Поэмы и стихи - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Самуил-Тейлор КольриджСтарый моряк[4]

Введение

Охотно верится, что свойств невидимых, кроющихся в природе вещей, более, чем видимых. Однако, кто в состоянии раскрыть перед нами весь мир этих свойств, во всей их совокупности? Кто в состоянии выяснить степень важности, их сходства и различия, роль каждого из них? Каковы их функции, где их место, — вот вопросы, вкруг которых вечно блуждает человеческий ум, никогда, однако, их не разрешая. А между тем, не скрою: приятно от времени до времени погрузиться в созерцание рисуемой воображением картины высшего и лучшего мира, — хотя бы для того, чтобы не слишком сузился наш кругозор от привычки вращаться в мелочах повседневной жизни, и чтобы не слишком понизилась деятельность нашей мысли, погруженной в ничтожные интересы. Но в то же время следует стоять на страже истины и не выходить из определенных границ — только этим путем обеспечивается возможность отличать достоверное от сомнительного, день от ночи.

Кольридж.

Глава 1

На свадьбу шли трое веселых гостей, Попался им старый моряк на дороге, — Из них одного удержал он, в тревоге… — "Что надо, старик? Отвечай же скорей! Справляет веселую свадьбу жених, А с ним мы не только друзья, а родные; Тебя же я встретил сегодня впервые… Пусти! Не догнать мне, пожалуй, своих!.." Но словно не слышит безвестный пришлец И смотрит в глаза огневыми очами: — "Послушай, — летел над морскими волнами Корабль быстрокрылый…" — "Пусти же, глупец!" И дряхлая тут опустилась рука… Что-ж гость не спешит к жениху и невесте? Он, словно прикован, остался на месте От властного взгляда очей моряка… Могучая сила в огне этих глаз! И юноша замер без слов, без движенья; И начал старик про свои приключенья Не лживую сказку — правдивый рассказ… — "Корабль летел… На мачте флаг Взвевался горделиво… Прости — прощай, родной маяк, — Родная зыбь залива!.. Корабль летел, как метеор, — Все мчалось мимо, мимо; И потерял печальный взор Все, что в душе хранимо… Из волн морских светило дня Взошло теперь над нами И к ночи, в бездну вод маня, Исчезло под волнами… И ночь прошла… А утром вновь Зажглось пожаром море; Заря лилась и, словно кровь, Алела на просторе…" Так юному гостю старик говорил; Но вдруг раздался звук призывный фагота, Как будто встречали приветом кого-то… И юноша, словно проснувшись, вскочил: — "Там пир начался… Это — в свадебный зал Идет новобрачная, розы прекрасней; Пред ней музыканты веселый хорал Играют — и с каждой нотой согласней… Скорее туда!.." Но ни с места ногой; Но, скован безмолвным властительным взглядом, На камень — с седым повелителем рядом — Опять опустился храбрец молодой… И снова, с него не сводя темных глаз, Как будто томясь неразгаданной думой, Моряк седовласый, пришелец угрюмый, Повел, не спеша, свой унылый рассказ.. — "Нас в полдень шторм ужасный вдруг Застиг в открытом море; И полетел, в неравном споре, Корабль на юг — на дальний юг… И час за часом, день за днем Летел он над волнами Все дальше, дальше… А кругом — Лишь небо с облаками… Проходит день, другой спешит; А он все вдаль, все вдаль летит, Как чайка над водою — Так наугад порой бежит Беглец, приняв отважный вид, С покинутого бою… И все на юг, и все вперед, — Как будто север гонит Нас от себя, а юг влечет И грусть в волнах хоронит… Вот, день за днем, пошли дожди, Туманы с холодами; И вдруг повсюду впереди Зазеленел пред нами Плавучий лед — и здесь и тут, Как драгоценный изумруд, И выше мачты поднялись Льды в затуманенную высь… И свет, и бледный тусклый свет Чуть брезжился сквозь щели Зеленых скал, и нам в ответ Лишь льды одни гудели… Лед громоздился здесь и там, Вставал везде горами; И плыл и плыл он по волнам Пред нами и за нами… Нам никого кругом нигде Дорогой не встречалось; Лишь царство мертвых льдин в воде Повсюду отражалось… Но вот с кормы один матрос Заметил, что над нами Кружится белый альбатрос И воздух бьет крылами… О, это был хороший знак — Конца пути предвестник… — Привет тебе, живой маяк, Земли крылатый вестник, — Ты оживил полярный юг!.. Вот скоро с моряками Сдружилась птица, — хлеб из рук Клевала перед нами… Однажды слышим страшный гул В синеющем просторе: Разбились льды… Простор блеснул — Мы вновь в свободном море… Попутный ветер нас понес На милый север снова; И провожал нас альбатрос С небесного покрова… Он плыл над зеркалом зыбей, — На зов наш прилетая, И девять облачных ночей, На мачте отдыхая, Нас охранял… А блеск луны Мерцал над птицей с вышины…" — "Старик, ты голову склонил… Что-ж ты замолк?!.." — "Ты ждешь ответа, — Так знай, что птицу я убил, Убил стрелой из арбалета!.."

Глава 2

Из воды выходит солнце, Справа путь нам освещая, Поздним вечером налево В синей бездне утопая… Ветерок попутный веет; Но не видно альбатроса, — Не летит он, как бывало На призывный крик матроса: Он убит! А злое дело Не приносит людям счастья… Говорят мне: — Ты — убийца Друга нашего несчастья!.. Говорят мне: — Преступленье Застрелить того, кто с нами Разделял скитанья наши Над безбрежными волнами!.. Словно ясный образ Божий, Солнце в небе засияло И, смеясь над нами, искры Над водою разметало… Говорят мне: — Злого духа Ты убил, товарищ смелый! Приносил туман и холод Этот призрак смерти белый… Дует ветер, ходят волны; Наш корабль волнует воды, До которых не плывали Моряки в былые годы… Штиль… Все стихло… Упадают Паруса кругом на реи, Волны плещут за кормою Все слабее, все слабее… В раскаленной, медно-красной, Тверди неба — как на троне — Светит солнце, словно призрак В окровавленной короне… Штиль… Стоим мы дни за днями; Волны — с небом в заговоре; Наш корабль — как нарисован В нарисованном же море… Зной палит невыносимо, Что нам пить?!.. Язык к гортани Присыхает у иного… Как нам быть?! Великий Боже, Дай нам силы, дай нам силы! О, не дай нам — как моллюскам В царстве волн найти могилы!.. Каждой ночью все мы видим, Что пучина пред глазами Синим, белым и зеленым Разгорается огнями… Снится многим, что глубоко Нас преследует суровый Дух страны снегов полярных, Заковавший нас в оковы… Дни текли; стояло море; Солнце лило в воду пламень… И от жажды и от зноя Стал язык мой — словно камень… Вот опять толпою гневной Подошли ко мне матросы И безмолвно мне на шею Привязали альбатроса…" …………………………….

Глава 3

Уж много, много дней прошло… Глаза застыли — как стекло — У всех у нас; у всех язык Произносить слова отвык… Вот раз на запад я взглянул, И взор мой в дымке потонул, — Смотрю: над гладью спящих вод Как будто облако плывет… И все растет, растет оно — Тумана белого пятно… Все ближе, ближе; прямо к нам Оно несется по волнам, — Как будто властною рукой Им правит некий дух морской… Все — ожидание, все — страх, С надеждой робкою в очах Стояли мы без слов, без сил, — Но вот я руку прокусил, Напился крови и вскричал: — Мужайтесь! Помощь Бог послал!.. И, жгучей жаждою томясь, Толпой угрюмою теснясь, Смотрели все… Рыданья вдруг Услышал я везде, вокруг; И все, кто мог проговорить Хоть слово, — каждый крикнул: — Пить!.. — Мужайтесь, братья! — я сказал: Господь спасенье нам послал, — Без ветра, не колебля вод, Корабль навстречу нам плывет!.. Закат зарею пламенел, Последним светом день горел; Подняв над бездной вод пожар, К волнам катился солнца шар… И парус, будто недвижим, Встал между нами, между ним… Я вижу темный ряд снастей, — Как ребра чудища морей, К невесте моря золотой Они подняли остов свой… Как за решеткою тюрьмы, Светило дня все видим мы… Все ближе, ближе!.. Прямо к нам Корабль несется по волнам… Вот паруса — как белых риз Парча — повсюду виснут вниз… Пронзает ярко солнце их Стрелами жгучих глаз своих; Кроваво — красные лучи, Они — как лава горячи!.. Корабль плывет… А по бортам Как будто кто-то бродит там… То — призрак смерти!.. Кто-ж еще Через его глядит плечо?!.. В крови уста ея; она Тоски загадочной полна; Как от проказы, все бело Ея высокое чело… То — фея ночи, смерти друг… От взоров их застынет вдруг Вся кровь… О, Боже!.. Рядом встал Корабль их, вспенив синий вал… Смотрю и вижу я: Вдвоем Друзья ужасные на нем Играют в кости, — меж собой Нас разделяя… Боже мой, Что вижу!.. Страшный жребий пал, И призрак смерти всех нас взял; И только я достался той — Его подруге молодой… Погасло солнце… Тьма кругом. Лишь звезды в сумраке ночном Блестят по небу над водой, Где реет призрак роковой… Его мы слышим на волнах, — С собою рядом видим… Страх, Казалось, выпил кровь мою Из сердца… Бледных звезд семью Чуть видно… Хмурый кормчий наш Навел фонарь на экипаж — На ряд снастей, на паруса, Где серебрилася роса… А на востоке, вдалеке, Луна зажглась, как в маяке… И все товарищи мои Вонзили тут глаза свои Мне прямо в сердце, — на меня Глядят, молчание храня… Безмолвный, полный муки взор — Мне обвиненье, мне укор!.. Нас было двести моряков, — Все пали замертво, без слов… Все, не видав родной земли, Конец скитаниям нашли… Они не встанут, не вздохнут, Они меня не упрекнут!.. О ужас!.. Внятно было мне В ночной угрюмой тишине, Как двести, двести душ неслись Вокруг в заоблачную высь, — Пронзая воздух, как стрелой, Которой был застрелен мной Наш альбатрос, наш белый друг… О, этот свист… О, этот звук!.."

Глава 4

"Мне страшно!.. Уйди, седовласый пришлец!.. От рук твоих веет могилой холодной… Ты страшен; ты бледен, как призрак — мертвец, Угрюм ты — как берег пустыни бесплодной… Мне страшно!.. Оставь меня, старый пловец! Я ужас читаю в сверкающем взоре…" — "Не бойся, не бойся! Ведь я не мертвец, Ведь я не погиб в неизведанном море!.. Я с мертвецами плыл один В пустынном лоне вод! И глух, и нем на все мольбы Спаленный небосвод… Так много братьев — моряков Вокруг меня лежат, — Не шевельнется ни один, Все сном могильным спят… А в море тысячи существ, Мильоны гадов злых Живут и дышут, и глядят, И я живу меж них… На море сонное взглянул И — отвернулся я… Смотрю на палубу, — молчит Товарищей семья… Я поднял к небу скорбный взгляд… Молиться… Вместо слов — Рыданья, слезы, злоба, гнев; Я мир проклясть готов!.. Глаза закрою, — точно пульс, Стучат зрачки мои; Открою, — взор больной слепят И волн морских струи… Передо мною — океан, Как вылит из стекла; Синеет сверху ширь небес; Внизу — тела, тела… На них застыл предсмертный пот, Они мертвы; но в них Везде преследует меня Проклятие живых… И тусклый взор погасших глаз И день, и ночь за мной Следит и шлет мне свой укор Загробною тоской… "Я слышал: в ад, в кромешный ад, Проклятие влечет, Когда услышит кто-нибудь Его из уст сирот…" Оно ужасней во сто крат И мучит без конца — Запечатленное навек На лике мертвеца!.. Я любовался им семь дней И сердцем изнемог; Семь суток глаз я не смыкал, — Но умереть не мог… В кругу созвездий золотых, Как легкий челн, луна Плыла в лазурной вышине — Как Божий лик ясна… Ея лучи весь океан, — Как видит глаз кругом, — Зажгли мильонами огней, Покрыли серебром… Где плыл корабль, где на струи Его ложилась тень, — Там пламя странное всегда Сверкало, ночь и день… В лучах его мой взор ловил Морских красавиц — змей: Они вилися на волнах Среди живых огней… На пене волн их чешуя Меняла все цвета; Манила взгляд, звала к себе Меня их красота… Оне мелькали здесь и тут — По золотым струям… Счастливицы! Хотел бы я Уйти навеки к вам… Что жизнь, что дорого теперь Осталось сердцу в ней, Когда завидна мне судьба Чудовищ, гадов, змей!.. Едва промолвил, и Творец Избавил в тот же миг От плена муки роковой Мне сердце и язык… Я, наконец, молиться мог… Я счастлив был до слез, Когда упал с меня за борт В пучину альбатрос…

Глава 5

О, сладкий, спасительный сон, Возлюбленный целой вселенной! Хвала Тебе, Матерь Христа, — Ты веждам измученным сон Послала, как дар драгоценный, Пречистая Матерь Христа!.. …………………………………. Мне снилось: холодной водой Наполнены наши сосуды, — Услышал я дождь над собой, — Мне снилось великое чудо!.. Льет на руки дождик ко мне, Уста мои жадно припали К целительной влаге… Во сне Мне снилось: холодной водой Наполнены наши сосуды, — Услышал я дождь над собой, — Мне снилось великое чудо!.. Льет на руки дождик ко мне, Уста мои жадно припали К целительной влаге… Во сне Нет места недавней печали… Мне снилось: куда-то иду, Как будто с земли поднимаюсь, Как будто в каком-то саду Дыханьем цветов упиваюсь… И сонную грезу свою Я принял за правду… Ужели, — Подумал я, — это в раю?.. Но вот, — на яву ли, во сне ли, — Я слышу, как ветер подул, Задвигались реи и снасти, И, чьей-то покорствуя власти, Взвились паруса… Смутный гул На палубе, в небе и в море — Звучит и плывет, и растет; Вдали — на безбрежном просторе Поднялося пламя из вод… Все небо в огне… В облаках Змеистые молнии пышут, — Как будто, скитальцам на страх, Там демоны пламенем дышут… Порой из разорванных туч Пред скованным робостью взором Звезды загоревшийся луч Блеснет золотым метеором… Не ветер, а буря ревет; Не дождик, а ливень сердито Сквозь парус, как будто сквозь сито, На палубу волнами льет… Гроза… Уу, удар!.. И другой Не рушится-ль небо на воды?!.. Удар за ударом… Такой Грозы я не слыхивал годы!.. Край месяца блещет из туч; Потоком, могучей стремниной, Что падает с каменных круч, Вода к нам несется, — лавиной… За молнией — молния… Бьет Корабль наш седыми валами, — Но он альбатросом вперед Летит, шелестя парусами… И вижу: встают мертвецы, Встают, поднимаются всюду, — Хватают веревки, концы… Дивлюсь я нежданному чуду… Со всех раздаются сторон Глухие протяжные стоны… Ужасный мучительный сон! И нет от него обороны… Несется корабль по волнам, Работают дружно матросы По мачтам, бортам и снастям, — Ни взгляда ко мне, ни вопроса!.. Отверстая бездна видна Пред нами из темной пучины… Не буря, не бездна страшна, — А эти матросы — машины!.. Вот я обернулся назад, Смотрю: мой племянник со мною, Безмолвствуя, тянет канат, Обрызганный пеной морскою…" — "О, Боже!.. Мне страшно, безумный старик!" — "Молчи!.. — То не демоны злые Вселилися в мертвых матросов тела, А добрые духи иные… Не бойся, не бойся!.. То — гений-патрон, Морей властелин одинокий, Послал их с палярного юга вести Корабль наш на север далекий. На ранней заре опускают они Матросов холодные руки; И сладко звенят в омертвелых устах Молитв животворные звуки… И к солнцу, к всходящему солнцу, тогда Летят на восток песни рая, Чтоб снова растаять над гребнем волны, Сливаясь, дробясь и взлетая… В таинственных звуках ловил я порой То ласточки щебет любимой; То думал, что это слетелись ко мне Все пташки с отчизны родимой; То плакала флейта, то целый оркестр Гремел предо мной громогласно; То клира церковного тихий напев Ко мне доносился согласно… И все замолкало… Одни паруса, Что прежде безсильно висели, полдня, до жаркого полдня всегда, Как листья берез — шелестели… Так в месяц зеленый, июнь, под травой Шумел ручеек наш студеный, Журчавший в лесу на родной стороне — И в темные ночи бессонной… … Плывет наш корабль, все плывет Без ветра на синем просторе, И тайная сила влечет Его на незыблемом море… Под килем, в морской глубине, Злой гений снегов и тумана, Дух южного полюса, нас Влечет из пустынь океана… Покорен патрону морей — На дальний экватор он гонит До полдня злосчастный корабль И гнев в старом сердце хоронит… Вот полдень… Ни с места корабль, Недвижное море не плещет; А солнце над мачтой горит, А солнце горит и трепещет; И, пламя палящих лучей Роняя в открытые люки, Как будто за мертвых людей Оно изнывает от муки; Но вдруг, как испуганный конь, Оно понеслось стороною… Вся кровь прилила к голове, Не слышу я ног под собою… Без чувств, прямо навзничь, упал И, долго-ль лежал, я не помню, — Но тихо так стало вокруг, Но стало так сразу легко мне… И вот, без сознанья, в тиши, Не видя ни проблеска света, Два голоса, чуждых земле, Заслышал я в воздухе где-то… И говорил один из них другому: — "Кто здесь спит? Не тот ли злой скиталец, Кем наш альбатрос убит, — Чей дерзновенный арбалет на месте положил Того, кого наш старый царь лелеял и любил, — Кем был убит предвестник дня — священный альбатрос, — Скажи мне, брат, не тот ли спит передо мной матрос?!" И отвечал ему другой: — "Ты не ошибся, брат!.. Наказан он, но ждут его страданья во сто крат!.." Но этот голос прозвучал так сладко в тишине, Как будто я былинкой был, а он росою мне… …………………………………… О сладкий спасительный сон, Возлюбленный целой вселенной! Хвала Тебе, Матерь Христа, — Ты веждам измученным сон Послала, как дар драгоценный, Пречистая Матерь Христа!..

Глава 6

Первый голос Брат мой милый, брат прекрасный! Не скрывайся предо мной, — Пусть звенит твой голос ясный Над пучиною морской: Кто ведет на север судно По равнине изумрудной, Нарушая наш покой?!.. Второй голос Как раб пред властелином, Затих весь океан, И оком — исполином На месяц круторогий, В правдивом гневе строгий, Глядит седой титан… И он, и он не знает, Куда корабль плывет, Куда он поспешает… Смотри, смотри скорее: На волны и на реи Сиянье месяц льет! Первый голос Но как без теченья Во время застоя, По водной равнине, В безветренном штиле, Корабль совершает Свой путь?!.. Второй голос Есть тайна движенья В картине покоя, В предвечной картине… Таинственной силе Ничто не мешает Заснуть!.. Торопись же, брат мой милый! Путь далек… взовьемся выше… Поплывет корабль наш тише, Если спящий вдруг очнется, Если злой моряк проснется, — Усыплен он тайной силой!.. ……………………………….. … И я очнулся… Гладью вод Корабль по-прежнему плывет; И ясный месяц — страж ночей — Не сводит с палубы очей… А там — все двести на ногах… Ах, если б спали вы в гробах!.. Они вокруг меня стеклись, Очами мертвыми впились — В мои… Прозрачнее стекла Глаза, острее, чем стрела… Я перед ними трепетал; А в них луч месяца играл… Я видел в каждом мертвеце Проклятье злое на лице, В устах, с которым умер он, Отдав волнам последний стон… Объял меня смертельный страх; Нет слов молитвы на устах… Взглянул за борт и — ничего Там не нашел я из того, Что видел прежде… Не вставал За валом изумрудный вал… Стоял я — как в лесу порой Перед заглохшею тропой — Усталый путник, что бредет Всегда без устали вперед, — Не бросит никогда назад Он свой больной, свой хмурый взгляд… Он знает, — враг есть позади; И сердце робкое в груди — В груди скитальца — то замрет, То вновь, как тяжкий молот, бьет… Как будто кто-то вдруг вздохнул, — То ветер ласково пахнул… Лежал недвижно океан, Как заколдованный титан… Украдкой воздуха струи Лобзали волоса мои, И перелетный ветерок Слегка касался моих щек… Он был — как поцелуй любви, — Но угашал огонь в крови… Он словно что-то мне шептал, Он словно взять меня желал С собою и на крылах своих Умчать меня от бед моих… И все быстрее по волнам Корабль летел, как будто сам Задумал с ветром быстротой Сравняться — старый волк морской… А ветер ласкою своей Напомнил дни весны моей… О, сладкий сон!.. Что вижу я?!.. Да, это — родина моя!.. Все тот же старый наш маяк!.. На вышке тот же вьется флаг… Все та же церковь под горой… О, жизнь! О, край родимый мой!.. Лилась молитва с уст моих; Кропили капли слез святых Мое лицо, когда вошли Мы в грань покинутой земли… Вот гавань… Если это сон, То пусть же вечным будет он!.. Родной залив… Как сталь, светла Вся бухта гавани была: То над равниной светлых вод Луна свершала свой обход… Казалось мне, что вся гора Была слита из серебра, И храм — старинный Божий храм — Сверкал, как месяц по волнам… И вот в сиянии лучей Я вижу длинный строй теней, Лазурно- крылых… Красный свет Обозначал в волнах их след… И что ж увидел я на нем?!.. Бледны, недвижны и мертвы, Не подымая головы, Лежали грудами тела, С глазами точно из стекла… А возле них, клянусь крестом, Стояли ангелы кругом… Они кивают головой, Как будто шлют привет мне свой… От их одежд, от них самих Небесный свет лучей живых До самых льется берегов… Они кивают мне… Нет слов, Чтоб мог достойно я назвать Ту неземную благодать, Какая в сердце у меня Зажглась и светит без огня… Они стоят — за рядом ряд; Они молчание хранят; Но их безмолвно-кроткий вид Душе так много говорит! Моя измученная грудь Могла свободнее вздохнуть… Они светлей, чем лунный блеск!.. Но вот я слышу весел плеск, Я слышу оклик над собой Я вижу лодку над водой; А в ней, я вижу ясно в ней Троих людей — живых людей!.. Великий Бог моих отцов! Среди безгласных мертвецов, Я думал, что я умер сам… И что-ж! Не верю я глазам: На лодке — лоцман, старый мой Знакомец, с ним же — сын родной; А третий кто же? То — монах, Пустынник старый… На волнах Он свой любимый гимн поет Творцу небес, земли и вод… "Святой отец! Убийца — я; Но знаю я: любовь твоя, Твоя великая любовь, Сотрет и с рук убийцы кровь!"

Глава 7

Я знал: он спасался в зеленом лесу У самого берега моря; Он голосом громким Творца восхвалял, Напевами с волнами споря… Он жил одиноко в пещере своей; Колена склонив пред иконой Бывало, стоял он по целым часам В молитвы свои погруженный… Я знал старика… А теперь я узнал И голос его: — Что же это, — Сказал он: сверкали так ярко огни, Теперь же ни искорки света!.. — Эй, кто там?! — за ним восклицает другой. Молчанье в ответ. — Что за чудо! — Монах изумился, — на оклик опять Никто не промолвил оттуда!.. Смотрите: недвижны у них паруса, Все снасти как будто застыли… Великий творец, да на всем корабле Молчанье, как в темной могиле! Безсильно висят паруса, как листва, Что зимней порою над снегом Лежит возле хижины бедной моей, Когда дикий ветер, набегом На чащу лесную натешась, в кусты Скрывается, воет волчица — Детей у которой самец растерзал, Да филин аукает птица… Но лоцман не слышит: — "На этот корабль Без страха смотреть не могу я!.." — "Стыдися, товарищ! Смелее к бортам!" — И лодка подходит вплотную… О, что за страшный шум и гром Раздался над водой; Поднялись гребни волн кругом; Корабль взлетел кормой И, как свинец, пошел ко дну… Вода со всех сторон… И я плыву, и я тону — Волненьем оглушен… Но что со мной, — я не пойму, — Я снова над волной… Во сне ли то, иль на яву, — Я в лодке… Боже мой! Да я спасен, да я не сплю… Все трое — предо мной; Я голоса живых ловлю, Я полон весь мольбой… И там, где наш корабль погиб, Где горы волн взвились, Минуя пенистый изгиб, Челнок — то вверх, то вниз Несется птицею… Затих Зловещей бури вой, И только эхо волн морских Не молкнет за горой… Я шевельнулся, я привстал; И от меня к корме Отпрянул лоцман, словно стал Я страшен так во тьме… Я встал… Отшельник до сих пор Смотревший на меня, С молитвой поднял к небу взор, Исполненный огня… Я весла взял, я стал гребцом; И лоцман молодой Безстрашно стал перед отцом Смеяться надо мной: — "Ага! — вскричал он, — я не зал, Что дьявол может нам Помочь грести… Ну, весла взял, Так и справляйся сам!" Но я не слушал… О, Творец! Вот берег, край родной… Пристали мы… Вот, наконец, Я вижу пред собой — Не бездну чуждых волн вдали, А гор знакомый вид, И город — страж родной земли, Передо мной лежит… Стоит отшельник — кроток, тих… Я волю дал слезам И от избытка чувств святых Припал к его ногам: — "Отец святой! Мой грех велик! Прости, благослови!.." И поднял на меня старик Тогда глаза свои; — "Скажи, кто ты, мой бедный сын?.." — Сдавил мне сердце страх, — Как будто был то властелин, А не бедняк — монах… Я стал, не слыша слов своих Не поднимая глаз, О всех скитаниях моих Вести ему рассказ… Поведал все, не утаил От старца ничего И на душе не находил Смятенья своего, — Как будто смыл святой монах С моих преступных рук Кровь альбатроса, с сердца — страх, С души — отраву мук… Но часто, часто до сих пор Душа полна тоской, — Как будто видит скорбный взор Опять простор морской… Огонь горит в душе моей, Огонь в моей груди, На сердце сотни черных змей И все шипят; "Иди!.." И я иду… Зачем, куда, — Сам не могу понять; Но снаряжаюсь я всегда — Как в дальний путь опять… Пускай темна глухая ночь, Но я из края в край Блуждаю, словно гонят прочь Меня все — то и знай… В горах, в лесах и в городах — Везде ищу того, С кем мог бы я делить свой страх, Гнет горя своего, — Кому бы мог я рассказать Про свой ужасный грех… И по лицу могу узнать я тех, Кто станет слушать, словно друг, Наедине, в тиши Больную повесть старых мук Истерзанной души…" "Но что там за шум поднялся, как в аду, — Народ возле дома теснится гурьбою… Прислушайся: там пред нарядной толпою Поет молодая в зеленом саду… Но чуС колокольни доносится к нам Удар за ударом, во храм призывая… О, юноша! В море пустынном блуждая, Страданья свои поверял я волнам!.. Я был одинок, так всегда одинок, Что сердцем измученным, скорбной душою Я видел погибель одну пред собою И чувствовать близости Бога не мог… Пусть юность пирует, пусть свадебный пир Гостей привлекает весельем и шумом, — Я рад, что с другими мучительным думам Во храме найду и забвенье и мир… Я счастлив, что в храме могу я внимать Моленьям о тихом, немеркнущем свете, Что мужи и старцы, и жены, и дети Приходят со мною Творца восхвалять… Спеши, если хочешь, на свадьбу, спеши! Прощай!.. Но скажу на прощанье тебе я: Тот может молиться, душою робея, Кто видит во всем проявленье души… Кто любит не только подобных себе, Но всех — и великих, и малых созданий, — Кто знает, что в мире тревог и скитаний Все равны пред Богом в последней борьбе!.." И старый моряк удалился… И сам — Недавно под ношею крестной согбенный, Как будто рассказом своим вдохновленный, Пошел каменистой тропою во храм… А юноша шел, — не на пир, а домой, — В раздумье глубоком о жизни угрюмой… По утру проснулся он с новою думой — О наших скитаньях в пучине морской…