Вспоминая прошедшие выходные, я благодарила судьбу за то, что была ко мне благосклонна. Действовать пришлось в сложной обстановке, в окружении большого количества людей. С одной стороны, среди них было легко затеряться, а с другой — чьё-то неожиданное появление в неудачный момент могло всё испортить и поставить мою жизнь под угрозу. Не раз был шанс попасться, но в результате всё обошлось и получилось почти идеально.
Когда две недели назад я увидела в приёмной Колесникова приглашение на открытие загородного клуба, сразу подумала — это именно то, что мне нужно. Я не знала, будет ли там Трунов. Зато точно знала, какие слова надо говорить, чтобы вызвать у него твёрдое желание приехать, даже если изначально он и не собирался этого делать. И Михаил меня не подвёл — прореагировал ровно так, как я ожидала.
Теперь моей задачей было не упустить представившуюся возможность и правильно ей воспользоваться. А для этого, прежде всего, хорошо изучить место действия. Я выбралась за город и несколько раз прогулялась мимо клуба. Однако снаружи смогла разглядеть немногое. Было видно, что за забором идёт активная подготовка к открытию. Рабочие доделывали клумбы и стригли газоны, подметали дорожки и расставляли уличную мебель.
Я уже собиралась возвращаться, когда обратила внимание на несколько объявлений, вывешенных на столбах и заборе. Клуб приглашал всех желающих помочь ему с завершающими работами и набирал временный персонал на само праздничное мероприятие. Вот и решился вопрос, как мне попасть внутрь!
Несколько выходных дней я потратила на тщательное изучение территории. Людей по объявлениям пришло много, но использовали эту рабочую силу бессистемно и не очень разумно. Задания давали одни, а проверяли выполнение другие. Постоянно находилось что-то новое или срочно требовалось идти в другой конец клуба и делать что-нибудь там.
Из-за полной неразберихи люди сновали туда-сюда и тратили кучу времени впустую, выслушивая противоречивые приказания. А для моих планов такая организация оказалась просто идеальной. Я легко уклонялась от всех поручений, оправдываясь тем, что уже выполняю другое задание. А выданная униформа — мешковатые брюки, широкая блуза и кепка с большим козырьком, украшенная логотипом клуба — позволяла беспрепятственно бродить по территории.
Я исследовала все аллеи и тропинки, запомнила и нанесла на раздобытый план все камеры наружного наблюдения. Нашла несколько удачных мест для тайников и определила пути быстрого отступления, если что-то пойдёт не так.
В последний день перед открытием я принесла и спрятала в тайнике приобретённый несколько лет назад для подобного случая пистолет с глушителем и одноразовые перчатки. Оружие несколько раз до этого пристреляла на пустырях. Поскольку я выразила готовность участвовать в праздничном мероприятии, мне выдали специальную новую униформу, я положила её вместе с пистолетом.
И вот назначенный день настал. Кое-что оказалось неожиданным для меня, например, что вокруг Колесникова толклись влюблённые девицы. Пришлось ждать удобного момента — когда мой враг останется один. Я даже подумала, что придётся всё переносить.
Но в конце концов, сложившаяся ситуация сыграла мне на руку, и получилось даже лучше, чем я вначале планировала. Колесников сидел в одиночестве на лавочке, а я добралась до тайника, надела униформу, достала пистолет и прямыми тропками отправилась туда, где отдыхал Трунов. Когда попадала в зону действия камер, шла не торопясь и изображала работу, предлагая помощь встречающимся мне гостям клуба.
Спрятавшись в кустах недалеко от Трунова, я сняла оружие с предохранителя и прицелилась. Передо мной стояла непростая задача. Во-первых, не задеть девицу, которую активно лапал Михаил. А во-вторых, задеть самого Трунова, но очень легко, чтобы не вывести его из строя, а только разозлить и подтолкнуть к активным действиям.
Что ж, с задачей я успешно справилась. Услышав женский визг и громкие ругательства её спутника, быстро ретировалась, не забывая про камеры. Пистолет я бросила в кустах, недалеко от Колесникова, а форму с перчатками убрала обратно в тайник и затерялась среди гостей.
***
— Эй, хватит дрыхнуть! Накорми меня, я голодный как волк, — я проснулась от того, что Артём щекотал мне шею моими же волосами. Увидел, что я открыла глаза, и улыбнулся. Его лицо было расслабленным и спокойным, будто вчерашний сумасшедший день нам обоим просто приснился. А мне вдруг стало страшно, я зажмурилась и спрятала лицо у него на груди. Артём крепко обнял меня и прошептал:
— Всё будет хорошо, не бойся…
Через двадцать минут я поставила на стол тарелку с омлетом сразу из пяти яиц и с сомнением взглянула на Колесникова.
— Ты точно это съешь? Здесь же полно холестерина.
— Съем-съем. А колбаса у тебя не водится?
— Извини, нет.
— И даже хлеб с маслом?
Я виновато пожала плечами и предложила:
— Хочешь йогурт?
Вместо ответа он скривился. Я придвинула йогурт и тарелку с фруктами ближе к себе.
Артём с аппетитом уплетал завтрак, а мне есть совсем не хотелось. Жаль было портить ему настроение, но, по-моему, он не полностью отдавал себе отчёт, в какой ситуации оказался.
— Послушай, тебе надо срочно уехать! И лучше за границу.
Колесников нахмурился, бросил на меня быстрый взгляд и продолжил завтракать. Я не собиралась сдаваться.
— Трунов даже не будет утруждать себя поисками киллера. Он уже всё решил. Ты понимаешь, как это опасно для тебя?
Артём доел, аккуратно отложил вилку с ножом в сторону и заявил:
— Я никуда не уеду.
— Это неразумно! — я спорила больше из упрямства, догадываясь, что не смогу повлиять на его решение.
— Может быть. Но я останусь.
— Пожалуйста, найми хотя бы телохранителей.
— Ты же знаешь, это чистые понты. Если решат убить — убьют.
— И что, просто будешь сидеть и ждать?!
— Не думаю, что всё так серьёзно. Вряд ли Трунов пойдёт на такой радикальный шаг. А вот атаку на типографию вполне может усилить. Поэтому я и не могу уехать — кто тогда будет за неё бороться?
Мне было очень страшно за Артёма, но я не хотела этого показывать. Встала, отвернулась к раковине, включила воду и застыла. И вдруг почувствовала его руки на своих плечах. Повернулась и крепко обхватила его за талию. Он тоже меня обнял, и с минуту мы простояли так, ощущая, как наши сердца бьются в унисон. А потом я осмелилась поднять голову и заглянуть ему в глаза.
Артём внимательно смотрел на меня, слегка хмурясь, словно искал ответ на какой-то не заданный вопрос. И вдруг произнёс:
— Саша, спасибо, что пыталась помочь мне в клубе. Трунов, по-моему, опешил, когда ты на него наскочила. Знаешь, меня ещё никто так не защищал, даже родители. Они всегда считали, что я должен сам справляться с любыми трудностями. Я, конечно, благодарен им за то, что научился рассчитывать только на себя. Но оказывается, это так приятно, когда кто-то за тебя вступается и переживает. Даже не подозревал, что мне это очень понравится!
Он медленно наклонился ко мне и легко прикоснулся губами к моим губам. Я вцепилась в его рубашку и горячо ответила на поцелуй. Артём мгновенно отреагировал на призыв и быстро стащил с меня тонкий шёлковый халат. В этот день на работу мы всё-таки опоздали.
***
Я сидела и разгребала накопившиеся дела, когда в кабинет заглянула Алла и позвала меня обедать в кафе. Подруга устроилась за столом, заказала еду и сразу же хитро прищурилась.
— Ну что, тебя можно поздравить? Вы с Артёмом Владимировичем опять вместе?
— Слушай, есть что-нибудь такое, что может укрыться от твоих глаз?
— Понятия не имею. Пока ничего похожего не попадалось, — пожала плечами собеседница и неожиданно сменила шутливый тон на задумчивый. — А знаешь, Саш, мне кажется, у шефа к тебе что-то серьёзное. Пока вы были в ссоре, он ходил какой-то неприкаянный. Прямо видно было, что человек места себе не находит. А сегодня его встретила — так совсем другое дело!
— Правда, что ли? Надо повнимательней к нему присмотреться, — я попыталась отделаться шуткой.
— Вот ты смеёшься, а зря. Действительно, присмотрись к нему. Думаю, удивишься.
— Не знаю, Алл, я боюсь заглядывать так глубоко.
— Ты что, не веришь ему? Я же вижу, сама ты, в отличие от Колесникова, не так довольна. Эй, в чём дело?
Несмотря на мою закрытость и неспособность обсуждать личные вопросы, с Аллой я ощущала себя гораздо спокойней. Ей удавалось найти слова, которые затрагивали меня и пробивали защиту. С ней мне хотелось быть откровенной.
— Дело не в нём, а во мне. Просто я чувствую — он и так занимает слишком большое место в моей жизни. А что же будет дальше?
— Понятно! И поэтому ты переживаешь?
— Не только поэтому. Сама знаешь, что происходит в последнее время вокруг типографии. Раньше всё это было для меня немного на расстоянии. А сейчас, из-за Артёма, стало очень личным. Мне страшно за него…
— Ладно, не драматизируй! Конечно, у нас форменный дурдом, но всё же не до такой степени.
— Уже до такой, Алла. Об этом и речь!
— Я чего-то не знаю? — подозрительно нахмурилась подруга. Немного поколебавшись, я рассказала ей о том, что случилось на открытии клуба. Она выслушала молча, потом огорчённо покачала головой.
— Да, шефу не позавидуешь, я тебя понимаю. Но прости, я эгоистка и беспокоюсь о тех, кто дорог мне. Колесников большой мальчик и явно заранее знал, какие риски сопровождают серьёзный бизнес. А меня, как подругу, заботит твоя безопасность. Рядом с ним теперь может быть опасно, ты об этом подумала?
— Я всё время думаю о том, что угрожает ему, — тихо произнесла я. Алла закатила глаза и тяжело вздохнула.