелок,Не трубит рожок впотьмахНи в степи, ни на холмах,И в лесу не слышно смеха:Не повергнет больше эхоНынче путника в испугШуткой, в чаще слышной вдруг.В дни июня даль ясна.В путь: хоть солнце иль лунаИли светлых семь ПлеядСвет в пути тебе струят,Робин Гуда, мне поверь,Не увидишь ты теперь,По пустой баклаге счетУж никто не отобьет,Напевая песнь ловцов,Этим скоротать готовПуть к веселости своейВозле Трента, средь полей…Навсегда ушли отсельПесня, шутка, пряный эль.Нет веселых плясок ныне,Смолкла песнь о Гамелине.Где разбойник удалой,Скрытый в зелени густой?Век былой прошел, пропал…Если б нынче Робин всталИз могилы средь полян,Если б дева Мариан[495]Снова в этот лес пришла,Явь бы их с ума свела:Повалил дубы с тех порКорабельщика топор,И в волнах гниют они.Пчелы смолкли в наши дни,Нынче — странно! — даже медВсяк за деньги лишь возьмет!Будем петь мы все равно:Славься, Линкольна[496] сукно!Слава старой тетиве!Слава плещущей листве!Славься, старый громкий рог!Славься, сметливый стрелок!Славься, наш Малютка Джон,Конь твой также восхвален!Славься, храбрый Робин Гуд,Что в лесу обрел приют!Славься, дева Мариан!Славься, весь разбойный клан!Пусть прошли те дни — вдвоемПесню мы с тобой споем.

3 февраля 1818

Строки о таверне «Морская дева»Перевод В. Рогова

[497]

Души бардов прошлых дней!Вам найдется ль Элизей[498] —Луг зеленый, кров пещерный —Краше сени той таверны?Где напиток хоть одинПохмельней канарских вин?Есть ли в кущах райских плод,Что с дичиной превзойдетПироги? Прекрасней блюдНе едал и Робин Гуд,В час, как с милою своейПировал в сени ветвей.Слышал я, что как-то разС «Девой» вывеска от васУлетела в небосвод,[499]Но однажды звездочетСмог в пергамент свой вписать!Стала видима опятьВаша славная семья —Нектар сладостный лия,Пили весело гулякиЗдравье Девы в Зодиаке.Души бардов прошлых дней!Вам найдется ль Элизей —Луг зеленый, кров пещерный —Краше сени той таверны?

Февраль 1818

К даме, которую автор видел однажды в ВоксхоллеПеревод В. Рогова

[500]

Пять лет о берег бил прибой временИ под приливом двигались пескиС тех пор, как я тобою был пленен,Когда перчатку ты сняла с руки.Увижу я полночный небосвод —И взора твоего звезда горит,Увижу я, как роза расцветет —И вспоминаю цвет твоих ланит,Увижу я бутон — и слух готовК устам твоим лететь на зов мечтыИ ожидать любовных нежных словИ жить обманом… Затмеваешь тыВоспоминанием восторг любойИ отравляешь радости тоской.

4 февраля 1818

К НилуПеревод В. Рогова

[501]

Сын старых африканских лунных гор,Дом крокодилов, область пирамид!Мы говорим: ты благ и плодовит,Но лишь одну пустыню видит взор.Народов смуглых нянька с давних пор,Ты благостен? Иль твой обманчив видДля тех, кого работа тяготит,Кто до Каира строй могил простер?Нет, мрачная догадка не права!Незнанью чудится пустыни тишьВо всем чужом. Твоя вода жива,Как наши реки, поишь ты камыш,И так же омываешь острова,И к морю так же весело спешишь.

4 февраля 1818

К СпенсеруПеревод В. Левика

[502]

О Спенсер! Обожатель твой лесник,Пройдя твой лес, вчера[503] с улыбкой милойПросил, чтоб я, твоей подвигнут силой,Впредь очищал английский мой язык.Сказитель эльфов[504]! Кто ж из нас достиг —Из нас, живущих средь зимы постылой,Таких высот, как Феб золотокрылый,Чтоб разливать веселье утра вмиг?Кто может без упорного трудаЖивить, как ты, свои произведенья?Цветок из почвы долго пьет всегда,Пока придет пора его цветенья.Явись весной: из кожи буду лезть,Ему на радость, а тебе на честь.

5 февраля 1818

Ответ на сонет Рейнольдса,Перевод А. Парина

заканчивающийся словами:

«Мне чернота в глазах куда милее,

Чем подражанье сини гиацинта».

[505]

Синь! Естество небес — чертог Селены[506],В покоях солнца сотканный альков,Шатер Атланта, полог неизменныйЛиловых, серых, сизых облаков.Синь! Естество воды — у океана,У рек, бегущих бездну наполнять,Ни пене, ни камням, ни урагануВрожденной этой сини не отнять.Синь! Ты в родстве с покровом рощ зеленыхИ, с изумрудом трав обручена,Ты ворожишь фиалками на склонах.Как ты искусно чертишь письменаРезных теней! Но взгляды синих глазСильней всего приковывают нас!

8 февраля 1818