Ранние стихи - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 12

Лэ, исполненные скорби№ 2

Дом Пастора[11] красив,Старинный Дом из Крофта,На нем лучей массив,И ветер дремлет кротко.Из всех домов, садовСпешит вперед народ.И маршем, вставши на дорогу,Идут по двое-трое в ногуВот детский хоровод,Вот дети средь садов.Здесь кто у двери ждет,Кто двинулся вперед,Кто позади идет.На островок, на сушуСпешат скорей к земле.Сегодня смотр: кто лучшеЗдесь держится в седле.На запад и востокТолпа вдруг разделиласьПод парнями «конек», —Поводья пригодились, —Мучительно жесток,Силен — таких вязать[12], —Привык всегда лягать копытцем,Привык всегда назад стремитьсяИ всеми управлять.В седло забрался рыцарь. Ах!И рад народ сердечно:Вот стремя на его ногах,В руках его уздечка,Будь осторожней рыцарь,Не искушай судьбу.Сей зверь не позволял садитьсяНи князю, ни рабу.Тебе послал зайчонокВ соломе свой поклон,Смиреннейший цыпленок[13]Лишь твой — таков закон,Снегирь и канарейкаПослушны много лет,И черепаха в душегрейкеТебе не скажет «нет».«Коняшка» же не признаетУдил — ах, зла «коняшка»,И горе тем, кто бьет ее,Тем, кто пинает тяжко.Когда ездок хотел ееУдарить[14] что есть сил,Она в загон пошла беспечноИ молча напрягла уздечку,Не слушаясь удил.Шажком дорогу в ДальтонШлифуют — нет новей —Стремятся толпы в даль ту,И каждый во главе,И часто смотрят вспять:Там медленно шагаютНаездник с «боевым конем» —Все тише тихого — вдвоем,Почти не продвигаясь.Вот на развилке всталиСедок и «конь здоров»:Вперед — дорога в Дальтон,Направо же — в Нью-Крофт.Вскричал наездник: «СтояСтоять мне непристойно,Но ехать не могу, покудаУводит путь один отсюдаВ его родное стойло».Затем заговорил Альфред[15],Его отважней нет.«Я встану справа — почти облава —Ведь „конь“ твой приверед!»Затем промолвила Флуриза[16]Сестра, что лучше приза:«А я не против стоять напротив,Борясь с его капризом».Тут разразился бойНаездника со «зверем».Не хватит силы никакойИм управлять — поверь мне.Альфред с родной сестройВсем заградили путь.Вокруг народ стоит-орет:«Куда же нам шагнуть!»Он слышит крики, но не внемлетСловам их — вот дела!Вновь из-под ног скользнуло стремяИз рук же — удила.Цепляться он за гриву стал,Но выпал из седла,С триумфом[17] на дорогу — встал:Что ж, голова цела.Но с этого моментаУсердней рвется в бойАльфред — рука согретаОтвагой молодой.А брат его, ступив на твердь,Ведь брат его — шпион,«Что делаешь?» — вскричал вдруг звонкоИ тихо отошел в сторонку,А «конь» умчался вон!Вручат герою хлеб и масло[18] —Таков закон народа, —Крольчих, — ешь безопасноС восхода до восхода —За подвиг свой прекрасный,За бой к врагу лицомТеперь пей кофе с сахарком,Все, что захочется, нальем, —От нас награда в том.Когда же вечерамиПылает пламя бурно,Когда за мотылькамиНе видно абажура;А дети не желают спатьИ бьют до синяков.Мы захотели вам поведатьО славных подвигах Альфреда:Он мчал на помощь, непоседа,И защищал, ища победы,Дорогу на Нью-Крофт.

Дом Пастора, как считалось, был построен во времена Эдварда VI, но теперь, благодаря недавним открытиям, мы можем отнести его постройку к значительно более раннему периоду. На острове, созданном рекой Тиз, найден камень, на котором начертана буква «А», указывающая, по-видимому, на имя великого короля Альфреда, в правление которого, скорее всего, этот дом и был построен.
Автор просит прощения за то, что вывел осла под столь благородным именем.
Полный отчет об истории и злоключениях этих интересных созданий можно найти в первом «Лэ, исполненном скорби».
Факт этот действительно уникален: ослица взяла манеру платить пинком за каждый данный ей пинок.
Альфред Лонгбоу — отважный рыцарь, он не только имел сердце из стали и нервы из железа, но позже он выработал привычку — носить кирпич в глазу.
Она была сестрой их обоих.
Читатель, видимо, придет в замешательство, не понимая, в чем же суть триумфа, ведь рыцарь не добился цели, а ослица, что совершенно очевидно, вышла победительницей; однако мы должны с прискорбием признаться в том, что не можем дать этому феномену достойного объяснения.
Это куда больше подходит настоящему рыцарю, чем «кукурузное поле», которое римский народ, проявив свою чрезвычайную глупость, отдал в дар своему отважному воителю (Гораций). — Прим. пер.