К своей миссии я решила готовиться основательно. Для начала нужно было точно выяснить, кому именно я буду мстить. То есть, узнать, кто сидел за рулём той самой машины. Я прекрасно понимала, что пока это нереально, а значит, на время учёбы в школе мне стоит выбрать дополнительную цель. И я её нашла — развить в себе качества, которые могут пригодиться в моих будущих планах.
В свободное от учёбы время я не посещала занятий, которым отдавали предпочтение девчонки моего возраста: танцы, музыку, рисование. Моим приоритетом стало развитие физической силы, тренировка выносливости и нечувствительности к боли. Голод и холод после беспризорных скитаний мне были уже не страшны, а чтобы научиться терпеть нагрузки и боль, я записалась во все секции по рукопашной борьбе, какие только нашла в нашем районе.
Параллельно я не забывала отлично учиться и радовать приёмных родителей. Всегда тщательно следила за тем, чтобы не расстраивать их и оправдывать ожидания. С готовностью занималась домашней работой, держала свою комнату и вещи в порядке. Проявляла заботу и внимание, запоминая любые мелочи, которые могли им понравиться.
Я никогда не задавалась вопросом: люблю ли мою новую семью, а просто показывала огромную признательность людям, которые спасли меня и дали возможность вернуться к нормальной жизни. Пусть они даже не представляли, какой именно я вижу эту будущую жизнь.
В нашей школе работал пожилой мужчина. Когда-то давно он вёл начальную военную подготовку, а потом её отменили, и Пётр Андреевич переквалифицировался в трудовика. Испытывая ностальгию по прошлому, он открыл в школе секцию стрельбы из пневматического оружия. Мальчишек сразу записалось больше половины класса, а из девчонок пришла я одна.
Постепенно, поняв, что всё не так просто, и точная стрельба требует постоянной и длительной тренировки, большинство моих одноклассников отсеялось. И нас осталось всего пятеро. Теоретической подготовкой мы занимались в нашей школе, а стрелять ходили в соседнюю, частную — в ней был оборудован настоящий стрелковый тир.
По большому счёту, я записалась в секцию отчасти из интереса, отчасти вспоминая своего любимого героя — графа Монте-Кристо. Казалось, что оружие в моих руках как-то приближает меня к нему, только и всего. Я не собиралась собственноручно расправляться со своими врагами и вообще пока не думала, каким способом буду мстить. Просто знала — когда придёт время, я смогу принять нужное решение.
Но посетив несколько занятий, с удивлением обнаружила странную вещь: когда я брала в руки пистолет и наводила его на мишень, меня мгновенно покидали все мысли и эмоции. Я уже не помнила ни о романтических героях, ни о том, как выгляжу со стороны. В этот момент для меня существовало только одно — то, что я видела в прицеле.
Сначала я немного испугалась, не понимая, что со мной происходит, и даже думала бросить стрельбу. А потом вспомнила папины рассказы о своём отце — моём деде. Тот был родом из таёжного уральского посёлка и с детства прекрасно владел оружием. Считался там одним из лучших охотников. Наверное, у меня просто проявились его гены.
В результате я осталась в секции и почти с самого начала делала такие успехи, что Пётр Андреевич только диву давался, восхищённо качая головой и разглядывая мои результаты. Он подолгу занимался со мной, считал своей лучшей ученицей и даже несколько раз возил на соревнования, в которых я неизменно занимала призовые места.
А потом я резко охладела к стрельбе. Вернее, так я объяснила Петру Андреевичу своё нежелание дальше посещать его секцию. На самом деле я просто не хотела, чтобы моё имя было как-то связано со стрельбой. Это могло в дальнейшем помешать моим планам. Я уже поняла, что умение управляться с оружием — моя сильная сторона, и не собиралась от неё отказываться. Но развивать её нужно было осторожно, без шума и публичности. А это полностью противоречило намерениям моего учителя.
Ещё одной областью, которой я посвящала много времени, была психология. В старших классах я перечитала кучу книг по этой теме и занялась практикой. Используя одноклассников и просто знакомых в качестве подопытных, я училась манипулировать людьми. Добиваться от них того, чего хочу, да ещё так, чтобы они сами не понимали, что действуют не по своей воле, а по моей.
Вначале это было захватывающе интересно. Я провернула несколько красивых многоходовых интриг в нашем классе и получила те результаты, на которые рассчитывала. Очень забавно было вместе со всеми гадать, что происходит, точно зная ответ на этот вопрос. Тогда я знатно развлеклась, но потом мне надоело. Я поняла, что в моём арсенале появилось новое оружие, успокоилась и переключилась на другое.
К началу одиннадцатого класса я определилась с тем, куда буду поступать. Я выбрала юридический факультет, в основном из-за того, что там изучают уголовное право и криминалистику. Моя цель понемногу приближалась и теперь выглядела гораздо реальнее, чем раньше.
***
Я сидела в отдельном кабинете, специально выделенном «сыщикам» для бесед с сотрудниками, и пыталась подавить растущее внутри раздражение. Сама же настояла на том, чтобы меня допросили — вот и нечего теперь злиться на бестактные вопросы. Алла была права, слушая всё это, очень хотелось выругаться, встать и гордо удалиться. Интересно, такие разговоры вообще способны помочь вычислить шпиона в типографии? Что-то я сомневалась.
После допроса я вернулась к себе. Артём Владимирович отсутствовал, и мне никто не мешал предаваться воспоминаниям о прошедшей ночи. Наверное, я сделала неправильный выбор, возможно, создала себе кучу проблем, но сейчас мне было на это наплевать. Я просто чувствовала себя счастливой!
Правда, наряду с эйфорией присутствовало и саднящее ощущение. Прислушавшись к себе, я поняла — всему виной небольшой эпизод, случившийся сегодня утром. Мы приехали на работу вместе с Артёмом Владимировичем. Нет, просто с Артёмом — я решила отныне так его называть вне работы и в своих мыслях. А в офисе — по прежнему строго по отчеству. Главное только не запутаться!
Так вот, припарковавшись на стоянке, мой спутник не спешил выходить из машины, а повернулся ко мне. Минут пять мы увлечённо целовались, пока я не взбунтовалась и не запросила пощады, напоминая, что мне ещё идти в службу безопасности. И к тому же, беспокоилась, что нас может кто-нибудь увидеть. Ещё раньше я сказала шефу, что не хочу никому говорить об изменениях в наших с ним отношениях. Артём засмеялся и заявил, что со своей конспирацией я опоздала — за это время мимо нас прошло по крайней мере два человека.
Я попыталась выяснить, кто это был: мужчина или женщина. И узнала, что одна из них точно женщина. Заметив, что я расстроилась, Артём принялся активно меня утешать. В результате через несколько минут пришлось пригрозить, что я снова буду добираться на работу сама. Только тогда он с неохотой меня отпустил.
И вот сейчас я гадала, разглядела ли нас эта женщина. И если да, то как скоро о нашей связи станет известно в типографии. В это время хлопнула дверь, и в кабинет зашёл Колесников. Увидел меня, улыбнулся, подошёл ближе и попытался обнять.
— Нет, Артём Владимирович! — возмущённо прошептала я. — Мы же на работе!
— Ну и что? Я вообще не понимаю, почему надо скрывать наши отношения? И зови меня, пожалуйста, Артёмом, мне так гораздо больше нравится.
— Ясно! Договариваться с тобой бесполезно. Так я и подозревала.
— Ну почему же? Я готов выполнить всё, что попросишь. Саш, ну успокойся уже и улыбнись! Просто мне кажется, игра не стоит свеч. У нас такие глазастые сотрудницы, что утаить от них ничего невозможно. А я не обещаю, что смогу смотреть на тебя равнодушно. Мы всё равно засветимся, так что давай не париться и получать удовольствие от жизни, а? — шеф притянул меня к себе, на этот раз я не стала сопротивляться.
Через несколько минут в дверь постучали, и нам пришлось оторваться друг от друга. В кабинет зашёл Алексей — один из менеджеров по работе с клиентами. По его бледному лицу и напряжённому взгляду я сразу поняла — нас ждут очередные испытания.
— Артём Владимирович, засада! Издательский дом «Новое время» вернул нам весь последний тираж.
— Причина? — быстро уточнил шеф.
— Цвета не соответствуют макету.
Колесников немного расслабился.
— Стандартная проблема. Странно только, почему они — давно уже с нами работают и в таких нюансах должны разбираться. Ну ты знаешь, что отвечать. На цветопробах они присутствовали и подпись свою ставили.
— Артём Владимирович, я с ними сегодня встречался и это озвучил. Мы всё проверили, дело в том, что наши макеты не совпадают.
— Как это?
— Мы сейчас смотрели с главным технологом. У нас в документах подшит правильный вариант. А в тот, с которым работают в производственном цеху, внесены изменения. Так что нам здесь не отбрыкаться — это наш косяк!
— Я понял. Саша, главного технолога быстро ко мне. Лёш, ты пока иди, мы с тобой потом обсудим, что говорить клиенту.
Искать технолога долго не пришлось, он уже стоял за дверью. В течение нескольких часов мы сверяли с документами все макеты, которые находились в работе. Оказалось, изменения внесены ещё в несколько: где-то в цвета, а где-то в содержательную часть. Пришлось срочно останавливать печать почти готовых тиражей, исправлять и запускать заново. И естественно, пересматривать сроки выполнения заказов. Наша типография несла огромные прямые убытки!
В одиннадцать вечера я зашла в свой подъезд. Артём отправил меня домой, заметив, что я на ходу засыпаю, а сам остался в офисе. Я не представляла, как он умудряется сохранять работоспособность, особенно учитывая, что этой ночью мы почти не спали.
В лифте я нажала кнопку и прислонилась к стене, мечтая рухнуть в кровать. Но двери придержали, и ко мне присоединилась соседка Ленка с любимым пуделем. Женщина хитро улыбнулась и заговорщицки прошептала:
— Видела твоего хахаля. Классный мужик!
— Лена, пожалуйста, — застонала я, — это мой шеф!
— Ага! И поэтому он утром выходил из твоей квартиры. Наверное, всю ночь работали? — съехидничала Ленка. Да, недооценила я её глазастость. Уже у своей двери она остановилась и позвала: — Саш, ты заходи ко мне, поболтаем. Я много чего посоветовать могу. Знаешь, какой у меня опыт по этой части!
— Лена, сгинь! — устало пробормотала я, не в силах даже разозлиться.
***
Когда я утром зашла в офис, меня встретила мрачная Ольга.
— Привет! Ты уже в курсе? Что теперь с нами будет?
— Ещё что-то случилось? — обречённо уточнила я.
— Понятно! Придётся мне тебя «порадовать». Ненавижу приносить плохие новости.
— Оля, не томи!
— В общем, сегодня сразу в нескольких новостных изданиях прошли сообщения, что у нас серьёзные проблемы. Что мы срываем заказы и нарушаем договора. Ко мне постоянно звонят и домогаются комментариев Артёма Владимировича, — пожаловалась она, и словно в ответ, громко зазвонил телефон. Ольга скорчила гримасу и подняла трубку, а я быстро прошла в кабинет.
Колесников сидел за столом, подперев голову рукой, и, по-моему, спал. Но я ошиблась, он услышал шум и сразу повернулся. Тёмные круги под глазами и потухший взгляд испугали меня. Я подошла ближе и мельком взглянула на экран монитора — там были открыты новостные сайты.
Вздохнув, я обняла Артёма за плечи и тихо спросила:
— Ты домой ездил? — в ответ он едва качнул головой.
— А вообще спал?
— Немного, здесь, на диване.
— Так нельзя, у тебя должны быть силы, чтобы со всем этим справиться. Сейчас попрошу Ольгу принести тебе еды, а потом езжай к себе. Выспишься и приедешь обратно, слышишь?
Колесников ничего не ответил, только крепко обхватил меня за талию. Я слышала, как сзади приоткрылась дверь, но не сдвинулась с места. Плевать, пусть все видят, что между нами происходит! За спиной деликатно кашлянули и не стали нас беспокоить, осторожно прикрыв дверь.
Через пару минут я вышла в коридор к Ольге. Она как-то странно на меня взглянула, но ничего не сказала. Я попросила принести завтрак шефу и кивнула на телефон.
— Ну что, всё звонят?
— Ага, пытаются выяснить, живы ли мы ещё. Саш, мы же можем за клевету в суд подать. На тех, кто эту панику раздувает.
— Вряд ли. Они обычно очень осторожно пишут. Так, чтобы не за что было зацепиться.
— Я знаю, но почитала тут кое-что. Есть несколько фраз, которые можно трактовать как клевету.
— Да нет у нас сейчас сил ещё и с ними бодаться. Надо производство спасать, — я с интересом взглянула на секретаршу. — Оля, а у тебя есть юридическое образование? А чего не по специальности работаешь?
— Это долгая история, — махнула она рукой и пошла выполнять мою просьбу.