— Разрешите? — хрипло спросил он у Палыча. В горле стоял ком.
— Пожалуйста, — не стал возражать Палыч.
Сидяков опустился на одно колено и стал бегло осматривать тело. Около лица лужа.
— Как думаете, захлебнулась или её тошнило?
— Вода чистая. Скорее всего, захлебнулась.
Сидяков осмотрелся по сторонам:
— Странно… ни кувшина, ни бутылки с водой… стакан пустой…
— Бутылка с водой стоит в холодильнике. Правда, воды там чуть-чуть, — сказал Караваев. — Воду на пробу уже взяли. И из лужи, и из бутылки.
Конечно, Палыч не обязан был отчитываться перед Сидяковым. Просто чисто по-человечески он понимал, как подполковнику сейчас тяжело.
— Скажите, тело можно забирать? Осмотр места происшествия закончен. Понятых уже отпустили. Игорь вот с администратором беседует. Просто по Вашей просьбе Вас ждали…
— Да, конечно, — рассеяно сказал Николай Анатольевич. — Следы борьбы, как я вижу, отсутствуют. — Он выпрямился.
— На первый взгляд, да. По крайней мере, в номере полный порядок. А что касается тела, подробнее скажу после вскрытия, — Палыч достал пачку сигарет. — Будешь? — перешёл он на «ты».
— Давай. — Николай глубоко затянулся. — Спасибо.
Он посмотрел на Агату:
— Как ты тут оказалась?
— Потом расскажу. Мама знает?
— Нет ещё. Не успел сказать… Я послушаю разговор со свидетельницей, — кивнул он в сторону стола, где сидели Лапин и женщина.
Подошёл к ним. У женщины на груди он заметил бейджик. Лапин задавал вопросы и что-то записывал, а Ольга Павловна, так было написано на её бейджике, взволнованно отвечала на эти самые вопросы.
— Вы позволите? — кивнул Сидяков на стул.
— Конечно. Прошу. — Лапин подвинул ему пепельницу и мысленно скривился. «Сейчас начнётся… И допрос не так веду, и протокол не так составляю», — с тоской подумал он.
Но подполковник оказался человеком корректным. В разговор не влезал. Только слушал.
Караваев подошёл к Илье:
— Я в морг. Если хочешь, подъезжай через часик-другой.
— Ничего не напоминает? Лужа у лица?.. — придержал его Илья.
— Баба Клава! — воскликнул было Палыч, но тут же прикусил язык. — Точно! Ты же мне рассказывал.
Караваев ушёл.
— Какая баба Клава? Из Стрельны? — спросила Агата Илью.
— Да… а Вы откуда её знаете? — удивился он.
— Я же говорила Вам, что я ведьма, а мы, настоящие ведьмы, друг друга всегда знаем.
— Что значит «настоящие»? Есть ещё игрушечные, что ли?
— Есть психологи, выдающие себя за магов, есть медицинские работники. Это лучший вариант. А есть просто шарлатаны или, что ещё хуже, люди с некоторыми психическими отклонениями.
— Если честно, до недавнего времени я именно так и считал. Хотя думал, что по большей части все эти маги и ведьмы просто хорошие артисты.
— Что такого произошло, что Вы перестали так считать?
— Помните, я хотел с Вами поговорить? До того, как опергруппа появилась.
— Помню, — кивнула Агата.
— У меня есть к Вам вопросы, так сказать, профессионального характера. Тем более что Вы, оказывается, знали Клавдию Головко.
— Кто такая Головко? — удивилась Агата.
— Баба Клава.
— Простите. Мы не знаем фамилии друг друга. Так о чём вы хотели спросить?
— Только не здесь. Дело в том, что разговор у нас с Вами будет долгий. Я сейчас скажу Игорю, что мы пойдём в отделение, а мы, если Вы не возражаете, посидим где-нибудь в кафе. Во-первых, уже время обеда, — посмотрел Илья на часы, — а, во-вторых, хочу побеседовать с Вами в неформальной обстановке. Что скажете?
— Соглашусь. Я всё-таки Ваша должница…
Когда Илья предупредил Лапина, что хочет побеседовать с Агатой в отделении, тот возражать не стал, а вот Николай Анатольевич всполошился:
— Что значит в отделении? Вы её в чём-то подозреваете? — стал наседать он на Карташова.
— Папа, успокойся, — Агата подошла к отцу. — Илья Иванович принял у меня заявление о пропаже человека и нам надо просто уточнить некоторые формальности. Всё.
— Ну, раз надо, значит, надо, — обмяк Николай под пристальным взглядом дочери.
Карташов внимательно посмотрел на Агату. Точно ведьма! Вон как легко осадила отца.
Часть 7 глава 9
В ожидании заказа они пили кофе.
— Итак, что там по поводу моей профессии? — видя, что Карташов мнётся, спросила Агата.