— Я и тебя обожаю, и останусь с тобой. Ты теперь мой, как и обещала. С Сергеем как-то позже разберусь, очень надеюсь, что у него это не любовь, а чувство вины. Ну, будет у меня гарем, что поделать. Но ты старший, клянусь, — Аня засмеялась.
— Ненасытная моя. Значит, ты из-за угроз в мой адрес у Вадима осталась?
— Да, но я не вру, я люблю Вадима. Он единственный в своём роде. К сожалению, ему такая жена, как я не нужна.
— Не понял, что значит, такая как ты?
— Я убила семерых, ты всего не знаешь про меня, и Макара сегодня готова была пристрелить. Я убийца, грешница и всё такое, и не раскаиваюсь. Рано или поздно, правда обо мне всплывёт, и семья Вадима не сможет отмыться от позора. Я такого допустить не могу. Но, предупреждаю, секс с ним божественный, если он меня позовёт, я не устою.
— А мы?
— Мы это связь на века, химия, мы похожи, мы с тобой одно целое, неужели ты не чувствуешь? Или тебе выбили эту дурь из головы?
Он засмеялся. Нежно поцеловал её в губы мятным вкусом ядрёной жвачки.
— Ермак, не заводи меня. Терпим до дома, а там я тебя …
Глава 26. Только наш космос (18+)
Весь полёт Антон держал её за руку. Аня спала у него на плече, слишком много испытаний на её долю. Но девочка всё равно улыбается во сне.
— Как же нам дальше жить, Аня? — прошептал, с нежностью глядя на любимую.
Домой вернулись под утро на такси, поднялись на этаж, и Аня своим ключом открыла дверь в квартиру. Казалось, что от усталости они упадут тут же у двери и неделю не смогут пошевелиться.
— Я забыла телефон Московский подключить, вот сейчас начнутся звонки.
— Не включай, нам надо с нашими делами разобраться.
— А какие у нас с тобой дела неразобранные остались? Моя мать? Так она кольцо оставила на столе и, как прежде, прыгнула в постель к более богатому, а тебя побоку.
— Не говори так о матери, я её оттолкнул, зачем нам быть вместе, если я по тебе схожу с ума.
— Ну вот, первое дело разобрали, но с Лесей я пока не готова встречаться.
— И не встречайся, я тоже не горю желанием, если честно, — Антон помог Анне снять пуховик.
— Сумки разбирать сил нет. Оставим всё как есть. Раздевайся и в душ, смой с себя всю грязь, я сейчас зайду к тебе, посмотрю, есть ли раны, которые нужно обработать. Возьму аптечку и сниму с себя одежду, третий день бельё не меняла, не хуже тебя пахну, если честно. Столько грязи за эти дни нацепляла, что с кожей содрать хочется.
Антон слушал её деловитую речь, как заворожённый. Её слова сдавили ему в груди, понимая, какие гадости его любимой пришлось пережить и вытерпеть. А так не должно быть, не должно! Он снова её обнял и поцеловал в лоб, выдохнул.
Молча разделся и пошёл в основной санузел, на который указала Аня.
Несколько минут горячая вода приводила Антона в чувства. Он смыл с себя остатки запаха карцера. Ран нет, несколько синяков, болит плечо, но он легко отделался, учитывая смертный приговор от Макара.
До конца не веря, что она дома, рядом, и сейчас войдёт сюда к нему…
— Нет, Аня!
Вдруг показалось, что входная дверь хлопнула, как был мокрый и голый выскочил из кабины, и побежал в комнаты.
Её нигде нет! Ни в спальнях, ни на кухне!
Вытащила с того света, спасла, привезла домой и вернулась к Вадиму?
Хотелось выть!
Вдруг в гостевом туалете что-то упало. Он выдохнул и открыл дверь.
— Тоша, ты чего? Испугался, что я сбежала?
Аня стояла в душевой, в мыльной пене и улыбалась. Не обращая внимание на пену, воду, на свои синяки и подбитый глаз, он обнял её и прижал к себе.
— Знала, что ты не выдержишь и не дашь мне даже в туалет сходить, не то, что душ принять, — она засмеялась.
— Только не оставляй меня, Аня. Я подумал, что ты спасла меня, привезла домой, отправила в душ, а сама сбежала к Вадиму.
— Любимый, ты правда меня так боишься потерять, что выскочил из душа, голый и мокрый?
— Я бы и мёртвый восстал, если бы ты позвала, — он её поцеловал, так и не отпуская объятий.
Он выключил воду и поднял Аню на руки, пусть весь мир подождёт.
— Люблю тебя, девочка моя.
Поцеловал её и пропал. Вселенная замерла.
Анна не поняла, что происходит, никакие мысли не могли сейчас задержаться в голове, с Вадимом она всё контролировала, следила за его реакцией, старалась ему понравиться. И ей тогда, казалось, что так и должно быть.
Буря, ураган, шторм по имени Антон не дал ей опомниться. Она лишь на мгновение вернулась в реальность, поняла, что они уже в спальне, он целует её в губы, теперь грудь, его сильные руки ни на мгновение не останавливаются. Она снова пропала.
Он взял её нежные ножки, каждую поцеловал, согнул к животу и раздвинул. Всё так же держа ступни в руках, теперь она в его полном распоряжении. Он сам в таком возбуждении, что ничего не контролирует, это страсть. Языком несколько раз лизнул её губы, потом глубже, клитор, хотелось выпить её, как бокал вина, столько влаги в ней сейчас. Анна выгнулась в первом экстазе, он всё продолжал. Готовый облизать каждый миллиметр её тела.
Всё же он притормозил, встал на колени и притянул её к себе. Возбуждение достигло взрывной отметки. Не успев осознать, что происходит, он почувствовал тепло её тела. Она тут же оказалась на его могучем члене.
— Ой, какой ты большой, — застонала, и не ожидая ответа, начала двигаться, доводя его до точки кипения.
— А как же? Ты не дала мне одеть резинку, — он сдерживался из последних сил, сознание вернулось.
— Таблетки не тормози, не тормози меня, Антон! В такие дела я без таблеток не полезла бы!
И снова они потерялись в пространстве, времени, ничего не существует, кроме них.
Его передёрнуло, с такой силой, что и у неё начались судороги в ногах. Экстаз накрыл любовников одновременно. Аня по инерции ещё несколько раз привстала и опустилась, прижалась к нему и поцеловала.
Антон приподнялся и, придерживая любимую, положил на кровать, не выходя из неё. Не хотелось разъединяться.