Наша смерть некий смысл обретает.
Братья, братья мои! В этот раз, может быть!
(Твои братья "Аминь!" отвечают)
О земля, о земля, где нам выпало жить,
Если э т о ты сможешь предать и забыть,
Пусть все дни твои смеха не знают!
Пусть навеки забудет веселье тебя, [21]
Будь, как солнцем, стыдом сожжена ты!
Вышел пахарь с утра на печали поля, [22]
И спросил его друг: "Это что за земля?"
И ответил: "Земля растраты."
Грозный Отче творящий! Пылает огнём,
Как свеча, тает город наш – двор за двором.
То конец, дочь, настал. Радость, горе, война –
Слава вам! Слава счастью, что ты лишена!
Может, высшее счастье ждёт всех нас в конце:
Счастлив не осаждавший, а тот, кто в кольце.
Счастлив червь – презираем, ограблен, больной,
Окружён, уничтожен, запахан землёй –
Начинает с начала, не забыл ничего.
Нет покоя ему, смерти нет на него.
Приговор был строг:
Утопить в крови,
А зверей всех бог
Повелел: живи!
Ты упала без сил, телом сына прикрыв,
Чтобы был до спасенья великого жив.
Я паду на лицо твоё:
Смерть, быть может, спряталась где-то.
Ты лежишь – ужас, горе моё! –
В маску мрака лицо одето.
Дочь, проснись, мы сильны вдвоём!
Смерть есть ложь, подтверди мне это!
Дочь, спасенье придёт всё равно.
Велико! Мы увидим сами.
Жизнь разбита, но ложь, что оно
Безвозвратно потеряно нами. [23]
Верю: враг обречён давно.
Ты увидишь своими глазами.
Жив детёныш единственный твой,
Что зубами из рук вырывала.
Сын живой, повторяй за мной:
Я хочу, чтобы мать моя встала!
Боже дочери, Боже мой,
Рви речь траура, радость настала!
Дочь, мы отдали всё для побед,
Для спасенья – в нём есть наша доля.
Даже мысли о мести в нас нет –