Склонясь, как ива, над ручьем,
Пьет женщина из розовых ладоней
Сверкающий поток, в котором тонет
Все небо над ее плечом.
С лица убрав льняную прядь,
Роняет в небо солнечные капли.
Рука ее, как маленький кораблик,
Бегущую ласкает гладь.
1977
У меня есть старый друг,
Он не жмет при встрече рук,
У него холодный, мокрый нос.
Ждет меня он за углом,
Но со мной не входит в дом,
Потому что он дворовый пес.
Собачья жизнь всегда полна проблем.
Попробуйте побыть в собачьей шкуре.
У вас наверняка есть теплый дом,
А он -
Под снегом и дождем идет понуро.
Беспородный и хромой,
Ходит по пятам за мной,
Чуя душ неясное родство.
И порою, что таить,
Мне так хочется – завыть
На плече лохматом у него.
Собачья жизнь всегда полна проблем.
Попробуйте побыть в собачьей шкуре.
У вас наверняка есть теплый дом,
А он -
Под снегом и дождем идет понуро.
1978
Свет погасших звезд
Мы видим много лет,
Странный, зыбкий свет
Звезд, которых нет.
Из каких глубин
Струится много лет
Странный, зыбкий свет
Звезд, которых нет?
И твой путь в ночи
Уже так много лет
Озаряет свет
Звезд, которых нет.
1992
За окном рассвет.
Кто-то ждал его,
Для кого-то ночь – не полна.
Мне уже пора.
Как бы твоего
Не потревожить сна.
Ты – в царстве снов,
Птиц и цветов.
Там – ясен солнца свет.
Жаль, меня там нет.
Ты сейчас милей
Всех на свете жен.
Дремлешь, улыбаясь во сне.
Как бы я хотел,
Чтобы этот сон
Был тоже – обо мне.
Спи, мой малыш.
Ты – чудно спишь.
Я – над тобой склонюсь,
Губ твоих коснусь.
1992
Мое ребро отдельно ходит,
Со Змеем шепчется тайком.
Меня капризами изводит.
И пишет жалобы в райком!
Живу я как-то кривобоко.
А где-то там – мое ребро.
Мне без него так одиноко.
Верните мне мое добро!
Ну разве я прошу о многом?
Тут не до мелочных обид.
Ребро меня поссорит с Богом.
И рая божьего лишит!
А если это обращенье
Напрасно вымолвил язык,
И нет надежд на возвращенье,
То лучше сделайте – шашлык!
1993
Раскинулось море ширoко,
А может быть и – широкo.
Плывем мы домой из Марокко
И птичье везем молоко.
Плывем и жуем апельсины.
И все возрастает наш пыл.
Я съел их четыре корзины -
Корабль быстрее поплыл.
И вот мы, в том нету порока,
На палубе сели рядком…
Мы прибыли в порт раньше срока.
Мне нравится быть моряком!
1993
Варенье, эх, вишневое,
Оно совсем без косточек,
Оно почти без веточек,
Ему всего лишь год.
И хоть просторно в баночке,
И хоть привольно в вазочке,
И хоть уютно в ложечке,
Да только, значит, вот…
Варенье, эх, вишневое
Имеет, ох, тенденцию,
Имеет, ух, тенденцию
Внезапно пропадать.
И чтоб не вышло страшного,
Сознательные граждане
Обязаны вниманием
Варенье окружать.
Проблему, эх, вишневую
Мы начали обдумывать,
Мы начали осмысливать,
Все мучились, и вот
Пришли к такому мнению,
Пришли к такому выводу,
Что если съесть варение,
Оно – не пропадет!
1993
Нас медленной волной уносит в море…
Полоска берега уже едва видна.
Я слышу каждый звук в небесном хоре.
И каждый вздох – он как глоток вина.
Где начало пути?
Даже ветер – не знает ответа.
Плыть не можешь – лети,
За волной – на край света.
Как долог путь. Ты станешь тенью тени.
И выронит весло усталая рука.
Как долог путь. И волны – как ступени,
Ведущие с земли – за облака.
Где начало пути?
Даже ветер – не знает ответа.
Плыть не можешь – лети,
За волной – на край света.
Нас медленной волной уносит в море.
И наши судьбы – словно нитка бус.
Как тайный знак в причудливом узоре.
И все, что я люблю, звучит, как блюз.
Где начало пути?
Даже ветер – не знает ответа.
Плыть не можешь – лети,
За волной – на край света.
1993
Свежий ветер подул с гор,
Спугнул облака.
Словно ветер, твой конь скор,
Надежна рука.
Пускай беспредельна даль,
Без края дорога,
Покинет сердца печаль,
Смолкнет спор.
Тебя я с собой зову,
Нам нужно не много -
Когда шевельнул траву
Ветер с гор.
Пусть надежды блеснет луч -
Усталость не в счет.
Где-то бьет из земли ключ -
Вода словно лед!
Пускай беспредельна даль,
Без края дорога,
Покинет сердца печаль,
Смолкнет спор.
Тебя я с собой зову,
Нам нужно не много -
Когда шевельнул траву
Ветер с гор.
Если ты повидал свет,
То знаешь верней:
Как удачи найдешь след
Один, без друзей?
Пускай беспредельна даль,
Без края дорога,
Покинет сердца печаль,
Смолкнет спор.
Тебя я с собой зову,
Нам нужно не много -
Когда шевельнул траву
Ветер с гор.
1993
Хмурый осенний день
Стал чуть-чуть светлей.
Тает грусти пугливая тень
В доме, полном гостей.
Видишь ты,
Кругом цветы -
Словно лето расцвело.
Рядом друг,
И милых рук -
Тепло.
Радость в твоих глазах.
Ну, так в добрый час!
Пусть же ярче сияет для нас
Теплый свет этих глаз!
Верь себе,
Самой себе,
И желаний не таи.
Сможешь ты
Превзойти мечты
Свои!
1993
Ну-ка тебе я спою!
Может, мы станем чуть ближе.
Словно те двое в Париже,
А может быть, и в раю.
Как ты жестока со мной!
Знаю и сам, в чем причина.
Просто я грустный мужчина,
Просто я робкий такой.
Выслушай песню мою.
Ева – послушала Змея.
С этой надеждой тебе я
Странную песню пою.
Да, собственно, спел уже.
1993
Грузчик Иван Петров
Вечером шел с работы.
Был он вполне здоров
И напевал три ноты.
Вдруг большой метеор -
Прямо навстречу Ване:
Сбил головной убор,
Сделал дыру в кармане!
И загрустил Иван.
Кто его боль измерит?
Так опустел карман.
Ну а жена – не верит!
1993
Чудо какое -
Будет нас двое.
Небо ночное
Над головой -
Не осудит нас
В этот час -
С тобой.
Что, я не знаю,
Движет нас к раю.
И замираю
В миг неземной.
Свет любимых глаз
Манит нас -
С тобой.
Свет ночной
Милых глаз -
Лишь для нас,
Лишь для нас.
Свет ночной,
Трепет рук -
Сердца стук,
Сердца стук…
Что, я не знаю,
Движет нас к раю.
И замираю
В миг неземной.
Свет любимых глаз
Манит нас -
С тобой.
Знаю одно я,
Будет нас двое.
Небо ночное
Над головой
Не осудит нас
В этот час -
С тобой.
Свет ночной
Милых глаз -
Лишь для нас,
Лишь для нас.
Свет ночной,
Трепет рук -
Сердца стук,
Сердца стук…
1993
Взял напрокат бутылку пива,
Кусочек рыбки одолжил.
Ведь ты сегодня так красива!
Я угостить тебя решил.
Не видел я светлей картины:
Горит в сердцах любви огонь!
Отпей не больше половины.
А рыбку – вообще не тронь.
Но ты прикончила все пиво.
И рыбки что-то не видать…
А ты не так уж и красива -
Теперь я начал замечать!
Такого я не ждал удара.
Нет, видно, вместе нам не быть.
Нет, дорогая, мы не пара:
Я думал, ты – не станешь пить.
1993
Вот снова
Ты мимо пробегаешь.
И слезы
В твоих глазах.
Ты снова
Меня не замечаешь,
Ты где-то -
В иных мирах.
Я знаю,
Тебе всего шестнадцать.
И рядом
Твой старый дом.
В чем дело -
Нетрудно догадаться.
Я знаю,
Все дело в том…
Видишь ты и днем, и ночью
Свет любимых глаз,
Слышишь в тишине его дыханье.
И ничто на свете
Разлучить не сможет вас -
Только бы пришел он на свиданье!
Но сердце
Твое о нем тоскует,
Ждут плечи
Любимых рук.
Твой парень -
Он не тебя целует…
О, время
Недетских мук!
Видишь ты и днем, и ночью
Свет любимых глаз,
Слышишь в тишине его дыханье.
И ничто на свете
Разлучить не сможет вас -
Только бы пришел он на свиданье!
1994
Хочешь быть в ладу с судьбой,
Знать, куда ведет дорога.
Сколько пролегло
путей пред тобой!
Много?
А где же твой?
И куда б не вывел путь,
Груз земной привязан туго.
Даже если вдруг
удастся свернуть,
Круга -
не разомкнуть.
И в твоих глазах – печаль.
Как всегда, в ответ – ни слова.
Ну а впереди –
далекая даль.
Снова
чего-то жаль.
1994
Снова – прежней дорогой,
Снова – пыль за спиной.
Кто-то, глядя с тревогой,
Скажет: «Он здесь чужой».
Да, я не знаю,
Что завтра ждет меня.
И забываю
Беды прошлого дня.
Сын мерцающих звезд,
Коснусь огня.
Этот жест будет прост
Для меня.
Слышу – ветер удачи.
Время – мчится вперед.
Долог – путь мой, и значит -
Новый встречу восход.
Да, я не знаю,
Что завтра ждет меня.
И забываю
Беды прошлого дня.
Сын мерцающих звезд,
Коснусь огня.
Этот жест будет прост
Для меня.
1994
Ночь во всей вселенной.
Догорел костер.
У ручья притих мой конь.
Где и с кем, не знаю,
Снова разожгу
Огонь.
Я бы жил иначе,
Да суровый нрав
У судьбы моей слепой.
И сияют звезды
Прямо над моей
Тропой.
Все мои дороги -
Как в ручье вода.
Впереди – тревоги,
Но зовет звезда.
Все мои дороги -
Как в ручье вода,
Всегда.
И развеет ветер,
Шелестя травой,
Пепел моего костра.
Мне опять в дорогу.
И печаль моя
Остра.
Все мои дороги -
Как в ручье вода.
Не унять тревоги,
Но зовет звезда.
Все мои дороги -
Как в ручье вода,
Всегда.
1994
Взгляд
Я брошу назад.
А поезд летит наугад,
В багровый закат.
И кто-то не рад.
Вон -
Последний вагон.
А рельсы ведут под уклон.
И вот уже он -
Танцует чарльстон!
Позади – восход.
Что нас с тобою ждет?
Кому повезет?
Впереди – закат,
Но он не виноват,
Что кто-то не рад.
Эй,
А ну, веселей!
А поезд летит все быстрей.
Но ты не робей.
И все будет – о’кей!
Вон -
Последний вагон.
А рельсы ведут под уклон.
И вот уже он -
Идет на обгон!
Позади – восход.
Что нас с тобою ждет?
Кому повезет?
Впереди – закат,
Но он не виноват,
Что кто-то не рад.
1994
Самый быстрый и меткий стрелок –
У противника шансов нет,
Он убил семерых и решил, что я буду восьмым.
Вот он встал и шагнул за порог.
Ждали все, что я выйду вслед.
И в глазах я читал: тяжело умирать молодым.
Лучший друг мне сказал: «Прощай!
И вернуться не обещай –
К чему тратить нервы!»
Я и сам это понял давно.
Я почти уже умер, но –
Я выстрелил первым.
Было много отчаянных дней.
Но куда бы я ни пошел –
Слышал я, мне осталось недолго ходить по земле.
И враги оседлали коней.
Лучший друг их ко мне привел.
И велел выбирать между пулей и смертью в петле.
Лучший друг мне сказал: «Прощай!
И вернуться не обещай –
К чему тратить нервы!»
Я и сам это понял давно.
Я почти уже умер, но –
Я выстрелил первым.
Мне бы выйти из этой игры.
Но кругом – револьверный дым.
И горит под ногами земля, и слабеет мой конь.
Кто один разжигает костры –
Скоро будет совсем седым.
И уже к рукоятке моя прикипает ладонь.
Кто мне скажет теперь: «Прощай!
И вернуться не обещай –
К чему тратить нервы!»
Я и сам это понял давно.
Я почти уже умер, но –
Я выстрелил первым.
1995
Бренчит фортепьяно,
Совсем пьяно-пьяно,
А я еще вовсе не пьян.
И в ночь полнолунья
В дешевом салуне
Я пью за стаканом стакан.
Красотка Сюзанна
Вела себя странно,
А друг – ну такая свинья!
Не ждал я обмана.
Нашла же болвана
Еще поглупее, чем я!
И плакаться стыдно,
Да вот что обидно…
Беда ведь не ходит одна.
И сердце хмельное
Болит про другое -
Про то, что нет больше вина!
Кивну я болвану
И драться не стану.
Я двери открою плечом.
Ни грусти, ни злобы.
Мне только в седло бы.
А там уже все нипочем!
1995
Она походкой неприступной идет,
Как бронепоезд или атомоход.
И к ней подъехать – ни один не рискнет.
Вот так всегда, но я – донжуан еще тот!
Она посмотрит, словно я идиот.
Но у меня к таким есть верный подход.
Уж я-то знаю, до костей проберет.
Вот так всегда, ведь я – донжуан еще тот!
Но вижу: парень ей навстречу идет,
С лица – бульдозер, со спины – пароход.
И мне, конечно, лучше дать задний ход.
Вот так всегда, ведь я – донжуан еще тот!
1995
Дождь нас
Застал не дома.
Но он
Не на беду!
Ты так
Боишься грома.
И вот -
Теперь я жду,
Когда придет гром!
И пусть
Кругом ненастье,
Ведь так
Легко понять –
Дождь мне
Подарит счастье
Хоть раз
Тебя обнять,
Когда придет гром!
1995
Ветер, звенящий ветер,
Ветер подул в лицо.
Ветер расставил сети,
Ветер сомкнул кольцо.
И все твои надежды
Ветер унес ночной.
Ты их забыл, но прежде
Ты потерял покой.
Ветер – в твоих желаньях,
Ветер – в твоей крови.
Ветер – и в обещаньях.
Ветер – в твоей любви.
И все твои надежды
Ветер унес ночной.
Ты их забыл, но прежде
Ты потерял покой.
1995
Скрыт черной тьмою
Брошенный дом.
Но эти двое
Знают о нем.
Входят без стука
В старую дверь.
В доме – ни звука.
Но ты не верь.
Стой!
Еще не поздно вернуться домой!
Стой!
Ведь их уже не спасти нам с тобой!
Дело простое.
Свечи горят.
Но эти двое
Вовсе не спят.
Им так хотелось
В мир чудных снов.
И тихо пелась
Песня без слов.
Стой!
Еще не поздно вернуться домой!
Стой!
Ведь их уже не спасти нам с тобой!
1995
Я уже третий день не гоняю собак,
Не хватаю ворон за хвост.
Я соседскую кошку не тронул никак
За ее малый рост, малый рост.
Ведь я по натуре хороший.
Ведь я по натуре – хороший!
Я уже целый день не курил и не пил,
Я забыл, что такое мат,
Я про баб, то есть женщин, почти позабыл -
Не мужчина, а редкостный клад!
Ведь я по натуре хороший.
Ведь я по натуре – хороший!
Я с утра на карманы не пялюсь, как зек,
Не кладу на чужое глаз.
Я ведь не мелочусь, я большой человек,
Я уже перешел в третий класс!
Ведь я по натуре хороший.
Ведь я по натуре – хороший!
1995
Чья тень
В лунном море?
Чья боль
Спит на дне?
Чей путь –
Быть в раздоре?
Кто жил –
Как во сне?
Мой плот
Бьет волною.
Весь мир -
Лишь вода.
Пыль звезд
Надо мною.
Мне – плыть,
Но – куда?
И пусть
Все, как прежде,
Всю ночь
Или год.
Ты верь
Лишь надежде,
Ведь нас
Кто-то ждет.
1995
Я маленький зеленый человечек,
В летающей тарелке я лечу!
Я скушал за обедом сорок свечек.
А больше почему-то не хочу.
Я в своей тарелке лечу!
Я ночью к вам залезу в холодильник
И съем один всю вашу колбасу.
Отвешу вашей кошке подзатыльник
И пылесос на крышу унесу.
Съем один я всю колбасу!
А если крепко выпить вы хотите,
То встречи вам со мной – не миновать.
Меня вы непременно разглядите,
Но будете не в силах убежать!
Этой встречи не миновать!
1995
В черном холодном пространстве
Мой звездолет одинок.
Годы космических странствий.
Путь мой все так же далек.
Вечная ночь за стеною.
Снится земная капель.
Но лишь глаза приоткрою -
Манит далекая цель!
Если ошибка в расчете -
Мне не вернуться тогда.
И на своем звездолете
Я улечу – в никуда!
Вечная ночь за стеною.
Снится земная капель.
Но лишь глаза приоткрою -
Манит далекая цель!
1995
Разные люди, из ста разных стран.
Пыльной дорогой идет караван.
Долгие мили, короткий привал.
Кто меня с ними в дорогу позвал?
Я мог бы пить кофе в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе.
Я мог бы влюбиться в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе!
Станет мне домом скрипучий фургон.
Станет постелью холма серый склон.
Вольная песня, лети к небесам!
Что меня гонит – не знаю и сам!
Я мог бы пить кофе в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе.
Я мог бы влюбиться в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе!
Призрачный город, мираж золотой,
Ставший моею заветной мечтой,
Ждешь ли, не знаю, но верю судьбе,
Сказочный город, я еду к тебе!
Я мог бы пить кофе в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе.
Я мог бы влюбиться в парижском кафе,
Но еду дорогою на Санта-Фе!
1995
Мы с тобою встречались все чаще.
Ты ко мне приходила домой.
Понял я, что любви настоящей
Ты подаришь мне рай неземной!
Ты меня очень сильно любила.
На рассвете, смущаясь чуть-чуть,
Мое сердце с собой уносила
И в придачу – еще что-нибудь.
Ты с собой унесла две зарплаты,
Новый видеомагнитофон,
Телевизор цветной унесла ты,
А ведь был он тяжелым, как слон!
Ты меня очень сильно любила.
На рассвете, смущаясь чуть-чуть,
Мое сердце с собой уносила
И в придачу – еще что-нибудь.
Да, любовь – это страшная сила,
Повторю я опять и опять.
Как ты мебель мою выносила -
До сих пор не могу я понять!
Ты меня очень сильно любила.
На рассвете, смущаясь чуть-чуть,
Мое сердце с собой уносила
И в придачу – еще что-нибудь!
1995
Я не сторонник больших перемен.
Утром однажды я вышел в тумане.
Шел на работу – увидел Биг-Бен.
Я оглянулся – кругом англичане!
Только без денег и Лондон не мил.
Снова на город туман опустился.
Я в том тумане, как ежик, бродил.
И незаметно у нас очутился!
Взял я валюты на сотню рублей.
Ну и когда все покрылось туманом,
Тут же на улицу вышел скорей.
Но оказался – под Магаданом!
1996
Снова хлещут волны.
Чьи-то корабли идут на дно.
Гром и вспышки молний –
Это ураган, но все равно
Я ведь со штурвала
Не сниму своих тяжелых рук.
Как бы ни качало –
Никому не взять нас на испуг!
А буря все злее, а ветер – сильней,
И волна достает до Луны.
И пусть невозможно, ты все же сумей
Удержаться на гребне волны!
Снова кто-то стонет:
«Силы не равны, напрасен бой!»
И покорно тонет,
Чтоб не спорить зря с самой судьбой.
Это слабый довод.
И пускай идет девятый вал,
Буря – только повод
Для того, чтоб крепче сжать штурвал!
А буря все злее, а ветер – сильней,
И волна достает до Луны.
И пусть невозможно, ты все же сумей
Удержаться на гребне волны!
1996
Мы с ней все больше нравились друг другу.
И взгляд ее – как солнца луч во мгле.
Трамвай тащился медленно по кругу
И мне казался раем на земле.
И я уже на вечер строил планы.
Кружилась голова от перспектив!
Нам так милы трамвайные романы,
Ведь их читаешь – словно детектив!
Но только наш трамвай остановился.
И в сердце вдруг настала тишина.
Я сразу позабыл, что я влюбился,
Когда в трамвай вошла моя жена!
А я уже на вечер строил планы.
Кружилась голова от перспектив!
Нам так милы трамвайные романы,
Ведь их читаешь – словно детектив.
1996
Я отчаянный был герой.
И на все было мне плевать.
Я ведь шел по стране чужой.
Но потом я устал стрелять.
Я сержанта спросил: «Зачем
Черный дым застилает свет?»
Дал мне в зубы сержант, а затем
Нежно очень сказал в ответ:
«Эй, дружок, ну-ка не отставай
И вопросы не задавай.
Эй, дружок, веселее шагай
По дороге, ведущей в рай!
Эй, наемник!
А ну-ка давай!»
Этот бой был совсем не мед.
От стрельбы раскалился ствол.
Но сержант приказал: «Вперед!»
И, закрыв глаза, я пошел.
Что-то грохнуло над головой.
А потом – ослепительный свет.
Я сержанта спросил: «Что со мной?»
Ну а он мне сказал в ответ:
«Эй, дружок, ну-ка не отставай
И вопросы не задавай.
Эй, дружок, веселее шагай
По дороге, ведущей в рай!
Эй, наемник!
А ну-ка давай!»
1996
Изучаю плоды работы.
Полыхает земля огнем.
А над нею идут вертолеты.
И кому-то все кажется сном.
Заглушает земные звуки
Тяжкий рев боевых машин.
Пулемет обжигает руки.
Это рай для крутых мужчин.
Небо! Низкое небо!
Прямо – над головой!
Небо! Где еще не был
Я, небесный ковбой!
Мне по нраву моя работа.
Только вряд ли я буду рад,
Если в борт моего вертолета
Угодит бронебойный снаряд.
Все вдруг станет родным и близким.
Не сочтите за мой каприз.
Не покажется небо низким,
Если с неба ты падаешь вниз!
Небо! Низкое небо!
Прямо – над головой!
Небо! Где еще не был
Я, небесный ковбой!
1996
Одинокий и немой,
По стране совсем чужой,
Я дорогой шел прямой -
Домой.
Только видел: надо мной,
Над моею головой,
Все кружил орел седой -
Степной.
Ты скажи, небесный брат мой,
Знаешь ты, когда же снова
На порог родного дома
Я ступлю?
Ты скажи, небесный брат мой,
Знаешь ты, когда же снова
Я шепну своей любимой,
Что люблю?
Небесный брат мой, небесный брат.
Небесный брат мой, небесный брат…
Жарким летом и зимой
Думал я о ней одной.
И дорогой шел прямой -
Домой.
И весеннею порой
Дом услышит голос мой:
«Не ищу судьбы иной -
С тобой!»
Ты скажи, небесный брат мой,
Знаешь ты, когда же снова
На порог родного дома
Я ступлю?
Ты скажи, небесный брат мой,
Знаешь ты, когда же снова
Я шепну своей любимой,
Что люблю?
Небесный брат мой, небесный брат.
Небесный брат мой, небесный брат…
1996
Он снял ботинки, чтоб было легче.
Он снял часы и про них забыл.
Он снял рубашку, но оставил галстук.
А потом – воспарил!
Он был так пьян, что казался трезвым!
Пришел домой, но не смог найти дверь.
Увидел окно и взлетел, как птица.
Кто скажет, что было не так – не верь!
Три дня его искали в больницах,
Звонили в морги, но не нашли.
Он бесследно пропал, растворился,
Растаял в просторах земли.
Он был так пьян, что казался трезвым!
Пришел домой, но не смог найти дверь.
Увидел окно и взлетел, как птица.
Кто скажет, что было не так – не верь!
Его друзья о нем позабыли.
Забыла жена, и я думаю – зря.
Ведь он не умер, он чуть промахнулся
И с птичьей стаей махнул за моря!
Он был так пьян, что казался трезвым!
Пришел домой, но не смог найти дверь.
Увидел окно и взлетел, как птица.
Кто скажет, что было не так – не верь!
1997
Целый вечер танцую с ней.
У нее миллион парней.
Я знаю. Но грустно ей.
И темно посреди огней.
Одиноко среди друзей.
Я знаю. Ведь я был с ней.
Когда-то был с ней.
Но молчит о тоске своей,
Хоть скрывать ее все трудней.
Я знаю, как больно ей.
И не спит в тишине ночей.
И отчаянье все сильней.
Я знаю. Ведь я был с ней.
Когда-то был с ней.
Кто-то будет ей всех милей.
Кто-то будет мечтать о ней.
Я знаю, кому больней.
Это было в судьбе моей –
Полоса окаянных дней.
Я знаю. Ведь я был с ней.
Когда-то был с ней.
1997
Лохматый парень
По кличке «Рок-н-ролл»
Всегда в ударе,
И я не зря пришел.
Берет аккорды,
Не глядя на лады.
Воротит морду,
Когда нальют воды.
Здесь каждое слово – мат или дерзость.
А сверху сыплется мокрая мерзость.
И я, конечно, давно бы ушел,
Но в этом подвале живет рок-н-ролл!
Окурок бросит
Со сцены в темноту.
Он в сердце носит
Такую вот мечту:
Играл в подвале,
Но из него ушел –
В огромном зале
Он рубит рок-н-ролл!
Здесь каждое слово – мат или дерзость.
А сверху сыплется мокрая мерзость.
И я, конечно, давно бы ушел,
Но в этом подвале живет рок-н-ролл!
Он выпьет водки,
Возьмется за вино.
Луженой глотке
Давно уж все равно.
Какие споры:
В подвале он – кумир.
Но очень скоро
О нем услышит мир.
Здесь каждое слово – мат или дерзость.
А сверху сыплется мокрая мерзость.
И я, конечно, давно бы ушел,
Но в этом подвале живет рок-н-ролл!
1997
Звездное небо, ночная дорога,
Рокот мотора и шорох колес.
Междугородный, почти что до Бога.
Спят пассажиры, и это всерьез.
Дремлет водитель, такая усталость…
Он головою склонился на руль.
Сколько осталось? Ну, самую малость:
На циферблате – мерцающий нуль.
Звездною пылью стекло серебрится.
А впереди – ни людей, ни машин.
Кажется, что-то сегодня случится.
Но для тревоги пока нет причин.
Тает во мраке светящийся глобус.
Странный маршрут превратился в полет.
Это обычный межзвездный автобус.
Хоть неизвестно – куда он везет!
1997
Не бойтесь вы, я страшный только с виду.
Я вам нисколько не желаю зла.
Я никому не дал бы вас в обиду.
Я стал другим, такие вот дела.
Уверен я, сойдемся мы во вкусах.
И я сумею не пересолить.
Играет солнца луч на ваших бусах.
Ведь правда – хорошо на свете жить?
Не бойтесь, детка, ближе подойдите.
Отвага нам – как парус кораблю.
Ну а теперь в глаза мне загляните.
И вы поймете, что я вас люблю.
1997
Ты слишком любишь говорить о любви. А я сейчас – ну хоть зови, не зови.
Я понимаю, это пламя в крови. Но все же, детка, на меня – не дави!
Я этим утром словно павший в бою.
Ведь я так рано никогда не встаю.
А твой будильник я сегодня убью.
Ты лучше вспомни, что лежишь на краю!
Ведь ты куда-то собиралась успеть.
Тебе еще так много нужно – одеть.
Умерь порывы, ну хотя бы на треть.
Ну дай хотя бы – эту песню допеть!
1997
Ты третий день в запое и печали.
Пора трезветь, но сдашься ты едва ли.
Ты пьешь портвейн, который пахнет хлоркой.
А чем заесть? Ну, разве хлебной коркой!
Круговая орбита!
Круговая орбита!
Ты выпил все, что только было в доме.
И ты теперь в угаре, будто в коме.
Поешь всю ночь про белую панаму.
А поутру – войной грозишь Вьетнаму!
Круговая орбита!
Круговая орбита!
Ну и Вьетнам сдается с перепугу.
А ты звонишь надежнейшему другу.
Ведь нужно с ним отпраздновать победу.
Друг понял все. Он говорит: «Я еду».
Круговая орбита!
Круговая орбита!
1997
Скорый поезд ворвался в тоннель,
И неистовый грохот колес
Как-то сразу развеял хмель.
А потом все пошло вразнос.
Оказавшись в сплошной темноте,
Мой болтливый сосед замолчал.
Рядом люди, да только не те.
Он давно это подозревал.
Скорый поезд!
Скорый поезд!
Странным чувством охвачен вагон.
Словно что-то идет не так.
Только тьма с четырех сторон,
И она – как недобрый знак.
Должен кончиться этот недуг.
Но сомкнулся тоннель кольцом.
Мчится поезд, за кругом круг.
Ну а мы все чего-то ждем.
Скорый поезд!
Скорый поезд!
Мы уже много лет в пути.
Нас похитил тоннель-капкан.
Я бы очень хотел сойти –
Мне бы только найти стоп-кран.
Что-то все же произойдет,
Если я потяну рычаг.
Бег по кругу поезд прервет.
Если так – это добрый знак!
Скорый поезд!
Скорый поезд!
1998
Ветер гонит пыль.
Стою у всех обочин.
Словно до Луны –
До твоего жилья.
Я устал идти.
А брать никто не хочет.
Только вот меня -
Не взял бы даже я!
Ладно, все равно.
Ведь ты не будешь рада.
Чахлый наш костер
Уже давно погас.
Некуда спешить.
Свобода – как награда.
Снова я один.
И не в последний раз!
Так устроен мир -
Живое ищет пару.
Но никто не ждет.
В кармане – только медь.
Ветер гонит пыль.
Я достаю гитару.
Трогаю струну.
И начинаю – петь!
1998
Я подумал, что ты – не отсюда.
Я таких никогда не встречал.
На тебя я смотрел – как на чудо.
И что буду с тобой, я не знал.
Ты мне светишь во тьме нежным взглядом,
И ладоням, и сердцу мила.
Мне легко оттого, что ты рядом
И, как летнее утро, тепла.
Может, станет печальной ошибкой
Наша встреча – так было всегда.
Только знаю, что с этой улыбкой
Не сравнится ничто, никогда.
1998
Он очнулся и долго не мог понять,
Где оказался и кто рядом с ним,
И почему так тесна кровать,
Где можно вполне уместиться троим.
Он встал и неловко шагнул к стене.
А из зеркала глянул кто-то чужой.
И это все было – словно во сне.
Он стал вспоминать, кто же он такой.
Он из тех, кто нашел пятый угол.
Он решил, что уйдет из обители зла.
Сунул ноги в штаны и надел пиджак.
Проснулась она и вдруг поняла,
Что с ним – что-то не так.
Ну а потом взорвалась тишина.
Истерика, вопли и плач детей.
Она кричала ему, что его жена.
Он присмотрелся и – не поверил ей.
Он из тех, кто нашел пятый угол.
Он отбился и вышел в кромешную ночь.
Крики сверху катились по этажам.
Он не оглянулся, он двинул прочь,
Куда – он не очень-то знал и сам.
Он шел по проспекту, мимо витрин.
И ветер его продувал до костей.
Он шел по проспекту, совсем один.
Потом побежал, все быстрей и быстрей.
Он из тех, кто нашел пятый угол.
1999
Сидел я у обочины дороги.
Была жара, похожая на месть.
Шуршали шины, пробегали ноги.
А мне – ну до того хотелось есть!
Вдруг вижу – подлетает словно птица
Спортивная машина «самурай»,
И очень сексапильная девица
Открыла дверцу, манит – залезай.
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
Таким, как я, не может повезти!
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
И нам с тобой совсем не по пути!
Я поглядел и тут же задохнулся.
Ну а потом, наверно, был наркоз.
Не помню, как, но только я очнулся
В ее коттедже, полном свежих роз.
Я сроду не видал такой фигуры,
Таких обворожительных очей.
Обед, вино, бассейн и шуры-муры,
И на душе как будто веселей!
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
Таким, как я, не может повезти!
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
И нам с тобой совсем не по пути!
Пришел в себя я только на рассвете.
Опять шаги и беготня машин.
И снова я сижу на парапете,
Голодный и по-прежнему один.
И голова моя в сплошном тумане.
Такие чудеса – да где они!
И вдруг я нахожу в своем кармане
Записку: «Ради бога – позвони!».
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
Таким, как я, не может повезти!
Но – нет, я бродяга!
Но – нет, я бродяга!
И нам с тобой совсем не по пути!
1999
В штанах из самой черной кожи,
Я выхожу из дома в ночь.
Эй, погоди, а мы – похожи.
Ну так не убегай же прочь!
Нас примет ночь в свои объятья,
Как будто мать – своих детей.
И все мы будем сестры-братья.
Давай обнимемся скорей!
Домой вернешься на рассвете,
Пьяна совсем не от вина.
Но будет ночь за все в ответе.
Тебе запомнится она!
2000
Прозрачный взгляд, движенье тонких рук –
И в зеркалах расходятся круги.
Для этих рук разомкнут каждый круг.
Здесь так светло. Но не видать ни зги.
Застыли отражения зеркал
В забытом доме, брошенной стране.
И здесь никто уюта не искал.
А там – никто не помнит обо мне.
Забуду все, как будто и не жил.
Огонь свечи, мерцающий во тьме,
Клубящиеся тени проложил,
От неизбывной осени – к зиме.
Застыли отражения зеркал
В забытом доме, брошенной стране.
И здесь никто уюта не искал.
А там – никто не помнит обо мне.
2000
У Гамлета сегодня выходной.
Послав подальше вечные вопросы,
Он держит путь туда, где пьяные матросы
Не могут отыскать дорогу из пивной.
У Гамлета сегодня выходной.
Почти не глядя, он возьмет вино
И терпкий аромат вдохнет вначале.
Ну а потом вино заплещется в бокале.
А пить или не пить – давно уж решено.
Почти не глядя, он возьмет вино.
С красоткой ляжет, позабыв спросить,
Как звать плутовку и откуда родом.
Позволит жизни течь ее привычным ходом.
И выбирать судьбы отпущенную нить.
С красоткой ляжет, позабыв спросить.
У Гамлета сегодня выходной.
Послав подальше вечные вопросы,
Он держит путь туда, где пьяные матросы
Не могут отыскать дорогу из пивной.
У Гамлета сегодня выходной.
2000
Ты постой, не спеши, пусть темно за окном,
А на сердце – такая муть.
Ты же знаешь сама – веселее вдвоем,
Так что лучше – со мной побудь.
Зимний город уже зажигает огни,
И подружка – давно не ждет.
Лучше рядом садись и в глаза мне взгляни,
Вот увидишь – печаль пройдет.
Будет нам хорошо, я чем хочешь клянусь.
И в глазах – несказанный свет…
А чтоб стало теплей, я тебе улыбнусь,
Ну и ты – улыбнись в ответ.
Знаю, сердце твое бьется, как и мое,
Ведь не камень оно, не лед.
И пускай до поры каждый думал свое,
Все иначе теперь пойдет.
Ты мне можешь сказать – эта песня стара.
Только ей – нипочем года.
И конечно тебе я желаю добра.
Веришь мне? Неужели – да?
Будет нам хорошо, я чем хочешь клянусь.
И в глазах – несказанный свет…
А чтоб стало теплей, я тебе улыбнусь,
Ну и ты – улыбнись в ответ.
2001
Ну что случилось,
Мой милый друг?
Ведь сердце пело.
И смолкло вдруг.
К чему бояться
Грядущих дней?
Любить мы станем
Еще сильней!
Пройдут метели
И холода.
Мы рядом будем
С тобой всегда.
И ты не бойся
Былых разлук.
Ведь нет сильнее
Любимых рук!
Ну, так не хмурься
И улыбнись!
Рукою нежной
Меня коснись.
Печаль растает,
Как в небе дым!
Все дальше будет -
Как мы хотим!
2001
Она весенней походкой
Домой идет,
В юбчонке очень короткой
И без забот.
Сданы учебные книжки -
До сентября.
За ней толпою мальчишки,
Да только зря.
Студенточка! Студенточка!
Студенточка! Студенточка!
Ого-го!
Фигуркой стройной и гибкой
К себе влечет.
И мимолетной улыбкой
С ума сведет.
Она идет, напевая,
Несет цветы.
Да ты откуда такая,
И кто же ты?
Студенточка! Студенточка!
Студенточка! Студенточка!
Ого-го!
Не для меня ты, понятно.
Не в этом суть.
Но все же очень приятно
И мне взглянуть.
Полна весеннего света,
Идешь себе.
И начинается лето
В твоей судьбе!
Студенточка! Студенточка!
Студенточка! Студенточка!
Ого-го!
2002
Поймали в Африке слона,
Хоть был он очень крут.
И вот в далекий зоопарк
На корабле везут.
Любой бы тут затосковал.
Но слон ведь – не болван:
Он хобот в воду опустил -
И выпил океан!
А как же плавать без воды?
Корабль тут же встал.
И слон по высохшему дну
Обратно зашагал!
Потом, конечно, добрый слон
Всю воду возвратил.
Но целый день пластом лежал,
Поскольку – перепил!
2002
Ты натуральная блондинка,
На дискотеке равных нет!
А я и вовсе – как картинка!
Таких еще не видел свет!
Даже в Америке -
How do you do? -
Бьются в истерике:
Я – не иду!
Крутой парень!
Крутой парень!
Я знаю, каждая девица
Ко мне бежит, не чуя ног.
Нельзя в такого не влюбиться!
Не раз я убедиться мог.
Даже в Америке -
How do you do? -
Бьются в истерике:
Я – не иду!
Крутой парень!
Крутой парень!
И хоть ты гордая такая,
Но что ты сделаешь со мной?
И как ни фыркай, дорогая,
А будешь ты моей женой!
Даже в Америке -
How do you do? -
Бьются в истерике:
Я – не иду!
Крутой парень!
Крутой парень!
2002
Нас подстерегают, увы, дураконы!
При этом – на каждом шагу!
Над ними не властны любые законы!
И власти о них – ни гу-гу!
От них не спасают ни бронежилеты,
Ни выучка сил ПВО!
Ни пушки, ни танки, ни даже – ракеты!
Покруче они хоть кого!
По собственной жизни иди осторожно.
Внимательно всюду смотри.
Убить дуракона почти невозможно.
Ведь он обитает – внутри.
2003
О если б иначе все было,
Судьба моя…
По светлому облаку, темной
Воде
Скользила печальная лодка,
И понял я -
Не встретиться нам никогда
И нигде.
И струны так скорбно звенели,
Судьба моя.
И ветер нездешнее имя
Шептал.
И вспыхнули тонкие свечи,
И понял я -
О боли совсем ничего
Я не знал.
Зачем нас с тобой разлучили,
Судьба моя?
И вот уже старые ивы
В снегу.
И годы прошли, как столетья,
И понял я,
Что жить без тебя я уже
Не могу.
2003
Вот толстое величество -
Огромное количество! -
Включивши электричество,
На кухню забрело.
Оно сидит и лопает.
Глазами тупо хлопает.
Порой ногою топает -
Ну, чтоб в живот прошло.
Гудит труба каминная.
А ночь – такая длинная.
Жена его невинная
Сказалася больной.
Страдает царь одышкою.
И у царя под мышкою
Проскочит серой мышкою
Любовник молодой!
Вот здание дворцовое -
Давно уже не новое.
Величество, готовое,
Надело свой прикид.
С утра немного сонное,
Глядит в стекло оконное:
Там войско едет конное -
Приятный глазу вид!
Являя стать гусарскую,
Смиряя кровь бунтарскую,
За эту морду царскую
Любой на смерть готов!
Любой в седле качается.
И каждому – икается.
И запах вспоминается -
Царицыных духов!
2003
Я тощий рыжий кот.
К тебе пришел я вновь.
Достал меня Эрот!
Верней сказать – любовь.
Забудь про ерунду!
И брось котов других.
Я у помойки жду.
И нету сил моих!
Я больше не могу!
Приди, побудь со мной!
Согнул меня в дугу
Инстинкт мой основной!!!
2003
Свободный вечер у мужчины
Был залит проливным дождем.
А ты, не глядя на витрины,
Спешила под своим зонтом.
И я руки твоей коснулся.
И встретил твой смущенный взгляд.
Мне показалось – я проснулся,
А спал две тыщи лет подряд.
Нам под зонтом хватило места.
И дальше мы пошли вдвоем.
Ты улыбалась, как невеста.
И понял я, что здесь мой дом.
2003