Дожидаясь рассветного часика
Средь похмельной моей бессонницы,
Я читал блог ходячего классика -
Стихотворца Бориса Херсонского.
Как там в Грузии на фестивале
Среди пальм и столов накрытых
Жирно потчевали хинкали
Знаменитых русских пиитов.
Там в бассейнах плескались форели,
Их ловили, варить несли.
Как увидят, блядь, посинели,
Заливали в уху «Шабли».
Жрали блюда деликатесные,
Пили весело и легко.
А вокруг их ансамбли местные
Танцевали им «Сулико».
Их встречали послы и епископы,
Им устраивала там шоу
Прогрессивный поэт тбилисский
Пресловутая Кулешова.
Подливали им «Цинандали»,
Щедро мазали им повидло.
Меня, правда, туда не позвали,
Так как я - бездарность и быдло.
Раньше лишь Евтушенко так где-то
Принимали в Советском Союзе.
И поэтому все поэты
Были в данном конфликте за Грузию.
И не надо о пятой колонне,
Я вам правду открою простую -
Всем известно, кто девушку кормит,
Тот в дальнейшем ее и танцует.
Это ж надо быть негодяйкой,
Чтобы шавкою полной злости
Грозно скалится на хозяйку,
Угостившею вкусной костью.
И не то чтоб «Давить их, гадов,
За измену Родине-маме!»
Я к тому, что «Кормить их надо!»
Как в какой-то старой рекламе.
Я поэт, по мозгов квадратам
Могу жарить похлеще «Града».
Только, если нету зарплаты,
На хера мне все это надо?
Мне же, блядь, от родимой власти
И стакана-то не налили,
Но сто раз в милицейской части
Оставляли следы на рыле.
Сотни лет поэты с поэтками
Харчевались не очень густо,
Но всегда имели объедки
Со стола царя иль курфюрста.
Отнесись к ним по-человечески,
Заплати по 2000 долларов,
И поэты врагам отечества
Разобьют их собачьи головы.
Мы б эпитеты подыскали
Посильней чем «Мочить в сортирах!»
Нет, не зря нам товарищ Сталин
Выделял на Тверской квартиры.
А пока вы жидитесь дать бабки,
Господин президент и министры,
Будут русские Гомеры и Петрарки
Сплошь агенты империалистов.
Если уровень жизни поэтов
Вы не сделаете достойным,
Все просрете, так же как эту,
Информационные войны.