И чиста, и непорочна,
Как душа его; всевышний,
Сотворив такую душу,
Сам доволен был собою,
И прекраснейшую душу
Радостно поцеловал он,-
И трепещет тихий отзвук
Поцелуя в каждой песне,
В каждом слове песнотворца,
Посвященного с рожденья
Божьей милостью в поэты.
Ведь в поэзии, как в жизни,
Эта милость -- высший дар!
Кто снискал ее -- не может
Ни в стихах грешить, ни в прозе.
Называем мы такого
Божьей милостью поэта
Гением; он в царстве духа
Абсолютный самодержец,
Он дает ответ лишь богу,
Не народу, -- ведь в искусстве
Нас народ, как в жизни, может
Лишь казнить, но не судить.
2
"Так на реках вавилонских
Мы рыдали, наши арфы
Прислонив к плакучим ивам",-
Помнишь песню древних дней?
Помнишь -- старое сказанье
Стонет, плачется уныло,
Ноет, словно суп в кастрюльке,
Что кипит на очаге!
Сотни лет во мне клокочет,
Скорбь во мне кипит! А время
Лижет рану, словно пес,
Иову лизавший язвы.
За слюну спасибо, пес,
Но она лишь охлаждает,
Исцелить меня могла бы
Смерть,--но я, увы, бессмертен!
Год приходит, год проходит!
Деловито ходит шпулька
На станке, -- а что он ткет,
Ни единый ткач не знает.
Год приходит, год проходит,-
Человеческие слезы
Льются, капают на землю,-
И земля сосет их жадно.
Ах, как бешено кипит!