Он положил трубку и уставился на экран. «Проклятый день»… даже название мужское. Женщина никогда бы так не сказала. Но о таких нюансах речи не шло. Он сходил за водой, вернулся к столу и, сделав несколько глотков, поставил бутылку на стол. Какое-то время он перебирал в памяти свои предыдущие сюжеты в поисках самого гадкого поступка, который бы мог засесть в голове у пострадавшего на всю жизнь. Измена, убийство близких. Нет, только не убийство. На убийство не обижаются. Тут другой уровень эмоций.
На душе стало невыносимо муторно, когда он подумал об убийстве Павлова и Волошина. Хоронить обоих почему-то не спешат. Значит, все еще работают криминалисты. А чем занимается он? Влад поднялся и начал расхаживать по квартире, все больше и больше погружаясь в раздирающие душу мысли. Ему стало невыносимо стыдно за то, что нанял сыщика следить за Настей, за то, что смалодушничал и согласился на этот дурацкий заказ. Ну что бы ему сделали? Квартиру отобрали? Квартира, в конце концов, не жизнь. Но тут он остановился, и жар прошел по телу. Ну да, как же он сразу не догадался, что выхода у него не было не потому, что так сказал некий господин Неверов, а потому что тот упомянул его детей. Нина и Артем — как и он — заложники этого дьявольского замысла. Никто не знает, как далеко могут зайти преступники.
Нужна зацепка, крохотная, микроскопическая — любая. Главное, чтобы выйти на след исполнителя. Про заказчика думать пока еще слишком рано. И потому со счетов нельзя сбрасывать ни одного даже случайного события последних дней. Влад плюхнулся на диван. Началось все с того, что его подбила машина. Видеть ее он никак не мог, потому что она наехала на него со спины. К сожалению, Лиза не смогла разглядеть из-за ослепивших ее фар. К тому же она не ожидала, что машина поедет прямо на него. Она и сама-то едва успела отскочить. Так-так… А вдруг целью нападавших была как раз Лиза, а не он…
Влад сидел словно окаменевший. Спустя минуту он все же отказался от этой версии. Гибнут близкие ему люди. И подставить с убийством режиссера хотели его, а не кого-то там еще. Нет, Лиза всего лишь невольный свидетель. И это не есть хорошо. Те, кто совершал этот наезд, не знают, что конкретно она успела заметить. А вот женщину, идущую им навстречу, скорее всего, увидели. Так что Лиза может быть для них опасна. Влад сжал кулаки. Остается уповать на то, что шансов отыскать человека, мелькнувшего в темноте перед машиной, практически нет. К тому же их машину не ищут — а это значит, что номера никто не зафиксировал.
Ему нужен был помощник — эта мысль пришла Владу неожиданно и тут стала навязчивой идеей. Только где найти такого сумасшедшего, который бы рискнул ввязаться в подобное дело? Он покачал головой и прищурил глаза. Но этот маневр не придал ему прозорливости, и роль помощника осталась вакантной.
Влад подошел к ноутбуку и на следующей строке, под заголовком «Проклятый день», добавил: «Проклятое дело». Если судьба все же дарует ему шанс остаться в живых и узнать развязку, то единственное, чего бы ему не хотелось — это оказаться главным персонажем, из-за которого пострадали дорогие ему люди. Он захлопнул крышку компьютера. Сама мысль, что он сейчас будет сидеть сложа руки, придумывая сказку про обиженную девочку, для него была невыносима.
Спустя полчаса он садился в машину. Решение заехать еще раз к Волкову показалось ему единственным вариантом как-то начать распутывать тайну смерти Павлова. Накинув пальто, он вытащил из кармана перчатки, вслед за которыми на пол выпал обрывок газеты. Тот самый, что Влад оторвал от «Вечерних новостей». Что ж, это еще один шанс, подумал он. Есть смысл подергать за веревочки и немного оживить замершую картинку.
Придерживая одной рукой руль, он быстро набрал номер редакции.
— Газета «Вечерние новости», слушаю вас…
— Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, как мне связаться с вашим сотрудником, зовут его, если я правильно запомнил… Серж…
— Простите, а по какому вы вопросу? Возможно, что я приглашу к телефону еще…
— Нет, вы, похоже, не так меня поняли, — раздраженно перебил ее Влад, — меня интересует не сотрудник вообще, а конкретный человек — Серж Петросян.
— Понятно. К сожалению, он уже не работает у нас. Так что…
Влад притормозил и остановился у обочины.
— А что так? Хороший парень…
— Извините, но обсуждать с вами решение руководства я не намерена. Обратитесь к главному редактору или его секретарю для разъяснений.
— Погодите, не кладите трубку. Как мне найти Сержа в такой ситуации? У меня только ваши координаты. У меня к нему срочное дело…
— Ну… не знаю, я не имею права… извините…
Владу расхотелось ехать к Волкову. Если Сержа уволили только за то, что тот не состряпал новость про смерть режиссера, то это выглядит несколько странно. Парня кинули, что называется на камни. Слишком он молод, чтобы отправлять его на такое ответственное задание. И потом, Серж так и не сформулировал свою идею про интервью. Что конкретно он хотел узнать у него? Влад вдруг рассердился на себя за то, что не выслушал парня. «Забронзовел, великий сценарист, — отчитывал себя Влад, — простому человеку и не подступиться». Набрав еще один номер, услышал в ответ простуженный женский голос:
— Галина Смирнова, ответственный секретарь газеты…
— Здравствуйте! — нарочито громко прокричал Влад. — Наконец-то хоть один ответственный человек нашелся. Это из горгаза вас беспокоят…
— Откуда? — просипела женщина.
— Галина! Простите, не знаю, как вас по батюшке. У нас тут ЧП!
— Что? У меня дома что-то с газом?! — испугалась Смирнова.
— Нет, не паникуйте, — Влад раскатисто расхохотался. — У нас ЧП, потому что меняли газовые трубы, теперь будем подавать газ…
— Мужчина, — рассердилась ответственный секретарь, — это газета, а не газопровод!
— Погодьте! Все время меня перебиваете, — Влад сделал сердитую паузу и продолжил: — У нас тут жилец числится, Серж Петросян. Так вот, в личных данных ошибка в телефоне, все время отвечает посторонний человек. Так я очень надеюсь, что место работы он хотя бы правильно указал. Ваш человек?
— Наш, — неуверенно ответила Смирнова. — И чем я могу вам помочь?
— Ну как чем? Дамочка, милостиво вас умоляю, дайте мне правильный телефончик жильца. Или самого пригласите к трубке. Мы тут в квартиру не можем попасть. А ну рванет? А?
— Одну минуту… пишите…
— Ну вот, давно бы так, — удовлетворенно пробормотал Влад, отсоединившись. Вскоре Петросян отозвался.
— Да, чего еще надо…
— Здравствуй, Серж. Что-то ты не в духе.
— А… кто это? Не узнаю…
— Ну, даешь, космонавт… вчера только разговаривали…
— Семенов? Владислав Петрович, вы что ли?
— Он самый. Жажду встречи с тобой. Реально?
— О как… — удивился Серж. — А что вдруг, случилось чего?
— Ну, как тебе сказать… короче, так и будешь меня на пороге держать? Зайти можно будет?
— Даже не знаю… в больнице я.
— Как это случилось? — Влад поставил в тумбочку пакет с фруктами и придвинул стул к кровати.
— Я и понять ничего не успел, — едва разжимая рот, произнес журналист. Левый глаз, будто разрисованный черно-синей акварелью, заплыл. Оставалась лишь узкая полоска, как щель в заборе, откуда поблескивал любопытный армянский глаз.
— Так, где это произошло? — спросил Влад, нахмурившись.
— Там же. В гостинице. Я вышел от вас, сел в лифт. А когда на первом этаже двери распахнулись, я тут же получил удар в лицо. Вейкапнулся почему-то уже на верхнем этаже.
— Чего сделал? — вытянул шею Влад.
— Вейкапнулся… ну очнулся типа. Меня из лифта вытащили какие-то люди, потом приехала скорая, меня забрали. Вот, собственно, и вся история.
— Я же говорил, что это не гостиница, а проходной двор, — возмутился Влад. — На первом этаже к лифту просто так не пройдешь, кроме как мимо ресепшн. Куда они смотрят, спрашивается.
— Никуда не смотрят. Часто отлучаются…
Влад помотал головой и склонился над парнем.
— Слушай, неужели ты даже на секунду не увидел этого человека? Точнее, эту скотину?
— Ни на секунду, ни на долю секунды. Впечатление, что это бесплатное приложение к работе лифта — двери открываются, и ты автоматически получаешь удар в репу. Если бы я готовился к такому ходу событий… а так ехал себе, тупо в пол смотрел… Настроение еще, ну, сами знаете.
— У меня, поверь, не лучше. Но все равно — извини. Виноват перед тобой, не спорю.
Серж приподнял голову и попробовал улыбнуться.
— Да в чем же вы виноваты?
— Ну, как же. С работы тебя уволили, — Влад со вздохом развел руками. — Ты же не выдал им сенсацию?
— Не выдал, — согласился Серж. — Но с работы я ушел сам. Думаю, пройду стажировку в другом месте. А нет, так пойду учиться в магистратуру. Придумаю что-нибудь.
— Погоди, я не понял. Ты так переживал за это интервью, плакался, что работа для тебя вопрос жизни и смерти, а сейчас…
— А сейчас я вам говорю, как на духу — пошли они валенки валять. Им что главное? Хайп! Шумиха, в общем, — пояснил парень, заметив мелькнувшее недоумение на лице Влада.
— Согласен, космонавт. Так разве не это от меня тебе нужно было? Чего так приоритеты резко поменялись?
— Не менялись они. Просто я был поставлен в рамки…
Влад внимательно посмотрел на замолчавшего вдруг Петросяна и поманил его пальцем.
— Ну, давай же, колись. Ты конкретно, что хотел у меня узнать? Мы тут с тобой ходим все вокруг да около. А я, если честно, так и не пойму в чем прикол?
Петросян поморщился и страдальчески произнес:
— Ну что с меня взять? Как сказали в редакции: молодой, тупой, амбициозный.
— Так это они тебя похвалили.
— Ага. Я так и подумал, — Серж обидчиво скосился здоровым глазом на Влада. — Поэтому мне главный закинул насчет вас, что, мол, откопай у Семенова сведения про Павлова. Они типа близко сотрудничали, узнай насчет ориентации нашей звезды кинематографа.
— Все правильно, кого они еще могут послать на такое ответственное задание? Тебя, молодого и амбициозного. Ну, ну, ну… — Влад на минуту задумался, затем посмотрел на Сержа, как на безнадежно больного. — Ладно, дружище, ты выздоравливай. Это главное. У тебя что там — сотрясение?
— Вроде как есть небольшое, — процедил Петросян и прикрыл глаза.
Почувствовав, что журналист замкнулся, Влад не стал больше испытывать его на прочность.
— Серж, я вижу, что утомил тебя. А доктор не разрешал долго с тобой разговаривать. Так что я пойду, — с этими словами Влад поднялся и осторожно ступая, направился к выходу.
— Владислав Петрович, — он окликнул его уже на пороге.
— Слушаю. Будут какие-нибудь пожелания?
— Да… то есть, я хотел спросить, вы называли свою фамилию, когда сюда ко мне шли?
Влад удивленно поднял брови.
— Там, у дежурной сестры? — он указал большим пальцем себе за спину.
— Да-да…
— Нет, будь спокоен. Или извини — не знаю как тебе лучше. Сказал, что я твой дядя. Поверили. Я же не звезда шоу-бизнеса, чтобы меня все знали в лицо.
— Это правильно. Нельзя вам светиться.
— Это еще почему? — Влад выглянул в коридор и вновь плотно прикрыл дверь.
— Там, в лифте, когда меня ударили, я не успел заметить лицо нападавшего. Но голос его я хорошо запомнил…
— Так, и что же голос…
— Он сказал, чтобы я к вам и близко не приближался.
— Вот это уже интересно. По какой такой причине, не сказал?
— В том-то и дело, что ничего не сказал. К тому же я…
— Вейкапнулся, — решил помочь Влад.
— Да нет же! — Серж с досадой махнул рукой в его сторону. — Вейкапнулся — это очнулся, проснулся. А я отключился… так вот, я решил сначала, что это ваш человек…
— Серж, ну ты даешь, — Влад прислонился к стене и сокрушенно покачал головой.
— Ну, а что еще мне было думать? Но это ладно, проехали… сейчас-то я понимаю, что у вас, господин сценарист, имеются проблемы и я случайно в них вляпался. Кто та сволочь, вы тоже не знаете. И это плохо. Лайфхакинг налицо.
Влад немного напрягся, затем спросил:
— Это ты хочешь сказать, что мою жизнь взломали? Я правильно понял?
— Прогресс, Владислав Петрович. В данном контексте — да.
— Ну это я и сам знаю. Только тебе, действительно, надо держаться от меня подальше. В целях безопасности.
— Разберусь сам, — неожиданно отрезал журналист.
— Не понял… ты это прекрати. Я твоим родителям пожалуюсь, — пригрозил пальцем Влад.
— Ага, давайте. Внесите ясности и добавьте теплоты в мои отношения с родителями. Думаете, им вчера мало досталось?
— Серж, перестань. Ты уже и шуток не понимаешь. Давай как мужчина с мужчиной — в мои дела лезть опасно для жизни. Поверь, это не красочный оборот речи. Это чистая правда. Ни одна живая душа об этом не знает, но тебе говорю. И еще чтобы ты понимал — жизнь хрупкая штука, береги ее.
— Все, Петрович, я все понял. В вашу жизнь не лезу. Зарекся. Но у меня и своя жизнь есть. И тут, простите, вы мне не указ…
— Парень, ты себя в зеркало видел? Обрыдаешься без подготовки.
— А так? — Серж прикрыл ладонью опухший глаз.
— Так лучше, но это обман. А правда — под ладошкой. Все, будь здоров.
— Буду. Берегите себя.
Сбежав по ступенькам на первый этаж по служебной лестнице, Влад вышел во двор больницы. Его распирало от злости и негодования, и он молил бога, чтобы не сорваться на первом встречном. Добравшись до машины, которая стояла на другой стороне улицы, он еще долго не мог решить, куда ему сейчас лучше всего поехать. Взвинченные нервы — плохой советчик. С кем бы он сейчас ни говорил, половина слов пролетят мимо ушей. Перед глазами стояла разбитая физиономия Сержа. Чем не угодил им этот парень? Его-то за что?! — хотелось крикнуть в лицо этому неизвестному подонку. Вместе с яростью к нему начало приходить понимание своей беспомощности, и надежды раскрыть эти преступления стали таять.
Спустя полчаса, замерзающий и подавленный, он запустил двигатель и медленно тронулся в сторону центра города. Глянув на часы, Влад решил заехать пообедать в «Ласковый вечер». К тому же, он надеялся на новости от Гриши. Еще на подъезде к кафе, он увидел машину Артема. Сердце подпрыгнуло, и в висках застучало. Появился Соколов! Почему же он ему не позвонил?! От возмущения потемнело в глазах, и первым желанием было развернуть машину. Однако Влад понимал, что сейчас не до ребяческих обид.
Он распахнул дверь кабинета. За столом сидела жена Артема, напротив — Гриша.
— Привет честной компании, — выдохнул Влад. — А я увидел машину Артема…
— Здравствуйте, Владислав Петрович, — поздоровался Гриша. Судя по его каменному выражению лица, хороших новостей не появилось.
— Я рада тебя видеть, Влад, — Наташа повернула к нему свое бледное лицо. — Мы тут с Гришей обсуждали текущие дела. Сам понимаешь, сейчас такой момент, что развалить дело можно на раз, так что приходится мне во все вникать, думать не только про свои проблемы, но и про людей.
— Да, да, я все понял. Не буду вам мешать.
— Влад, — Наташа протянула руку в его сторону, — не уходи. Ты обедал?
— Нет. Как раз по дороге, думал, пообедаю у вас.
— Вот и хорошо, — она поднялась, — пойдем в зал, там столик накрывают. Составишь мне компанию, поговорим заодно.
Пока Наташа делала заказ, Влад украдкой рассматривал ее осунувшееся, будто постаревшее лицо, припухшие глаза без намека на макияж. Потом еще некоторое время они сидели за столом и вели отвлеченные разговоры про погоду, детей и экономический кризис. Лишь под конец обеда она произнесла слова, которых так долго ждал Влад:
— Давай поговорим про Артема. Хотя мне очень тяжело, но ты должен простить меня…
— За что? — удивился Влад. — Не понимаю.
Она усмехнулась и посмотрела прямо в глаза Владу.
— За тот холодный прием, когда ты приехал к нам.
Влад пожал плечами.
— Наташа, у меня никаких мыслей о своей персоне в тот момент и не было. Всего лишь хотел узнать, где Артем. Поэтому я сейчас так обрадовался, увидев его машину.
Она усмехнулась.
— Он уехал на моей машине, его была в ремонте. Поэтому вот так… — она запнулась, затем продолжила: — Я все-таки хочу объясниться, Влад. Когда пропал Артем, мне почему-то вдруг показалось, что вы с Артемом заодно.
— Э-э… что, прости? Заодно — это ты про что?
Наташа разложила на коленях салфетку и начала разглаживать ее руками.
— Я почему-то была уверена, что Артем ушел от меня к любовнице. А когда прошло время, и от Артема так и не было никаких вестей, я вдруг испугалась…
— Наташа… я даже предположить не мог, что меня можно как-то связать с Артемом и его… Погоди! Какая любовница? — От волнения Влад отодвинулся от стола и посмотрел на жену Соколова так, будто видел ее впервые. — Мне Гриша сказал, что ты подала в розыск. Это так? Или я еще чего-то не знаю? Что с Артемом, в конце концов.
Наташа облокотилась на стол и уткнулась носом в кулак. На щеках блеснули ручейки слез.
— Я не знаю, — прошептала она и помотала головой. — Я написала заявление в розыск, но потом он вдруг позвонил…
— Как… позвонил. Господи, Наташа, что он сказал? Он жив, слава богу!
— Я не знаю, — повторила она. — Он и не разговаривал со мной. Просто произнес несколько раз «алло».
— И все?
— И все. Но после этого мне в полиции сказали, чтобы попробовала сама разобраться со своим мужем. Мы не можем, сказали они, заставлять человека вернуться к вам.
— И все?! Они отказались искать Артема из-за этого «алло»? Офигеть…
— Да. Пока, во всяком случае, они приостановили поиски. Если он и дальше не проявит себя хоть как-то, дело возобновят.
Они помолчали некоторое время, потом Влад, нахмурившись, спросил:
— Я только одного не понимаю, почему ты вдруг связала отсутствие Артема со мной и еще с какой-то там любовницей? Это твои фантазии или чья-то сплетня?
Наташа промокнула глаза салфеткой и махнула ладошкой.
— Нет, не сплетня. У него была любовница. Мне почему-то казалось, что вы с Волошиным в курсе.
Увидев, как вытянулось от удивления лицо Влада, она добавила:
— Я почувствовала это сразу. Он переменился не только по отношению ко мне, но и вообще, все его поведение стало совершенно иным.
— Мы последний раз виделись с ним месяц назад. Как-то ничего особенного я не заметил.
Наташа кивнула:
— Так месяц назад ничего и не было. Во всяком случае, ничего подозрительного я не замечала. И вот буквально недели три назад Артема словно подменили. Он стал часто отлучаться под надуманными предлогами. К тебе, кстати, якобы частенько заезжал. Типа творческий кризис у тебя, отвлечься надо…
— Ко мне? — Влад хлопком припечатал ладонь к своей груди.
— Да, да. Я видела, что он все время был в возбужденном состоянии. Вроде бы и настроение приподнято, однако, нервы все время на пределе. В любой момент мог вспылить на ровном месте. Так что, извини, думала, все вы заодно.
— Нет, нет, Наташа. Мы тут, действительно, как будто заодно. Только не по этой теме, ты даже и не думай… Паша Волошин мертв. Думаю, ты уже в курсе.
Наташа отвернулась к окну и сокрушенно покачала головой.
— Да, я была вчера у Риты. Там такая трагедия. Я им очень сочувствую…
— Наташа, я, конечно, не буду убеждать тебя, что у Артема не было любовницы. Это будет выглядеть так, будто я пытаюсь как-то прикрыть его похождения. Хотя, верь не верь, мне об этом ничего не известно. Но сейчас дело совсем в другом.
Влад замолчал, пытаясь для себя решить, что можно сказать, а чего не стоит.
— Влад, — протянула она, словно пытаясь вывести его из спящего состояния, — ты только не молчи, если хоть что-нибудь знаешь. Я все бы отдала, только бы он сейчас был здесь, живой, здоровый. И если ему надо, то пусть катится ко всем чертям. Но только без этой таинственности. Гнетет она меня.
Влад придвинулся ближе к столу и взял Наташу за руку.
— Послушай меня внимательно, — он посмотрел ей в глаза, — я не хочу от тебя ничего скрывать. Поэтому говорю тебе, что Артем, Паша и я попали в нехорошую историю. Это я еще мягко говорю, сама понимаешь. К моему великому сожалению, в чем причина того, что каждому из нас решили испортить жизнь — я не знаю. Много думал, но хоть тресни, не могу даже зацепиться.
— Подожди, Влад, — она мягко освободила свою руку и, оглянувшись, тихо спросила: — почему ты решил, что вы как-то связаны? У Паши какое-то отравление странное. Артем… даже не знаю…
— В беде Артем. Не знаю, почему эти дармоеды его не ищут.
— А ты, — она нахмурила брови, — у тебя-то что?
— В тот день, когда Артем якобы уехал по делам в область, он должен был со мной отмечать мои тридцать три. Но, как ты понимаешь, он без объявления вдруг пропадает. Дальше. По пути в «Ласковый вечер» меня сбивает машина. Да, я жив и более или менее здоров, но это не потому, что мне повезло. Просто такая была задумка — слегка «пнуть» меня, чтобы жизнь медом не казалась. Дальше… все намного хуже…
— Ну же, не молчи, — Наташа смотрела на него не моргая, и Влад видел, как ее глаза темнели от негодования. — Влад, я прошу тебя, говори, раз уж начал. Нам вдвоем, возможно, будет легче разобраться в этом ужасе, чем каждому поодиночке.
— Дальше умирает Паша от отравления, и еще… мой продюсер Игорь Павлов. — Влад поднял вверх указательный палец. — Тоже, заметь, от отравления.
— Боже праведный… я и не слышала ничего.
— Тебе своих «новостей» хватает. Но, дорогая Наташа, им и этого мало, — он сцепил пальцы до хруста и почти шепотом добавил: — Убийство Павлова было так ловко обставлено, что преступника едва не схватили на месте преступления. Не хватило каких-то пару минут.
— Стоп, Влад, я что-то не поняла. Едва не схватили… кого? Кто преступник?
— А преступник, по замыслу убийцы, должен быть я. Меня вызвали к Павлову в тот момент, когда ему уже был подписан смертный приговор. Я приехал к нему, когда он был практически еще теплым. Извини за подробности.
— Влад, ты рассказываешь такие вещи, что меня просто оторопь берет. А кто тебя вызвал?
Влад скрестил руки на груди и грустно усмехнулся.
— Так он сам и вызвал. Только голос у него был странный. Такой сиплый, что я подумал, не простуда ли у маэстро. Но оказалось, что все дело в яде, который уже начинал действовать, приводя к удушью. Я застал его на диване с розовой пеной у рта. А вокруг валялся мой сценарий. Знаешь, как опавшие листья под деревом. И почти сразу — вой полицейской сирены за окном… Такое вот кино. Спасло меня то, что он жил на первом этаже.
Жена Артема была поражена услышанным и, казалось, в эти минуты забыла про свои проблемы. Она плеснула себе в стакан воды и с жадностью сделала несколько глотков, как будто ей пришлось много говорить и в горле пересохло.
— Послушай, — сказал она, — я даже не думала, что дело примет такой оборот. Действительно, как будто вы втроем — мишень. Но почему все так замысловато, причудливо? И если вы с Артемом и Пашей давние друзья, то твой продюсер тут при чем? Он в чем мог провиниться?
— Этот вопрос и меня мучает. Но на ум приходит лишь одно объяснение — Павлова выбрали в качестве орудия, чтобы наказать меня, да еще как можно эффектнее. Он выбран лишь потому, что связан со мной работой. Я тут очень уязвим, понимаешь? Поманил продюсер меня пальцем к себе — и я тут как тут. Обставляй любой спектакль по своему вкусу. И потом, прикинь, как это звучит: сценарист убил своего кинопродюсера! Хайп!
— Чего? — Наташа поморщилась, как будто плохо расслышав.
— Хайп. Шумиха, ажиотаж. Это меня сегодня один юноша просветил.
— А-а. Да уж, хайпее не придумаешь. Ну а если серьезно? Влад, что-то надо делать, ты в опасности. Может, тебе лучше уехать, спрятаться что ли, я даже не знаю…
— Не получится, — Влад с тоской глянул в окно. Возможно, я в силу профессии сгущаю краски, но у меня впечатление, что эти люди следят за каждым моим шагом. Где бы я ни оказался — им становится это известно.
— Им? Ты так говоришь, потому что считаешь, что их там много?
— Наташенька, я говорю «им», потому что вообще ничего понять не могу. Один, два, три… десять. Не знаю. Кстати, ты никогда не слышала про медбрата, делающего уколы на дому?
Женщина поежилась:
— Ну и переходы у тебя… Нет, Влад, не слышала. Но звучит зловеще. Это ты о чем? Даже мурашки по коже. В поликлинике у нас работает парень-лаборант, кровь берет на анализ.
— Перестань. Я к тому, что Игорь Павлов пользовался услугами некоего медбрата. Что-то лечил уколами. Возможно, что он имеет отношение к смерти Павлова, прямое или косвенное. Опять же, повторюсь: возможно. Это версия, которую я никак не могу проверить. Не знаю как.
Наташа задумалась, сделала неопределенный жест руками и сказала:
— Даже не знаю, что тут можно сделать. Я поспрашиваю у своих знакомых, не сталкивались ли они с таким медбратом.
— И не думай! Я тебе рассказываю не для того, чтобы ты навлекла на себя беду! Просто будь в курсе. И если вдруг случайно что-то услышишь — сразу мне сообщи. И все, и никаких расспросов и розысков. Наташа, ты поняла?
— Да ты меня уже так запугал, что я на прохожих буду бояться глянуть.
— Вот и хорошо, — буркнул Влад, пожалев вдруг, что рассказал ей так много. С другой стороны, подумал он, Наташа должна быть начеку и понимать, что в случае с Артемом дело не в банальном адюльтере.
После разговора с женой Соколова на душе у Влада скребли кошки. История, приключившаяся с ним и его друзьями, обрастала новыми подробностями как железо ржавчиной, за которой скоро вообще ничего не разберешь. Где Артем? Что за странные звонки? Если похищение, должны были потребовать выкуп. А если денег не требуют, то и не похищение это вовсе. Заколдованный круг какой-то…
За стеклом автомобиля роился мелкий серый снег. Влад с усмешкой подумал, что жизнь в его сознании на фоне непроглядной унылой погоды разделялась на промежутки только приемами пищи — завтрак, обед, ужин. Обед — это когда еще немного светло, а завтрак и ужин — в полутьме. И во всей этой смертельно тоскливой круговерти серых дней его единственным занятием было распутывание клубка необъяснимых событий. Кто-то специально подкинул ему этот клубок и теперь потешается, глядя, как он мечется, словно затравленная зверушка, запутываясь все больше и больше. Пашу и Артема уже пристроили — кого в гроб, кого… черт знает куда. Следующий в очереди — он.
Начиная с осени, Влад заметно сократил свои контакты с друзьями. На то были причины, прежде всего творческого характера. Надо было сдать продюсеру сценарий. Зная привередливость Павлова, Влад работал много, кропотливо переделывая сомнительные сцены. Сейчас ему казалось, что именно в это время зарождался чей-то коварный план всех этих преступлений. И возможно, будь он более близок с Артемом и Павлом все эти месяцы, сейчас ему было бы проще понять или хотя бы предположить, что на самом деле произошло.
Ему много раз приходилось проводить расследования в своих сценариях. Но то было кино. А как на самом деле ищут преступников, он имел весьма смутное представление. Наверное, в распоряжении современных сыщиков есть много всяких технических примочек, помогающих им докопаться до истины. Но это было все из папки «секретно», и ни один консультант, ясное дело, ему ни о чем таком не рассказывал.
Желтый жилет и полосатая палка перед лобовым стеклом возникли так неожиданно, что Влад едва успел затормозить. Он вдруг понял, что вел машину на автопилоте, мало вглядываясь в обстановку на дороге. Опустив стекло, он протянул документы, не дожидаясь протокольных слов дпсника.
— Так… Семенов…Владислав Петрович, вы знаете, почему я вас остановил? — лейтенант внимательно смотрел в лицо Влада, сравнивая, очевидно, соответствие оригинала с фото.
— Если честно, не совсем, — пробормотал Влад, кляня себя последними словами. Только бы не отобрали права — ему сейчас никак нельзя без транспорта.
— Не совсем, — повторил за ним лейтенант и удовлетворенно качнул головой. Похоже, такой ответ его устроил, потому как давал простор для продолжения воспитательной беседы. — Но вы же заподозрили? Или знаете, но не хотите сознаваться. А?
— Вы про что? — Влад уже догадался, что ничего серьезного он, слава богу, не совершил, но прицепиться всегда найдется за что. — Я никого ни в чем не подозреваю. Если вы об этом.
— А я подозреваю.
— Кого?
— Вас, Владислав Петрович. Вы ведете машину на предельно допустимой скорости. Это раз.
— На предельно допустимой. Возможно. А что на второе у нас? — оживился Влад.
— Вы перекресток со Степной как проезжали? Или вам напомнить?
Услышав знакомое название, Влад на мгновение задумался и почувствовал, как легкое волнение охватило его.
— Да-да, напомните, пожалуйста, — скороговоркой произнес он, уже догадываясь, куда он сейчас направится.
— Вы не пропустили пешеходов на зебре…
— Как такое может быть? — возмутился Влад, почувствовав подвох.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга с откровенной антипатией.
— У вас, наверное, есть регистратор, и вы сейчас мне любезно покажете свое кино. Я правильно понимаю? — Влад решил идти ва-банк.
— Э-э… Владислав Петрович, мне виднее, какое кино следует вам показывать, а какое — нет! — с этими словами он протянул документы Владу, но отпускать их из своих рук не спешил. — Я вас узнал. Понимаю, что вы сейчас переживаете не лучшие времена, но хочу вас предостеречь — будьте все-таки внимательнее на дороге. Здесь вы рискуете не только собой, но и другими участниками дорожного движения. — Лейтенант, наконец, ослабил пальцы, и документы благополучно вернулись к их владельцу.
Слова дпсника озадачили Влада.
— Спасибо. Я буду стараться. Только мне кажется, вы обознались…
— Шутить изволите? — снисходительно усмехнулся страж порядка. — Сценарист Семенов. Или не так?
— Все правильно… и где мы с вами могли сталкиваться? Не припомню.
— Нигде. Я видел ваше фото по телевизору, когда говорили про убийство продюсера Павлова Игоря Ивановича.
— Мое фото по телевизору???
— А что вас так удивляет, — лейтенант сосредоточенно смотрел на движущийся поток машин. — Показывали, да. И не только вас. Павлов же не рядовой гражданин, а человек известный, с ним работали люди, тоже известные. Вот и все. Так что, извините за выражение, в кустах отсидеться не получится. Теперь вы узнаваемое лицо.
— Хорошо, что предупредили…
— Счастливого пути.
Влад проехал до ближайшего перекрестка и повернул направо. Вскоре он притормозил у бассейна «Кристалл», где, по словам Насти, могли отравить Павла.
— Добрый день, — загорелая дочерна девушка с короткой стрижкой «под мальчика» приветливо улыбнулась, сверкнув белоснежными зубками. — Вы у нас впервые?
Влад улыбнулся в ответ и подошел поближе к стойке, за которой сидела девушка администратор по имени Лилия.
— Здравствуйте. Да, действительно, впервые. Вот проезжал мимо, дай, думаю, зайду, — Влад наблюдал за реакцией девушки, пытаясь понять, узнала она его или нет. Но темнокожая красавица была настроена на дежурное кокетство, и во встречном взгляде он увидел лишь призыв, но никак не удивление. Что ж, похоже, дорожный страж преувеличил значимость его персоны.
— Что ж, как говорят в ресторане, отличный выбор, — рассмеялась она колокольчиком. — У нас вы можете поправить здоровье, поддержать себя в форме, а также посетить солярий и забыть про надоевшую всем зиму. — Пробежав пальчиками по клавиатуре ноутбука, девушка открыла нужную страничку и посмотрела на Влада. — Итак, будем оформлять абонемент?
— Даже не знаю… вообще-то я заехал, скорее, чтобы ознакомиться. Потом подумаю…
— Ну вот, так я и знала, — девушка с мольбой в глазах сложила ладошки. — Не уходите. Прошу вас. Никому не верьте…
Влад облокотился на стойку и тихо спросил:
— Вы про что, Лиля? Кому не верить? Лично вам я верю безоговорочно, — он выпрямился и рассмеялся. — Извините, у вас такой вид…
— Какой? — лицо девушки вытянулось.
— Как у маленькой испуганной девочки. Очень хорошенькой, — Влад одарил прелестницу взглядом искусителя.
Охотничьи повадки Влада возымели на девушку неожиданный эффект. На ее лице сквозь плотный слой загара проступила бледность, и он увидел, что Лилия не так молода, как ему сразу показалось. На лице читалась усталость и волнение.
— Зачем же так? — с укором произнесла она. — Я догадалась, что вы не просто сюда пришли, но все равно надеялась…
— Лиля, вы о чем? — искренне удивился Влад. — Я действительно зашел узнать, как у вас поставлена работа, что можете предложить клиенту, ну… и все такое. У меня сейчас появилось свободное время, и я думал провести его с пользой для здоровья.
— Да ладно вам врать, — перебила она. — Уже весь город знает, что тут якобы убили клиента. С тех пор — ни души. Нескольких экстремалов я в расчет не беру. По-видимому, будем закрываться. Когда вы зашли, я сразу заподозрила, что вы из тех, кто тут все вынюхивает что да как. Неважно, что в штатском.
— Лиля, клянусь, я не их тех, кто забыл форму надеть. Я простой человек. Но… — Влад помолчал и решил сжалиться над девушкой, — …но я действительно хотел увидеть этот бассейн, в котором, возможно, отравили моего близкого друга. И клянусь вам, наш разговор останется только между нами.
Лиля вышла к Владу и кивком головы указала на небольшой кожаный диванчик светло-серого цвета возле стены.
— Присядем…
— Лиля, вы почему-то сказали «якобы». Что на самом деле произошло здесь?
— Да потому что к нашему бассейну это не имеет никакого отношения. Не знаю, почему распустили такой слух. Да, ваш приятель здесь часто плавал, в сауну ходил, массаж ему делали. Но не он один. У нас куча народу плавает, парится, массажи делает. На кой он нам сдался? — в сердцах воскликнула Лиля и тут же спохватилась: — ой, простите, вырвалось. Я, конечно же, соболезную…
Владу показалось, что девушка была искренна. Однако он уже носом чуял, что не все так здесь гладко, как рассказывает Лиля.
— Лиля, я вам верю, я вас понимаю. Но, согласитесь, странно было бы вот так, ни с того ни с сего, повесить клеймо на ваш «Кристалл»?
Девушка насупилась, отвела глаза и замолчала. Влад понял, что потерял контакт, и как исправить положение, он тоже не знал. Спустя пару минут он поднялся и с сожалением сказал:
— Что ж, не буду больше обременять вас своим присутствием. Друга все равно не вернуть.
— Погодите, — не поднимая глаз, произнесла она. — Я не знаю, что на самом деле могло здесь произойти. Возможно, что вовсе даже и не здесь. Но фишка в том, что этот мужчина в больнице перед смертью сказал два слова — бассейн и массаж. Так нам здесь сказали менты.
— Скорее всего, кто-то из следственного комитета, — поправил Влад и вновь опустился рядом с девушкой на диван.
— Какая разница…
— И что, больше ничего? Просто «бассейн» и «массаж»?
— Я не знаю подробностей, — с нажимом сказала Лиля. — Мне так сказал Стас. Они его там допрашивали полдня. Только Стас ничего плохого не мог сделать. Он у нас лучший здесь. Как реклама бассейну был. Люди только ради Стаса приходили к нам. Понимаете? — она опять сделала брови домиком, а ее глаза просили о пощаде.
— Э-э… я так понимаю, Стас у вас работает массажистом? — Влад почувствовал, как у него внутри что-то шевельнулось.
— Да. Работает. Или работал. Не знаю уже. Он сейчас взял отпуск.
— Лиля, — он развернулся к ней всем корпусом. — Умоляю, устройте мне встречу с вашим Стасом. Если вы говорите, что он…
— Да! — свистящим шепотом вскрикнула она. — Стас ни в чем не виновен!
— Если все так, как вы говорите, то ему нужна поддержка, ему самому станет легче, когда он выговорится перед кем-нибудь, — Влад быстро подхватил интонацию девушки, мало заботясь о смысле своих слов.
— Вы так считаете? — она прикоснулась к плечу Влада и заглянула ему в глаза. — А я вас где-то видела… — вдруг добавила Лиля и приложила палец к кончику носа, скосив глаза в сторону. — Точно видела. Но, хоть убей, не помню…
— Возможно, — пожал плечами Влад и еще раз попросил: — Лиля, так где я могу увидеть Стаса?
Девушка поднялась, оглядела Влада с ног до головы.
— А вы в кино не снимаетесь?
Влад энергично растер лицо ладонями, затем растянул рот в широкой улыбке и скосил глаза к носу.
— Вот так узнаете?
— Что это, — грубым голосом спросила Лиля и опасливо отступила на несколько шагов.
— Роль идиота.
Она молчала.
— Лиля, я про то, что сейчас чувствую себя полным идиотом. У меня друг умер. А вы мне про кино…
— Ну, извините. Я себя тоже чувствую не очень, знаете. — Она шмыгнула носом и поманила к себе пальцем. — Пойдемте, он на втором этаже. Надеюсь, не сбросит вас с лестницы.
— Ого! Перспектива, однако.
Влад поднялся. Когда они подошли к кабинету массажа, девушка приложила палец к губам и тихо пояснила:
— Я зайду одна. Объясню что к чему.
Влад не стал возражать.
Через минуту дверь отворилась, и на пороге показался Стас — красивый молодой человек с длинными волнистыми волосами и крепкой мускулистой фигурой. Владу сразу стало ясно, что Лиля неравнодушна к этому мужчине, и вполне понятно, что в этом скульптурно вылепленном экземпляре она ни при каких обстоятельствах не могла бы увидеть преступника. Стас окинул цепким взглядом Влада и процедил сквозь зубы:
— Проходите.
Едва Влад вошел в кабинет, Лиля тотчас поспешила оставить их одних. Стас был в спортивных брюках, закатанных до колен, у стены стояла швабра, а посреди кабинета — ведро с водой.
— Я вижу, отпуск у вас своеобразный, — иронично заметил Влад и протянул руку. — Здравствуйте, Стас. Меня зовут Владислав.
Массажист усмехнулся и пожал протянутую руку.
— Здравствуйте, господин Семенов. Это вы правильно заметили — отпуск у меня своеобразный.
Влад не стал выяснять, как он его узнал. В данном случае, похоже, предсказание дпсника сбылось, и теперь быть инкогнито, где бы то ни было, ему вряд ли удастся.
— Присаживайтесь, — Стас протер влажным полотенцем стул и придвинул его Владу. — Я закурю, если не возражаете.
Влад пожал плечами:
— Вы у себя.
— Будете такие? — он вытащил из ящика стола пачку Кента.
— Нет. Спасибо. Я не курю.
Стас подошел к окну, открыл форточку и щелкнул зажигалкой. Сделав несколько глубоких затяжек, он перевел взгляд на гостя.
— Итак, что привело вас в мои скромные чертоги? — спросил он и выпустил густую струю дыма в форточку.
— У меня умер друг. Павел Волошин. Думаю, вам Лиля сказала, что я хотел бы поговорить с кем-нибудь из персонала бассейна… Я не собираюсь никого обвинять…
— Вот как? Но при этом вы пришли почему-то ко мне. Вы видите, чем я занимаюсь? — он ткнул сигаретой в сторону ведра и швабры.
Влад окинул взглядом кабинет, где не было ровным счетом ничего необычного.
— Я так понимаю, вы решили по какой-то причине поработать вместо уборщицы. Или вы намекаете, что сильно заняты, и времени разговаривать у вас со мной нет?
Влад не знал, как ему следует себя вести с этим тарзаном, не понимал, какие следует подобрать слова, чтобы подтолкнуть его к откровенности. Его растерянность заметил и сам Стас.
— Да, со временем у меня напряженка. Только дело не в этом, — Стас сделал еще несколько жадных затяжек и щелчком выбросил недокуренную сигарету в форточку. Усевшись на широкий каменный подоконник, он шумно вздохнул и сказал: — Я не стал бы и минуты разговаривать на эту тему с кем бы то ни было. Но, признаюсь, не каждый день ко мне заходят такие известные люди. Будет что вспомнить, рассказать.
Влад нервно дернул бровями, отвечать ничего не стал.
— У меня из-за вашего друга все кувырком, — Стас скорчил недовольную мину. — Отпуск пропал. С работы того и гляди попросят.
Влад закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. Покивав головой, он спросил:
— И в этом виноват Волошин?
— Почему сразу виноват? Нет, передо мной этот человек ни в чем не виноват. Но, поверьте хотя бы вы мне, — Стас ударил себя кулаком в грудь, — я тоже хотел бы, чтобы он сейчас был жив и рассказал нам всю правду. У меня здесь был обыск. Перевернули все вверх дном. Забрали компьютер, повыкидывали все что можно на пол из шкафов, засыпали кругом каким-то порошком, заляпали, короче, весь кабинет своей криминалистической дрянью…
— А что они искали, не сказали вам?
— Все. Они так и сказали: «мы ищем все!»
Стас спустился с подоконника, подошел к тумбочке, стоявшей в углу, и налил в стакан из кувшина воды. Запрокинув голову, он выпил содержимое до дна.
— Они требовали от меня… — он промокнул губы о рукав футболки, — чтобы я признался, что занимаюсь каким-то там незаконным врачеванием.
В этот момент в голове Влада мелькнула нехорошая мысль о пресловутом медбрате.
— Что они имели в виду? — спросил он Стаса и постарался внутренне собраться, чтобы не упустить какую-нибудь важную деталь. Ему казалось, что сейчас вот-вот повеет ветерок из-под запертой таинственной двери, за которой прячется правда.
— Я не знаю, что они имели в виду, но эти товарищи мне здесь устроили полный вынос мозга! В чем только я ни должен был сознаться, мама дорогая… И распространение наркотиков, и продажа запрещенных и незапрещенных препаратов для стимуляции половой силы, и применение ядов в лечебных целях… и еще черт знает чего нагородили мне тут. Я, знаете, не из слабаков… но в тот момент, поверьте, прощался не только со свободой, но и с жизнью. Вот только представил, сколько может светить за все эти преступления — сердце едва не стало.
— Могу себе представить, как они умеют изводить человека для дачи нужных им показаний. Вам повезло, что остались на свободе, — ответил Влад. Интонация его голоса была приправлена едва заметным оттенком сочувствия, ровно настолько, насколько требовалось для доверительного разговора между чужими людьми.
— Да, здесь у них что-то не срослось. Похоже, главной улики у них не было. Не нашли. — Он самодовольно хмыкнул.
Стас присел на кушетку, его широкие плечи безвольно опустились, исчезло напряжение. Влад почти перестал дышать, чтобы не разрушить эту атмосферу взаимопонимания. Но как разговорить собеседника, он тоже не знал.
Массажист внезапно хлопнул себя по коленям и с улыбкой подвел черту беседе:
— Короче говоря, дела обстоят вот таким образом. Больше ничем помочь вам не могу, уж простите.
Влад сидел, как прикованный к стулу, явно не собираясь покидать кабинет. Стас растерялся.
— Или вы еще хотите о чем-нибудь спросить?
Влад посмотрел тяжелым взглядом на Стаса. Тот перестал улыбаться, и Влад опять почувствовал этот едва заметный сквознячок из-под потайной двери. Нет уж, спортсмен-медик, — подумал он, — ты явно что-то не договариваешь.
— Стас, а я ведь, собственно, еще ни о чем вас и не спрашивал. Пока я всего лишь пытался донести до вас, что я не сыщик, которому бывает все равно, кого сделать виновным. Я хочу знать правду, — он понизил голос и произнес слово «правду» по слогам. — И только правду. Это не простое любопытство, а вопрос жизни и смерти.
Влад видел, как Стас сжал руками край кушетки, как побелели костяшки пальцев. При этом лицо его не выражало особого волнения.
— Вы каким спортом занимаетесь? — неожиданно поинтересовался Влад.
— Я? При чем здесь… — он поперхнулся, несколько раз кашлянул и пояснил: — бодибилдинг.
Влад кивнул.
— Я так и подумал.
— О чем? Что и не спорт это вовсе?
— Да нет, я не специалист в этом вопросе. Спорт или не спорт…
Влад поднялся, передвинул свой стул поближе к кушетке и назидательно сказал, с опаской оглядываясь на дверь:
— Думаете, когда я сказал, что это вопрос жизни и смерти, то это так… абстракция, образное выражение?
Массажист пожал плечами, его лицо внешне было невозмутимо и лишь легкая бледность, проступившая сквозь искусственный загар, выдавала внутреннее переживание.
— А… что, собственно, я здесь могу сделать? Думаете, мне самому все это приятно? Слава богу, вроде разобрались. Я тут…
— Это я уже слышал, Стас, — мягко возразил Влад. — Боюсь, что вы недооцениваете опасность, о которой говорю вам я. И о которой сыщики ничего не знают. К большому сожалению для вас.
Стас поежился, украдкой глянув на открытую форточку.
— Вы хотите сказать, что… послушайте… это вы мне так угрожаете? — Стас был на грани истерики. Он готов был сорваться с места, но изо всех сил старался не подать виду, что холод уже забирался ему в душу.
Влад поднялся со стула, глянул на руку.
— У-у… время — деньги, — подавив зевок, произнес он. — Ладно, что болтать попусту. Я пойду. Наш разговор останется между нами. Да, собственно, и разговора то настоящего не было.
— Как это не было? — Стас вскочил с кушетки и протянул руку в спину уходящему Владу. — Я вам все как на духу, а вы даже не сказали мне, в чем опасность!
— Тс-с! — Влад обернулся и прижал палец к губам. — Чего орешь? — перешел он на «ты». — Что ты хочешь от меня узнать, я не пойму? Спрашивай. Может, у тебя лучше получится.
На лице бодибилдера появилось такое долгожданное для Влада выражение отчаяния и страха, что он мысленно ему сказал: молодец, садись, пять.
— Вы мне только скажите, — почти шепотом спросил Стас, — почему вся эта карусель с вашим другом…
— Смерть, парень. Это называется не карусель, а смерть! — перебил его Влад.
— Ладно, понял… Так почему это может касаться меня? Неужели достаточно что-то там прошептать перед смертью — и все! И я уже в черном списке. Он ко мне даже на массаж не ходил.
— К сожалению, так обычно и бывает, — лишил его последней надежды Влад. — А в данном случае, хочу тебя заверить, мой друг никогда просто так ничего не шепчет.
— В смысле?
— В самом прямом. Если он произнес слова «массаж» и «бассейн», то значит так оно и есть: в вашем бассейне, а точнее — в вашем массажном кабинете должна быть улика, указывающая на преступника.
Стас чуть не взвыл от досады.
— Так что делать, если ее нет?! Вы же видите — перерыли все до пылинки, — он стукнул себя по бокам кулаками. — Кабинет был опечатан, только сегодня соизволили меня впустить. Все, что им надо, они взяли.
— Здесь, парень, два варианта. Либо ты улику нашел раньше, чем сюда прибыла следственная группа. Либо ее пока никто еще не нашел. В таком случае, советую тебе напрячься и поискать. Хорошенько поискать. Пересчитать еще раз все пылинки и найти. Это будет в твоих интересах. Понимаешь? Не в интересах следствия, а в твоих. Улавливаешь разницу?
Стас закатил глаза к потолку.
— Да почему на мою голову…
— Погоди причитать, — перебил его Влад, — я еще не договорил.
Стас замер и стеклянными глазами уставился на Влада.
— Так вот, если тебе интересно — я склоняюсь к первому варианту.
Стас приложил руку к груди и свистящим шепотом спросил:
— У меня? Вы считаете, что она у меня?!
— Да. Я считаю так. Ты можешь мне рассказывать правду, а можешь молчать. По барабану. Я просто сейчас уйду. Ты, если тебе нравится, разгребай это дерьмо в одиночку.
— Нету ее у меня, — еле шевеля губами произнес Стас. — Выбросил.
Владу показалось, что в воздухе тошнотворно запахло мертвечиной.
— Что ж ты мне… крутишь тут…
Массажист, судорожно сглотнув, выставил вперед ладони, словно опасаясь, что Влад его ударит.
— Спокойно, спокойно. Я не знал, клянусь своим здоровьем, я не знал, что это будет уликой. — Стас ткнул пальцем в сторону Влада. — Только не стойте там, у дверей. Я все расскажу.
— Так вот, — продолжил он, когда Влад подошел вслед за Стасом к окну. — В тот вечер мы играли в бильярд, здесь на этаже. И ваш покойный друг в том числе. В какой-то момент мне пришлось выбежать на улицу, потому что около моей машины толкались какие-то подозрительные типы. Стоянка как раз под окнами. Когда я выбежал, они уже скрылись. Я осмотрел машину, все вроде бы было в порядке, еще раз проверил сигнализацию и вернулся. Вашего друга уже не было. Мы доиграли партию, и я вернулся к себе в кабинет.
Стас налил себе воды и, сделав глоток, продолжил.
— Бог мой, если бы я только знал…
Влад одарил его убийственным взглядом.
— В общем, этот шприц я бы и не заметил, но у меня, знаете, пунктик насчет порядка. Все должно быть стерильно чисто. Я уже надевал куртку и чисто автоматически заглянул в корзину для мусора. Я знал, что она должна быть пуста. Любой мелкий мусор перед отходом с работы я обязательно выбрасываю, даже если это будет одна крохотная бумажка. Можете представить, как я удивился, когда увидел там шприц. Какого хрена! — выругался я и вытащил его из корзины. Почему у меня здесь шприц? Я делаю массаж, но не уколы! У меня есть масло для массажа, эфирные масла для ароматерапии, но никак не инъекции. Я тут же вынес его в мешок для мусора, что стоит у нас на этаже, туда уборщицы во время уборки все выбрасывают. А утром, естественно, мусор вывозят еще до открытия бассейна.
— Все? — упавшим голосом спросил Влад.
— Все, — в тон ему ответил Стас.
— Ты хочешь сказать, что тебя просто таки покоробило, когда в корзине обнаружился шприц?
— Я был в шоке. Не знал, что и думать.
— А где же ампула? Что было в шприце?
— Никакой ампулы не было. Чисто как у наркоманов — только шприц. Я, кстати, про наркотики и подумал в первый момент. Это уже когда новость о смерти вашего друга пришла, я понял, что не в наркоте дело.
— Ага, и можно подумать, что в здании бассейна никого в этот момент уже не было? И ты даже не стал громко возмущаться — кто, мол, на моей кроватке лежал?
— Какая еще кроватка, блин…
— Никакая. Ты сказки в детстве читал?
Стас гневно зыркнул на Влада.
— Это бы мне как-то в жизни помогло? — резонно поинтересовался он.
— Стас, я не верю, что ты молча выбросил шприц и не попытался узнать, кто же его тебе подкинул. Или твой кабинет — проходной двор? Любой желающий, получается, имел возможность заглянуть в массажный кабинет, уколоться там или еще чего…
— Вам легко говорить, — с досадой возразил Стас, — а мне в тот момент вовсе не показалось все это невинной шалостью. Собственно, так оно и вышло. Конечно же, я попытался узнать. Пробежал по этажу, никого не увидел. Спустился вниз — спросил у дежурной, не спускался ли кто со второго этажа в ближайшее время. Она ответила, что ваш этот Волошин ушел домой. А больше никто.
— У Лили спросил?
— Что? А, нет, Лиля уже ушла к тому времени. После девяти вечера никто уже не приходит, и за входом следит охранник или кто-нибудь из уборщиц, из тех, кто освободился.
— А в бильярдной?
— Нет, там все были на месте. Никого из посторонних, только завсегдатаи. Не мог же я им предъявить претензии, мол, кто из вас, уродов, подбросил мне шприц? К тому же, шприц я обнаружил уже перед уходом, к этому времени все ушли из бильярдной тоже.
— А ты всегда оставляешь дверь открытой в свой кабинет?
— Никогда. Я не понимаю, почему в этот раз так вышло. Затмение что ли какое…